| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Исороку оперся на поваленный ствол, прямо сквозь слабо мерцающую голографическую карту, и встал. Перед ним двое Синих Драконов крепко держали за руки третьего.
— Так, значит, ты отказался стрелять в ниндзя Кога-рю... — медленно уточнил Синген. Вскинул глаза на дезертира и резко спросил:
— Почему?
Тот заставил себя поднять голову:
— Мы с ними были в одной Игре... Я не могу убивать людей, с которыми за одним костром сидел.
— Норвежец с Тангеном тоже за одним костром сидели, я сам видел! — пожал плечами Исороку. Что ничуть не помешало Тангену захватить своего приятеля в плен и сдать самураям по квитанции, как какой-нибудь чемодан с тряпками!
Отказник ничего не сказал на это. Синген криво улыбнулся:
— А как же ниндзя, они-то убивают наших?
Дезертир выпрямился:
— Они пусть делают, что хотят! Меня беспокоит, как я перед богом встану!
Синген Исороку вспомнил недавний разговор с Кротом в ночных улицах Эмин Майл. "Вот попадется тебе пацифист в боевой операции", — сказал тогда бургомистр. — "И что ты тогда станешь делать?"
— Ты веришь в бога? — спросил Синген.
— Я христианин, — спокойно подтвердил Синий Дракон.
— Раньше мы делили друг друга на эльфов, орков и хоббитов, — задумчиво кивнул Синген. — Теперь, в полном соответствии с книгой, наступает время людей. Мы делим друг друга уже на христиан, буддистов и прочих... Взрослеем, что ли? Воистину, мир меняется...
И закончил деловым тоном:
— Ну, законы военного времени ты знаешь. Из-за того, что ты не застрелил радиста, ниндзя успели подать сигнал. Самураи, которые шли к крепости, повернули обратно. Хорошо, что все наши унесли оттуда ноги прежде, чем колонна вернулась на разрушенную базу. Но из-за твоей жалости мы так и не взяли ангар с роботами. Отсюда до Ноттингема, где большинство наших семей, кстати, и твоя... — Исороку внимательно посмотрел на дезертира, — Роботы добегут быстро. А радиста ты не спас, его убили все равно.
Отказник опустил голову.
— Если меня казнят, это будет правильно, — сказал он.
— Придурок! — спокойно объяснил Синген. — Убить тебя и кроме нас найдется кому. Особенно после сегодняшней операции. Желающие просто в очередь встанут... Скажи, а в самураев Куриту твоя вера стрелять не воспрещает? Если я правильно помню историю, христиане очень даже ходили в крестовые походы. Мы просто не станем посылать тебя против единоверцев... Хм, я хочу сказать, соратников по Игре. В истории такие случаи известны. Арабские наемники, "аль-арсии", ставили одним из условий службы, что их не отправят сражаться против последователей своего бога.
Дезертир покачал головой:
— Хочешь сказать, после всего этого мне поверят?
— Совет решит, — серьезно пояснил Сиген. — Будет неслабая ругань, конечно. Но я пойду даже на такой спор, только чтобы мы не стреляли сами в себя. Независимо от того, разбиты мы или побеждаем в частной операции, мы все равно проигрываем. Мы выигрываем войну лишь в те секунды, когда на Арде никто ни в кого не стреляет. Это нелегко понять, но ты постарайся. И человек, согласный пойти на казнь, но не убивать тех, кого, по его мнению, не следует убивать — ценность побольше, чем полк роботов.
— Будет бунт! — ужаснулся дезертир, — Основа дисциплины — подчинение... Если все станут, как я, что же случится с координацией, с управлением?
— Смотри-ка, грамотный! — сказал тот Синий Дракон, который держал отказника за левую руку. А второй стражник прибавил полуудивленно, полуехидно:
— Ох и крут наш атаман! Одними словами уболтал до того, что ты начал сам смерти просить! Если ты так хорошо видишь последствия, какого же хрена ты сделал то, что сделал?
— Человек иногда принимает решения сердцем, — пояснил Синген, — Не все же время мозгами. Но с ним совет будет решать после.
— Мозгами или сердцем? — съязвил стражник. Синген глянул ему прямо в глаза, и тот умолк. Исороку добавил:
— Оружие отберите. Охраняйте его, чтобы волос с головы не упал. Ого, там, кажется несут Норвежца!
Окруженные молчаливой группой людей, носилки поставили посреди лесной поляны. Вперед выступил один из штурмовиков. По его мрачному лицу Сиген уже догадался, что он сейчас услышит.
— Я убил Андрея Норвежца по ошибке, — угрюмо доложил Синий Дракон. — Он был в форме стражника, и шел по коридору точно в то время, и точно в ту сторону, где мы ожидали прохода надзирателя. А лица его я не видел, потому что в коридоре негде было спрятаться, и я стоял врасклинку на высоте метра два, сразу за угловой балкой, и мог смотреть только сверху вниз.
Исороку устало сел на бревно. Машинально выключил голографическую карту. Веселенькое начало! Планета так на них надеялась, а Синие Драконы подвели. База роботов не добита. Норвежец мертв! "Уж лучше бы он оставался в плену", — сгоряча подумал Синген, — "Была бы хоть надежда, что удастся спасти его в следующий раз. А убили бы, так хоть не нам за это краснеть... Пожалуй, сам Норвежец лучше бы разработал и провел такую операцию".
Синие Драконы хмуро смотрели на командира. От его поведения сейчас зависело, признают ли дезертира и обознавшегося штурмовика козлами отпущения.
Наконец, Синген поднялся.
— Норвежца похоронить с почестями, — твердым голосом распорядился он. — Не следует нам мучить себя сознанием вины. Мы честно сделали все, что считали нужным для его освобождения, и если оно не удалось, что ж теперь, всем от стыда перевешаться? Этим дела не поправишь. Вторая и пятая группа займутся охраной, а все остальные примут участие в церемонии похорон.
— Представляю себе, — вполголоса заметил кто-то из окружившей носилки группы, — Как будет зол Лесник, когда узнает об этом!
Синген ничего не ответил. Так здорово, гладко начиналась операция! Таким хорошим парнем был Норвежец! Капитан Синих Драконов на собственной шкуре ощутил действие жестокого правила: "Даже если ты делаешь все, как надо, от неприятностей ты все равно не застрахован".
— К полудню они достаточно опомнятся, чтобы организовать прочесывание. — обратился Исороку к подошедшим командирам второй и пятой групп. — Девятка и четверка сообщают, что разнесли здешние вертолеты в щепки, так что с воздуха нас при удаче могут и не побеспокоить. Но могут с тем же успехом вызвать и аэрокосмические истребители из Осгилиата. Поэтому ни в коем случае не забывайте смотреть за небом!
* * *
*
Небо над океаном распахнулось чистое, словно бы вымытое до белого блеска. Ливия Харт и Изабелла стояли на корме "Стальной розы", ожидая наступления рассвета нового дня. И был это тот самый тринадцатый от вторжения самураев рассвет, когда Синген Исороку далеко на севере приказывал хоронить погибшего нелепой смертью Норвежца, а Фалька вытирала слезы Роланда, первый раз за неизвестно сколько лет заплакавшего.
Ливия Харт сердилась:
— Скорее бы дневной бриз! Хоть какой ветер лучше штиля... Места самые пиратские, тут на нас однажды десятка два галер выскочили... В протоках и камышах прятаться самое то!
— Две галеры на пеленге шесть-восемь! — произнес коммуникатор голосом одного из верховых наблюдателей. — Несут флаги Игры... Курс ведет к столкновению!
— Накаркала! — Ливия возмущенно стукнула обоими кулаками по планширу. — Корабль, к бою! распорядилась она, — Пираты идут с Дельты!
"Стальная роза" проснулась. Захлопали двери; отдаваясь в ногах мелкой противной дрожью, переворачивались и гулко падали тяжелые крышки люков. На мостик поднялись старший офицер, боцман, старший артиллерист и начальник абордажной команды. Офицеры извлекли большие морские бинокли и уставили их в сторону приближающегося противника.
— Туристов на галерею! — распорядилась Ливия Харт. — У кого билеты с правом Игры и подходящее оружие, выставить в первую линию, пусть получают по голове... За свои деньги.
Затаив дыхание, Изабелла наблюдала знакомую по пиратским романам суету. Откатывали пушки, выцарапывая из них пробки. Наскоро банили, заряжали взаправдашним порохом и безопасными игровыми ядрами. Поднимали над палубой сетку, чтобы защитить людей от сыплющихся во время боя обломков рангоута: игровые ядра не тронут живую плоть, но мачты и реи при попадании покрошат за милую душу. Вниз посыплются толстые палки, щепки, куски металла, повиснет над водой кислый пороховой дым — точно так же, как в давным-давно проглоченных Изабеллой книжках про капитана Блада! Возле ряда пушек, называемого ганвейл — "орудийная дорога" — вдоль борта занимали места люди со странными серпами на длинных рукоятках. Изабелла узнала приспособления для перерубания веревок и сбрасывания абордажных крючьев.
Между тем офицеры встревоженно толкали друг друга локтями, наконец, и капитан это заметила:
— Ну, что там? Флаги этих уродов хоть видно?
— Да, — подозрительно спокойно ответил обычно азартный старший офицер, — И галеры я узнал... Галеры "Ретард" и "Двина", двадцать девять банок Банка здесь — сдвоенная скамья для гребцов., пятьдесят восемь весел каждая. На веслах по восемь человек, итого примерно по четыреста-пятьсот человек одна галера. А всего почти тысяча. На абордаж они поставят не больше двухсот, иначе в море с веслами не управиться, тут им не речка. Если же снимут с весел хотя бы каждого второго, то нас попросту не догонят, ведь бриз уже вотвот подымется. Уйдем от них даже без дополнительных парусов.
— У меня сто девятнадцать человек, — вставил начальник абордажной команды, — И среди паладинов десятка два толковых парней. Но против этих, на галерах, мы не устоим!
— Почему это вдруг? — Ливия Харт сузила глаза. — "Ретард" и "Двина" принадлежат Кроту из Эмин Майл. Что в этом такого непонятного?
— Взгляни! — протянул бинокль старший артиллерист, — Может быть, ты разберешься?
Ливия Харт крайне заинтересовавшись, прикипела к окулярам. Заметив интерес Изабеллы, начальник абордажной команды вежливо предложил ей свой бинокль. Изабелла немедленно всмотрелась в подходившие к "Стальной розе" галеры. Так, флаги Игры. Потом еще полотнища... Флаг белый с красным драконьим силуэтом — кажется, Уникорн. На море почти никогда не встречается, Роланд почти всегда сражается на суше, но уж там ему равных нет. Слухи о короле Игры достигали даже Побережья, которое, вообще-то жило романтикой не столько рыцарской, сколько морской и пиратской. Ладно, с Роландом все ясно. А вот второй флаг... На белом поле зеленый лист, пробитый черной стрелой. За четыре месяца стажировки ни разу не встретился. Что же это такое? Изабелла покраснела. Лезть в справочник ей не хотелось, хотелось проявить себя с лучшей стороны. Но, сколько ни рылась в памяти, флага она так и не узнала. Плюнув, Изабелла вынула карманный компьютер и включила голографический определитель гербов и флагов Арды. Над мостиком засветились маленькие значки с подписями.
— Не трудись, девушка, — сказал начальник абордажной команды. — Это флаги города Уникорн и Фангорнского Леса. Причем, если ты будешь внимательна, то заметишь, что Красный Дракон словно бы нарисован от руки на первой попавшейся простыне, а не вышит, как положено, цветными нитками. Будто бы флаг наскоро изготовили взамен потерянного... Зато флаг Фангорна — тяжелая хоругвь, которую носят перед строем, там сохранились даже прямоугольные зубцы по краям. Тоже не слишком приспособленный для моря флаг... Как будто никто заранее не знал, что флаг придется поднимать именно на мачте. Кроме всего прочего, Роланд с Лесником, равно как их команды, друг друга на дух не переваривали все это время, понимаешь!
Изабелла кивнула.
— А теперь их знамена рядом! — рявкнул начальник абордажной команды, — Черт меня подери, если я понимаю, что это означает!
— Спокойно! — Ливия остановила офицера жестом, и отдала несколько распоряжений вполголоса, которые Изабелла не смогла разобрать.
Суета усилилась. Комендор ссыпался по трапу вниз, и пропал в люке второй батареи, где стояли самые большие пушки. Разговоры и шутливые перебранки на палубе внезапно стихли. Изабелла с удивлением разглядела, что начальник абордажной команды, так и позабывший у нее свой бинокль, уже командует внизу. Повинуясь его приказам, паладины из первой линии перемещались охранять входы на галерею, наполнявшуюся понемногу такими же туристами. Изабелла знала, что места возле ступеней галереи самые безопасные, и пираты никогда не пытаются взять смотровую палубу приступом, как бы свирепо они не изображали поползновения к этому. Паладинов просто вежливо убирали из под ног, но так, чтобы те ничего не поняли и не обиделись. Пушечные команды забегали втрое быстрее; над головами поплыли большие прямоугольные щиты-павезы.
— В чем дело? — недоуменно спросил какой-то новичок, сам недавний стажер, стоящий возле нижнего входа на мостик. Галеры подошли уже так близко, что людей и флаги можно было разобрать невооруженным взглядом.
Вполголоса, чтобы не пугать туристов, боцман объяснил новичку:
— От обычных пиратов можно отбиться; на худой конец, откупиться. Но уж если Лесник, да еще вместе с Роландом, выходят в море... Черт морской, и тот не знает, наверное, чего можно ожидать от подобной гремучей смеси! Смотри! — воскликнул боцман; все согласно проследили поднявшиеся с палуб галер дымовые стрелы.
— Это сигнал? — спросил стажер.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
