Ленты в ее волосах

— Предлагай свои варианты, думай, — бретонец лениво встал со стула и подошел к стойке.

— Желаете что-нибудь? — поднял голову Ршшаахард.

— Да. Буду торговаться с лордом Вайлом. Где я могу заключить сделку?

— В часовне, разумеется, — ответил дремора. — Уже состряпали желание?

— Само собой разумеется, — поспешил заверить трактирщика Ги.

— Тогда желаю удачи. Она вам пригодится. Знаете, что мне пришлось сделать за этот трактир?

— И не догадываюсь.

— Тогда лучше я не буду рассказывать. А то вы можете и передумать.

— Очень обнадеживает, — усмехнулся волшебник.

— В любом случае, я жду вашего возвращения, — приободрил Ршшаахард. — У меня не так часто бывают такие замечательные гости.

Дорога до часовни показалась Ги настоящим кошмаром. В основном, из-за причитаний Олеса, который окончательно впал в отчаяние и вслух прощался с такой желанной и такой недоступной Фельве, старой матерью и родным Бланкенмаршем. Заткнуться его заставил только окружавший часовню лес эшафотов. Запах здесь стоял специфический, а обильно устилавшие землю экскременты, гнилая плоть и остатки вороньего пиршества едва не заставили Ги пожалеть о плотно набитом животе.

— Почему они так висят? — полушепотом спросил Олес.

— Не догадываешься? — голос Клавикуса Вайла не дал бретонцу высказать предположение. — Ты так и не поумнел с момента нашей последней встречи!

— Лорд Вайл? — громко переспросил Ги.

— Он самый. Я вас ждал. Вы двое — весьма любопытные экземпляры. Поэтому я решил снизойти до разговора с вами, а заодно поглядеть, как долго вам будет нравиться общество здешних висельников, — засмеялся даэдрический принц. — Это, кстати говоря, те, кто не выполнил свою часть сделки. Предлагаю подумать пятнадцать раз, прежде чем договариваться со мной.

— А разве не для заключения сделки ты заговорил с нами? — поинтересовался Ги.

— Ты проницателен, крошка-смертный, но не проницательней меня. Вы мне, по большому счету, не нужны. В моей последней сделке вы и так поучаствовали, своей цели я достиг, а нынешний разговор это не более чем сиюсекундное развлечение.

— Если мы не нужны тебе, почему бы просто не выпустить нас?

— Опять хитришь? — захихикал Вайл. — Потому что не хочу. Ты вообще явился в мой город непрошенным и нежданным. Я бы с удовольствием посмотрел на окончание твоего боя с Селлусом, но — увы.

— То есть? — заинтересовался бретонец.

— То есть это невозможно. Видишь ли, Селлус поставил себя в неловкое положение. Он попросил у меня собственный план Обливиона, в котором он жил бы вечно. Я и дал ему такой план, вернее, отщипнул кусочек от своего. В отличие от тебя, везунчика, Селлус никогда больше не выйдет из зала с колоннами и проведет там в скуке и муках жажды и голода вечность. Он не сможет и палец просунуть в тот лаз, через который ты выполз в Ливарб, и, заметь, он попросил об этом сам. Глупец-глупец, — принц даэдра тяжело вздохнул. — Но вы, я надеюсь, будете разумнее в своих желаниях.

— Оно у нас, собственно, одно на двоих, — пояснил Ги.

— Вернуться в Нирн, знаю, — разочарованно продолжил Вайл. — Я готов заключить на этот счет сделку, но только с тобой, Ги.

— Почему? — испугался Олес.

— Это технически сложный вопрос. Видишь ли, твое появление в моем плане стало неожиданностью даже для меня самого. Но, хорошенько подумав, я понял, в чем здесь дело. На момент ритуала Селлуса ты должен был лежать остывающим трупом где-нибудь на дороге в Бланкенмарш, но убийца наломал дров и позволил тебе уйти. Так что когда твоя кровь, она же сущность, была обещана мне и принята в качестве подношения, тебя перенесло сюда. Понятно?

— Мне да, — кивнул Ги.

— Тогда продолжаем разговор, — хмыкнул Вайл, проигнорировав недовольное сопение так и не понявшего причину своего перемещения Олеса. — По этой причине парня я переносить в Нирн не собираюсь. Его исчезновение может дурно сказаться на Ливарбе. Что же до тебя, волшебник, ты можешь заслужить свободу.

— Каким образом?

— Через услугу, разумеется. Здесь, в Обливионе, тоже идет своего рода борьба. Мы, принцы, иногда бываем не рады соседству друг друга, так что тебе придется расстроить планы одного из лордов даэдра. Возьмешься?

— У меня нет выбора, — пожал плечами Ги. В этот же момент с ближайшей виселицы оторвался мертвец и упал возле Олеса, обильно забрызгав того грязью.

— Отлично! — голос Клавикуса Вайла вновь приобрел задор и насмешливость. — Этот бедолага свалился не просто так. Провалишь задание — будешь висеть на той же самой жерди. Не боишься?

— Боюсь, но что ж делать?

— Тогда слушай. По окончании разговора пойдешь в часовню. Зайдешь внутрь. Там стоят статуи всех шестнадцати даэдрических принцев. Подойдешь к Вермине и положишь руку на основание статуи. Тебя перенесет в один из ее смежных планов, о котором она давно забыла и который я бы хотел расчистить под свои нужды. Перебьешь там всех, тебе придется постараться, но, как ты уже понял, в Обливионе твоя магия несколько сильнее, чем в Нирне. Когда дело будет сделано, трижды назовешь мое имя. Я услышу тебя и выполню свою часть сделки, если ты меня не попытаешься обмануть меня, конечно. Надо повторять? — язвительно закончил свою тираду Вайл.

— Не стоит, — обреченно вздохнул Ги. — А что будет с Олесом?

— Олес? А кто это? — рассмеялся принц даэдра, и его заливистый хохот постепенно затих, словно отдаляясь от волшебника.

Бретонец осмотрелся по сторонам. Олеса рядом не было. Тогда Ги кинул взгляд на сорвавшийся с виселицы труп, в сердцах пнул его ногой, наплевав на условности, призывавшие не глумиться над мертвыми, и потихоньку пошел ко входу в часовню.

В часовне никого не было. Шестнадцать фигур властителей Обливиона со всех сторон освещались необычными свечками, каждая из которых окрашивала статую того или иного принца в свой цвет. Ги прошелся вдоль статуй, собираясь с духом. Сам Клавикус Вайл был подсвечен красным, Азура под цвет заката над Морровиндом, каким его запомнил Ги, а Шеогорат хаотически переливался невообразимыми цветами и оттенками. Вермине, к которой бретонец подошел в последнюю очередь, соответствовал глухой черный цвет. По спине волшебника побежали мурашки, но он все же решил рискнуть. Пускай даже в последний раз в своей жизни. Ги положил руки на основание статуи властительницы ночных кошмаров. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем бретонца словно резко выдернули из реальности Вайла. Мир вокруг пошел красно-черными кругами, и наступила темнота, а волшебника бросило на холодный скользкий пол.

Ги открыл глаза. Вокруг была ужасающая непроглядная темнота. Бретонец пошарил по полу руками, затем попробовал встать, но тьма, окружавшая его, не давала как следует сосредоточиться. В этой темноте было что-то очень... материальное. Ги произнес заклинание кошачьего глаза, моргнул и подержал глаза закрытыми. Когда же, наконец, он впервые взглянул на царство Вермины, из его груди вырвался отчаянный крик ужаса.

День пролетел, так и не принеся никаких известий о Ги, и Рашег вынужден был уступить требованиям ученицы. В заведении Рыбьего Черепа он не был ни разу, так что Леста с самого начала взяла на себя роль лидера. Проведя орка грязными бравильскими переулками, она, наконец, остановилась у неприметного деревянного люка и трижды ударила по нему ногой.

— Мы закрыты, — донеслось снизу.

— Но у нас очень срочное дело! — нашлась Леста. — Мы по приглашению Рыбьего Черепа!

— Рыбий Череп исчез, — был ей ответ.

— Похоже, он таки добился своего, — вполголоса произнес орк.

— Я знаю, — продолжила тем временем девушка.

— Знаешь? Откуда? — в голосе появились испуганные нотки.

— Приготовься, — шепнула Леста Рашегу, а затем громко продолжила. — Это из-за меча, который ему принесли несколько дней назад.

— Похоже, ты и впрямь что-то знаешь, — неуверенно ответил голос.

— Я знаю все. Рыбий Череп приглашал меня, чтобы я ему помогла. Думаю, он рассердится, узнав, что ты не захотел меня впускать!

— Тише-тише, не горячись, — из люка показалась голова каджита. — Ты можешь...

Договорить он не успел. Парализующее заклинание Рашега угодила каджиту точно меж глаз, и он мешком сполз вниз. Орк и имперка прыгнули следом за ним.

— Что дальше? — хмыкнул Рашег, связывая каджита его же ремнем.

— Дальше будем искать, — уверенно произнесла Леста. — Вперед!

Главный зал был абсолютно пуст. Похоже, исчезновение Рыбьего Черепа настолько обескуражило его помощников, что они решили временно приостановить дела. Дверь кабинета аргонианина, впрочем, была открыта настежь, а изнутри доносились негромкие голоса. Рашег аккуратно заглянул внутрь. В кабинете стояли двое — толстый орк бандитского вида и босмер в щегольском наряде. Некромант махнул рукой Лесте, призывая ее быть осторожнее, а сам начал готовить новое заклинание. Орк и босмер так, наверное, и не поняли, что произошло. Рашег истратил почти все свои силы на заклятие, но вышло оно поистине впечатляющим: оба бандита оказались парализованы одновременно. Связав и их, Леста и Рашег начали осматривать комнату. Низенький тоннель, начинавшийся в клетке зверька Рыбьего Черепа, посчастливилось найти девушке.

— Куда бы он ни вел, его уже определенно исследовали до нас, — глянув на лаз, сказал некромант. — Наверняка то, что случилось с Черепом, случилось там, куда ведет тоннель. И наверняка там уже полно его головорезов.

— А я думаю, что там пусто, — упрямо заявила Леста, исчезая в темноте лаза. — Люди Черепа должны были уже полностью излазить весь игорный дом. Думаю, что эти трое — последние, кто остались здесь.

— Посмотрим, — рассудительно ответил Рашег, становясь на колени и вползая в тоннель.

Ему пришлось совсем не сладко. Высокий и мускулистый от природы, орк был явно великоват для низенького лаза, и получилось так, что Леста уползла далеко вперед. Когда же Рашег настиг ее, оказалось, что она уже вылезла на другой стороне тоннеля.

— Давай быстрее, — девушка подала некроманту руку и помогла встать на ноги.

Зала, в которой они оказались, была совершенно пуста, но орк сразу же почувствовал отзвуки мощнейшей магии, творившейся в этих стенах.

— Ты чувствуешь это? — угадала его мысли Леста.

— Чувствую. Здесь произошло нечто грандиозное.

— Смотри, там статуя Клавикуса Вайла, — девушка показала в центр залы, которую Рашег не видел из-за толстой колонны.

Они подошли к статуе. Вокруг нее аура магии ощущалась сильнее всего, но кроме каменного Вайла, насмешливо смотревшего на незваных гостей, в зале не было больше ничего. И никого.

— Знаешь, — сказал некромант, — я всегда мечтал об источнике магической энергии, таком, как здесь, в этой комнате. Я не понимаю, что, собственно, сотворил Череп, но то, что я могу черпать силы прямо из воздуха, говорит мне, что источник его сил все еще здесь.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что мы видим не все, что есть в зале, — пояснил Рашег. — Кто-то очень могущественный скрыл от наших глаз определенный предмет.

— Меч? — перебила орка Леста.

— Полагаю, что да. Но как? И зачем?

Некромант сел прямо на пол и обхватил голову руками. Стоило подумать над этой магической загадкой. Что мы знаем? Есть меч, который сам по себе очень мощный артефакт, плюс несколько предметов, взятых у покойного Пеллия. Вместе они высвободили некую силу, которая до сих пор витает в воздухе, и, возможно, еще поддерживается скрытыми артефактами. Но есть ли вторая кровь? Кровь этого парня из Бланкенмарша? Опытный некромант, каковым был Рашег, должен чувствовать силу крови даже на значительном расстоянии, но в этой зале все перебивалось хлеставшей через край магией. Магическая аура была настолько мощной, что орк не смог бы разобрать, что служило ее источником. А, может, попробовать позаимствовать часть силы?

Некромант поднялся на ноги. Закрыв глаза, он постарался вобрать в себя магию, витавшую в зале, как неоднократно проделывал это у затерянных айлейдских колодцев и в других местах скопления силы. Мощный поток магии, хлынувший в его существо, заставил Рашега трепетать одновременно и от ужаса, и от восторга. Леста в страхе отбежала к одной из колонн и, не, отрываясь, смотрела, как некромант, разведя руки в стороны, медленно отрывается от пола.

— Вот он! — рассмеялся орк. — Вот он!

— Кто? — закричала девушка.

— Меч! — некромант протянул руку — и в его ладони материализовался длинный клинок, покрытый застарелыми пятнами крови.

— Как ты его нашел? — Леста подошла поближе.

— Очень просто. Вобрав в себя побольше силы, я смог его увидеть, только и всего. Мне кажется, он реагирует на магию.

— Ты видишь только его?

— Да, — кивнул Рашег. — Все остальные подношения Вайлу, если они были, конечно, исчезли.

— Но почему остался меч? — склонила набок голову Леса.

— Этого я понять не могу. Но буду пытаться понять.

— Спустись только сначала на пол, ладно? — улыбнулась девушка. — А то как-то непривычно видеть тебя летающего.

— А, да, прости, — орк опустился на землю. — Поможешь мне разобраться?

— Конечно. Говори, что надо сделать.

— Ничего нового. Представь, что мы снова в нашей лаборатории и изучаем какой-нибудь зачарованный амулет. С мечом мы будем делать все то же самое, только с учетом его колоссальной мощи. Начнем, как всегда, с определения свойств. Ты готова?

— Готова, — кивнула Леста, кладя ладонь на теплую рукоять меча.

Олес сидел на кровати, обхватив колени руками. Первые же сутки, проведенные в заточении у Вайла, показались целой вечностью. Казалось бы — прошли только день и ночь с того момента, как принц даэдра отправил Ги на самоубийственное задание, а самого Олеса перенес сюда. Комната, предоставленная юноше, была довольно просторна и выглядела опрятной и ухоженной. Вайл, судя по всему, постарался, чтобы Олесу пришлось по душе его узилище. О том, чтобы хоть когда-нибудь выйти отсюда, юноша уже старался и не думать. В его ушах до сих пор звенел голос Вайла, последние произнесенные им слова: "Надеюсь, ты станешь послушным гостем. Привыкай и смирись". Вот так. Привыкай и смирись. Становись еще одним предметом мебели в этой комнате.

Юноша поднялся с кровати, подошел к столу и взял с большого блюда сочное красное яблоко. На блюде в тот же момент появилась точная копия плода. Что ж, хотя бы заморить своего невольного гостя голодом в планы Вайла не входило. Кусая яблоко, Олес подошел к единственному в комнате окну и долго смотрел на раскинувшийся внизу Ливарб. Отсюда даэдрический город выглядел очень похожим на Бравил. Крошечные фигурки жителей сновали туда-сюда словно хлебные крошки, оставленные на уличном столе в ветреную погоду. Олес неожиданно для самого себя понял, что с удовольствием присоединился бы даже к обитателям Обливиона, лишь бы не коротать время в одиночестве. И уж, конечно, больше всего на свете он обрадовался бы возвращению Ги.

Что бы сделал бретонец, окажись он запертым в четырех стенах? Уж явно что-нибудь придумал бы. Впрочем, зачем думать о несбыточном? Ги наверняка пропал в царстве Вермины. Ничего из того, что Олес знал о повелительнице ночных кошмаров, не сулило бретонцу ничего хорошего. Смерть от страха, пожалуй, была для него самым милосердным вариантом. Но Ги хотя бы не будет долго мучиться.