Каменный рассвет

Боль нарастала скачками, выворачивая душу наизнанку, и вскоре Лидия перестала ощущать себя отдельно от мира. Она словно распалась на миллиарды мелких осколков и теперь собиралась раствориться в полотне бытия. Пока случайно не ощутила, что обратно в сознание ее тянет неведомый якорь. Лишь оказавшись снова в теле, с трудом разлепила веки. И громко простонала. В бассейне, прижав ее к своему телу, стоял мокрый Джулиан с сияющими бешенством глазами, успевший стащить с себя китель и оставшийся в одной рубашке. На жестком лице отчетливо выделялись скулы — горгул еле сдерживал свой гнев и оттого выглядел особенно устрашающим. Глубокое дыхание, похоже, никак не помогало мужчине успокоиться.

— Что ты творишь? — пытаясь выглядеть грозной, накинулась на него сирена. — Ты же к чертям испортишь весь ритуал!

— Надо было сказать, что твой любимый Источник исполосует тебя к этим самым чертям, пока ты будешь смиренно ждать его следов на своем теле! — прорычал Джулиан в ответ, еще сильнее прижимаясь к ней. — Я бы сразу не согласился! Ты, ты одна — и несешь эту боль за всех?! Сумасшедшая сирена! Очумелая девчонка, не думающая о себе совершенно!

— Это не твоя забота! — обрушилась Лидия на него с упреками. — Я, в отличие от тебя, знала, на что шла!

— А я больше никогда не оставлю тебя в одиночестве принимать такие судьбоносные решения, — внезапно глухо и с чувством ответил Джулиан. — Смотри мне в глаза и не отвлекайся, — велел он. — Я сделаю твою боль меньше.

Удивительно, но она послушалась, несмотря на беснование Источника вокруг. Он рвал и метал, он ревновал с огромной силой, что на его и только его сирену покусился простой смертный мужчина! Верховная Жрица должна была хранить верность святыне своей родины, а вместо этого доверчиво, словно лишенный дома котенок, жалась к пылающему праведным гневом горгулу, который и горгулом-то толком не являлся! Разозлившись окончательно, Источник решил испепелить мужчину до основания, узнать, что за тайна была скрыта в его крови, разрушить внезапно обнаруженные в теле незнакомца барьеры. И...заскулил раненым зверем, почувствовав силу огненного дракона, представителя расы, которую презирал изо всех сил и, тем не менее, не мог не преклонить колени. Что он наделал! Что совершил из бездумной ревности к женщине, выбравшей старейшего из высших для своей защиты? Что сотворил по неосторожности? В любом случае, пути назад уже не было: связь закрепилась кровью...

Лидия с ужасом взирала на то, как вязь от Источника разделяется между ними с Джулианом, проникая также и под кожу горгула. Она прекрасно осознавала, что под неохотными морщинами, то и дело появляющимися на лице, когда Старк жмурился, скрывалось огромное терпение и способность преодолеть боль, опоясывающую тело от корней волос до кончиков пальцев на ногах. А потом он медленно начал трансформироваться: кожа серела на глазах, отчего сияющая синяя радужка казалась еще ярче, за спиной треснула рубашка, открывая миру большие перепончатые крылья, тут же обернувшиеся вокруг сирены. И внутри двойных объятий стало так тепло и безопасно, что Лидия почувствовала, как охватывающая каждую клеточку существа боль уходит из нее совсем. Эмпат, догадалась Верховная, эмпат, способный не только улавливать прикосновением эмоции, но и оттягивать их на себя. Понимая, что перестает видеть из-за застилающих глаза слез, она хрипло пробормотала:

— Джулиан...Джулиан, ну зачем? Зачем...ты это делаешь?

— Я не хочу, чтобы ты снова была одна, — твердо ответил горгул. — Ты никогда больше не будешь одна.

И Лидия заворожено уставилась на происходящие с его телом изменения: вязь Источника добралась до лица, медленно поднимаясь от скул и подбородка к губам и носу, пронизывая каждый миллиметр кожи и заставляя ее светиться, награждая нестираемым узором. Она все ближе подбиралась к зрачкам, и Лидия на миг испугалась, что волна ярости Источника сейчас искалечит Джулиана, потому что белки его глаз наполнились кровавой сеточкой сосудов, отчего в окружении серой кожи стали выглядеть особенно устрашающе. А потом по тонким руслам капилляров направилась серебристая энергия. Добравшись до радужки и полностью поглотив, заставила мужчину зажмуриться, а Лидию — испустить крик, после которого снаружи застонала и Диана, боясь за единственного ребенка. Но окрепшее объятие Джулиана успокоило и мать, и сирену. А чуть позже он снова явил миру...ярко-зеленые глаза! Лидия сдавленно охнула, не в силах оторвать взгляда от нового оттенка, медленно, но неуклонно пропадающего в привычной синеве. Что с Джулианом сотворил чертов Источник?!

Стихия в бассейне взвилась, вода забурлила, начав выделять искристый пар. Лидия и Джулиан оказались отделенными от остальных стеной света, и сирена внезапно зашипела, не готовая к началу еще одного витка агрессии со стороны Источника. В запястье вонзились тысячи игл, Лидия схватилась за него, ища утешения в объятиях Джулиана и чувствуя, как на короткое мгновение почти так же, как и она сама, дернулся от боли горгул. Ничего не понимая, подняла мутный взгляд на возвышающегося над ней мужчину. Тот освободил одну руку, после чего приблизил к себе так, чтобы стало видно запястье, и Лидия последовала его примеру. На коже обоих сияла одна и та же татуировка, отливающая серебром, и Лидия перевела ничего не понимающий взгляд на горгула, чтобы в следующую секунду задохнуться от восторга: настолько красиво синева в его глазах сменялась непередаваемой зеленью.

— Джулиан? — только и смогла выдохнуть сирена.

Он молчал. Только вернул руку на место, а потом склонился над девушкой и, никак не объясняя дальнейших действий, ласково дотронулся до подбородка, приподнимая его.

— Это мой дракон, — произнес он странную фразу, которая, видимо, должна была все объяснить. А потом поцеловал. И Лидия испытала ощущение сродни потере сознания, настолько остро отозвались на происходящее эмоции.

Когда наваждение схлынуло, а сама Лидия ощутила, как от нее отрываются губы горгула, открыла глаза, столкнувшись с вернувшейся синевой в глазах напротив. Сам Джулиан тяжело втягивал воздух и отстраняться не спешил, а потому она ощущала его всем телом, понимая, насколько уютно и привычно в его объятиях и как она по ним соскучилась. Глубоко вздохнув, Лидия наконец вернулась в реальность и поняла, что светопреставление вокруг закончилось. Она спокойно могла лицезреть окружающих, которые, кстати, с немым изумлением разглядывали вернувшихся горгула и обнаженную сирену, скрытую от глаз мощными темными крыльями. Подхватив Лидию на руки и все также не позволяя остальным видеть девушку, обернувшийся Джулиан вынес ее из небольшого озерца. К ним сразу же подбежала Миа с платьем в руках. Она молча протянула его Верховной, и Лидия с благодарностью взглянула на помощницу.

— Все в порядке? — большего интереса не требовалось. И Лидия просто кивнула в ответ.

Джулиан ослабил объятие, и Лидия смогла быстро натянуть платье. Затем, когда крылья исчезли, а развоплощенный горгул остался в порванной сзади рубашке, она решительно обратилась к остальным:

— Что случилось? Почему вы так смотрите?

Арина неловко переступила с ноги на ногу:

— В общем...это несколько неожиданный результат ритуала...

— О чем ты? — сразу же насторожилась главная сирена.

— Наверное, это мне стоит объяснять, — неуверенно отозвался находящийся рядом Джулиан. — В общем...

— Ой, да бросьте вы уже! — воскликнула Эдна, бережно обнимаемая Барсом. Только сейчас Лидия обратила внимание и на их запястья тоже. Следующие слова подруги просто подтвердили сомнения. — Вас только что поженили.

Повисло неловкое молчание. Лидии требовалось время, чтобы осознать только что сказанное сиреной из рода Брок. Обдумывая возможные варианты развития событий в связи с тем, что в течение ритуала вмешался Джулиан, она пыталась отогнать неясный страх, засевший где-то на краю сознания. Наконец, придя к определенным выводам, Верховная уверенно закачала головой:

— Невозможно. Мы не приносили клятв. И ты забываешь, что на нашей планете право соединять судьбы принадлежит мне одной. А я свои обязанности Жрицы не выполняла.

— Но браслет-то говорит совершенно о противоположном, — выразительно взглянув на подругу, не спешила соглашаться с доводами рассудка Эдна.

— Тогда я вообще ничего не понимаю, — замотала головой Лидия, а потом, будто вспомнив что-то важное, резко обернулась к Джулиану. — Что значат слова о том, что это твой дракон? И почему у тебя глаза меняли цвет во время соединения с Источником?

Сбоку охнула Диана, подозрительно кашлянул Каспер ван Гарден. Лидия даже отметила, что у них с Джулианом получается совершенно одинаково привлекать к себе внимание именно этим жестом.

— Источник разбудил дракона Джулиана, — подал голос в будущем счастливо признанный отец.

— Что это значит? — не сдавалась Лидия.

— Что у драконов несколько иные условия вступления в брачный союз, — а это уже Арина свою лепту внесла. — Вы обменялись кровью — это одно из двух условий. Не сотвори Источник с Джулианом преображения, ничего бы не случилось. Но драконы древнее сирен — их законы главнее наших. Их кровь сильнее, Лидия.

— Так ты это имела в виду, когда говорила, что я скажу тебе спасибо после ритуала?! — внезапно разъярилась Верховная, и Арина Детри вздрогнула.

— Нет, я совсем об этом не думала, поверь мне...просто хотела, чтобы мы исключили возможность потери какой-нибудь из высших рас. Ничего другого я не замышляла, Ли!

— Не называй меня Ли! — резко вскинула голову Верховная. Нервы начинали сдавать, и она поняла, что нужно успокоиться. На горячую голову не стоило ничего решать. С этими мыслями, не говоря остальным ни слова, Лидия метнулась к выходу из зала с бассейном и побежала прочь от храма.

Надо же, на улице наступили сумерки. Сколько же они с Джулианом провели в контакте с Источником? Становилось понятной обеспокоенность Дианы. А сирена-то подумала, что все длилось не более пятнадцати минут...значит, символы появлялись на коже гораздо дольше, чем предполагала Лидия. Чертов горгул! Она в сердцах топнула ногой по дорожке из гравия, ведущей от храма. Она направилась домой. Нужно было спокойно все обдумать. Да, именно так она и поступит...

Оказавшись в уютной знакомой атмосфере, она вбежала по лестнице на второй этаж и сразу направилась в свою комнату. Показалось, что белье до сих пор хранит запах Джулиана. Как была — в платье, только туфли быстро скинула — она забралась на постель и свернулась на ней калачиком, укрывшись краем покрывала. Бессильная ярость, выплеснувшись за время дороги, обратилась бесконечной усталостью. В таком состоянии девушка не могла нормально размышлять — только уснуть, окружив себя знакомыми вещами и воспоминаниями. Запах Джулиана оказался именно тем, что было необходимо, и Лидия сама не заметила, как, расслабившись, уснула.

Проснулась она от ощущения пристального взгляда на себе. Поняв, что в кровати находится не одна, тут же распахнула глаза, встретившись с пристально смотрящим на нее Джулианом. Показалось, или он очень удачно успел спрятать затаенную в глубине души нежность, пока смотрел на нее и думал, что она спит?

— Что ты здесь делаешь? — хриплым после сна голосом пробормотала сирена.

— Делая скидку на обрушившееся замужество, спешу сообщить, что кров, который ты обещала семьям Арины и Селии, обеспечила Эдна. Ну а Миа решила остаться с Ричардом. Так что дом находится в полном нашем распоряжении, — странно усмехнувшись, почти отрапортовал Джулиан.

— Ты так и не ответил на вопрос, — не позволила перевести тему Лидия. — Что здесь делаешь ТЫ?

— Я как раз к этому и веду, — а вот теперь выражение на лице Джулиана приобрело насмешливые черты. — Твои друзья оказались весьма великодушны, посчитав, что брачную ночь нам стоит провести уединенно. Неправда ли, замечательный подарок спустя двадцать лет ожидания?

Она смотрела на опирающегося на локоть горгула, возвышающегося над ней, и пыталась понять, серьезны ли его слова или это просто неудачная шутка из-за того, в каком положении они оба внезапно оказались. Хотя ведь внутри Источника говорил, что больше сирена не будет одна! Ну и что? Миг безумия, миг, когда чувства ослепили разум — мало ли что можно было произнести? Поступки ведь важнее, правда? А в поступках Джулиана Старка значилось позорное бегство двадцатилетней давности и упорное игнорирование Лидии. Он ведь сознавался, что не хотел лететь на Магеллановы Облака, и говорил в тот момент искренне. В беседке...в беседке он, опять же, был пьян и не ведал, что творит. В Источнике решил погеройствовать. А сейчас предоставил ей право решать, стоит закреплять союз или нет.

Лидия, не поднимая голову от подушки, холодно произнесла:

— Замечательный. Если, конечно, не смущает тот факт, что ты рискуешь склонить к близости совершенно не желающую этого Верховную Жрицу сирен.

Она еле успела заметить, как лицо Джулиана в буквальном смысле закаменело. Спонтанный оборот, начавшийся благодаря неосторожным словам, произнесенным в тот момент, когда она меньше всего думала о том, что стоит сдержать язык за зубами. Старк резко поднялся с постели, обошел ее и у самой двери развернулся:

— Что ж, в таком случае не смею больше докучать Верховной Жрице. Она, как известно, целиком и полностью остается верна своему Источнику, правда? — и даже царящая за окном ночь не могла скрыть застывшего на лице Джулиана презрения, в свете совершившегося оборота воспринимаемого, почему-то, особенно сильно.

Когда дверь за горгулом закрылась, Лидия всхлипнула и выдохнула в подушку. Что она наделала? Что собственными руками растоптала? Нужно все исправить! Если сейчас она потеряет его по собственной глупости, то уже не вернет никогда. Почему-то в этом Лидия была уверена отчетливо. Минуты, предшествующие выходу из добровольной тюрьмы собственной комнаты, когда она судорожно расчесывалась и накидывала халат, совершенно не заботясь о том, что на улице может быть холодно, показались сирене вечностью. Она хотела догнать мужчину, где бы он ни оказался. Даже вырвать из лап Марины, если та снова почует запах легкой добычи. Джулиан Старк больше не сбежит!

Быстро сбегая по ступеням со второго этажа, Верховная внезапно застыла на предпоследней. Ощутила, вдохнула знакомый воздух, возликовала. Никуда горгул не ушел, просто покинул комнату наверху. Прислушавшись к чутью, девушка свернула в длинный коридор первого этажа, закачивающийся кабинетом. Именно там она уловила биение второго сердца. Свет Джулиан не включал, предпочитая оставаться в естественной темноте ночи. Осторожно надавив на дверь, Лидия вошла внутрь.

Горгул уже в человеческом обличье стоял у окна на том самом месте, которое так любила сама Лидия — прислонившись к стене и приоткрыв занавеску, словно выглядывая на улицу для оценки обстановки. Чужое присутствие почувствовал, только не спешил реагировать. И тогда Лидия сама решила сделать первый шаг. Замершее сердце почему-то требовало воссоединения с тем, кто, казалось бы, много лет назад поставил жирный крест на их совместном будущем.