Передо мной действительно стояла миловидная девушка, немного растерянная и взволнованная, среднего роста и каких-то смешанных кровей, немного азиатка, немного южанка, и пристально вглядывалась в меня. Юная восточная красавица в странном старинном платье, словно китаянка из древних времён, или даже монголка в таких же одеждах, но ещё и с легкой курточкой из шкур, но более светлая, чем они, и с широкими голубыми глазами, в которых, словно в глубоком омуте, отражалось чистое небо.

Мне стало хорошо-хорошо. Словно я очутился в раю после адовых мук. Моя душа готова была разорваться от счастья. Как же она хороша жизнь, если ещё вдобавок есть на свете и такие красивые девушки. Я был очень благодарен ей. Наверное, всё-таки она меня спасла, если не от немедленной смерти, то от истощения и последующей смерти. Мне хотелось сделать этой девушке что-то хорошее, приятное и сказать добрые слова, идущие от всего сердца. Но неисповедимы пути господни. От неожиданности и того положения, в котором оказался, и, не зная, что сказать, я ляпнул первые пришедшие на ум слова, не зная и не понимая, что же делаю:

— Спасибо, девушка! Никогда в жизни не пил такой вкусной водицы! Вы мне спасли жизнь! Теперь Вы точно обязаны выйти за меня замуж!

Опять этот бади Алтангэр, теперь уже со своей сестрой. Что им, таким беспокойным детям вождя Тумэнгэра, главы богатого и влиятельного рода маркатов, надо в зиндане? А эта полукровка красивая. Зачем же этому Тумэндэлу третья жена? Ведь юнец совсем, и беспутный. Несмотря на наличие двух жён из знатных родов, ни одной юбки не пропускает. Сколько девушек-бучу, даже не очень красивых, перепортил. Говорят, и до рабынь уже опустился. Только отец не разрешает трогать их. Рабыни — всё-таки это ценное имущество.

Да и зачем же этому ученику Великого Шамана этот чужак? Да ещё так рано, почти сразу после восхода светила? Никуда же уже спешить не надо. Ну, отдыхал бы дома. Ведь только перед теменью вернулись. Понятно, что Жадам на дежурстве. Не повезло, попался под горячую руку. Ну да, раз брат вождя Тумэнэлз не разрешил увезти этого дохляка к Могущественному, так бади, наверное, хочет изучить его хотя бы здесь. А белолицый, смотри-ка, живучий, до сих пор не отдал душу своим богам.

Смотри-ка, и девушка совсем не боится чужака. Подошла очень даже близко, когда его брат встал в отдалении. Она что-то сказала брату, но не разобрать, далековато от них. Тот тоже ответил. Удивительно, но её совершенно не пугает, что одежда этого грязного и вонючего бучу угрожающе зашевелилась. Правда, света, как ранее, нет. Вот, проклятый! Была бы воля Жадама, то он давно бы без сожаления зарубил этого отпрыска Шиктана. Но, живуч, живуч, чужак. Говорят, что перед заходом светила приходил в сознание, но почему-то опять потерял сознание.

Смотри-ка, теперь девушка подошла совсем близко к этому чужаку и... Да она поит его чем-то. Но, нельзя же этого делать. Указаний на это не было!

— Так, бади Алтэнгэр, без повеления Тумэнэлза нельзя подходить к чужаку! Пока только он может решить, что делать с ним.

— Жадам, а если он умрет от жажды? Тем более, на это мне ничьё разрешение не нужно! Видишь этот знак?

— Виноват, арбади. Да, он давно не пил. Правда, на обратном пути ему в рот пару раз наливали воды, но это было давно, уже больше одного захода светила назад.

А теперь девушка о чём-то задумалась. Стоит и смотрит на бучу. Странно? Все с интересом наблюдают за тем, что происходит в зиндане. Вон, в щёлку уставились два стражника из десятка Джангара. Раиф из десятка Шарафа застыл истуканом. Он же видел, что к этому чужаку даже притронуться было невозможно. А тут сестрица арбади спокойно поит непонятного белолицего водой. Даже имперцы, сидевшие в зиндане уж сколько времени, и будто потерявшие интерес ко всему, и то напряжённо застыли и не сводят глаз от краешка забора.

А чужак тем временем зашевелился. И вдруг он опёрся на руки, и приподнялся. Выпрямил спину, чуть передвинулся и опёрся о бревна частокола.

А чужак, оказывается, и говорить может! Немного не так, как сказал бы сам нукер Жадам. Как будто этот белолицый всего лишь недавно выучился языку шэнгэрцев, и не совсем чётко может выговорить слова. Но, тем не менее, говорил он всё правильно! Правда, непонятно, шутит чужак или говорит всерьёз!

И девушка растерялась. Ей бы врезать этому наглецу изо всех мил, или позвать на помощь брата, или даже его, нукера и полбади Жадама. А она молчала и только странно хлопала своими длинными ресницами, и её чудные глаза выражали такое неподдельное удивление и даже изумление.

— Большое спасибо! Я очень благодарен Вам и всегда буду помнить о Вас. Вы спасли мне жизнь. Я сказал это от самого чистого сердца. Простите меня, если что-то не так. Не сердитесь, пожалуйста. Я просто хотел выразить Вам свои чувства.

— Да, но...

Девушка то краснела, то бледнела. Она явно не ожидала таких слов. Да и никто не ожидал. Так, а белолицый-то, оказывается, наглец! Сказать такое девушке из хорошей знатной семьи, тем более, невесте сына самого Предводителя племени! Тумэндэл, конечно, порядочная сволочь, но ведь и его, Жадама, по головке не погладят, если узнают, что тут случилось. Пусть этот арбади Алтангэр катится к своему Великому Шаману, но вождь Тумэнэлз теперь с него семь шкур спустит. Свидетелей хватает. Вон, сколько их палятся во все глаза. Теперь, кроме воинов, и куча ребятни добавилось. И взрослых ойратов несколько! Ну, всё, пропал ты, нукер Жадам!

— Да как ты смеешь, грязный и вшивый бучу, открывать свой рот без разрешения! Как ты посмел сказать такое!

Так, что же делать? Убить его нельзя! Кулаком двинуть в его трижды поганый рот, чтоб замолк? Опять опасно! Как отлетели нукеры, когда хотели его просто поднять и положить в носилки. А вот что! Носилки! Жердины! Несли же его всю дорогу, и ничего не случилось. И теперь ему, Жадаму, тоже ничего не будет!

И нукер Жадам, давая волю своей ярости, подхватил с земли толстую палку, только что совсем недавно являвшуюся частью носилок, и со всей силой отпустил на голову грязного чужеземца. Удивительно, но стега даже с самого близкого расстояния в этого вонючего степного шигала не попала. Отклонённая чем-то, она просто скользнула вдоль его тела, ударилась об землю и переломилась пополам. Но, в свою очередь, вдруг какая-то непонятная сила опрокинула несдержанного и опрометчивого нукера Жадама в грязь, сначала хорошенько его тряхнув. Стоявшая рядом с белолицым девушка тоже отлетела как пушинка и неловко упала на грязную землю. И не смог теряющий сознание нукер узнать, что даже арбади Алтангэр, и зрители за бревнами, и даже имперцы на другой стороне ямы почувствовали рядом с собой лёгкое дуновение воздуха. Некоторых неосторожных мальчишек, слишком близко подошедших к месту происшествия, так же, как и девушку, опрокинуло на землю и протащило даже несколько шагов. На глазах удивленных зрителей свершилось непонятное чудо великого шаманства. В воздухе, испорченном не очень хорошо пахнувшими ароматами зиндана и немытых тел, явно запахло свежестью после грозы.

Граф Инвар с удивлением взирал на юношу в странном одеянии и его юную спутницу. Как он знал, такие желтые накидки носили жрецы или шаманы племени. Наличие на ней фиолетового цвета и несколько смутных полосок зеленого означали, что их обладатель как-то связан магией, кажется жизни и смерти. Или наоборот. Надо же, маг смерти. Что-то не слышал граф о таком у себя в Империи. Опасный тип. От такого стоит держаться подальше. Да, всё-таки опасны эти степные племена, если у них появились такие маги! А вот девушка была в обычной для женщин племени одежде. По их похожести и последовавшим действиям можно было подумать, что, скорее всего, брат с сестрой пришли посмотреть на пленников. Точнее, на белого чужеземца. И по тому, как к ним относился этот дикий коренастый воин, старший над остальными нукерами, видно было, что парень и девушка занимали высокое положение в племени. Поэтому он не стал препятствовать удивительным действиям девушки.

Хотя, что тут удивительного? В принципе, ничего такого девушка не делала. Просто напоила чужака и удивлённо глазела на него. Удивительным был сам этот мужчина. Пролежав без движения всю темень у ограды, он вдруг приподнялся и сказал что-то странное. Граф успел уловить только последние его слова:

— Вы мне спасли жизнь! Теперь Вы точно обязаны выйти за меня замуж!

Похоже, эти слова что-то значили. Широкие глаза прекрасной девушки от удивления открылись еще шире. А потом оживший чужак опять сказал что-то. И девушка кратко ему ответила. Но явно слова были такими, что вызвали ярость стража. И этот воин, словно одержимый чем-то дикарь, схватил палку и со злостью ударил в принципе беззащитного человека. Вот только случилось обратное. Пусть и только что опиравшийся спиной об ограду чужак свалился на бок и больше не подавал никаких признаков жизни, но и степняк со всего размаха распростерся в грязи. Мимо графа Инвара и его людей пронесся нежданный легкий ветерок. Девушка, как и мальчишки за забором недалеко от чужеземца, попадали на землю. А потом в тюрьме запахло свежестью после грозы.

Подбежавшие нукеры подхватили своего, похоже, полуживого начальника, и унесли куда-то. Парень-жрец тоже поднял свою неудачно упавшую сестру и нежно стал её успокаивать.

— Бадацэг! С тобой всё в порядке? Ты не пострадала?

— Нет, Алтангэр, со мною всё хорошо! Я просто немного испугалась. Мне почему-то кажется, что он не хотел сделать мне ничего плохого. Просто я стояла рядом, и видать, меня задело. Алтангэр, что это было?

— Кажется, это была молния! Возможно, сработал щит. Все-таки, он Одаренный. Я чувствую следы белой магии.

Тут граф Инвар среди нескольких подоспевших степняков узнал вождя Тумэнэлза.

— Арбади Алтангэр, что Вы себе позволяете! Вы не должны были без моего ведома вообще подходить к этому белолицему! Пусть Вам хоть сам Великий Шаман разрешил делать это, но всё равно нельзя! Могущественному можно, а вот Вам нет! Только с моего разрешения! Тем более, как можно было приводить сюда сестру! Может, и интересны Вам и аганете Бадацэг разные чужеземцы, но не здесь. Здесь тюрьма! Этот чужак опасен! Мало того, что по его милости погиб Данжу, так ещё по своей глупости пострадал и воин Жадам. И Ваша сестра тоже могла пострадать за свою доброту. Я прошу, требую Вас покинуть эту тюрьму! Больше без моего разрешения до прибытия Предводителя сюда никто не войдёт. Слышал, Джангар! Никого сюда больше не пропускать! Если кто нарушит мой приказ, посажу его и тебя на кол.

— Вождь Тумэнэлз! Ваше сиятельство! А как же мы?

— А теперь, Вы, граф Инвар, слушайте моё слово. Так как Ваш сын поднял руку на моих соплеменников, то он подлежит справедливому суду. Вот вернётся Предводитель, тогда всё и решится. А пока что со своей стороны советую просто забыть про то, что Вы видели и слышали здесь. Этот чужак пока останется здесь. Подходить к нему слишком близко запрещается. Пускай полежит. Если подохнет, так ему и надо, вонючему шигалу!

Ничего нового для себя от вождя Тумэнэлза граф не услышал. Похоже, их судьба решена. Если и новый посол так и не удосужился поинтересоваться судьбой своих соплеменников, то всё, больше никакой надежды нет. Что делать, граф совершенно не представлял. Его охватило отчаяние. Точно, только Шиктан проклятый мог подговорить всегда осторожного графа на эту поездку!

Вот только сын Ринвар задал неосторожный, и даже глупый вопрос:

— Отец, этот чужеземец попросил руки этой девушки. И она ему ответила словами 'Да, но...'. Что бы это значило?

Ну что можно ответить сыну? Что этот чужак своими глупыми и неосторожными словами всего лишь сильно приблизил свою и так неотвратимую смерть? Что не имеет никакого значения, что сказала эта высокородная степная дикарка? Что лично ему, графу Инвару, совершенно безразличны судьбы этого пленника и слова молодой красавицы? Что его волнует только их собственное будущее? Но он всего лишь посоветовал сыну выбросить всё из головы, помолиться Всевышнему и лечь спать с верой и надеждой на удачу и везение, которых им так сильно не хватало, и именно на этот раз.

Великий Шаман Алтансын с немалым удивлением разглядывал удивительные вещи, что только что принес посыльной воин. Его ученик пока остался в Тумэнкаре, объясняя это тем, что он так и не смог пообщаться с чужеземцем. Но в дощечке для записей от Алтангэра собственноручно было отмечено, что найденный человек явно Одарённый, и имеет два амулета, один с белой магией, а другой с магией огня. Что это так, доказало применение чужаком ещё одной её редкой разновидности — маги молнии против несдержанного нукера Жадама, который при этом получил тяжелое ранение. И что у чужеземца ещё имеется и очень сильная защита, и явно связанная с белой магией, так как на него совсем не действует и его магия смерти, неосторожно применённая против него, и к нему даже невозможно просто прикоснуться из-за действия сильной магии молнии.

В том, что в Проклятых Землях кем-то применена именно белая магия, Великий Шаман и так не сомневался. А теперь оказалось, что появился и чей-то посланец. Если чужеземец по настоящему белый маг, то он явно имеет отношение к Великому богу. Жаль только, что чужак, как отписал Алтангэр, пока находится без сознания. Было бы неплохо с глазу на глаз переговорить с ним. Еще лучше было бы уговорить его остаться в степи. Великое племя Шэн-гэ с его помощью обрело бы настоящее могущество. Надо только срочно переправить чужака сюда, на его стоянку. Иначе этот неразумный Тумэнэлз от злости и глупости может и убить возможного белого мага, так неосторожно попавшегося в руки степных воинов.

Больше всего Могущественного в этих странных вещах заинтересовали и пленили удивительные разноцветные рисунки и непонятные надписи, выполненные такими же знаками, имеющиеся, что на длинном круглом прозрачном сосуде, что на тонкостенных маленьких чашках. Несомненно, что ничего удивительного и особо ценного на них вряд ли написано, так как, судя по рисункам, они были предназначены всего лишь для хранения воды и рыбы. Вот только без помощи чужеземца никогда не узнать содержание этих надписей. Да и то, из чего были сделаны эти вещи, Великому Шаману до сих пор еще не приходилось видеть.

О, Великие боги, слишком удивительного и непонятного посланца отправили вы на земли Сувара. Слишком необычны те вещи, что он принес с собой. Может, этот чужак обладает еще и полезными знаниями? А может, и вредными, и опасными? А может, он вообще не представляет никакого интереса для Великого Шамана и племени? Кто его знает? Только время может ответить на это. И боги. Но кто из них удосужится ответить простому смертному, пусть даже и Великому Шаману?

Новости о странном и непонятном происшествии в зиндане, где вдруг очутился граф Инвар, достигли ушей барона Мюнгауза слишком поздно, уже ближе к заходу светила, когда удалось вернуться в стойбище. Ну вот, занят он был, и очень сильно, так как проводил достаточно важные встречи с нужными людьми, поэтому сразу после восхода светила уехал в степь и находился в компании некоторых степняков, приближенных Великого Вождя Тумэнбата, правда, не самых влиятельных. Его помощник, бестолковый и ветреный молодой дворянин Яник Ольгусский, направившийся в путешествие благодаря своему отцу, старинному другу барона, в отличие от старшего товарища, остался в Тумэнкаре, и должен был собирать информацию об этом племени, как говорится, из первых рук. И к немалому удивлению прожженного имперского шпиона, не только собрал, но и сделал определенные выводы, чем в немалой степени поколебал мнение барона о себе.