Alyte

"Потери, немного осталось".

"Ты не знаешь, какая была длинная веревка", — пожаловался жеребец.

"Смешной, — улыбнулся Карлайн, — я вытащу веревку только частично, а когда она перестанет задерживать отходы, дам тебе лекарство. Веревка и выйдет вместе с отходами".

Жеребец облегченно вздохнул.

"Тогда тащи, — предложил он, — а то чем дальше, тем меньше хочется".

Под зубовный скрежет и ржанье жеребца он протянул еще на несколько ладоней. Проверил внутренним взглядом. Все, веревка выйдет и так.

— Ваша светлость, далее веревка пойдет естественным путем. Дайте мне половину ведра воды, — приказал Карлайн стоявшему рядом слуге и проверил вода. Из горячей она стала теплой. — Где мука? Положите в воду одну горсть и щепотку соли. Рад, флакон номер шесть.

Все флаконы для легкого распознания были обозначены определенной цифрой. И сам поймешь, и слугам проще.

Карлайн, опираясь на эльфийские знания, накапал в ведро тридцать капель. Потом подумал, добавил еще десять. Кишечник закупорен, лекарства надо больше.

Размешал полученный раствор, поднес к Адрону. Положил ладонь на лоб.

"Выпей, очень надо".

"Я не хочу", — как ребенок закапризничал жеребец.

"Это лекарство, оно немного растворит переваренную пищу и заставит кишки сжиматься и разжиматься. Давай же, такой большой, а ведешь себя, как жеребенок".

Адрон потряс головой, возмущаясь, но к ведру наклонился и шумно стал пить. Несколько глотков воды и ведро опустело.

"Я ничего не чувствую", — пожаловался жеребец.

"Подожди, пройдет несколько минут", — пояснил Карлайн.

Он отошел к герцогу и произнес ту же мысль. Герцог понемногу успокаивался, хотя веревка, торчащая из филейной части коня, его нервировала.

Но вот Андрон, повинуясь позывам, напрягся и пустил мощную каловую массу. Потом еще и еще. Все, что накопилось за несколько дней, выходило одним порывом. С отходами легко выскользнула и веревка.

А Карлайн стал готовить успокоительное лекарство. В ведро с теплой водой он добавил три горсти муки, три соли, потребовал от Рада флакон номер девять, накапал оттуда двадцать капель содержимого. Пока Рад помешивал в ведре, подошел к Адрону, положил руку на лоб.

"Немного побаловывает в животе, но уже легче", — сообщил жеребец.

"Сейчас ты выпьешь успокаивающее, станет совсем легко и, может быть, даже захочется спать. Захочется есть — ешь"

"Спасибо тебе".

"Пожалуйста. Будешь жевать веревки — зови".

Жеребец шутливо толкнул его мордой, добродушно заржал.

— Все, ваша светлость, лечение закончено, я могу идти?

— Подожди, — сказал герцог, — притащите ко мне прежнего субидара, — велел он гвардейцам.

Тот чувствуя неладное, вяло сопротивлялся, но куда ему было отбиться от двух рослых солдат.

— Говоришь, сглазили, — недобро прищурился герцог, — вот что, ребята, вышвырните его вон из дворца. И дайте перед этим хороший пинок. — Повернулся к Карлайну, — с сегодняшнего дня ты — герцогский лекарь и субидар.

Глава 21

Он вернулся к вечеру, уставший, но довольный. Добиться расположение самого герцога стоило немалого. Его светлость, как говорили, человеком был вспыльчивым, но справедливым. Тинниль, узнавший о благополучном лечении, порадовался за Карлайна и подтвердил его мысли.

— Благорасположения его светлости добиться не просто, но если он убедится, что ты существо небесполезное, его щедрости не будет границ.

Данг и Длани, пришедшие на шум и запах хозяина, довольные его появлением, заигрывали с ним, толкая богами и захватывая пастями руки и ноги. С некоторых пор они стали более осторожными в играх с ним, осознав, что сильнее его и могут покалечить.

Карлайн покормил их, проследив, чтобы костей было почти столько же, сколько мяса, и выдал новые игрушки с привлекательными запахами диких коз. Пусть поиграют.

Пришли знакомые эльфы из герцогской гвардии, поздравили юношу с успешным лечением, выставили на стол бутылку старого вина.

— Теплое ты получил местечко, теперь будешь крутить и герцогом, и его окружением как хочешь. О своем здоровье знать вполне естественно бережется не меньше, чем о четырехлапых любимцах.

Карлайн неловко отшучивался, он быв лучше отпил чаю, но первородные принесли вино от чистого сердца. Его шокировало само представление. Эльфы угощают человека! Увидели бы жители его селения, у которых их заносчивость и гордыня вошли в поговорку.

— Я буду лечить животных, но не людей, — на всякий случай пояснил он, — ведь я только лекарь-субидар.

— Наш маленький друг немного заблуждается, — мягко улыбнувшись, сказал один из эльфов, — мне пришлось побывать в этой, так сказать, конюшне, — несколько презрительно выделил он последнее слово, — так вот, герцог объявил о твоем статусе ЛЕКАРЯ и СУБИДАРА, а не лекаря-субидара. Я прекрасно слышал интонацию, с которой он говорил.

— Но у меня нет патента лекаря, — растеряно сказал Карлайн.

— Ты опять ошибаешься, — теперь в разговор влез уже Тинниль, — у тебя патент лекаря-субидара и если ты думаешь, что слово лекарь ничего не означает... В основном ты лечишь скот, но можешь и людей. Гильдия и магистрат это подразумевали с самого начала. Или ты думаешь, вас, умеющих лечить, так много?

Карлайн застыл с открытым ртом. Вот это да! От удивления он сделал большой глоток вина и закашлялся под дружный, незлобивый смех. Тьфу ты!

Выпив по бокалу вина и еще раз поздравив лекаря эльфы ушли. У них впереди был трудный день. У Карлайна и Тинниля тоже и потому, поужинав, они собирались отправиться спать. Но пришел Лед и озабоченно сказал, что прибыли посыльные. Три гвардейца из состава людского отряда. Этого еще не хватало! Какие еще неприятности могут возникнуть уходящим днем? Эльф и лекарь переглянулись. Но посыльных его светлости не выкинешь, как нашкодивших щенков. Пришлось пригласить.

Впрочем, они зря переполошились. Старший из гвардейцев, восхищенно и немного испуганно посмотрев на немедленно появившихся кошек, потягивающихся и многозначительно раскрывающих пасти, доложил, что его прислали для передачи господину лекарю платы за лечение. И положил на стол небольшой кошелек.

Гвардейцы ушли.

— Наш герцог либо страшный жлоб, что на него непохоже, либо, — эльф взял кошелек, — либо здесь...

Он вытряхнул содержимое на ладонь. Пять монет. Золото!

— Что ж, — глубокомысленно сказал Тинниль, — поздравляю, ты стал любимцем его светлости. Золотые монеты так просто не дают, даже за лечение любимого коня. Молодец!

На ночь Карлайн устраивался с Радом в спальной. Ламус недавно женился и юноша великодушно разрешил телохранителю ночевать дома, хотя это и было вопиющим нарушением обязанностей охранников.

Кошки, спавшие круглосуточно и так же круглосуточно бодрствовавшие, ночевали в доме, где им угодно и ходили как им вздумается. Направить на путь истинный их уже стокилограммовые туши не мог даже хозяин. А уж остальных кошки и слушать не желали, рычали и многозначительно плотоядно облизывались. Вазлиборские кошки подчинялись только природному зову, а все остальные должны были слушаться их рыка. Тинниль постепенно привык к тому, что, придя в кабинет, он видит развалившихся на полу кошек, красноречивым рычанием намекающих на наступивший в этот день праздник. Или в самый разгар приема больного, пришедшего определиться с диагнозом и подобрать лекарства, в проеме двери показывалась рычащая морда, пугающая в первое время посетителей Тинниля до полусмерти.

Карлайн на разбойное поведение своих питомцев смотрел равнодушно. Если боги решили создать кошек такими, то сможет ли он возражать? Тинниль был с ним полностью согласен, прислуга попробовала возражать (кто чем мог: Рад — палкой, Равна — криком, Хана — кухонной утварью), но потом смирилась, получив несколько болезненных укусов. Тем более, кошки бродили бесшумно и единственно, что они требовали — все двери должны быть открыты. Женской части это не нравилось, но после дважды выломанной двери Лед, который также исполнял обязанности плотника, предупредил, что больше целых дверей у него нет. Пришлось смириться и с открытыми дверьми.

Но именно это их и спасло. Карлайн давно видел десятые сны, когда в одной из комнат раздался громоподобный рев кошек. Рад проснулся раньше, зажег свечу и побежал на рев. Кошки напрасно орать не будут.

Карлайн, наспех одевшись, схватил кинжал и направился следом за ним. По пути он сориентировался. Рев раздавался из внутреннего дворика. Его окликнул Тинниль, тоже проснувшийся и спешащий на шум с коротким палашом и лампой, наполненной земляным маслом. Комментарии эльфа были коротки и очень неприличны.

Предстояло услышать или, точнее, увидеть объяснение кошек по поводу поднятого шума. Ибо вплоть до сегодняшней ночи они такого бедлама не устраивали, понимая, что людям и эльфам когда-то надо отдыхать.

Рад разглядывал какую-то темную массу на полу, на которую кошки рычали. Когда Карлайн подошел поближе, от увиденного у него стало першить в горле. На полу лежало растерзанное тело человека. На этот раз им никак не оправдаться. Выгонят из Гарна или даже осудят. И герцог не поможет. К убийцам в герцогстве относились очень плохо.

Пришедшие женщины заохали, тоже ожидая самое худшее. Если не хозяина, то его кошек ожидало самое плохое. Настроение юноши упало еще больше.

Тинниль был настроен иначе. На пессимистичные, почти истерические высказывания Карлайна он рассудительно ответил:

— По существующим в герцогстве законам, проникновение в чужое жилье без представителя официальных властей наказуемо. А к нам залез вор. Виновник платит большой штраф или продается в рабство. Впрочем, если пострадавший дворянин или служащий герцогской администрации, то вердикт выносится герцогом. А у него один приговор — смерть. На радость черни виновника четвертуют или колесуют. Наши кошки только исполнили приговор.

Он сунул руку в карман.

— Я как раз взял два листочка валерианы. Данг, Длани это вам.

Кошки, учуяв запах приводящего их в экстаз растения, перестали рычать. Длани тронула лапой эльфа, намекая, что надо бы угостить. Получив по листочку, они вначале их облизывали, прижав к полу, а потом положили в рот и принялись сосать как леденец.

Тинниль зевнул.

— Прикажи своим кошкам покараулить тело. И ни в коем случае не есть. А утром вызовем чиновника из магистрата.

Рад покачал головой.

— Придется и мне покараулить. Боюсь, ваша честь, что о воровстве здесь речи не идет. Посмотрите, он одет в свободную черную блузу и черные штаны с красным поясом. Обычная одежда вышедших на дело убийц. И еще нож. Это оркский ритуальный клинок. Говорят, если им убить, то душа уже не возродится.

— Не возродится, — Тинниль задумчиво посмотрел на нож, — вот он какой. Нас заказали по высшему уровню. И, как я понимаю, главной жертвой должен был стать Карлайн.

— Почему? — смущенно спросил юноша. Прожив всю сознательную жизнь в постоянной смертельной опасности, он не испугался новой угрозы. Ему стало неудобно перед остальными жильцами дома, которые едва не отправились на тот свет из-за него.

Тинниль, увидев его реакцию, принялся расспрашивать. А когда узнал, оглушительно захохотал, что было для спокойного, уравновешенного эльфа крайней редкостью.

— Иди спать, — посоветовал он, отсмеявшись, — завтра будет тяжелый день. Впрочем, если Рад прав, а я вижу, он прав, то тебя не судить будут, а благодарить.

Утром пришедший Ламус был немедленно отправлен в магистрат. Чиновник стражи, услышав об убийце, явился быстро, оставив своих людей, кроме одного, на улице.

— У вас, несомненно, находится амулет, призывающий несчастье, — рассудил он, — такое количество преступлений случается только в борделе, что в разбойном квартале. Где покойник?

Увидев останки, он присвистнул, спросил, не сдвигали ли тело, и принялся за тщательный обыск, попросив Карлайна сдерживать кошек. Те не то, чтобы приставали к нему, но крайне заинтересованные, совали свои носы буквально под руки чиновника, чем нервировали его. Карлайну пришлось прикрикнуть на них, а Дангу даже дать подзатыльник. Тот оглушительно ревел, обнажал клыки, царапал лапами пол, требуя, чтобы хозяин, как настоящий мужчина, вышел на честный бой, но все же отошел от тела и лег рядом с Длани.

Повозившись с полчаса, чиновник велел спутнику принести носилки и с напарником унести его морг.

— Дополняя свою мысль о неприятностях, — улыбнулся чиновник, — хотел бы сказать, что их итогом является очередное обогащение господина лекаря. Магистрату пора вводить отдельную городскую подать на вашу оплату. Ваши кошки убили Юна-висельника, одного из главных мерзавцев Гарна. Он так надоел городу, что магистрат назначил за его голову семьдесят серебряных монет, видимо, в надежде, что никто не сможет их получить. Ха-ха! Я доложу сегодня же мэру эту неприятную новость. А вы, в случае чего, обратитесь к герцогу, а то мэр у нас большой сквалыга, может, так сказать, забыть.

По-видимому, чиновник был не очень высокого мнения о своем начальнике. Карлайн, впрочем, с ним был вполне согласен. Пусть раскошеливается.

Глава 22

Обычно знать, озабоченная болезнью своих любимых животных, сама посещала скромное жилище лекаря. Но иногда его вызывали, как, например, герцог. Или животина была большая и не могла передвигаться. А иногда из-за спеси.

Сегодняшний случай, по мнению Карлайна, был именно из разряда гордыни. Леона де Карфинд графиня Моренд баронесса Леканд прислала просьбу приехать в ее скромный домик и осмотреть ее любимую кошку. Немедленно. Десять рослых слуг придавали этой грозной просьбе небывалую силу. Посыльный прибыл в роскошно украшенной карете, а слуги — на породистых лошадях.

— Одна из самых знатных и богатых женщин герцогства, — тихо сказал Рад, — еще неизвестно, чьи владения больше — ее или личный феод герцога.

Посыльный — немолодой мужчина, судя по надменному виду дворянин, стал нетерпеливо пристукивать каблуками ботинок. Откуда ему знать, что вазлиборские кошки с их тончайшим слухом воспринимают постукивание как движение жертвы. Нет, человека они не убьют, но наиграются всласть.

Карлайн не успел предупредить посыльного графини, две молнии пролетели через коридор и комнату и повалили его на пол. К счастью для посыльного, кошки научились осторожно обращаться с нежной человеческой плотью. Иначе два стокилограммовых тарана разорвали бы тело на куски. Но все равно, вдруг оказаться на полу и видеть жуткий оскал двух кошек было тяжелым испытанием.

— Данг, Длани, — спокойно сказал Карлайн, — отойдите от достойного господина. Это невежливо.

Длани обижено зарычала, Данг грозно взревел. Кошки намекали, что это их честная добыча. Но от жертвы все же отошли.

— Извините, господин, — Карлайн помог встать посыльному, — сейчас я пошлю за сумкой с лекарствами и некоторыми инструментами и мы отправимся. Рад, возьми саквояж. Мы выходим.

Мужчина вдруг улыбнулся.

— Мне намекали, что вы человек своеобразный, но чтобы настолько своеобразный... Проучили вы меня. Кстати, вы не дворянин? Ну хотя бы воспитывались в дворянской семье? Слишком уж вы ведете себя, как дворянин. Простонародье воспитано иначе.