— Господина что-то интересует? — Голос доносился из динамика, прикрепленного справа от решетки.
Мелодичный, женский голос.
— "H&K P2000", четыре обоймы и кобура скрытого ношения. Нож. Тактические очки. "Митинки". — Быстро перечислил я, список своих желаний. — Патроны, пару коробок.
— Разрешение? — Женский голос продолжал очаровывать своими бархатными обертонами.
Я достал портмоне и продемонстрировал удостоверение "Фемиды", в пустоту перед собой.
Решетка, бесшумно пошла вверх, открывая мне доступ к заветному арсеналу.
Перекрытому бронированным стеклом.
Без продавца за прилавком.
— Ваш заказ будет готов через две минуты. — Успокоила меня женщина и за моей спиной стала опускаться решетка. — После оплаты или возврата покупки, решетка будет поднята. Заряжать оружие в магазине — запрещено. В случае нарушения правил, будет вызвана полиция.
— Прикольно... — Вырвалось у меня. — Впервые... Такое вижу...
— В списке товара, не обнаружен предмет с названием "митинки". — В голосе продавщицы звучали панические нотки. — Может быть...
— Перчатки, с обрезанными кончиками пальцев. — Пояснил я непонятное слово.
— Тактические перчатки! — Облегчение, услышанное в голосе, было едва ли не видимым. — Приложите руку к подсвеченному квадрату, это поможет подобрать именно Ваш размер.
Через две минуты, сбоку от меня, щелкнуло зарешеченное окошко, и в нем появилась коробка, со всем, названным мной.
"Двухтысячный" оказался из старых моделей, для меня слегка тяжеловат, я все-таки привык к своим, теперь уже сданным в "оружейку", "облегченным"...
— Второй — такой же — и кобуру. И еще четыре обоймы. — Решил я, рассматривая счет.
— Будет через две минуты. — Женский голос просто лучился счастьем. — Примите в подарок, от фирмы "Фаршган", мультифункциональный нож...
Услышав название фирмы, я сперва "хрюкнул", потом рассмеялся, не в силах удержаться и оперся спиной на решетку.
""Фаршган" — да, это по-нашему!" — Качал я головой, подходя к кассе со своими коробками и проволочной сеткой, набитой снедью и минералкой, в поллитровых бутылках. — ""Фаршган" — время фаршировать!"
Однозначно, Европа меняется...
Но в лучшую ли сторону — как знать, как знать...
* * *
Зря меня пугал Макс, дорогой пошедшей под уклон — я еще двести километров успел отмахать, пока закатное солнце не стало закатившимся.
Темно стало не сразу — белый снег, как ни крути, не черная земля...
Придорожный мотель, выросший буквально через пять минут, манил огнями и пустой парковкой — тех, кто мог проехать, остановила полиция, а остальные, предпочли остаться в городках, с их увеселительными заведениями и яркими вывесками магазинов, кинотеатров и полицейских машин, снующих по улицам — не дай бог, кто-нибудь пальчик приморозит!
— Номер или отдельно? — Поинтересовалась женщина — администратор, за стойкой, видя отсутствие у меня, с собой, вещей.
— А где — теплее? — Напрямую поинтересовался я. — Да и машинку, бы, убрать из-под открытого неба, не мешало...
— Тогда номер. — Решила администратор. — Крытая парковка, позади отеля. Объезд по левой дорожке. Номер бокса и номер комнаты — совпадают.
Взяв ключи от номера, с массивным брелоком — грушей, вернулся на улицу и, проехав по левой дорожке, закатил "корвет" в подземный гараж и поставил его в бокс с номером 214.
Выйдя из бокса, задвинул за собой решетчатую дверь и запер на электронный замок, весело подмигнувший мне красным огоньком.
На груше, тут же, красным загорелись цифры, сигнализируя, что бокс заперт.
"Интересно, это мне так везет, на высокотехнологичные игрушки, или я действительно отстал от жизни, сидя у себя в академии?!" — Я замер, ища глазами лифт, ведущий вверх, в номера или к стойке администратора.
Лифта не было, а вот лестниц — аж целых три.
По краям и в центре — аккуратно подписанные и освещенные.
Перекрестившись, что все не так уж и плохо, и никто из рассудительных немцев не стал делать лифты из гаража, в одноэтажном мотеле, наверх, пошел по крайней, правой, лестнице.
Номер оказался маленьким, но зато — с ванной, теплыми полами и телевизором двух метровой диагонали.
Прямо напротив кровати, два на два метра.
Первым делом, выкрутил регулятор температуры на 26 градусов — плевать, что не принято — замерзать не собираюсь!
Набрал ванну и занырнул в нее, в надежде распарить свои косточки и мышцы, затекшие, от почти пятичасовой дороги.
На "Корвете" у меня сиденья изумительные, с подогревом и массажем, но... Мне совершенно это противопоказано — я засыпаю, пригревшись, а от массажа, в придачу, еще быстрее.
Так что, навороты есть, а на фига я их ставил, с такой своей нервной системой, идиотской — сам не понимаю...
Притушив свет, добавил горяченькой водички и сладко зевнул — впечатления сказывались.
Это только в крутых книгах, крутые парни ничему не удивляются и могут ехать, не останавливаясь, круглые сутки.
Овощ в помощь!
Видел я таких, крутых... Догорающих в кюветах... Или смятых, в "лобовой"...
Пожалев, что нет книжки — поваляться с толком и чувством! — На секундочку прикрыл глаза.
Телефонный звонок, как жало осы, врезался в мой сладкий и теплый сон.
Дотянувшись до трубки, висящей над головой, сладко зевнул, во всю свою пасть, давая понять, что сплю и все предложения — в следующий раз, когда-нибудь — потом... А еще лучше — в другой жизни.
— Ужин будет в восемь ровно. — Голос женщины с рецепшена, совершенно не бодрил. — В номера, сегодня, к сожалению, доставки нет. Извините.
Еще раз зевнув, поблагодарил за информацию и вылез из ванны — из приятной полудремы меня выдернули, да и вода стала остывать...
Замотавшись в халат, вышел в комнату, шлепая босыми ногами по теплому полу.
Кайф! Надо будет себе дома, сделать.
Ну, когда у меня будет он, свой дом...
Завалившись на кровать, принялся разбирать и снаряжать свои покупки — "хеклеры" от заводской смазки — вычистили в магазине, как предпродажная подготовка, патроны — в идеальном состоянии, словно только что, с конвейера. Нож — ничего особенного, ну так и мне он нужен — колбасу да хлеб, порезать...
Разрядив пистолеты, пощелкал курками и начал перекладывать из руки в руку, подбирая, какой-где лежит лучше.
В "конторе", мои "П2000" делали по заказу, со специальными рукоятями под каждую руку — отдельно. Ну да все-равно, даже два пистолета из одной партии, все-равно — разные.
Вставив обоймы, еще раз поменял руки и... вернул как було.
Пистолеты нашли свои руки.
Сунув стволы в кобуру, а кобуру — в сумку, включил телевизор и принялся щелкать по каналам.
Новости, новости, новости, кино, ток-шоу, ток-шоу, ток-шоу, ток-шоу, мультики, мультики, спорт, спорт, спорт, спорт...
— Да вашу наташу! — Не выдержал я. — Две сотни каналов, а смотреть — нечего!
Щелкнув пультом, выключил "дебильник".
Вот и захочешь посмотреть, хоть что-нибудь, так заманаешься искать это самое "что-нибудь"!
Нет! Не зря я телевизор уже 15 лет не смотрю!
Выключив свет, подошел к окну и раздвинул шторы.
Снег пошел.
Пушистый, яркий в свете огней рекламы мотеля, переливающийся искрами и ложащийся ровным слоем.
Вовремя я встал на прикол!
Мысленно погладив себя по голове, за правильно принятое решение, "зашторился". Смотреть на улице было тоже не на что.
Скинув сумку с кровати на пол, рухнул на нее спиной вперед, раскинув руки.
Тишина!
Чувствуя, как губы, сами по себе расплываются в довольной улыбке, поерзал на кровати, устраиваясь поудобнее.
Матрац оказался ортопедическим, а подушка, блин, то же!
Вот же, какие они все тут правильные, зануды европейские! Аж скучно! И пожаловаться не на что!
В Китае, например, уже бы час, как разрывался телефон с предложениями... "Масязь", господи прости!
Только вспомнил про него — телефон разродился звонком.
— Господин Сайд! Полиция интересовалась, не остановились ли вы, в нашем мотеле. Я успокоила господ офицеров...
А вот этого, я не понимаю вовсе...
Нет, конечно, они предупреждали...
Все-таки, выполнять свои обещания — самая лучшая мужская добродетель... Права была моя первая учительница, вдалбливающая в нас, эту аксиому. Мог ведь и влипнуть, кто знает, как отнесется полиция, даже к такому пустяку...
Валяясь на кровати, как "звезда", вяло перебирал свой сегодняшний день — делов, за раз, вон сколько разрешил! Две мысли — пожрать и чего это мне никто не звонит — уже думал в состоянии сладостной полудремы — пять часов за рулем, по снегу, слепящему и искрящемуся — для меня пока перебор.
Желудок вновь, вяло попытался напомнить о своем существовании, но я припомнил ему полученную шоколадку и тот, загрустив, отказался от своих претензий.
Пожалуй, впервые за пару лет я вымотался настолько, что выпал из существования.
Мне не снились сны.
Я — блаженствовал!
Часа в четыре утра, я продрал глазоньки и спросонок, пару секунд пытался понять, где я и кто я...
Понял. Встал и подошел к окну, открыл шторы и замер в восхищении — в полной тишине, с неба сыпался белый снег. Падал отвесной стеной, белой стеной. Крупные хлопья, пролетали мимо окна, ложились на подоконник и соскальзывали дальше, вниз.
По моим ощущениям — от подоконника, до снега, лежащего на земле, было меньше десятка сантиметров. А это значит, что завтра, точнее — сегодня — я никуда не еду. Дорогу замело снегом, парковку замело снегом, подъезд к мотелю замело снегом. Хорошо что я поставил "корветика" в гараж, иначе бы и его — замело снегом!
Хмыкнув, напился воды, прямо из-под крана в ванной и снова рухнул в кроватку, завернувшись в одеяло и поставив терморегулятор на +29. Снег к утру может закончиться, а значит, сразу похолодает.
Проснулся от духоты и странной неподвижности воздуха.
Одеяло покоилось на полу, часы с насмешкой демонстрировали половину восьмого утра и сна не было ни в одном глазу.
За окном тоже было не все гладко.
Точнее, все, как раз, было гладко — снега нападало до середины окна — больше двух метров!
Вот и получалось, что от середины окна, единственный вид, доступный мне, был вид белого поля. Без следов жизнедеятельности человека или его присутствия.
Пластиковое окно, оказалось без "сложного" открывания и едва я его открыл, сдуру то, как в комнату насыпался маленький сугроб.
Пришлось быстро его удалять, нагребая в пакет из-под оружия.
Увы, дураку — дурацкая работа!
Слишком умному, в принципе, тоже!
Пока убирал снег, заодно и комнату проверил, заодно и взбодрился.
Приняв душ, вышел из номера и прошел к стойке, за которой дремал кабанообразный мужчина, с бакенбардами и ярко красными мочками ушей.
Услышав мои шаги, "Кабан" соизволил открыть глаза и следом — пасть.
Каюсь, я ожидал увидеть у него во рту клыки, потому и слегка отшатнулся назад. Мало ли, вдруг, все эти байки об оборотнях, вовсе и не байки!
Увы, зубы у мужчины были белыми и ровными.
— Доброе утро! — Поприветствовал он меня и замер, выбирая, что сказать дальше.
— Доброе. Спалось прекрасно, большое спасибо. — Пришел я ему на помощь, вспомнив ходящий по НАШЕМУ миру, во времена моей молодости, анекдот, что в "Европях", человек при служебных обязанностях — всего-навсего робот, с жесткой программой. — Хотелось бы позавтракать...
"Кабан" почесал правый бакенбард и со вздохом, заявил, что кофе будет через полчаса, не раньше, так как хозяйка чистит снег...
Понимая, что здесь мне ничего не светит, поблагодарил мужчину и, застегнув куртку, вышел на улицу.
Я то, наивный, думал, что у хозяйки — снегоуборочная машина!
А у нее оказалась — снегоуборочная лопата!
Крыльцо и тропинка к дороге были уже основательно, до асфальта, вычищены и теперь хозяйка — женщина, что заселяла меня вечером, весело махала куском пластика на деревянной рукоятке, расчищая дорогу к гаражу.
С минуту, я любовался впечатляющим зрелищем, а затем, поступил по-своему.
Попросив женщину отойти в сторону, а еще лучше — встать мне за спину — активировал "конструкт", что придумывал на досуге, правда не для борьбы со снегом, разумеется...
Две призрачных плоскости, соединенные в виде клина, должны были помочь мне пробить заслон...
Тогда — не понадобилось.
Полуприкрыв глаза, завершил построение и сделал первый шаг.
Снег передо мной, сперва промялся, а затем разошелся в стороны, обнажая чистый асфальт.
"Отвалы" пришлось увеличить, сделав размах больше двух метров, а затем, представляя, что мне здесь ехать на "корвете", довел размах до трех — один пес, пока чищу — ровно, а как отойду — часть скатится на землю...
Еще через минуту, уже когда вычистил метров двадцать пять, дошло "разогреть отвалы" и получить ровнехонькие стеночки, мгновенно прихватываемые 20-ти градусным морозцем.
Пару раз, опускал отвалы слишком сильно и прихватывал асфальт, оставляя на нем уродливые царапины, пару раз, наоборот — слишком сильно задирал и проваливался в рыхлый снег по щиколотку.
Пока довел дорожку до гаража, успел промочить ноги, вспотеть и снова замерзнуть — завернув за угол, оказался точно на ветру, мгновенно прохватившем меня не хорошим ознобом...
Женщина шла позади меня молчком — честь ей и хвала — а когда я довел дорожку до съезда в подземный гараж, вежливо попросила остановиться и взялась было за лопату, откидывать снег.
Пришлось вновь вмешаться и объяснить, что не фиг женщине делать мужскую работу, особенно если этот мужчина — клиент ее мотеля и он очень хочет кофе, жрать, да еще бы и не мешало глинтвейн, сделать — мокрые ноги это не самое приятное, что есть на белом свете.
Со вздохом — вот не понимаю я Европу, не понимаю, хоть убейте! — отдав мне лопату, хозяйка мотеля исчезла в гараже, предупредив, что через двадцать минут завтрак будет ждать меня в ресторане — кафе, при мотеле.
"Конструкт" получился на диво удачный — на 130 метров метровой глубины снега, "съел" всего четверть личного запаса, как теперь модно говорить — "маны".
Почему — метрового, если окно засыпало до середины?
Сугроб-с, мать его... Намело-с...
Если чистка "конструктом" заняла десять минут, то махание лопатой и сердитое сопение на вечно сползающий снег, отняло почти полчаса и все оставшиеся силы...
Давненько я лопаткой-то не махал...
Очистив лопату от снега, занес ее в мотель и поставил у стойки, прямо перед выпученными от удивления глазами, "кабана".
Кафе встретило меня прекрасными запахами — хозяйка мотеля, успела не только заварить кофе или сделать глинтвейн, еще в мои слегка дрожащие руки была всунута вилка и на стол поставлен добрый шмат мяса, с чудесной хрустящей корочкой!
Если я сказал — шмат, значит, я не оговорился! На первый взгляд кусок весил добрых полкило!
Жаль, быстро закончился...
На второе, хозяйка поставила обжаренные сосиски с картофельным пюре и на десерт — пирог, какого я никогда не пробовал...
Через сорок минут, расстегнув ремень, отвалился на спинку стула, потягивая кофе.
