Хеймскрингла(черновик)

— Да, друзья,— чесал языком без перебоя Триго-Хрумп,— такой футбол нам не нужен! Но вот мяч снова возвращается на поле.., ах, какая неприятность и в такой момент, ай-я-яй! Подтяжки надо носить, молодой человек, подтяжки, если трусы падают и завязывать их на шее бантиком. Да-а, а не скрывать свои мощи за широкими трусами. Я про тебя говорю, голозадый! И не огрызайся, я все равно ничего не слышу, здесь...

— А представляете,— сказал Хиз Брудо Мадо и не только Мадо, а и всем остальным почетным своим соседям,— что нес бы на его месте кто другой, ведь Триго хотя бы был спортивным журналистом.

— Надо полагать, под "кто другой" вы меня имеете в виду?— спросил Радин

— Надо,— нагло подтвердил Высоколобый.

— Тоже мне, великий ботаник,— отвернулся в сторону Радин,— все равно, я лучше комментатора.

— ... Бабах идет в атаку, сзади его подстраховывает Луб,— продолжал Триго-Хрумп,— И, кажется, этот патлатый брюнет, о, да это же наш механик, третий в сцепке Бабаха и Луба. Лувэн отходит в защиту. Его игроки оттягиваются назад, к своим воротам. Может быть, Лувэн выдохся и больше не способен атаковать? Впрочем, надо признать, что команда Бабаха все-таки сильнее... Тройка Бабах, Луб, механик прорывается в штрафную Лувэна, Бабаха поддерживают другие игроки. Вот Луб направляет мяч вдоль линии ворот Лувэна, а там, а там... Го-о-ол! Еще один, еще один гол в ворота Лувэна...

Зрители на земле бушевали.

Мадо и профессора, кроме Хиза Брудо — встали со стульев.

— ... Гол в ворота Лувэна забил... Стоп, друзья. Судья чем-то недоволен. Он делает резкие жесты.., он не хочет засчитывать гол. В чем дело? Треда показывает, что мяч в ворота попал от руки игрока. Ну, что же, судье виднее, на то он и бегает по полю без пропеллера. Вот сам Бабах что-то объясняет судье, но Треда отрицательно мотает головой. Все, судья окончательно показывает — гол не засчитан...

Мадо и профессора опять сели на стулья.

— Хиз,— спросила начальник лагеря — а ты чего не встал, тебе не интересна твоя ставка? Проиграешь или выиграешь?

— Игрок Бабаха сыграл рукой,— не переживая, спокойно произнес Хиз, — Я это видел.

— ... Да, друзья, хоть гол и не засчитали, но команда Бабаха не падает духом. Они снова владеют ситуацией, активно перемещаясь по полю. Бабах применяет новую тактику длинных передач, растягивая команду Лувэна на всю площадь поля, не давая Лувэну сконцентрироваться и провести массированную атаку на свои ворота.. Да, друзья, более техничные бабаховцы легко уходят от игроков Лувона. Однако, до конца матча осталось всего ничего, только 15 минут, счет 1:1, а команда Бабаха, по-моему, просто увлеклась перебрасыванием мяча на. дальние дистанции. Или это просто... неожиданно, вся команда Бабаха, словно сорвавшись с цепи, рванула на половину поля противника. События нарастают с катастрофической быст... они уже у ворот Лувена, удар, еще удар и вратарь уже просто не в силах дотянуться до мяча. Буквально.., буквально в нескольких сантиметрах, да, друзья, в нескольких сантиметрах от штанги мяч влетает в ворота. Гол, гол под самую штангу ворот. Наконец-то, наконец-то сам великий Бабах продемонстрировал нам свое футбольное мастерство...

— Все,— довольно промурлыкал Хиз и щелкнул пальцами,— Лувэн проиграл. Считайте деньги.

Болельщики скандировали:— Ва-а-бах, Ба-а-бах!

Лидо Девина посмотрела на часы и, печально, полезла в карман за чеком.

— Не расстраивайся, Лидо,— жизнерадостно сообщила Мадо,— кому суждено быть повешенным, тот не утонет. Тебе повезет в другом.

Радин, уже подсчитывающий в уме свой выигрыш, не справился с этой задачей и полез в карман за компъютером.

— ... Да-а, друзья,— разорялся комментатор, он же Триго-Хрумп, ассистент профессора Куниклады — а вот и финальный свисток. Судья громко хрипит и машет руками. Все, футбол окончен...

— Чего судья делает?— удивленно спросил кудрявый Рудах

— Свистит, коллега, свистит,— ответила Мадо

— Ну, что, пошли? — вставая со стула, сказал Хиз Брудо.— Раз судья хрипит, ничего интересного уже не будет.

— Не понял,— возмутился Радин.— Как это пошли? А деньги?

— Какие деньги?— спросила Мадо.

— Как какие?— чуть не захлебнулся от желчи химик.— А ставки, ставки, что мы делали?

— Не было никаких ставок,— невозмутимо ответила Мадо.— Профессор,— обратилась она к Куникладе,— разве были какие-то ставки?

— Не было,— не моргнув глазом, соврал биолог.

— Вот видишь,— поворачиваясь к Радину, сказала Мадо,— не было никаких ставок.

— Как, как не было?— едва не плакал химик.— Ты же сама сказала 3 к 1 против Лувэна и Хиз делал.

— Ничего я не делал,— пожал плечами Высоколобый,— не надо меня впутывать.

— То есть, как не делал? — все пытался восстановить истину Радин...

— Раскатали Радина,— наблюдая за профессорами, сказала Аника,— даже, вроде как, жаль его.

— Кого его?— недоуменно спросил Хьюк

— Радина,— пояснила Аника.

— Какого Радина?— с таким же дубовым выражением лица, переспросил Хьюк.

— Ну, да,— ухмыльнулась Аника,— ты еще кретина изобрази.— И добавила— У тебя сейчас хорошо получится.

— Ну ладно, ладно,— осклабился биолог,— не вышло и не надо...

-... Команды строятся в центре поля и недавние соперники пожимают друг другу руки. Причем некоторые так увлеклись, что даже желваки на скулах выступили. Да, друзья, и пускай у нас есть проигравшие и есть победившие, все равно, как говорил мой дед, 18 лет отсидевший за мошенничество...

Игроки, сопровождаемые болельщиками, уходили с поля. Усталые, потные и грязные. Одни радостные, другие просто усталые.

— ... а уж он-то знал, что говорил — озвучивал последние фразы своего сегодняшнего выступления Триго-Хрумп , — победила дружба. На этом, друзья, я прощаюсь с вами. Репортаж вел Триго-Хрумп.

Прихватив стулья, последними уходили профессора.

— Радин,— остановила химика Аника,— возьмите, вот ваш выигрыш,— и протянула ему несколько расписок — чеков.

— Бери-бери,— покровительственно сказал Хиз Брудо, перекладывая стул из одной руки в другую,— пошутили мы. Были ставки, Правда, выигрыш малипусенький — почти все ставили на Трехугольника.

— Хоть маленькая копейка,— поддержала Высоколобого Мадо,— но главное участие. Стул, только, не забудь от радости. А то сидеть было удобно, а тащить никто не хочет.

— Два метра тащить,— пожаловалась Лидо Девина,— а так неудобно.

Осень на планете все — таки вступила в свои права. Заметно похолодало и ходить в маечке или полуголым, как это делали совсем недавно, теперь мало кто отваживался. Экспедиция завершалась. Профессорские командировки заканчивались и, хотя, Мадо не оглашала список решивших продлить контракт еще на один срок, но и так было ясно — желающих будет немного. Кто-то не хотел терять место в университете — институте, где преподавал наряду с научной деятельностью, как Xиз Брудо из университета федерации или Лидо Девина из того же университета. Кто-то больше не мог без содрогания смотреть на унылую пустоту голой планеты с ее взбалмошным характером, еще кто-то стремился делать карьеру дальше и планета уже стала пройденным этапом, а кому-то, было все равно, по большому счету, где работать, но на Тешике — родной планете, было уютнее, теплее, удобнее и так далее.

Твердо решили продлить каникулы у черта на куличках только четверо — начальник базы Мадо Ружич, профессор геологии — Лувэн и Хьюк с Аникой. Ну, еще сомневался Куниклада, биолог. И у каждого из них были на то свои причины. Однако то, общее, что заставило их всех принять решение о продлении контракта на планете, проскальзывало у них всех во фразах, в специфических недомолвках и непонятных словах. Единственное, на чем настаивали желающие остаться — попасть на пару недель домой, на Тешик. Все-таки четыре с половиной месяца на далекой планете, да еще плюс месяц перелет туда-обратно давали себя знать, сказывались на общей усталости и хотелось просто повидать родных, посидеть с друзьями и доложиться по начальству. В общем, как-никак, нужно было провести с пол-месяца дома.

В последний вторник месяца на базу стали опускаться ракетоподобные катера класса "планета-орбита". Вернее, не на базу, а на специально подготовленную для этого площадку. В получасе лета на глейдере. При желании посадку катеров можно было даже наблюдать прямо с базы — плоский ландшафт позволял это, а уж гулкие хлопки сопровождавшие вхождение катеров в атмосферу, точно слышали все.

Мадо с утра сидела за столом в административном центре, то есть в своем доме и как начальник лагеря пыталась осознать, что, собственно, еще можно оставить на базе, а что крайне важно взять с собой. Конечно, строения базы со всеми их принадлежностями, движимым и недвижимыми кроватями, столами, шкафами — ввиду сильной удаленности исследуемой планеты количество предметов, создаваемых силовым полем было сильно ограничено и жители базы пользовались большей частью обычными классическими пластмассовыми надувными лежаками, тумбочками и так далее — их с собой не увезешь, это ясно. Все это оставалось и консервировалось. Раньше, чем через месяц, из-за прогнозируемых космических возмущений в этом районе, на планету никто не прилетит. Глейдера, шлюпы и прочая техника тоже оставалась в лагере, в ангаре и консервировалась, а вот образцы флоры и фауны... "Гений от химии" Радин хочет утащить с планеты весь свой багаж, все свои химические кислоты, реактивы и соединения. Все эти колбы, пробирки, склянки — в невероятных формах и огромном количестве и надеется, что таможня все это пропустит. И что, все-таки, делать с остатками первичной флоры и фауны, находящимися в лабораториях? Кидать без присмотра — могут сильно подпортить как сами лаборатории, так и то, что остается в них. Впрочем, могут и не подпортить — шаманить в таких вешах, дело темное.

— Вот, если бы прилетела сейчас смена,— мечтала начальник лагеря,— оставила бы им все и не болела у меня голова.

Однако, Мадо сама, с одобрения коллег— профессоров, послала в университет Федерации — организацию, отвечающую за научную сторону проекта, доклад о желательности сделать временный перерыв в работе экспедиции , перерыв на несколько недель, пока не дадут первые всходы труды ботаников, биологов и генетиков из экспедиции Мадо.

— Надо как-то выкручиваться,— думала начальник базы.

За окном, как всегда и как обычно, кропал мелкий дождь.

— Осень.— подумала Мало. Начальник базы встала и подошла к окну.

— На планете осень,— добавила она.— Почти, как дома.

Деликатный стук в дверь снаружи, с улицы, возвестил, что кто-то пробует свои силы на дверях, ведущих к начальству.

— Мало, ты здесь?— вопросил профессор Куниклала, топчась на крыльце лома.

— Здесь, здесь,— отозвалась начальник лагеря,— с утра здесь.

Профессор, сняв шляпу — единственный на базе, кто носил сей головной убор, вошел в помещение.

— Мало,— сказал он, — может ты разрешишь мои сомнения.

— Если,_по поводу образцов, ничего сверхнормы,— отрезала начальница базы.

— Нет-нет, — поднял обе руки Куниклада, успокаивая Мадо.— Боже упаси! Я о другом.

Мадо навострила уши, о чем это, о другом?

— Догадываюсь. Мало, я о некоторой связи между событиями, всполошившими базу 3 недели назад и четверкой, изъявившей желание остаться в местном дурдоме еще на один срок. И, думаю, что кто-то из этой четверки или что-то, зависящее от этой четверки, спровоцировало те самые известные "баталии". И, пожалуй, все-таки, это кто-то. И, если, откинуть, по определенным причинам, тебя и Анику, то.., — Куниклада замолчал. — Мадо, это Хьюк?— неожиданно спросил биолог.

Начальник базы вздрогнула. Вопрос не то, чтобы застал ее врасплох, но оказался неожидан.

— Знаешь, Куниклада,— старательно подбирая слова, сказала Мадо, — Ты меня не провоцируй, я и сама брожу в потемках. Вроде бы сходится на Хьюке все, но, вот, чего-то не хватает, какой-то ерунды. Вось яка цаца,— добавила начальница лагеря, переходя на наречие поселенцев Прибиа на Тешике — 2.

— Мадо, ты, конечно, мне не скажешь...

— Не скажу,— без экивоков прервала профессора Мадо.— Извини, Куниклада, но не скажу. Да, ты и сам это понимаешь, слишком все бредово.

— Ну, и ладушки,— произнес Куниклада,— спасибо и на том. Будем считать, рандеву состоялось, но по известным причинам, стороны не смогли договориться и остались при своих сомнениях Что ж, спасибо и за это,— еще раз повторил биолог.

— Да, не за что,— отозвалась Мадо и опять взялась за бумаги на столе.

Куниклада, выходя, аккуратно прикрыл за собой дверь.

За окном взвился и ушел в небо очередной грузовой глейдер — их на базе числилось аж 3 штуки — увозя с собой химиков. Мадо, стараясь, хотя бы на полдня раньше избавиться от общества Радина — надоел он ей до чертиков, первыми поставила на отправку именно химиков.

— Тьфу ты,— в сердцах произнесла Мадо, увидев в окно торопящегося к ней, никуда не .улетевшего, Радина.— Зараза, он еще, оказывается, здесь.

В углу комнаты заскрипела дверь, ведущая с подземного перехода, и на Мадо глянула бесстрастная физиономия Рима, еще, как бы, не совсем вступившего в чертоги административного центра.

— Рима,— скороговоркой заговорила Мадо, быстро втаскивая помощника геолога в помещение,— ты обязан выручить меня. Сейчас сюда явится Радин,— Рима молча хлопал глазами,— сделаешь вид, что я ушла. Он у меня уже в печенках, этот химик, со своими колбами, — пояснила Мадо помощнику Лувэна, торопливо покидая административную половину жилища и удаляясь в личные апартаменты.

На крыльце административного центра послышались шаги и в помещение, как и положено Радину, с шумом и грохотом ввалился "великий" химик.

— Мадо,— требовательно сказал Радин, — мои реа.., — но тут он, наконец, узрел одинокую фигуру в сером комбинезоне, расположившуюся в центре зала и с интересом наблюдающую за ним и угрюмо спросил:— А Мадо где?

Помощник Лувэна развел руками. Сей факт не привел Радина в восторг, он злобно зыркнул на Рима и, развернувшись на 180 градусов, покинул административный центр.

Едва химик исчез, начальница базы вышла из покоев.

— Спасибо, Рима,— с благодарностью произнесла Мадо, — торжественное собрание в твою честь состоится после дождика в четверг. Премию за то, что ты спас начальницу от Радина не обещаю, но лишний пончик в столовой дам. Главное, ты только не забудь его взять.

— Ага,— сказал Рима, — не забуду.

— Так, тебя Лувэн ко мне прислал?— уточнила начальник лагеря.

— Босс просит документы по характеристикам обьекта "х", выловленного в море,— сказал Рима,— Лувэн хочет сравнить их со своими заметками.

Мадо, не говоря ни слова, удалилась снова на свою половинку дома и, вернувшись, протянула Риме мено — карточку. Как и геолог, Мадо не доверяла только компьютерам и хранила копии в мено-карточках.

— Смотри, Рима,— предупредила она помощника Лувэна,— не потеряй. Голову оторву, если что. Продублировать не успела, свою отдаю.

Рима молчаливо положил карточку в нагрудный карман и демонстративно прогладил рукой липучку на кармане. Затем вопросительно посмотрел на Мадо. Начальник базы_улыбнулась и кивнула, отчего длинные волосы Мадо, с утра уложенные в хитроумную прическу, но не закрепленные, рассыпались по плечам. Тогда Рима еще раз открыл рот и изрек: — Треда передает вам нижайший поклон и скромно интересуется, как здоровье нашей многоуважаемой начальницы и не проявит ли она свою высочайшую милость и не отправит ли его ближайшим рейсом на космодром?