Хеймскрингла(черновик)

Моим читателям— вы все это уже читали. Это просто конкурсный вариант.

Городков Станислав Евгеньевич. E — mail: stangor@bk.ru Название: "Хеймскрингла"-Круг Земной— Круг Земной— Круг Земной— Круг Земной

Синопсис.

Произведение в форме романа.

Жанр — Предполагаемая история. Возможная история.

Время действия — Земля до начала времен, первые миллионы лет существования планеты. Главных героев в романе несколько— Мадо, Лувен, Хьюк Адимас. Все персонажи романа находятся на недавно открытой планете-Земле— с экспедицией Университета с Федерации старых планет. Проводя эксперименты и исследования на юной Земле главные герои подвергаются воздействию различных временных континиумов, оказываются в разных эпохах будущей истории Земли и не обязательно в реальных, но и в таких, которые у наших современников принято называть сказочными. Главные герои романа -Лувен, Мадо и Хьюк Адимас— каждый из них проходит свой путь, свою дорогу, пересекая потоки времени и пространства на недавно открытой планете. Геолога Лувена бросает из общества героев скандинавских мифов в бой в небе Испании в 1937 году, а затем во времена казни преданного Иудой философа Иешуа А-Ноцри. Генетик Хьюк бродит по легендам Древней Греции, начальник же экспедиции Мадо пытается выступить в роли координирующего центра, собрав вокруг себя членов экспедиции, связанных с различными необъяснимыми случаями, сконцетрировав все события, все описания событий, происходящих на планете с членами ее экспедиции. В конце концов, завершив исследования, герои романа покидают Землю, унося на себе печать ее будущей истории. На последних страницах романа главные герои, за исключением Мадо, исчезают — каждый по своему — из мира, в котором они живут и уходят в безвременье.

По замыслу автора предполагается несколько романов на тему — возможная история нашей планеты. Время действия — с "Большого взрыва" — момента образования нашей галактики. Первый роман — это предисловие к дальнейшим произведениям. Но в тоже время он самостоятельное произведение и может быть опубликован как таковое. Герои романа-предисловия похожи на наших современников, они такие же люди, как и мы с вами. Они смешливы, озабочены, во многом переживают подобные проблемы, но с одним "но"-они все чужие. Простые обыденные дела втягивают их в узловые события и явления, влияющие на весь Космос и в первую очередь на будущую историю планеты под названием Земля.

Всему родившемуся под небом

Земли...

ХЕЙМСКРИНГЛА

" Круг Земной — Круг Земной — Круг Земной — Круг Земной."

Пролог

Когда ночь сверяет свои часы с ритмом Вселенной, когда звезды на небе складываются в круг, когда крик новорожденного, вновь рожденного озаряет Землю, тогда на Земле наступает время сказок. Тогда, в хороводе мальчишек и девчонок пляшет Гамельнский Крысолов и старый-престарый, как сами датские острова, длинноногий тощий датчанин — Ганс Христиан Андерсен раздает подарки детям. Тогда Кай и Герда, Принц и Золушка, Кот в Сапогах и дракон Пыхалка разгуливают по улицам уснувших городов и деревень, больших мегаполисов и маленьких местечек. Тогда Снежная Королева, о-оо, представьте, сама королева, дает бал на самой большой, самой роскошной площади мира, на плошади Пуэрто дель Соль, что в Мадриде, на площади святого Петра, что в Риме, перед зданием ратуши в старом забытом Минске. Но, но перед тем как, перед тем... тс-с-с, по вдруг потемневшему, странному желтому небу скользнут облака удивительной формы, словно два огромных пушистых кота несутся куда-то вдаль и котята, шесть маленьких, смешных комочков следом... И вот тогда, на Землю, под руку с древним седым греком Морфеем сходит маленький белокурый скандинав Оле Лукойе и несет он с собой один и единственный сон — бесконечный, белоснежный, уходящий вдаль до самого горизонта сад, белая кипень яблонь и человек. Человек в худом, пропитанном грязью и пылью хитоне. Темные пряди волос, обнаженные плечи, загорелые до черноты смуглые руки — одной рукой, с тонкими длинными пальцами, человек обнимает дерево. Человек медленно оборачивается и пронзительно темные глаза находят вас: — Иешуа, я Иешуа...

Прелюдия

Из чужих звездных миров, расположенных за сотни световых лет, где-то там, по соседству с началом мироздания, в звездную систему, лежащую у края галактики, вторгся чужак. Он столкнулся с пограничными планетами, сразился с ними, разгромил в тяжелой нелегкой битве и изменил их орбиты. Двигаясь из холодной, вечной тьмы космоса, чужак неудержимо рвался вперед, к живому, теплому солнцу. Наконец, на своем пути, пришелец встретил соперника, достойного его размеров и силы. И разгорелась еще одна жестокая схватка..

Нервный центр существа-планеты боролся за свою жизнь. Бурные Ветра, сопровождавшие чужака, ударили планету в живот. Планета содрогнулась, ее тело вздулось, рот немо раскрылся от страшной боли. Оборотилась планета к космическим своим собратьям: — Помогите, братья! — но увы, их уже покорил чужак — и в это время чужак сам, огромный, свирепый, нанес удар планете, удар всей силой, всей многомиллионной массой. Вздохнула тяжко планета и лопнула. Её брюхо не выдержало удара. По всему периметру раскололась планета.

Забурлил, задрожал от схватки 2 гигантов ближний космос, эхо гибнущей планеты докатилось до него. А агония уже сводила с ума, выгибала, крючила планету. В гигантской ране, образовавшейся по экватору, вскипала раскаленная магма. Шипела, испаряясь едкой влагой, горная порода. Вздувались и опадали волдыри вулканов, обезображивая дырами всю рану. Потоки лавы, огненной лавы, взметнулись вверх, уходя выше, как можно выше, до самых небес. Жидкие газы ручьями потекли по ране, горя и дымясь на вскрытой до потрохов, кричащей земле. Кровь, кишки, твердые пласты — скелет планеты, ее кости — все, все нутро планеты вывалилось, выползло на поверхность, под душное, зловонное дыхание Ветров, спутников чужака. Огромная волна прошла по телу планеты. Планета вздрогнула в последний раз, еще раз и угасла, перестав сопротивляться, уступая неизбежному. Тугая жуткая рана, застывающая по краям, опоясала планету.

Тусклый свет плывущих вдали звезд отразил столкновение двух гигантов, их недолгое слияние и быструю разлуку, и унес с собой, к скоплениям больших галактик.

У впавшей в забытье планеты пришелец срезал часть ее тела, ее верхушку, а на свежую, оплывающую магмой-кровью рану сбросил маленькую, еще только формирующуюся планетку, крутившуюся у него под ногами. Утолив жажду мести, пришелец двинул противника в челюсть, в то место, что можно назвать челюстью, отодвинул в сторону со своего пути и довольный, поплыл дальше, туда, где еще так много ярких, теплых солнц и чужих, непокоренных миров.

— Ну, что же, начало неплохое. Можно сказать, недурно, весьма недурно.

— Скажи-ка, дядя, ведь недаром...

— Недаром, родственник, недаром. Давай -давай дальше. скрипи мозгой,

шевели извилиной. Ручками, ручками махай.

— Однако, грубиян. Ага, а ежели мы, а если, а вот так... так, эту вправо,

эту влево. Ядро, понимаешь, поместим здесь, добавим водицы-крупицы...

Все. Теперь твой ход, господин дядя.

— Ну-кось, ну-кось, посмотрим, посмотрим. И это у нас вышло...

Мир номер ноль

Глава 1

Над безграничным простором океана, далеко над восточным горизонтом, из розовой зари медленно поднимается золотой диск солнца. По темной поверхности воды, над бесконечными сонными глубинами, пролегают дорожки первых светлых лучиков. Легкие волны, гонимые ветерком, катятся на песчаный берег. Плеск волн, гул издалека — дыхание океана, дыхание бескрайних, бездонных масс воды...

Середина лета. Еще рано, еще прохладно.

— Красота-то какая, — восторженно произнес молодой парень. -Ты только посмотри, — толкнул он присевшую рядом, на холодный еще песок, девушку-девчонку, задумчиво уперевшую в щеки руки-кулачки.

Над океаном расплывается зарево встающего светила. Минута-другая и со стороны водного пространства звучит тягучая, гневная мелодия, мелодия наступающего дня. Хозяин планеты, океан, пробуждается...

Две маленькие фигурки на пустой песчаной полосе, уходящей вдаль. А перед полосой пена из волн, взбирающихся на берег. А за нею, туда, дальше, до самой линии горизонта, вода, бесконечная вода. И нет ничего, кроме неба, солнца, песка и этой воды. А по другую сторону, за спинами фигурок, стоящих на берегу, земля с россыпями камней и горбами холмов, лишенных жизни холмов. Бурая голая земля. И так до самого предела, обозначенного лишь облаками и пиками скал. Там, у предела, плоский мир суши искривляется идущими вверх колоннами гор. Там, недалеко от подножия этих гор, расположился лагерь, база экспедиции на планете Эриду. Полчаса полета на глейдере.

Среднего роста, белозубый, белобрысый и голубоглазый, с прической — светящийся хвостик на затылке, Хьюк Адимас, биолог, парень с обложки журнала, хотел сделать в своей жизни две вещи — поцеловать хотя бы раз, один, единственный, Руну Надс, главного биолога, биологиню экспедиции, жутко красивую брюнетку, жгучую брюнетку со светлыми, прозрачными глазами и попасть в экспедицию на далекую планету. Второго он добился, первое было недостижимо.

Девушка, Аника Луз, третий генетик в экспедиции, поднялась с земли, отряхнула ладошкой комбинезон и повернулась лицом к парню. Чуть выше парня, угловато-подростковая, с короткими светлыми, густыми волосами, с той же модной косичкой на затылке, узкими зелеными глазами и подчеркнутой независимостью во взгляде.

— Сказка, а не утро, — со вздохом, сказала девушка. — Но, жутковатая сказка и... — Аника замялась, подыскивая подходящее слово, — и...

— Пугающая, — подсказал парень, — вернее, зловещая.

— Именно. Как раз такой я представляю себе смерть, царство смерти. Хаос, стихия, пустыня воды и материки мертвой суши. Или почти мертвой, — быстро поправилась она.

— Ну, это не навсегда, — перебил Хьюк. — Нашими заботами...

На поясе у биолога, одетого не в стандартный комбинезон, а в обычные, хоть и яркие, брюки-экспедиционники и теплый джемпер чудного покроя и страшной расцветки — ночь и утро на планете совсем не баловали теплом души, а, главное, тела людей, заблудших в экспедиции. Везде давно забытая, обыкновеннейшая простуда, один за одним, косила славные ряды работников экспедиции, слезами и соплями заставляя их орошать свой трудовой путь, а заодно и помещение лазарета, где их пытался лечить экспедиционный врач. Естественно, работая посреди такого безобразия, врач экспедиции, злобный и пакостливый субъект и сам приобрел не меньший запас соплей, чем его подопечные.

Итак, на поясе у парня запиликал оду тунеядцам, космическим бомжам и проституткам мобильный телефон. Средство связи, намотанное на узкий ремень — хочешь на шею вешай, хочешь вместо носков употребляй — ему все равно, тебе пользоваться — одновременно с пиликаньем посылало во все стороны пятнышки голубых лучиков, россыпями ложащихся на землю, на Анику, на Адимаса. Биолог снял с пояса мобильник, вытащил из него мягкий стержень — основу всей конструкции, покатал между ладоней, выпрямил и уже прямой вогнал назад, в аморфную массу прибора. После чего вдавил пальцем появившуюся кнопку "Прием".

— Алло, это Руна Надс,— раздалось из мобильника. Против воли, рот биолога растянулся в улыбке.

— Хьюк, программа немного изменилась и требуется твое присутствие на совете.

— Конечно, конечно, — пробормотал Адимас, довольный тем, что сама начальница пригласила его на совет. — Конечно, буду. Через час буду.

Мобильник издал скрип, потом мат, потом пожелание доброй ночи всем страждущим и могущим и снова скрип продавленного клопами дивана. Затем, чей-то дрожащий от нетерпения голос путано перечислил все сверхчеловеческие достоинства главной биологини базы: бедра, грудь, шикарные ноги, движения хищницы и, несомненно, взгляд. Взгляд, в котором можно было утонуть, а по ходу дела утопить и еще кого-нибудь, чтобы не путался под ногами, но, но стоило ей отвести этот взгляд в сторону и хотелось пойти и повеситься, лишь бы снова обратила внимание.

Сей шедевр технической мысли, Хьюк сотворил однажды в приступе полного умопомешательства и утери последних крох надежды на взаимность со стороны Руны.

Наконец, из мобильника раздалось страстное мычание, выразительное чмоканье — надо полагать не в то место, на которое садятся — и резкий вскрик, свидетельствующий толи о выдирании чего-либо откуда-либо, толи наоборот, откуда-либо чего-либо.

— Черт побери,— произнесла Аника Луз, — в такие минуты невольно жалеешь, что кое-кто кое-чего не слышит. Хотя, конечно, хронические болезни психиатр не лечит. Впрочем,— спохватилась девушка,— это и, наверное, к лучшему. Ведь, звонила Руна? — спросила она.

— Слушай, а ты на ушах опыты не ставишь? — поинтересовался Адимас. — Уж больно много ты слышишь. И нос у тебя великоват.

— Да-а? Не может быть! — удивленно, но с восторгом произнесла Луз. — Неужто длинный?

— Длинный, длинный!— подтвердил ее сомнения биолог. — И лезет куда не надо.

— Ой, шо вы говорите? — выразила свое искреннее недоумение девушка. — Нос у меня маленький и хорошенький, — категорично заявила она и, вдруг, схватившись за сердце, запричитала: — Бедная я, бедная. А ну, отойди от меня, противный!— Подождав, пока Хьюк сделает пару шагов в сторону, девушка безаппеляционно сказала: — Видали мы таких, с ножницами наперевес.

— Но-но-но, — зачастил Хьюк,— какие ножницы, мадам. Попрошу без оскорблений! — И, тут же, добавил:— Но, поскольку, я человек разумный, то согласен на консенсус...

— На что? — переспросила Аника.

— На консенсус,— сказал Хьюк. — На ма-аленький такой консенсус, — и чуть-чуть приподнял руки, демонстрируя пустые ладони. — Нос у тебя маленький, а эти, как их... ухи.., ну, кому-то в жизни везет, а кому-то надо и генетическую опера... молчу-молчу, — мгновенно пообещал он, увидев, что Аника водит рукой по песку, в поисках чего-нибудь тяжелого.

Схожая манера поведения, а главное умение и стремление доказывать всем свою правоту, неважно, правы они — Хьюк и Аника — или нет; плюс отсутствие всяческого пиетета перед начальством и собственным папашей — Луз была от второй жены Кихи Латуро, известного профессора биологии, Хьюк от первой — делали брата и сестру незаменимой парочкой по части мелких гадостей для окружающих и неплохими партнерами друг для друга в серьезной работе. Тем паче, что работали они в одной команде. Хьюк являлся руководителем проекта, по которому группа Аники осуществляла создание новых геномов, цепочек наследственности.

Вверху, на высоте, уже чувствовался усилившийся ветер, пока еще слабенький внизу, на земле. Воздушный катер резал пространство, громоздя метр за метром позади себя. Небольшие холмы, с высоты глейдера даже не различались на общем фоне ландшафта. При подлете к лагерю, Луз, сидевшая за пультом 4-местного или 2-местного с багажом — катера чего-то подозрительно засуетилась, а потом заложила такой крутой вираж, пытаясь сесть, по возможности, на головы сразу нескольким доверчивым обитателям базы, что Хьюк только ахнул.