Мартин снисходительно проследил за ее незамысловатым способом обольщения, теперь явно наслаждаясь ситуацией и не спеша прощать "изменщицу".
— Ну Мартин же! Хочешь я тебя поцелую? — поднялась Фелиска на цыпочки. Хозяйский наложник, конечно, лакомый кусочек, но вот поссориться с темненьким красавчиком, все-таки питающем к ней слабость, девушке не хотелось. Остальные бойцы считали ее пигалицей, и никаких серьезных отношений, кроме глупых шуточек, от них не дождаться.
— Не подлизывайся, — аккуратно, чуть ли не брезгливо, отвел Мартин ее ладонь от своей груди.
— Я и не подлизываюсь! — оскорбилась Фелиска, гордо вскинув голову, отворачиваясь, отчего ее коса, выглядывающая из-под накрахмаленного белого чепчика, взметнулась злой змеюкой, едва не хлестнув парня по лицу. Благо, что реакция у Мартина была отменная, и он увернулся.
— Фелис...
Девушка упрямо поджала губы, ожидая продолжения.
— Фелисочка... — вкрадчиво прошептал Мартин, осторожно обнимая ее сзади.
Фелиска дернула плечиком, старательно сохраняя на лице обиженное выражение, но втайне уже ликуя, и понимая, что слишком заигрываться в недотрогу не стоит — Мартин, конечно, часто приходит к кухне, но ему и в казарме весело — долго упрашивать не будет. Уже проходили... Потом самой пришлось два дня подряд под разными предлогами отсвечивать на площадке для тренировок бойцов, привлекая к себе внимание парня, чтобы он соизволил подойти. Да и увольнительная у Мартина на днях, и как раз совпадает с Саушем. А тот еще кобель, может снова утащить парня по девкам. Нечего Мартину в городе искать чужих ласк.
Фелиска глубоко вздохнула и, словно нехотя, развернулась и уткнулась ему в плечо, пряча на лице радостную улыбку.
— Фелис, — Мартин прижался губами где-то за ухом, вдыхая аромат свежей выпечки, который неизменно присутствовал во вкусе ее кожи, будя самые странные аппетиты и желания, опалив своим дыханием белую шейку девчонки, и Фелиска зажмурилась от удовольствия. Чуть склонила голову набок, позволяя продолжить, и жалея, что еще не стемнело, и целоваться в губы, стоя посреди двора перед кухней — слишком вызывающе. А до вечера ох как далеко...
— Ладно... я не сержусь... останешься?
— Если поцелуешь, — тут же сориентировался юноша.
— А вдруг кто увидит? — отстранившись, засомневалась помощница кухарки.
— Да нет никого, — отмахнулся Мартин, подхватывая подругу за талию и привлекая ближе.
— Нет, Мартин... не надо, — вяло запротестовала девушка, не слишком-то рьяно пытаясь вырваться из сильных рук, только лишь будоража собственнические инстинкты, свойственные всем мужчинам.
Надо ли уточнять, что "победа" осталась за Мартином...
Только вот получая заслуженную награду, оба увлеклись, забыв, что они не в каком-нибудь укромном местечке Замкового парка, и были захвачены врасплох.
— Мартин! — окрик разгневанной комендантши подействовал не хуже ведра ледяной воды.
Фелиска испуганно ойкнула и, отскочив от парня (проворно отдернувшего ладони, оглаживающие ее филейную часть), прикрылась передником, стыдливо зардевшись. Барс, не долго думая, быстренько ретировался в ближайшие кусты, чтобы и ему за что-нибудь не попало — хозяина-то рядом нет, и вкусненького, видимо, не дождаться.
— Совсем совесть потеряли, бесстыдники! — припечатала рассерженная Марта. — Ты что здесь забыл? Не наелся? Или за "десертом" пришел?!
— Ну, мам, перестань, — досадливо сморщился парень. — Чё такого-то?
— Нет! И он еще спрашивает?! — возмутилась комендантша. — Ты свободен?
— Да! — самодовольно заявил Мартин, радуясь, что сейчас его не могут упрекнуть в бездеятельничействе.
— Отлично! Пойдем-ка со мной, поможешь мне кое-что передвинуть в амбаре. Я как раз хотела Инвара просить, чтобы он мне выделил человечка на пару часиков.
— Не-е, ма, ты не поняла! Я сегодня свободен от внеочередных нарядов.
— Да что ты? — притворно изумилась комендантша, уперев руки в бока.
— Да! Распоряжение лаэра — все, кто с ним был вчера — на сутки освобождены. Ты же не будешь оспаривать приказы нашего господина? — поддел парень.
Марта нахмурилась, понимая, что естественно, не будет, но тут же ухмыльнулась, сменив тон:
— Сынок, пойдем-ка со мной, я тебя, как мать, прошу о помощи.
У Мартина вытянулось лицо — вот ведь женщины! Знает, на что давить...
Теперь, конечно, не откажешь и не покапризничаешь — бесполезно. Мать злится из-за Фелиски и запросто может нажаловаться отцу, представив все не так, как было на самом деле. А вот испытывать на себе раздражение коменданта, не делающего поблажек никому из подчиненных, вовсе не хотелось. Да и слишком хорошо усвоил на собственной шкуре предыдущий урок, о том, что нельзя подводить родителей...
— Ладно, пошли, — обреченно вздохнул он, и, обернувшись к Фелиске, скромно замеревшей в сторонке, шепнул одними губами: "До вечера!".
— Девушка должна иметь гордость, — вроде бы ни к кому не обращаясь, но все-таки достаточно громко для того, чтобы помощница кухарки хорошо расслышала, произнесла Марта, удовлетворенно разворачиваясь вслед за понуро бредущим в сторону амбара сыном. — Одни мужики кругом! Увидят, что легкодоступна — очередь выстроится. Хочешь в этой очереди стоять?
— Ну, мам! — недовольно огрызнулся Мартин.
— Что, "мам"?! Бестолочи малолетние!
Фелиска, опустив голову, кусала губы. Мартин обернулся, желая как-то сгладить неприятный осадок, но Марта дернула его за руку:
— Иди-иди! А она пусть подумает! Ладно, у тебя весь ум в штаны перетек — молодой еще, а девка сызмальства, всегда должна о своей репутации помнить... Шагай, давай...
* * *
Показав парням, как колоть засахаренный мед, Тесса пока занялась отмериванием орехов и сухофруктов для будущих порций. Орехи уже были поколоты, а вот сухофрукты предстояло еще измельчить.
Рени и Дерек довольно быстро справились со своей задачей, и Тесса порадовалась, что доверила это нехитрое задание, требующее некоторых физических усилий, мужчинам.
Несколько часов прошли довольно весело и очень плодотворно — почти все уже было готово — традиционный кмель уже застывал на огромных столах между слоями бересты, ожидая окончательной обработки — нарезки на пластины и обертывания тонкой вощеной бумагой...
Дерек подтрунивал над Рени, уличая его в том, что он не знает некоторых элементарных вещей, которые известны даже простому воину. Тесса твердо стояла на защите своего Солнышка, ловко парируя беззлобные выпады со стороны взрослого парня, но, несмотря на это, в кухне царила веселая дружелюбная атмосфера.
Дерек высказал сомнения, что Рени смог бы хоть что-то приготовить в полевых условиях, и юноша, огорченно посопев, принимая справедливость слов Меченого, пообещал, что выпросит у Антиги поварскую книгу. На это заявление уже и Тесса, и Дерек закатились в смехе, представив наложника над котлом полевой кухни, с книгой сложных рецептов в руках (по которым кухарка готовила блюда только для праздничного стола господ).
— Рен, а из чего ты будешь готовить по книге, если у тебя в наличии всего лишь вода из родника, соль, крупа, вяленое мясо и лук?
— Эээ... — замялся Рени, смешно сморщившись. — Слушай, Дерек, а лук обязательно?
Лук, особенно вареный Ренальд не любил почти так же сильно, как и молоко с пенками.
— Солнышко, — Дереку почему-то нравилось иногда называть наложника так, как произносила это Тесса, правда получалось немного издевательски, отчего щеки юноши окрашивал легкий румянец, забавляющий парня со шрамами. — Это обязательно! Лук и чеснок — натуральные продукты, препятствующие одному очччень неприятному недугу, от которого выпадают зубы...
— Я не идиот, и в книгах об этом тоже пишут, просто, ну не вкусно же... — насупился Рени, и перевел взгляд на Тессу, но девушка только кивнула, подтверждая правоту Меченого, о том, что столь нелюбимый им продукт, необходим.
— Рени, тебе все-таки следует изучать не только тактику и стратегию, но и знать некоторые другие вещи... От самочувствия людей, которые исполняют приказы командиров — зависит очень многое, и, каким бы не был умным и правильным твой план, который должен привести к победе, трудно его воплотить, если у тебя прихватило живот, например... Аслан был прав. Конечно, люди взрослые и не будут нарочно искать себе дополнительные проблемы, но если ты, как командир, не прислушаешься к совету разведчиков, и выберешь неудачное место для расположения лагеря... к примеру, на болоте, где негде взять питьевой воды, и даже прокипятив, она непригодна будет для приготовления пищи, не жди, что твои солдаты будут помнить только о том, что надо выполнить приказ, а, извини за грубый пример, не о том, как бы не обделаться на поле брани...
— Фууу... Скажешь тоже! — фыркнул Ренальд, покраснев.
— Не "фу", Мелкий, так и есть, — кивнул Дерек, с серьезным выражением лица: — Хотя, конечно, если в этом и состоял твой план, чтобы деморализовать врага убийственными запахами... — не выдержал парень, расхохотавшись.
— Дерек!!! Заткнись, прошу! — взмолилась Тесса, досадуя, что сама подкинула тему. — Все, хватит! Нашел место, не на кухне же!
— Извини... те, моя госпожа, — немного смутился Меченый, опомнившись, что и впрямь, не в казарме. — Ну, что, котлы с шоколадом ставить уже?
— Да, вот этот — сюда, — указала Тесса. — А вон тот — на дальнюю конфорку. Теперь самое главное растопить так, чтобы ничего не пригорело. Рени, возьми вот эту лопатку, она удобнее, — распорядилась Тесса, кивнув наложнику на деревянную лопатку с длинной ручкой.
Пока Дерек исполнял поручение, Тесса отмерила масло и сахар и молоко, которые следовало добавить к горькому пока еще шоколаду. Эта смесь будет еще в одном, отдельном котле — и это блюдо уже не стратегический запас, а лакомство — и солдатам гарнизона, и еще для одного мероприятия...
* * *
— Дерек, помоги мне, пожалуйста. Я забыла попросить Антигу, чтобы оставила...
— Конечно! — с готовностью отозвался парень.
— Тесс? — Рени вопросительно взглянул на девушку. — А я не нужен?
— Нет, Солнышко, мне надо достать другие противни, разделенные на сектора. Он где-то на шкафу в кладовой. У тебя более ответственная задача — не забывай помешивать — иначе пригорит, и будет горчить.
— Хорошо, — откликнулся юноша, светло улыбнувшись.
И Тесса не смогла сдержать ответной теплой улыбки. Рени так трогательно и забавно смотрелся в переднике и в повязанной назад концами косынке, под которую убрал волосы, сосредоточенно помешивая начавшие плавиться комки шоколада в огромных котлах, в клубах пара и витающих приятных ароматах большой Замковой кухни...
Дерек, которому досталась более тяжелая и грязная работа "в поваренках", давно уже скинул мокрую на спине и подмышками рубаху, и сейчас выглядел довольно соблазнительно, до неприличия напоминая Аслана, особенно со спины. Под блестящей от выступившей влаги смуглой кожей перекатывались сильные мышцы, и Тесса украдкой вздыхала, жалея, что все-таки не задержалась после завтрака — по Аслану она успела соскучиться не меньше, чем по своему Солнышку... но у мужа тоже есть обязанности...
Дерек сейчас оставался в одних штанах и светлой косынке, позаимствованной из запасов Антиги. Тесса, правда, в шутку предложила стандартный поварской чепчик (которых у аккуратной кухарки было в избытке, чтобы всегда выглядеть опрятно), но Дерек возмутился, что ему одного переодевания "в бабу" хватило и в доме модистки, невольно напомнив Тессе об их небольшом приключении.
Впрочем, она и сама предпочла косынку, завязав длинные концы на лбу и убрав их, отчего совершенно перестала выглядеть хозяйкой этого Замка-крепости, и смахивала теперь на простую служанку в своем легком хлопковом платье и кружевном переднике, оставленным ей Антигой. Добрая кухарка специально берегла его для жены лаэра, не брезгующей время от времени появляться в кухне и приготовить что-нибудь собственноручно...
* * *
Маленькие противни, в которые Тесса собиралась разливать горячий шоколад, предназначались для сладких плиток детям.
Как жена лэра, девушка занималась благотворительностью. И это не было данью традиции. К Аслану обращались многие страждущие помощи, и обычно он решал подобные вопросы со вспоможением средствами, приезжая в город. Тесса поддерживала лишь один приют для детей-сирот, отцы которых погибли, исполняя свой воинский долг.
По разным причинам детки попадали туда — у кого-то больше вообще не было родни, у кого-то новому мужу матери не нужны были "лишние рты", но благодаря жене лаэра здешних земель, эти дети жили, пожалуй, лучше, чем некоторые их ровесники, получая уход, начальное образование и обязательное обучение ремеслу, которое им потом могло бы пригодиться в будущем.
Приют был за городом в старинной уютной обители, терпимой к тому, что дети рождались у людей с разной верой — и это было главным условием поддержки главы обители — не навязывать воспитанникам свои обычаи, пока они не подросли, чтобы принять осознанное решение....
Большое здание пансионата, располагалось рядом с озером, окружено чудесной светлой рощей, с разбитыми на территории цветочными клумбами вдоль выложенных каменными плитками широких дорожек, с зелеными лужайками, по которым не запрещалось бегать, и посередине — старый храм, прославляющий Всевидящих...
Тесса любила там бывать, хотя и не злоупотребляла визитами.
Дети слишком быстро привязываются и, несмотря на хорошее содержание и довольный, ухоженный вид, видеть в их глазенках ожидание чуда, что их заберут в семью, было слишком больно, а ведь она общалась с ними всего-то чуть больше года, переехав из отчего дома в дом мужа. У Тессы были собственные проблемы — она не могла забыть о пророчестве, обещавшем ей потерю первенца, и, глядя на чужих детишек, что-то переворачивалось в душе девушки. Каждый раз, возвращаясь домой, она утирала непрошеные слезы, несмотря на теплое светлое ощущение оставшееся от посещения благодатного места. Аслан даже хотел запретить ей эти визиты, благо средства на содержание он выделял сам, и предлагал ей взять "под крылышко" какой-нибудь другой приют или лечебницу, если уж так хочется заниматься благотворительностью, но Тесса пока не соглашалась, словно пытаясь выпросить себе снисхождение у Неба, терзая себя общением с детишками, хотя могла бы и просто встретиться с Настоятелями и Жрецами, не заходя к воспитанникам...
В преддверии Осеннего дня Благодарности Всевидящим стоило в очередной раз посетить сирот. Именно для них, помимо увесистого мешочка с деньгами, и следовало приготовить сладкие гостинцы. Шоколад был слишком дорогим удовольствием для подобных заведений, его и в полноценных-то семьях не часто покупали, балуя своих чадушек.
К слову сказать, приютов в государстве Энейлис было множество. Правитель позаботился об издании Указа, обязывающего пресекать бездомность и попрошайничество среди детей и подростков, дабы не плодить будущих бандитов, ведь дети имеют свойство очень быстро вырастать и принимать законы улиц. К сожалению, повсеместно криминал искоренить не удалось еще ни одному из Правителей, но вот такого серьезного подхода, а вовсе не номинального отношения к ущемленным элементам общества, пожалуй, не было не только ни у кого из лаэров, но и у представителей власти на местах в глубине страны.
