Прикладная Эфировигация

— Хорошо, — кивнула капитан. — Тогда продолжим. Белтарис, если через щит силой пройдут Волновые Змеи, как изменится его конфигурация?

— Скорее всего лопнет, — последовал ответ, наполненный эмоциями сомнения. — Кроме того, я не вижу никаких дополнительных средств защиты, так что, скорее всего, погибнут все, кто будет на этих балкончиках.

— И внутри тоже, — перебил юношу Баррангат. — Ни окна, ни двери не оборудованы системами аварийной блокировки. Мы видим створки, полагаем их герметичными, но не можем гарантировать, что они закроются достаточно быстро, а ничего похожего на механизмы шлюзов Мы не видим.

В рубке повисла тишина, каждый обдумывал ещё что-то, но нас прервала капитан:

— Достаточно на сейчас. Похоже, абордаж этого корабля, несмотря на его заманчивость, грозит оставить нас без источника информации, и риск гибели мон'кей, как я и думала, слишком велик. Мы найдём другую цель, всем спасибо. Алсиндзир, идите за мной.

И Транис направилась к шлюзу, оставив за спиной переговаривающуюся команду, явно одобрившую решение своего капитана. Следуя за ней, я пытался понять причину собрать нас всех и провести подобное обсуждение. Судя по эмоциям капитана, она с самого начала ожидала от нас аргументов против абордажа.

Впрочем, гадать можно десятки циклов, проще спросить у неё самой.

— Капитан, всё это обсуждение...

— О, Вы заметили, — улыбнулась Транис. — Как я и ожидала. Кроме Вас заметили только Баррангат и, пожалуй, Маэлис. Вы правы, Алсиндзир, я действительно изначально не планировала брать этот летающий летний домик на абордаж. Однако, — капитан, не сбавляя шага, приняла позу излагающего, — эта странная посудина направляется, судя по вектору, к довольно далёкой звезде, и с текущей скоростью перелёт займёт у них несколько десятков циклов. С такой очевидной архитектурой, этот домик не предназначен для обороны, и его не сопровождают ни одного, даже самого захудалого боевого пустохода. В то же время мы видели простой торговый корабль, гружёный тканями и зерном, который был вооружён этой глупой орочьей пушкой, а каждый член его экипажа был вооружён, при чём оружием, удобным для абордажного боя в тесных пространствах их корыта, как Вы изволили выразиться.

Задумавшись над словами капитана, я сделал очевидный вывод:

— Вы полагаете, что защита этого летающего летнего домика, как Вы изволили выразиться, гораздо серьёзнее, чем кажется на первый взгляд, и решили, если и не выяснить с нашей помощью, что это может быть, то проследить за кораблём, чтобы посмотреть, как он будет отбиваться от пиратов, которые, по нашему мнению, в этом секторе не редкость.

— Совершенно верно, — ослепительно улыбнулась довольная моей догадкой Транис, открывая шлюз в каюту. — Прошу, проходите, у меня всё готово.

Я вошёл в собственную каюту и с удивлением огляделся — на полу прибавилось различных подушек и пуфиков, а в воздухе висел ненавязчивый аромат ритунсии и чего-то ещё, источаемый из десятка расположенных тут и там ароматных светящихся палочек.

— Вы так удивились, словно забыли, что хотели пройтись по собственным Грёзам и даже просили у меня помощи для этого, — беззлобно поддела меня стоящая за спиной девушка.

— Действительно, совсем вылетело из головы, — принял я позу неловкости. — Простите, капитан, это всё из-за внезапного совещания...

— Просто Транис, — перебила меня девушка. — И я полагаю, не столько из-за совещания, как Вы его нелепо назвали, а вовсе даже из-за того разговора в кают-компании.

— Верно, — невесело улыбнулся в ответ я. — Подобные разговоры напоминают о былом величии, и мне действительно тяжело было говорить элдар, что Рок всё ещё стоит за их спиной, хоть и не дышит прямо в затылок.

— Вы устали, Алсиндзир, — мягко произнесла капитан, потянув меня за руку в сторону подушек. — Вам действительно нужен Путь Грёз...

— Сначала кое-что более важное, — прервал я её жестом отрицания. — И это тоже касается нашего нынешнего положения.

Под недоумённым взглядом замершей Транис, я вернулся в прихожую каюты и снял с подставки клинок.

— В психокости этого клинка живёт мой партнёр, Амата имя её, — произнёс я ритуальную фразу, принимая подобающую позу и удерживая меч на раскрытых под клинком ладонях. — Приветствуйте её, словно меня.

— Приветствую дух клинка, — мгновенно сориентировалась с подобающим ответом и жестом капитан.

— К сожалению, она не ответит, — после долгой паузы произнёс я, так и не поменяв позы. — Она не говорит даже со мной, с тех пор, как нас выбросило из Путеводной Паутины.

Глава 8. Жаждущая улыбка.

— Нет! — кричала маленькая девочка. — Не подходи!

— Почему ты так со мной? — недоумевающе спросила прекрасная девушка с вывернутыми назад коленями, копытами, рогами и тремя извивающимися щупальцами, росшими из левого плеча и тянущимися сейчас к ребёнку.

— Ты не моя мать! — выкрикнула девочка в ответ и попыталась побежать, но запнулась о торчащий из земли корень и покатилась вниз, замерев на самом краю прекрасного сада.

С краю открывался чудесный вид на изящный цветущий сад, спускающийся вниз огромными широкими террасами. Им можно было бы любоваться в любое другое время, но сейчас с трудом поднявшаяся на колени девочка видела перед собой лишь пропасть высотой в три сотни шагов и медленно приближающихся с другой стороны прекрасных девушек, каждая из которых выглядела в точности, как её родная мать.

Когда девочка покатилась по склону, бывшая впереди всех молодая женщина подогнула ноги, словно кузнечик, и совершила невероятно длинный прыжок с нечеловеческой грациозностью.

— Осторожнее, дорогая! — оскалилась клыкастая пасть. — Ты могла бы постра...

Вместо слов из припухлых губ вырвался кашель, а клыки окрасились лиловым ихором.

— Ты! — глядя снизу вверх произнесла маленькая девочка.

— Не! — вырвав из груди женщины острый осколок, девочка с силой вбила его обратно.

— Моя! — прошипел ребёнок, проворачивая осколок в ране.

— Мать! — едва слышно прошептала она, перерезая осколком горло демонетки.

Устало выдохнув, ребёнок отшатнулся от умершего порождения Той-Что-Жаждет, сжимая в руках, перемазанных ихором и собственной кровью девочки, осколок психокости, непонятно откуда взявшийся в этом саду. Детский разум источал искреннюю ярость, ненависть, презрение, и вместе с ними — страх, горечь и обречённость. На такую сладость уже должны спешить все демоны в округе.

— Ты была права, Амата, — произнёс я удивлённо. — Девочка действительно различает их, даже без блокировок, не говоря уже о щитах.

«Я всегда права, Алсиндзир.» — раздался в голове бесплотный голос души клинка.

«Но, если мы сейчас не поторопимся, девочка действительно рискует умереть.»

Замершего над трупом демонетки ребёнка уже окружали три других варповых твари.

— Не рискует, — спокойно ответил я, вглядываясь в узор нитей грядущего. — Потому что я уже здесь.

Демонетки бросились вперёд синхронно. Ту, что была слева, прямо в воздухе остановила дюжина полупрозрачных клинков, мерцающих бирюзовой психосилой, а той, что была справа, прямо в раззявленную в крике пасть вошло оконечье ножен, в то время как демонетка в центре продолжала лететь вперёд, разрезанная на нижнюю и верхнюю половины. Окружённый всполохами успокаивающегося после разрыва Варпа, разворачиваюсь на каблуках, вгоняя клинок в устье ножен с силой достаточной, чтобы оконечье навылет пробило голову демонетки.

Раздаётся щелчок гарды об устье. Две половины демонетки падают слева и справа от замершей столбом девочки. С тихим треском исчезают истратившие психосилу призрачные клинки. Окружающий Варп истаивает и реальность успокаивается. Пробитая навылет рогатая голова медленно соскальзывает с ножен, падая на землю с противным влажным звуком. Стоящая в окружении останков варповых отродий девочка вздрагивает всем телом, невидяще глядя на меня.

Перевожу взгляд вниз: ни плащ, ни психокость доспеха не запачканы. Если правильно и аккуратно двигаться, то можно избежать разлетающихся во все стороны кусков демонической плоти. Клинок тоже двигался достаточно быстро, так что в ножны он вошёл всё ещё чистым. Разве что сами ножны, чуть выше оконечья, заляпаны ихором и осколками костей, но это исправляется коротким выбросом психосилы, направленным от устья вдоль ножен.

Привычным движением пригладив назад растрепавшиеся волосы, неспешным шагом направляюсь к замершей девочке.

Ребёнок отмер, только когда я оказался в шаге от неё, на самой границе зоны вежливости.

— Ты — не они, — произнесла девочка уверенно.

«Потрясающий самоконтроль!» — восхитилась Амата, смотрящая моими глазами.

Я лишь хмыкнул и развернулся, заставив плащ взметнуться. Ткань плаща, вошедшая в зону вежливости, может считаться оскорблением в некоторых случаях, но сейчас я лишь хотел ещё немного расшевелить девочку. Прежде, чем я успел сделать жест совместного движения, девчонка заговорила вновь:

— Много слов не для тебя, верно? — в эмоциях ребёнка внезапно появилось веселье и какая-то проказливость. — Тогда буду говорить я. Начнём с вежливости, нас очень хорошо учили вежливости. Моё имя Мэриеналь, пишется подобно руне весеннего цветения и самостоятельности, мне двадцать периодов, я хочу идти по пути Костопева. А теперь ты продемонстрируй вежливость.

«Она тебя уела!» — развеселилась душа клинка.

Тяжело вздохнув, я всё же решил ответить:

— Моё имя...

— Алсиндзир!

Голос Транис с лёгкостью развеял едва начавшийся мемо-сон.

Тряхнув головой, я взглянул в глаза капитану и склонил голову в знаке отсутствия успехов.

— Она не отозвалась? — опечалено спросила девушка.

— Я вообще ничего не чувствую, — грустно вздохнул я, не меняя позы. — Создаётся впечатление, будто Слеза Иши пуста.

Капитан озадачено закусила ноготь. Мне оставалось лишь тяжело вздохнуть и телекинезом притянуть ножны. Вставать не было ни малейшего желания.

— Думаешь, Она родилась? — внезапно спросила Транис, взглянув на меня глазами, полными надежды.

Психосфера девушки, не закрытая, ставшими уже привычными, психощитами, фонтанировала не только искренней надеждой, но и страхом смерти.

— И мы все находимся в глубине возрождённого Бесконечного Круговорота? — задумчиво спросил я. — Это не приходило мне в голову, честно говоря. Не исключено, если так подумать, ведь Амата могла остаться в реальном мире, запертая в Камне Душ, в то время, как моё бездыханное тело прямо сейчас покоится в рубке пустохода, в компании других элдар корабля. Но кто мог взрастить бога, разом убив всех элдар?

— Эльдрад Ультран, — пожала плечами Транис.

— Этот — да, — весело хмыкнул я. — Этот — мог. Но это не отменяет того, что нас окружают планеты, населённые мон'кей.

Капитан вспыхнула пониманием и ему на смену тут же пришло разочарование.

— Тогда... — начала было капитан, приложив палец к подбородку в знаке задумчивости, но её слова прервал прокатившийся по комнате стон.

Транис несколько раз непонимающе моргнула, а затем изменилась в лице, быстрым и грациозным движением поднимаясь на ноги. Спустя удар сердца и я оказался на ногах, понимая, что услышанное не было стоном.

Это был психический крик.

Приглушённый, искажённый, переполненный экстазом, но это определённо психический крик. Такой же, как я слышал десятки периодов назад, когда сотни демонеток внезапно ворвались прямо в один из храмов Аспекта Воющих Банши, и набросились на неготовых воинов, не успевших пройти обряд подготовки к бою, безоружных и обнажённых... лишённых боевой маски.

Психопластик ножен привычно лёг в ладонь, и отработанным до автоматизма движением я вкладываю клинок в устье, выходя через проём шлюза следом за капитаном.

— Сюда, — произношу я, одновременно узконаправленным психоимпульсом передавая замешкавшейся на выходе Транис примерное расположение источника психического крика.

Капитан кивает и с места срывается на бег. Девушка чуть ниже меня, её шаги короче, а движения не попадают в ритм дыхания — бег для неё совершенно непривычен.

А эсту спустя, коридор вздрогнул, вспышка чуждой психосилы на мгновение исказила очертания окружающего пространства и сразу же всё вернулось в норму.

— Неужели прорыв? — испуганно выдохнул я на бегу.

«Нет», — прилетела мысль от замершей на мгновенье Транис. — «Это корабль. Он попытался по привычке увеличить мерность коридора, чтобы свернуть его в многомерную фигуру и тем сократить расстояние для своего капитана. Но без доступа к Варпу это невозможно.»

Я облегчённо выдохнул. Прорыв демонов внутри корабля — один из худших сценариев, что может с нами случиться сейчас.

— Значит, нам всего лишь придётся пробежать весь коридор своими ногами, — весело выдохнул я, одновременно восстанавливая вокруг разума привычную ледяную броню.

«Только половину коридора», — донеслась до меня мысль капитана. Транис пыталась беречь дыхание, она явно не была тренирована в забегах на дальние дистанции, в отличие от меня или Воинов Аспекта, которые двигаясь втрое быстрее, чем сейчас, могли ещё и тактику боя обсуждать. А пробежать, как оказалось, надо было без малого почти триста шагов. Для меня-то это ничего, а вот капитан...

— Прикажите кораблю открыть восьмую от следующего угла каюту слева, — кричу на бегу, вырываясь вперёд.

Тело привычно пригнулось, чуть сжало плечи и вытянуло шею, я даже не задумывался о правильных движениях стелющегося бега-преследования. Отработанным долгими тренировками комплексом движений регулирую динамическую устойчивость, передвигаясь скорее длинными пологими прыжками, нежели привычным бегом. Каждый раз касаясь носком палубы корабля, привычно посылаю психоимпульс через кости в ступни, формируя между пяткой и полом короткий телекинетический импульс, буквально швыряющий меня вперёд при каждом шаге.

Поворот. Ещё дюжина шагов-прыжков и я врываюсь в каюту, пальцем выщёлкивая клинок из ножен...

И замираю.

Замираю, не в силах сразу осознать зрелище, открывшееся моим глазам...

Переплетённая плоть, покрытая крупными кристаллами пота, ритмично извивалась прямо на небольшой двуспальной кровати. Женское тело стояло на коленях, оттопырив вверх попку, деформированную и смятую мужскими пальцами, словно элда удерживался не за живое тело, а за ветку дерева, и найдя в этом точку опоры, ритмично раскачивался вперёд и назад всем телом, столь резко, что пот при каждом движении взметался в воздух миллиардами сверкающих искорок. Стоящая на коленях женщина была перекручена в пояснице, выставив вверх раскачивающиеся от каждого удара полные груди с торчащими вершинами сосков, а руками удерживала возле своей головы второго мужчину, не менее грубо стиснув пальцами и его задницу, и сама задавала ритм его движений, подстраивая под темп второго партнёра. По очевидной причине женщина издавала стоны. По очевидной причине стоны были приглушены. Мужчины стонать не могли, один из них удерживал голову второго за волосы и с закрытыми от наслаждения глазами насиловал рот своим языком, свободной рукой сдавив грудь женщины, вонзив ногти в кожу до крови.