Вот тут со мной и случилась та самая штука, которая называется безотчетным порывом, — вероятно, потому, что я не мог смотреть, как кого-то так глупо убивают на моих глазах. Если копнуть глубже, то с Нкотом я уже успел связать свои лучшие надежды, и поэтому инстинкт безрассудно толкнул меня на их защиту. Но раздумывать об этом я буду позже, а сейчас...
Я рванулся вперед. В тот самый момент, когда хищная сталь собралась испить крови Нкота, а моя рука, выброшенная вперед, нацелилась перехватить запястье Кенгша, — именно тогда это и произошло. Что-то неуловимое скользнуло на границе сознания, бесплотной легконогой тенью пронеслось перед глазами и на долю секунды родило ощущение полной остановки быстротечного времени. Остановка времени — красивая метафора, но иначе я просто не мог выразить, что же все-таки произошло. Всего мгновение...
Затем глазам предстала невероятная картина.
Я поспешно отскочил назад, выпустив из рук опустевшую кисть громилы.
В глазах Кенгша не было ни боли, ни страха, лишь какое-то наивное детское удивление, точно он никак не мог решить, что ему теперь делать с собственным ножом в брюхе. Тело решило эту страшную задачку за него само — его качнуло, словно порывом сильного ветра, повело назад... По мышцам титана судорожной волной пробежала дрожь, и он медленно, почти величественно повалился навзничь. Пластобетон под ногами вздрогнул от падения огромного тела, остановившийся взгляд бессмысленно уставился в быстро бегущие по небу серые облака, словно спешившие поскорее убраться от этого страшного места.
Я пятился, пока не наткнулся на Целителя. Видит небо, я не собирался убивать помощника Доса. Я только хотел помешать ему прикончить чужого. И я этого не делал — я знал это точно. Но выглядело все как раз наоборот.
— Это не я...
Незримая рука сдавила горло, прервав голос. Получился жалкий писк, меньше всего подходящий для оправданий.
— Я знал, что могу на тебя рассчитывать, — насмешливо промурлыкал Нкот.
Я развернулся, как ужаленный.
— Какого Зла! — заорал я ему в лицо (наглую звериную морду!) — Я этого не делал...
По площади пронесся потрясенный вздох толпы — как заблудившийся порыв ветра, и я в ужасе покосился в сторону трассеров осевого. Дос Пламя, естественно, все еще находился здесь. Его охрана тоже замерла с открытыми от изумления ртами, но сам он остался неестественно спокоен. Впрочем, все это продолжалось недолго. Осевой разжал тонкие губы и бесстрастно проговорил, останавливая готовых сорваться с места телохранителей:
— Сидеть. Я сам.
— Что ж, нам пора уходить, — будто ничего не случилось, изрек Нкот и скользнул к арке. — Отставать не советую.
Без малейшей заминки все без исключения рванули следом... И пока мы бежали к арке, взгляд Доса почти физически жег враз взмокшие спины, а путь по площади растянулся словно резина, и отчаянно казалось, что последние метры точно станут для нас последними. Но обошлось. То ли Дос не успел сконцентрироваться, чтобы превратить нас в жаркое, то ли задумал что-то другое. Нас преследовала только зловещая тишина.
Выскочив за каменное кольцо зданий, окружавших площадь, и свернув за угол, чужой остановился. В темных глазах снова полыхнуло грозное зеленое пламя, и группа испуганных, возбужденных и запыхавшихся больше от пережитого страха, чем от стремительного бега людей замерла перед ним, как вкопанная, едва избежав столкновения с этим отпрыском загадочной расы.
— Надеюсь, — безмятежно проговорил Нкот, словно мы находились в какой-нибудь забегаловке за кружкой пива, а не в нескольких десятках шагов от смертельной опасности, — надеюсь, все понимают, что по идиотским местным законам всем вам подписан смертный приговор. Так вот, если вы все еще готовы следовать за мной, — судя по его тону, сам он в этом нисколько не сомневался, — то я гарантирую каждому из вас безопасность. Но не сейчас, а чуть позже — в Городе еще остались кое-какие дела, требующие моего внимания...
— Подставил нас, а теперь бросаешь? — не веря своим ушам, злобно прошипел Бигман.
Нкот оставил его реплику без ответа.
— Утром я всех вас жду на Ферме. Лучше отправиться туда прямо сейчас, конечно же предварительно сбив людей Доса со следа, а дальше стены Фермы дадут защиту от ментального поиска. Позже я позабочусь о вас лично.
— На Ферме? — выкрикнул Бигман, чуть не задохнувшись от ярости. — Да ты знаешь, о чем ты говоришь, чужой?
— Именно, — предупреждающе оскалился Нкот. — Забудьте обо всем, что слышали об этом месте раньше, и отправляйтесь туда. Все, кыш отсюда. Исчезните!
Бигман не заставил себя ждать и сделал это буквально. Изрыгая проклятия, он шагнул к бородачу, обхватил его руками за плечи, и с громким хлопком оба телепортировались. Целитель тут же дернул меня за рукав, увлекая за собой.
— Не спи, Никс, надо убраться отсюда как можно скорее и как можно дальше, пока не появился Дос.
— Одну минуту, — остановил нас властный голос Нкота.
Бегство жгло пятки, но пришлось обернуться.
Чужой делал что-то непонятное: скользнув обратно к арке, он широким взмахом быстро провел какой-то сверкающей штуковиной по контуру ее проема. Его огромного роста на это хватило. И... огненная линия потянулась за его рукой, разгораясь нестерпимо ярким желто-голубым светом! Я поспешно зажмурился, но свет уже погас, и линия замкнутого контура исчезла, оставив в глазах слабые пляшущие световые пятна. В следующий миг чужой оказался передо мной, и сверкающая штуковина при ближайшем рассмотрении оказалась коротким клинком из необычного золотистого полупрозрачного материала, словно наполненного вспышками огня. Всполохи света, сбегая с лезвия на короткий эфес и ниже, накладывались на тонкую серую кисть чужого, крепко сжимавшую рукоять, превращая ее в причудливый муляж.
Мерцающее лезвие приблизилось к моему лицу.
— У нас есть немного времени, Никс, чтобы заняться непосредственно тобой, — мягко промурлыкал Нкот.
— О чем ты говоришь? — Я нервно сглотнул подступивший к горлу комок, не сводя глаз с его клинка и больше думая о том, что с минуты на минуту должен появиться Дос Пламя.
— О, на этот счет не беспокойся, — заверил чужой. — Дос не любит приступать к делам, не спланировав их как следует. Тем более что в первую очередь он попробует взяться за меня, а вас он прикончит уже попутно. А теперь мне необходимо прикоснуться к тебе клинком, Никс, только прикоснуться, и ты вспомнишь кое-что небезынтересное для себя — для своего же блага. Я мог бы сделать это и без предупреждения, ты бы ничего не заметил, но предпочитаю так... Мы ведь должны доверять друг другу, верно?
— Все в порядке, — ободряюще шепнул сбоку Целитель. — Доверься ему.
Но мне происходящее нравилось все меньше и меньше. Вкрадчивый тон Нкота, сверкающий клинок у лица, непонятные намеки... Я инстинктивно ощущал опасность.
— Ну, нет, ребята, в ваши игры я больше не играю...
Голос дрогнул, и я умолк, лихорадочно соображая, как мне удрать от чужих, обступивших меня с двух сторон. Но ничего придумать не успел.
Клинок сверкнул и... вонзился мне в лоб. Мир перед глазами качнулся, неведомый ток пронзил с головы до ног, словно удар молнии, и... И все как-то изменилось. Словно прикосновение клинка Нкота сработало как пароль, допустив сознание к закрытым шептуном-дорриксом участкам памяти...
Я вспомнил...
Я вспомнил, и меня прошиб холодный пот, а ноги враз ослабели. Удар судьбы был так жесток и внезапен, что перенести его безболезненно я не смог. Он меня оглушил. Потому что я вспомнил, что мне осталось жить чуть больше суток.
— В чем дело, Никс? — голос Целителя донесся, словно из бездонного колодца.
— Я обречен, Целитель, — убито пробормотал я. — Все мои планы лишь пустой звук. На Шелте нет гипертрансляторов, и единственным шансом на спасение для меня был космопорт... И корабль... Какой-нибудь корабль, способный доставить на цивилизованную планету. Но этот шанс истек вчера. За сутки я не смогу добраться до ближайшей планеты с гипертранслятором, даже если корабль опустится передо мной прямо сейчас. Поэтому Почтовая Корпорация меня уничтожит...
— Не стоит так убиваться, Никс, вовсе не для этого я вернул тебе память, — Нкот произнес это без обычной насмешки. — Я избавлю тебя от Спящего Попутчика. Прямо сейчас, пока у меня есть излишек времени.
Серая кисть скользнула к моей голове, но я отпрянул, не позволив к себе прикоснуться еще раз.
— Нет, у тебя ничего не получится! Будь все так просто, я бы отсек заряд вместе с ухом, не колеблясь ни секунды! Но он напрямую связан нейронитью с моим мозгом, и как только эта связь прервется, произойдет взрыв! Даже если мне остался час, я хочу прожить отпущенное время.
Целитель удивленно присвистнул, сообразив, наконец, что к чему:
— Ну и дела, Никс. Кто бы мог подумать, что ты ходячая бомба.
Я смотрел на него пустым взглядом, а в голову упрямо лезла картина годичной давности: в испытательной комнате Корпорации, перед первой отправкой в первый рейс, мне продемонстрировали действие вживляемого в ухо страховщика на биоманекене — для наглядности наказания в случае нарушения правил. Служащий нажал кнопку на пульте, биоманекен едва заметно вздрогнул, и... казалось, ничего не произошло. Но когда его искусственный череп распилили надвое лазерным резаком, то оказалось, что от его 'мозга' не осталось даже пыли. Потом мне долго и подробно объясняли, что примененный заряд формирует специфическое силовое поле строго заданного радиуса действия и что предусмотрены подобные предосторожности ради окружающих — никто не должен пострадать в случае наказания курьера. Тогда я твердо решил, что меня это никогда не коснется. Я ошибался.
...Под аркой раздался раскатистый звук двигателей. Краем глаза я заметил вынырнувший из-за угла трассер. Я отвлекся, и в тот же момент Нкот вцепился мне в ухо своими когтями, вцепился железной хваткой. Я рванулся, пытаясь освободиться, но тщетно. Прикосновение чужого мгновенно околдовало тело, одев его в рубашку оцепенения.
— Нет времени на болтовню, Никс, — музыкальный голос Нкота враз растерял обертоны, придававшие ему очарование, и слепящий взгляд его зеленых глаз погрузился в меня, затмив все остальное вокруг. — Успокойся, — прозвучало уже в голове. — Я не причиню тебе вреда.
Что-то скользнуло мне внутрь... Чужой... он был во мне... Мир вокруг словно споткнулся, замедлил бег, почти остановился... Смутная мысль о том, что подобное ощущение сопровождало гибель Кенгша, растянулась, казалось, до бесконечности... Рокот надвигающегося из проезда трассера тоже увяз в чем-то невидимом и приглушился, клубы пыли, поднятые воздушной подушкой, замерли над ним, словно гротескные фигуры оживших демонов. Пальцы чужого тянули вживленный заряд сквозь плоть к краю мочки, и он послушно шел, не встречая никакого сопротивления. Без боли — лишь ощущение свободно раздвигающейся ткани, пропускающей заряд и нейронить...
До меня вдруг дошло, что Нкот собирается сделать. Дошло, почему он так медлил, затягивая этот опасный разговор рядом с аркой. А он просто использовал меня. Выжидал, чтобы сделать ход наверняка. Я не знал, как сработает высвобожденный заряд, но что он сработает, сомневаться не приходилось. Однако кроме Доса в машине была и Нори! Стоит ему промахнуться, и...
Яростный крик застрял в горле. Я напряг всю свою волю, пытаясь сбросить наведенное оцепенение, не дать Нкоту завершить начатое, но не смог ему помешать.
Трассер уже рядом, еще пару метров — и он вырвется из проезда под небо Шелты, а Спящий Попутчик в стальных паучьих пальцах уже занесен для броска, чтобы проснуться единственный раз в своей жизни. Кисть плавной дугой скользнула перед лицом Нкота... и скрылась у него под плащом.
Я глазам своим не поверил.
Все, отрешенно мелькнуло в голове, накрылся наш чужой. Тихая невзрачная смерть. Мгновенная, без страданий. Короткий бесшумный взрыв — и часть его плоти осядет мирной пылью на грязной мостовой...
Потом с тем же отмороженным спокойствием я сообразил, что время, необходимое для взрыва, уже миновало, а он все еще жив. Едва эта мысль возникла у меня в голове, как ненавистное, пожирающее нервы оцепенение исчезло, и я на всякий случай отскочил в сторону, все еще веря, если и не умом, то трусливым телом, что вот сейчас...
Ничего не произошло. Вернее, с ним, с чужим, ничего не произошло. Но под аркой в этот момент раздался треск и яростное шипение. Нос выруливающего из проезда трассера пересек границу, разделяющую улицу и проезд, и тем самым протаранил незримую, заколдованную Нкотом плоскость. Пламя взревело, словно пробужденное от мстительных тысячелетних снов чудище, отделилось от стен и гигантской огненной пастью сомкнулось вокруг машины. У тех, кто в ней находился, не было ни единого шанса остаться в живых. Ни единого крика не донеслось из глотки огненного зверя, проглотившего трассер.
Внутри меня что-то оборвалось.
Он убил ее, понял я, глядя на буйство колдовского пламени, полностью закрывшего проход. Он убил ее... Потому что каким-то образом Нори помешала его злоклятым дьявольским планам...
— Там никого не было, Никс, — промурлыкал чужой мне прямо в ухо, заставив вздрогнуть. — Дос подстраховался и пустил впереди себя пустую машину. Я знал это с самого начала и устроил ловушку лишь для устрашения людей осевого. Теперь, парень, уноси отсюда ноги, и как можно быстрее, вместе с Целителем. На сегодня вы мне больше не нужны, поэтому до встречи утром на Ферме.
Я не успел даже выругаться по поводу всех этих экспериментов. Чужой не исчез, как прыгун, а просто растворился в воздухе — тело его беззвучно размылось и пропало, оставив в глазах мимолетную рябь. Машинально коснувшись пальцами мочки уха и не обнаружив уплотнения, я испытал странное ощущение. Словно лишился части самого себя? Нет? Я нервно рассмеялся. Какая разница! Я остался цел. И теперь я свободен!
— Никс! Тебе что, особое приглашение нужно?!
Оглянувшись, я обнаружил, что коротышка, транс, как его назвал Нкот, успел задать стрекача, предпочтя словам действие. Его пухлая фигура в ожидании замерла далеко впереди среди облезлых многоэтажных зданий.
Ничего не оставалось, как последовать его примеру.
Глава 10. ПЕРЕКРЕСТОК СМЕРТИ
Ненавижу бег. Да и мало что разглядишь, когда несешься, как угорелый.
А на беглый взгляд этот район почти ничем не отличался от заброшенных кварталов, через которые я прошел в самом начале знакомства с Городом. Лишь кое-где в многоэтажных обшарпанных зданиях виднелись окна, завешенные изнутри тряпьем, что придавало им сомнительно жилой вид. Вокруг царило спасительное — для нас с Целителем — запустение, навстречу не попалось ни единой души. Город был мертв уже столетие, и его обитатели пользовались им, как первобытные предки людей пещерами, не задумываясь над тем, что его можно восстановить хотя бы частично. Вероятно, после Погибели созидательные способности шелтян покинули их вместе с культурой галактического мира, обрекая на прозябание. Впрочем, бессмысленно расточать жалость на тех, для кого все это — естественная среда обитания. Уверен, что подавляющее большинство шелтян и не догадывается, что можно жить как-то иначе, и им вполне хватает того, что есть.
