Девять жизней одной Кошки - авторская версия.

Единственное, что меня слегка задевало, так это то, что он всё ещё был одет. А мне хотелось видеть его тело, касаться его, оставлять на нём собственные отметины, что бы любая могла сразу понять, кому он принадлежит. Я кошка, но я жуткая собственница.

— Твоя одежда, — чуть прерывающимся голосом намекнула я на это неравенство.

— Не хочу её снимать, — улыбнулся Алексан, чуть отодвинувшись от меня и облизав губы, на которых осталась моя кровь. — Я знаю, тебе не терпится коснуться меня, но сегодня здесь я решаю...

— Уверен? — Улыбнулась и резким взмахом руки разрезала когтями ткань его рубашки на груди, заставив его вздрогнуть и отпрянуть. Но лишь на одно мгновение, спустя пару секунд мои руки были прижаты над головой к покрывалу, а мужчина, коварно улыбаясь, сдёргивал с себя остатки ткани, после чего взял один кусок и, поцеловав меня в уголок губ, связал мои запястья им. Я удивлённо и несколько озадаченно на него смотрела, не понимая к чему это и зачем, но в одно мгновение позабыла обо всех вопросах, когда увидела его обнажённый торс. Гладкая, широкая грудная клетка, с чётко очерченным рельефом мышц, чуть поблёскивающая от капелек пота.

Нет, он не был накачанным или слишком мускулистым, всего в меру. И это сводило с ума, потому что теперь я не могла пройтись своими коготками по его гладкой коже, кубикам пресса и ниже, ещё ниже...

Протестующий стон сорвался с моих губ, переходя в тонкий мявк, когда он, мягко погладив нежную кожу, коснулся моей промежности, чуть надавив на чувствительный бугорок сквозь ткань белья.

— Алексан... — Прошептала я, изогнувшись и стараясь продлить момент соприкосновения с его пальцами, но он, дразня и искушая, вновь стал поглаживать внутреннюю сторону бедра.

— Интересно, ты со всеми такая, или это только для меня? — Хрипло выдохнул мужчина, с нескрываемым удовольствием наблюдая за тем, как я тихо схожу с ума от его прикосновений. Он для меня — наркотик. Не важно, что он делает и как, это всё равно сводит лишает способности мыслить разумно. — Раздвинь ноги, кошка.

Подчинилась, покорно выполнив его указания и наблюдая за тем, как на его лице появилось чувство удовлетворения. Проведя рукой по нежной округлости живота, он покружил кончиками пальцев у резинки трусов, затем резко дёрнул их, разрывая тонкую ткань. Прохладный воздух в камере заставил меня вздрогнуть и поёжиться. По коже пробежали мурашки, но тут же исчезли, когда его губы добрались до моего пупка. Влажное прикосновение языка, затем дорожка поцелуев ниже, ещё ниже и вот уже его язык чуть лизнул чувствительное местечко, вновь заставив меня изогнуться и закричать.

Ткань, стягивающая мои запястья, треснула и разлетелась на мелкие куски. Я вцепилась пальцами в волосы Алексана и резко дёрнула его на себя, заставив поднять голову. Сев на лежанке, я сверху вниз посмотрела на мужчину, держа его за волосы так, что бы его голова была откинута назад, открывая мне доступ к его шее.

— Пусти, — тихо попросил он, хотя его глаза горели страстью. — Сегодня я главный.

— Я не спорю, — улыбнулась и склонилась к его губам, чуть касаясь их. — Но я кошка, и я могу не подчиняться, не так ли?

— Ты...

Договорить я ему не дала, встав с лежанки, обойдя его и опустившись на колени позади него, поцеловала его в плечо и толкнула на солому. Он беспрекословно подчинился, упав на живот и раскинув руки в сторону.

— Мурррр, люблю, когда мужчины меня слушаются, — промурлыкала, оседлав его бёдра и проводя кончиками когтей по напряжённым мышцам спины, вырисовывая что-то, известное только мне. Пока что я не собиралась оставлять на нём свои метки, но чуть позже... Во время огня страсти... Почему бы и нет? Тем более, что некоторые шрамы на нём сохранились после прошлых наших встреч. — Скажи, чего ты хочешь?

— Меньше слов, — хрипло выдохнул Алексан, когда мои когти впились в его кожу.

— Как скажешь, дорогой мой, как скажешь... — Улыбнулась и наклонилась, слизывая капельки крови. Он напрягся, сдавленно застонал.

Проложив дорожку влажных поцелуев от плеча к пояснице, двинулась снова вверх и, чуть приподнявшись, требовательно потянула его за руку, заставляя перевернуться на спину. Он подчинился, с жадностью рассматривая моё обнажённое тело. Я чуть поёрзала, заставив его выгнуться подо мной и вцепиться пальцами в покрывало.

— Мучаешь меня и радуешься этому, да? — Прохрипел он, полуприкрыв глаза от наслаждения.

— Не всё же тебе эта привилегия, — склонившись, я поцеловала его в губы, пальцами поглаживая плоские соски на его груди, после чего чуть сжала их, продолжая жадный поцелуй и заглушая стон. Затем мои руки спустились ниже. Наткнувшись на преграду из оставшейся одежды, зашипела от недовольства. Моё возбуждение достигло практически максимальной отметки, и любая помеха заставляла злиться. Когти разодрали покрывало, показывая моё недовольство. — Сними их!

— Ну уж нет, — выдохнул Алексан, схватив меня за волосы и удерживая моё лицо перед собой. — Сними их сама, ведь ты точно так же говорила, да?

— Всё-таки, настаиваешь на своем главенстве? — Прошипела я ему в лицо, одновременно с этим сдирая с него штаны и бельё. Мы оба были напряжены, и стало понятно, что больше ждать не имеет смысла. Приподнявшись над ним, я снова села, впуская его в себя и закрыв глаза от удовольствия.

Резко выдохнула, опустившись на него полностью, и застонала. Его стон совпал с моим. Но я не стала пока двигаться дальше, мне нравилось просто чувствовать его внутри, ощущать, насколько он твёрд и силён, в тоже время прекрасно осознавая, какую имею сейчас власть над этим человеком.

Алексан вдруг коварно улыбнулся и резко перекатился, нависнув надо мной. Я крепко держала его ногами за талию и чуть изогнулась, что бы ему удобнее было входить в меня.

Мужчина пальцами провёл по моей щеке, от виска до подбородка, очертив только ему одному видимую линию. Прикоснулся губами к виску, затем повторил путь пальцем с одним исключением — после того, как он поцеловал меня в подбородок, Алексан спустился ниже, лаская мою шею, чуть прикусывая на ней кожу и чертя языком влажные узоры. Двигаться он так и не начал.

— Пожалуйста... — Простонала я, чувствуя, что больше не могу уже ждать.

— Что "пожалуйста"? — Насмешливо прошептал он, не давая мне возможности двигаться самой, крепко удерживая на месте одной рукой. — Скажи мне, чего ты хочешь, кошка? — Растягивая слова, поинтересовался Алексан, свободно рукой поглаживая мою возбуждённую плоть.

— Ты знаешь сам! — Резко выдохнула и впилась когтями ему в спину. — Двигайся!

— Моя кошка, — прорычал он, подчиняясь мне.

Словно желая помучить меня ещё, он выбрал медленный и неторопливый ритм, размеренно двигаясь во мне. Толчки были уверенными и сильными, постепенно подводя нас к завершению.

Я тихо мурлыкала от удовольствия, ввозная с каждым новым толчком когти в спину партнёра, вспаривая его кожу, слизывая капли крови, кусая его за плечо, оставляя на нём метки.

— Сильнее... — Прошептала, выгибая спину, что бы прижаться к нему крепче. — Быстрее, Алексан.

— Моя, — он прорычал это мне в губы, впиваясь требовательным поцелуем в них, сплетая наши языки в страстном танце. Темп он изменил, сам желая скорейшего наступления кульминации.

Горячая волна поднималась снизу, накрывая меня удушающей, томительно-сладкой волной и я закричала от острого наслаждения и восторга, затопившего меня. Следом вскрикнул Алексан и я почувствовала, как внутри разлилось горячее семя. Обжигающие слёзы покатились по щекам. Возможно, за это время будет зачат наш общий ребёнок... Вот только его отец вряд ли этому обрадуется.

Горько-сладкое удовольствие. Единственный кусок настоящего счастья в моей жизни...

Алексан упал на меня, правда, успев чуть повернуться и устроиться на боку, прижав моё расслабленное тело к себе. Мы оба молчали, успокаиваясь и приходя в себя, наслаждаясь отголосками удовольствия, что блуждали по телу.

— Шел, — прошептал он, целуя меня в спутанные волосы. Он нежно гладил меня по спине, плечам, спускаясь ниже и снова поднимаясь вверх. От этого мне стало ещё лучше, потому что в кои-то веки я почувствовала себя дома, живой и настоящей. Не бездушным судьёй, не хладнокровной и расчётливой кошкой — женщиной. Любимой, слабой и беззащитной женщиной, которую нужно беречь и охранять. Как мало порой нужно для счастья...

— Что? — Голос был хриплым и, если честно, говорить мне не хотелось, как и двигаться.

— Снова уйдёшь? — Лёгкий поцелуй в висок. Я подняла глаза и пристально посмотрела на его лицо. Расслабленное, спокойное, а глаза нежностью светятся. В сердце расцвело счастье от понимания того, что он испытывает ко мне если не любовь, то хотя бы симпатию и страсть. Этого мне достаточно, пока что.

— У меня есть дела, — улыбнувшись, приподнялась и поцеловала его, чуть коснувшись его губ. Уходить не хотелось, но причин было достаточно, что бы покинуть столь желанные объятия. Даже слишком много.

Иногда я ненавижу саму себя за эту чёртову расчётливость, с которой планирую все действия. Даже сейчас, когда тело расслаблено и желает отдохнуть, разум диктует другие условия игры.

Я медленно завела руки за спину и расцепила его пальцы, после чего на мгновение прижалась к любимому телу и выскользнула из его объятий. Встав на пол, потянулась, нисколько не стесняясь своей наготы, после чего направилась к двери и вернулась на лежанку уже с сумкой в руках.

— Я принесла еду и одежду. Не думаю, что ты захочешь объяснять страже, почему сидишь здесь голый, не так ли? — Улыбнулась, вытаскивая из недр небольшой с виду вещи два комплекта одежды и белья, для себя и Ксана, сыр, завёрнутый в промасленную ткань, краюху белого хлеба, несколько кружков колбасы и кувшин с травяным сбором. Правда, всю еду пришлось предварительно на пару секунд поднести к носу, чтобы проверить, есть там яд или нет. От Энтони всего можно ожидать. Я сразу поняла, что ему не нравится Алексан, особенно явно это было заметно в те моменты, когда я встречалась с котом после ночей, проведённых с любимым. Почему он так себя ведёт, мне некогда было выяснять, поэтому пока что это — тайна. Я знала, что ему что-то нужно от меня, но зачем и для чего? Надеюсь, что ненадолго или хотя бы, что в скором времени это перестанет иметь какое-то значение.

Алексан вытащил из моих рук сумку, одежду и еду. Отставил в сторону и притянул к себе, нежно целуя, лаская мои губы, проникая внутрь и играя с моим языком. Прикрыв глаза, я отдалась во власть вызываемым его действиями ощущениям, лишь краем сознания отсчитывая протекающие секунды. Как хочется продлить момент, удержать прикосновение, остаться здесь...

Чуть отстранилась, продолжая поглаживать его плечи, проводя кончиками пальцев по оставшимся от моих когтей отметинам. Они зажили, моя кровь помогла в ускорении процесса, хотя у мага собственная регенерация была очень хорошей.

— Мне действительно пора, — выдохнула и потёрлась носом об его нос. — У меня остались ещё некоторые дела, которые нужно решить.

— Ты такая странная, — он провёл рукой по моим спутанным волосам. Его причёска так же оставляла желать лучшего, поэтому я чуть щёлкнула пальцами, в одно мгновение, с помощью магии, распутав его длинные пряди, и пропустила их сквозь пальцы. Тяжёлый, тёмный шёлк приятно скользил по коже.

— И в чём же именно я странная? — Изогнула брови и грациозно поднялась с покрывала, указав ему на одежду. — Помоги мне.

— М? Доверишь мне такое важное дело? — Он коварно улыбнулся, немного порочно и в тоже время невинно. Это сочетание сводило меня с ума. Впрочем... Всё в нём сводило с ума и заставляло желать остаться с ним навсегда.

Усмехнулась своим мыслям. Именно это я и планирую, не правда ли?

Алексан выбрал из имеющейся стопки одежды нижнее бельё и, чуть растянув пояс трусов, встал на одно колено, ожидая моих действий. Я хмыкнула и приподняла одну ногу, чуть подождала, затем опустила её и приподняла вторую. Ксан осторожно, нежно, словно боясь причинить боль или просто сделать что-то, что может не понравиться мне, натянул ткань, поднимаясь постепенно и, поцеловав округлость моего живота, выпрямился, поглаживая кожу на моём бедре.

— Если ты продолжишь в том же духе, то я не смогу завершить свои дела, — промурлыкала я, покачивая бёдрами в такт слышной только мне музыке. — Вот только это помешает тебе выйти на свободу в ближайшее время. А я не хочу, что бы тут задерживался.

— Как скажешь, Шел, — фыркнув мне в ухо, Ксан совсем как кот потёрся щекой о моё плечо и, взяв с лежанки кусок тонкой, эластичной ткани, перетянул ею мою грудь, специальными застёжками закрепив её спереди. — Я не понимаю, зачем ты прячешь такую красоту, — прошептал он, проведя пальцами по всё равно видневшемуся рельефу.

— Слишком часто использую узкие коридоры, — тряхнув волосами, снова чуть щёлкнула пальцами, теперь уже приводя в порядок свою причёску. Алексан недовольно нахмурился. — Что не так?

— Я хотел сам заплести твои волосы, — он провёл пальцами по моим волосам, чуть сжал, оттянув их вниз так, что я невольно подняла голову. — И всё равно, ты странная.

— Боги, Алексан, я полукровка. Во мне есть кровь кошек, я не могу быть похожа на остальных, — закатила глаза и отстранилась, наклоняясь к оставшейся одежде и споро одев её на себя. Затянула шнуровку, застегнула все пуговицы, до самого горла, оправила воротник. Повернувшись вновь к мужчине, провела пальцем по его щеке и чуть наклонила голову набок, изучая его чуть нахмуренное лицо. — Что ты такой печальный? Ты должен радоваться, что выходишь на свободу. И встретишься с сыном.

— Ты... Знаешь об Эрике?! — Удивлённо вскрикнул Ксан и схватив меня за плечи прижал к своему всё ещё обнажённому телу. Боги, как я его люблю... Даже это простое объятие, без намёка на что-то больше, доставляет мне удовольствие. Уткнувшись носом мне в плечо, он заговорил так быстро, будто боялся, что я исчезну до того, как он закончит говорить. — Пожалуйста, не причиняй ему вреда. Пожалуйста... Он единственное дорогое мне существо, оставшееся в живых. Не забирай его у меня!

— Глупый, — обняла его за талию и нежно коснулась губами шеи. — Какой же ты глупый. У тебя чудесный ребёнок. Такой непосредственный. Арго говорит, что у него большое будущее. Возможно, что он будет покорять женщин, оставляя за собой шлейф из разбитых сердец. Скоро вы снова встретитесь, и никто больше не посмеет вас разлучить. Ты мне веришь?

— Верю. Почему-то я тебе верю, хотя и не знаю. Ты приходишь и уходишь. Ты осуждённая, но свободно передвигаешься по тюрьме. Ты улыбаешься, хотя я точно знаю, что сейчас тебе хотелось бы расплакаться. Я прав? — Алексан отстранился и заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос. После чего нежно прикоснулся губами к моему лбу и отступил назад, вновь устроившись на лежанке.

— В чём-то да. К примеру, в том, что мне стоит верить, — я вздохнула и натянула лёгкие туфли. Выпрямившись, немного постояла перед ним, полюбовавшись его обнажённым телом, и выскользнула из камеры, беззвучно закрыв за собой дверь.