Темные Комнаты

— Издеваешься, — сказал я. — Очень смешно. Я еще и часа здесь не прожил, а у меня уже никакого авторитета.

— Папа! — раздался ухораздирающий вопль Лекси. — Ты забыл мои кроссовки!! И пижаму, она в ванной висела! Ничего нельзя доверить, все надо делать самой!!!

— М-м... кажется, у вас и без меня с этим проблемы.

— Кошмарище, — сказал я под аккомпанемент "как ты мог!", "куда ты смотрел!", "в чем мне теперь ходить?!" и "свои спортивные журналы небось в первую очередь уложил!". — А... больше я тебе ничего не наобещал? В состоянии аффекта?

Но Дэшил на шутку не среагировал, он продолжал смотреть вниз с лестницы, думая о чем-то своем.

— Почему вы на это решились?

— Считай это подарком на день рожденья.

— А конкретнее?

— Да так, имел один содержательный разговор. — Я снова повернул его лицом к себе. — И знаешь что? Этот разговор стоил всего материала о лайтах, которые перелопатили Бруно и Глэм, чтобы лучше тебя понять. Они ошибались, Дэш, на самом деле лайты вовсе не идеальны. Они такие же, как и вампиры, мы для них — корм и развлечение, не больше, и нечего по ним тосковать. Они того не стоят и сами те еще монстры. Теперь я уверен, что светлое в тебе совсем не от них; может, и не от Кейна, но не от них. Просто от людей.

— А тьма? — спросил он. Я приблизил руку к его волосам, они знакомо потянулись ко мне, прилипли к ладони, обвили пальцы. Он сам смотрел на это как на колдовство.

Неожиданно для себя самого я коснулся губами шелковистой пряди, и Дэшил прикрыл глаза, будто почувствовал.

— А с ней мы вроде ладим.

Тут незаметно, но очень кстати подкралась Лекси и влезла между нами, позволяя вдоволь пообниматься безо всякого там скользкого напряжения. Не знаю, как там будет дальше, везде соломки не постелешь. Но если мой долг делать близких счастливыми и я даже знаю как, то буду продолжать, пока получается. Тем более что я тоже часть этой семьи. И почему бы для разнообразия не попробовать радоваться настоящему, а не травить себя мыслями, начинающимися на "а вдруг".

Может, я беспечен, не знаю. А может, давно не слышал смеха своей дочери.

А может, сам давно не смеялся.

ГЛАВА 7

Темная бездна была влюблена,

Все заклинанья забыла она.

Маленькой сказке подходит финал,

Замок для принца родным домом стал.

И двери распахнул дворец,

И стал светлей древнейший лес,

И пенье птиц звучит вокруг,

И звери корм берут из рук...

Я рассказал Джею Магнуссену всю правду о Дэшиле и его отце, которую знал и в которую сам верил. Он выслушал меня, ни разу не перебив, что само по себе нереально. Потом сказал: "Это многое объясняет", но я и тем был доволен. Наполовину или как, но Дэшил теперь для него ангел, и развеивать заблуждения я не собирался — в конце концов, откуда нам знать, какие ангелы на самом деле? Я осторожно предложил вернуть ему дом, но он отказался. Вскоре я узнал, что переезжать Джей передумал. В самом деле, если здесь есть место одному ангелу, то найдется и одному истинно верующему.

Дэшил серьезно подумывает о колледже. Я сказал, что без среднего образования это невозможно, а он ответил, что позвонит Лав и Руди, и как-нибудь все уладит. Лав — это миз Лавиния Шеннон, наш мэр. Кто такой Руди, я даже знать не хочу.

В любом случае, после того как мы заказали ему специальные линзы, Дэш гораздо чаще покидает свои темные комнаты. Хотя, может, и не в одних линзах дело... Что до "Темных Комнат", я открыл целую сеть и неожиданно обнаружил у себя талант — не только плетения ловцов снов. Даже после этого у нас остался целый пучок волос, и мы все думаем, как использовать его в благотворительных целях. Рестораны занимают все мое время, освободившееся после увольнения, — теперь, наконец, у меня появилась надежда отучить Дэшила называть меня "детектив". Он мне очень помогает в работе — особенно в те редкие моменты, когда чего-то не могут баксы. Я подозревал, что он здорово умеет ладить с людьми, но никогда не представлял, насколько здорово.

Да, кстати, я уволился. Не из-за денег. Слишком все там напоминало мне о Шор.

Я периодически позванивал в больницы и морги, пока однажды не услышал про рыжеволосую женщину, любящую гулять ночью по встречным. Ее сбил грузовик в одну из таких ночей, мало что оставив для опознания, но отпечатки пальцев криминалисты как раз собирались ввести в базу данных. Я так и не перезвонил, чтобы узнать результат.

Кейн умер на пятые сутки от нервного истощения и шока. Дэшилу я не сказал, а он не спрашивал.

Наш дом пропах ванилью, и все мы знаем, что это значит. Бриана (с Джорджем или без) навещает нас чуть ли каждую неделю, и мы просто дуреем от навалившегося на нас счастья. Правда, Лекси гораздо больше слушается Дэшила, чем родного отца, но я по этому поводу не беспокоюсь — пусть хоть кого-то слушается. В ее возрасте это жизненно важно. Тем более что пока Дэшил слушается меня, я все-таки остаюсь во главе. И на том спасибо.

Ну, естественно, родителям надо быть готовым, что рано или поздно дети захотят своей жизни, и на самом деле я не против колледжа. Просто побаиваюсь, ведь за пределами нашей семьи окажется немало плохих людей. Я не думаю, что он готов. То есть не думал. Пока однажды не случилось то, что не могло присниться мне в самом страшном сне — вернулась моя бывшая жена. То есть не ко мне вернулась, а заехала в город по дороге, куда бы она ни вела.

Как я понял, Натали рассталась с очередным партнером по экспедиции, в гранте на новый проект фонд ей отказал, и тут она услышала обо мне и всех моих переменах в жизни, в том числе и финансовых. Я всегда поражался, как человек такой творческой профессии как археолог, может быть таким до хрена прагматичным. Всю нашу совместную жизнь, в перерыве между командировками, она пилила меня за то, что я не беру денег у матери, которая ими "разбрасывается". То, что это деньги не Брианы, а ее нового мужа, Натали мало волновало. Вот и сейчас по телефону она вкратце объяснила, что думает обо мне как об отце и о моей частной жизни, что по мне плачет социальная служба. И добавила, что заберет ребенка назад, как только осядет, потому что ей предложили непыльную работку в университете. Она так и сказала — "ребенка". Увидимся вечером, Стоун.

Не то чтобы я испугался, при всех-то наших связях и ее собственной записке, которую она оставила три года назад вместе с Лекси. Скорее, это меня позабавило. "Ребенок" же, услышав о ее приезде, закатила истерику и потребовала отвезти ее к Бриане.

И только выполнив ее требование, по дороге к дому, до меня дошло, что уже вечер, и Натали наверняка решила сэкономить на гостинице. Одна эта мысль заставила меня покрыться холодным потом. Ледяным и липким. Я едва видел дорогу, едва держал руками руль, так мне стало страшно — я уже и отвык от этого чувства. Теперь я мог понять Бруно в полной мере. Теперь мог.

Когда я открывал дверь, тонко и едва заметно повеяло миндалем. Руки у меня дрожали, а колени противно ныли, ей-богу, так паршиво, до слез на глазах. Было темно. Дэшил никогда не включал свет без нас.

Однако он вышел меня встретить и зажег верхний светильник резким хлопком. От этого звука я вздрогнул так, что чуть язык не прикусил.

— Что случилось?.. — спросил он очень ровным голосом, спускаясь вниз текучей походкой. Я такую видел. У пумы по "Дискавери". Его волосы давно отросли до прежней длины и струились по плечам в такт каждому шагу, и от каждого шага у меня почему-то вздрагивало сердце.

— Ничего, — едва произнес я, вытирая лоб. — А ты как? Все в порядке?

— Ну да, — пожал он плечами, и я, слегка подуспокоившись, пошел на кухню. Сапожник без сапог — вечно голодный хозяин сети ресторанов. — Там вчерашняя курица в холодильнике осталась, и рис. Подогреть?

— Спасибо, я...

"Сам", хотел я сказать, когда увидел на столе пустую бутылку от шампанского. Розового. И по стечению обстоятельств, я знал только одного человека, который его пьет.

— Ах, да, — проговорил Дэшил за моей спиной невинно и плавно. — Я забыл, ваша жена заходила. Ваша бывшая жена.

"Забыл?.." — хотел переспросить я, но не мог и рта открыть. Что там — даже повернуться не мог. Бывшая? Насколько бывшая?

— И... что? — выдавил я наконец.

— Да ничего. Принесла бутылку шампанского. Хотела дождаться вас.

Я медленно повернулся, но Дэшила там уже не было. Я повернулся снова, и он оказался прямо передо мной.

— Знаете, я не понимаю, как вас угораздило на ней жениться. Она не очень хороший человек... может, не самый плохой, но определенно не очень хороший.

— Где она, Дэшил?..

— Натали? — Он улыбнулся, далеко не солнечно. — Ушла.

— Почему?

Голос у него был невинный, но не глаза. Он потрогал мой лоб ладонью.

— А вы, кажется, заболеваете. Надо глянуть, что у нас в аптечке есть.

— Стой, — сказал я и положил ему руки на плечи, хотя он и не собирался никуда идти. — Почему она ушла?..

— А почему нет? Она получила все, что хотела.

Произнеся это, Дэшил резко сбросил мои руки с плеч. Достал курицу из холодильника и почти швырнул ее в печь. Потом долго смотрел на нее и наконец обернулся — вид у него был донельзя расстроенный.

— У меня вышло, — сказал он тихо, совсем другим голосом, обиженным, почти до детского. — Она ушла отсюда живой и целой. У меня получилось, а вы даже меня не похвалите?..

Я подошел к раковине и плеснул на лицо ледяной воды.

— Ох, Дэшил Уинтерс... Бог свидетель, я тебя не заслужил.

* * *

На самом деле, как узнал я позже, Дэш дал Натали денег на ее благородный проект. Но хоть убейте, я не поверю, что такая стерва, как она, смоталась, не дождавшись меня, только из-за чека. И когда-нибудь я выпытаю, что он ей сказал... или сделал. А может, и нет. Может, я ничего не хочу знать — ведь, положа руку на сердце, испугался я вовсе не за ее жизнь. Я испугался, что Бруно был прав, и у Дэшила полетели тормоза. Просто иногда я забываю о его тьме, а она ведь никуда не делась, как никуда не делись и плохие люди, и не очень хорошие.

На личном фронте пока не штормит. Бывает, что я завожу кратковременные романы, но они всегда разбиваются о стены нашего дома, как волны о скалы. Дэшил вообще ничего не видит, кроме работы и нас. Периодически я пытаюсь выгнать его погулять, но он так отчаянно упирается... да и я особо не настаиваю — может, побаиваюсь отпускать, как и в колледж, а может, по какой другой причине. В любом случае, мне куда спокойнее, когда он под присмотром.

Да, я все еще не думаю, что будет, когда ему исполнится тридцать, а Лекси восемнадцать. Или если кто-то из нас троих все-таки вздумает семью расширить. Везде соломки не постелешь.

Просто сейчас наш дом пропах ванилью, и все мы знаем, что это значит.

* * *

На краю света, на краю земли

Синие розы цветут как цвели.

И так же утром солнце встает,

И звезды так же ведут хоровод,

И песни птиц звучат вокруг,

И звери корм берут из рук.

И лишь одна луна с небес

Помнит, что тьма

Есть...

97