Я бросила еще одну сеть, но промахнулась и чуть не вылетела из седла, когда хьюрш сделал резкий рывок вбок, уворачиваясь от голодных челюстей. Вцепившись мертвой хваткой в каменную спину Сертая, приникшего к жестким гребням, я снова обернулась. Обезумевший от страха хьюрш понес, не обращая никакого внимания на команды полукровки и жалящие удары стрекала. Пятеро членов нашего отряда остались далеко позади, и только упрямство, с которым они подгоняли скакунов, не давало им превратиться в маленькие черные точки на горизонте. Птар без устали пикировал на нашего хьюрша, но каждый раз промахивался из-за того, что траектория бега испуганного скакуна была абсолютно непредсказуема, как у петляющего зайца. Я почувствовала, что Сертай напрягся, словно готовясь к чему-то; интересно, что он задумал, если в данной ситуации принять бой просто нереально. Я, решив его опередить, все-таки закончила очередное плетение и бросила его в снорга. Едва клубок сорвался с моих пальцев, птар дернулся, будто налетев на невидимую стену, и кулем рухнул вниз, крылом подсекая ноги нашему скакуну. Хьюрш запнулся, и я все-таки вылетела из седла прямо через его голову. Перед глазами мелькнули мощные ноги и хвост, по счастливой случайности не задев меня. Где-то в этом клубке был Сертай, но эта мысль ускользнула от меня вместе с сознанием.

Кирсаш

Девчонка держалась на удивление хорошо. Я все-таки был прав, сделав ее замыкающей. Оказывается, за время пути я неплохо изучил ее характер — она предельно ответственна, если что-то касается дела, и, к сожалению, патологически упряма, когда кто-то затрагивает напрямую ее интересы. А еще она, видимо, получает изощренное удовольствие, доводя меня до белого каления. Я уже не помню, когда последний раз так сильно злился. Казалось, что с некоторых пор ничто не может вывести меня из себя. Лиссэ это делала играючи, не прилагая никаких усилий.

Еще раз промелькнула мысль, что плетун в отряде значительно облегчает жизнь. Несмотря на неопытность и явное волнение, человечка отлично справилась с пещерными слизнями и хищниками и здорово сбила с толку льдистых червей. Портал, конечно, стал для нее полной неожиданностью, но она умело спрятала страх, думаю, никто кроме меня ничего не заметил, и даже помогла Аршу.

Появление птаров стало для меня неприятным сюрпризом, их гнездование должно было начаться только через выход, поэтому я не ожидал увидеть здесь целое семейство этих тварей. Хорошо, что провернутый Лиссэ маневр с червями дает нам возможность вплотную заняться воздушными сноргами — если держать заданную скорость, преследующий нас червь не сможет сократить расстояние.

Молниеносно прикинув в уме все расклады, послал сешшеру приказ перестраиваться, отметая предложение девчонки накрыть нас иллюзией. Шара-ла! Она послушалась! И тут же сосредоточилась, готовя какое-то плетение. К сожалению, птары сокращали расстояние гораздо быстрее, и мне пришлось перебросить ее Сертаю, чтобы не мешалась. Чувствую, потом она меня за это по головке не погладит! Ха! Представил себе ее насупленный вид и не вяжущийся с этим взгляд, мечущий молнии, и рассмеялся, вставая ногами на седло и доставая первый нач.

Как и следовало ожидать, птары оказались крепкими тварюшками и заставили нас попрыгать. Лиссэ сняла одного, значительно облегчив нам жизнь и давая опомниться хьюршу Азно. Когда оставался всего один снорг и мы с ребятами задорно переглянулись, уже практически празднуя победу, умная бестия сорвалась с места и ринулась за хьюршем Сертая. Эта парочка уже успела сильно обогнать нас, чему я был так неосмотрительно рад, теперь же это обернулось против них: как мы ни гнали скакунов, сократить увеличивающееся между нами расстояние никак не удавалось. Снорг уже начал атаковать петляющего хьюрша — всего одна ошибка, и он добьется своего. Я заскрипел зубами, мы катастрофически не успевали. Удивленный нашей скоростью ледяной червь остался далеко позади. Что же ты, плетунья?! Надежда только на тебя, очевидно, что Сертай не владеет ситуацией, хотя ясно, что плести в таком состоянии ой как непросто.

Человечка оправдала мои надежды — она резко обернулась, и полет птара сбился. Он рухнул на землю по неудачной траектории, сбивая хьюрша с ног и выбивая ее из седла. Сертай спрыгнул сам и, группируясь, покатился по земле. Когда мы, наконец, спешились возле лежащей на земле Лиссэ, он уже ковылял к нам, хромая на правую ногу. За ним понуро плелся невредимый хьюрш, виновато прижимая уши к голове.

Мы с Тианом подскочили к девушке одновременно, и пока я пытался нащупать биение пульса, целитель произвел беглую диагностику.

— С ней все в порядке, просто ушиб, — проговорил он, поднимая на меня глаза, — могу в два счета привести ее в чувство.

— Спасибо, Сестры, — с облегчением выдохнул Сертай, выглядывая из-за моего плеча, — люди такие хрупкие.

Я смерил его тяжелым взглядом, отчего он потупился и отступил назад.

— Есть вероятность, что эта хрупкая человечка только что спасла тебе жизнь, — проворчал я довольно спокойно, но брат побледнел как полотно. Я действительно почти испугался за него.

— Я хотел развернуться с гитачи, — пробормотал Сертай, позволяя Тиану осмотреть выбитый сустав, — но она опередила меня, и ничего...

— Правильно сделала, — перебил его Аршалан, — обстоятельства сложились против вас, даже приняв бой, ты бы проиграл. Но мы теряем время...

В ответ на его слова позади в воздух поднялся столб ледяных крошек, червь стремительно подбирался к нам.

— Пусть пока побудет в отключке, Тиан, — ответил я на немой вопрос целителя, — так, думаю, будет лучше для нее, — и, нехотя, пояснил: — Я не рассказывал ей про створки.

Поймав несколько недоуменных взглядов — Аршалан, тот вообще покачал головой — я было собрался поднять девчонку к себе в седло, но целитель опередил меня.

— Так мне будет легче присматривать за ней, — пояснил он, располагая Лиссэ перед собой.

Пришлось согласиться, потому что возражений я подобрать не успел — все уже сидели в седлах, ожидая команды. Я взлетел в свое, чувствуя негодование оттого, что не смогу насладиться ее близостью в течение нескольких спокойных часов, и вырвался вперед, задавая темп, отрываясь от последнего льдистого червя. Он и сам отстанет, когда наткнется на наш прощальный подарок.

Мы с Аршем сменили близнецов в дальней разведке, но предосторожности были излишни, нас больше никто не беспокоил. Постепенно перед нами вырастала оконечная гряда Врат, и вскоре густая, словно юфа, вечерняя тень от пиков накрыла нас своей ладонью. Щель створок разбивала ее неровным шрамом светового пятна, в который мы въехали, постепенно снижая скорость, наконец, давая хьюршам долгожданный отдых.

Я все еще злился на Тиана и, чтобы не сорваться, уехал далеко вперед. Несмотря на то, что опасность быть съеденными нам здесь не угрожала, нужно было быть предельно внимательными, чтобы не пропустить возможный оползень. Расстояние между створками порой доходило до пяти-семи длин хьюрша, но из-за огромной высоты нависающих над нами скал, образующих проход, оно казалось совсем незначительным. Бывало, что неровные пласты камня срывались вниз с этой высоты, и спасти незадачливого путника, минующего створки, могла только скорость и выносливость его скакуна.

Высота скал не позволяла ни единому лучу света проскочить на дно ущелья, и поэтому, несмотря на то, что над головой еще светлела полоска вечереющего неба, я переключился на ночное зрение. После очередного поворота дорога получила значительный уклон, и с каждым шагом становилось ощутимо теплее. Я медленно выдохнул, окончательно успокаиваясь, организм сам подстроит терморегуляцию под новые условия, нужно вернуться к ребятам. Я развернул хьюрша и позволил ему шумно обнюхать ближайший камень, поджидая сешшер.

Услышав голоса раньше, чем отряд появился из-за поворота, я навострил уши.

— Да говорю же, со мной все в порядке! — нетерпеливо воскликнула Лиссэ. Похоже, она произносит эту фразу уже не в первый раз, и это ей порядком надоело.

— Ты точно уверена? — мягко переспросил Тиан.

— А голова не болит? — поинтересовался Азно.

— Может, кружится? Или подташнивает? — участливо спросил Ойхо.

— Эта гордость может встать боком всему сешшеру, — пробурчал Аршалан, показываясь из-за скалы.

Я оторопел. Весь отряд сбился в кучу вокруг хьюрша Тиана и, похоже, вознамерился вывести девчонку из себя. Последним плелся хмурый Сертай, все места возле Лиссанайи были уже заняты.

— Какая еще гордость? — зарычала человечка на последнюю реплику Арша, — говорю, все хорошо! Не верите, читайте!

И махнула рукой, очевидно, вместе с этим снимая вуаль. Все как-то сникли и отвернулись, оставив Лиссэ с удивленно приоткрытым ртом, что ей, как не странно, удивительно шло — не часто можно было увидеть на прелестном лице такое мягкое растерянное выражение.

— При всем своем желании они не могут этого сделать, — я решил вмешаться, с удовлетворением заметив, как радостно сверкнули глаза плетуньи, когда она увидела меня, — здесь на каждом шагу жилы меараната выходят на поверхность, они напрочь забивают все льйини.

Девушка нахмурилась, задумавшись, ее взгляд рассеялся.

— И правда не видно, — проговорила она и неожиданно провела рукой перед глазами, — но если напрячься, можно разобрать тени, и воздействуя на них...

Дальше слов я не разобрал, потому что ее руки запорхали, выплетая узор. Над дорогой вдруг вспыхнул огненный шар, и хьюрши отпрянули от испуга.

— Простите, — пробормотала она, когда нам удалось справиться со скакунами, — никогда не думаю, прежде чем сделать.

Переведя взгляд на ярко освещенные стены ущелья, девушка ахнула. Ночное зрение не позволяло рассмотреть цвет выходящей на поверхность породы, а зрелище было зловещее. Как будто кто-то острым лезвием вспорол горную хребтину, и на ее теле осталась не заживающая глубокая рана, по которой и проходил наш путь. Багряно-красные жилы меараната выпучивались из тела скалы, как набухшие кровяные сгустки, готовые при неосторожном движении просочиться вниз — вся дорога представляла собой вечно воспаленный кровоточащий порез.

— Если никто не возражает, я уберу свет, — съежившись, прошептала Лиссэ и, не дождавшись ответа, свернула клубок.

Каждый из нас хотя бы единожды видел это зрелище, и все же оно неизменно производило тягостное впечатление. Но молчание затягивалось по другой причине, поэтому я деликатно кашлянул. Аршалан первым пришел в себя.

— Как такое возможно? — проговорил он, скорее требовательно, чем удивленно.

— Нам не показалось? — встрял Сертай, но в его голосе сквозили нотки восхищения, создавалось впечатление, что одна из Сестер почтила его своим присутствием. Похоже, близнецы разделяли его точку зрения, Тиан пока колебался.

Я, мягко сказать, был поражен не менее ребят, но в случае с Лиссанайей решил не тратить время на догадки, к тому же не надо читать невидимые льйини, чтобы понять, что девчонка сама не понимает, что происходит. Пытаясь скрыть недовольство, я сделал знак сешшеру двигаться дальше. До середины ночи мы уже не успевали добраться до шерла, а это значит, что завтра придется сделать дневку — хьюршам не хватит времени для отдыха, а выступив после полудня, мы рисковали не добраться до следующей стоянки засветло.

Я поравнялся с Тианом, давая хьюршам возможность приноровиться к шагу друг друга, они потерлись щеками, что-то довольно ворча. Лиссэ первая нарушила молчание, не дожидаясь моих объяснений.

— Мастер рассказывал о меаранате. Он говорил, что этот камень полностью блокирует способность видеть и воздействовать на льйини.

Я кивнул.

— А также разрушительно влияет на Льйи Тайги плетуна, заставляя его испытывать сильнейшие головные боли. При длительном нахождении возле меараната начинается помутнение рассудка, — я внимательно наблюдал за реакцией человечки. С каждым словом она становилась мрачнее. — Рядовые дроу вроде нас, — я услышал, как она хмыкнула, — просто не могут в таком случае общаться на льйина квелли. Чем сильнее дар плетуна, тем быстрее он сходит с ума. Иногда этим путем проходят отряды с замыкающими, но крайне редко и только при большой необходимости. Я должен был предупредить тебя, но не мог терять время на обходной путь. Прости. Правда, к тебе это предупреждение явно не относится.

Извинение далось мне не без труда, отсюда конец фразы получился скомканным, я заметил внимательный взгляд Тиана, но смотрел только на Лиссанайю. К моей досаде она полностью проигнорировала мои слова, что, может быть, было к лучшему, не хватало только здесь разборки устраивать.

— Что со мной не так? — прошептала она наконец.

— Вскрытие покажет, — встрял Тиан.

Человечка моргнула раз, другой, а потом вдруг заразительно рассмеялась. Все заметно расслабились, я понял, что ни одно слово не проскочило мимо моих ребят. Характерный звук в желудке заставил Лиссэ густо покраснеть — в темноте это отлично воспринималось инфразрением.

— Шара-ла! — виновато воскликнул Ойхо, сегодня было их дежурство с братом, — время ужина, а мы еще не обедали!

Он потянулся за мешком и объехал всех, раздавая вяленое мясо и фрукты. Флягу пустили по кругу, перебрасывая ее друг другу, несмотря на разделяющее хьюршей расстояние.

— Слушай, Лиссэ, — прожевав, воскликнул Азно, — завтра Кир наверняка устроит дневку, а давай сразимся?!

Я поперхнулся юфой. Он в своем уме?! Сражаться с плетуньей!

— А чтобы уравнять шансы, нас будет двое! — широко улыбаясь, поддержал Ойхо.

Я закатил глаза. Шутники, нашли с кем поиграть. В настоящем бою Лиссэ не выстоять и пяти минут, ладно, десяти, даже против одного Азно. Предугадав реакцию человечки, кисло взглянул на целителя. Тот с интересом ожидал ее ответа.

— Почему нет, — улыбнулась она, — если фейрин не будет против.

Она издевается надо мной?! С каких это пор ей понадобилось мое разрешение?! Сертай, полуобернувшись, озадаченно смотрел на меня. Видимо, мое лицо вытянулось больше, чем мне кажется.

— Фейрин не будет против, — я, наконец, овладел собой, — если вы обойдетесь без увечий.

— Без проблем!

— Само собой!

Откликнулись близнецы.

— Увечий?! — кажется, до Лиссанайи начало доходить, на что она согласилась.

— Ты можешь отказаться, — с готовностью предложил Сертай.

— Вот еще, — девушка упрямо выпятила губу, — не бойся, я их не покалечу, — успокоила она озадаченного полукровку.

— Мы могли бы вместе потренироваться с Киром, он занимается со мной. Иногда, — жалобно протянул братец.

— Еще чего! — одновременно воскликнули мы с Лиссэ, поймав недоуменные взгляды сешшера.

— Ты, кажется, не понял, Сертай, — я на ходу придумывал отмазку, — плетуны сражаются своими способами, я не смогу научить этому Лиссанайю, а она вряд ли захочет учиться сражаться по-настоящему.

— А я, интересно, по-игрушечному сражаюсь? — ядовито поинтересовалась девчонка.