— Это редкий случай. Эмиссар. Похоже, он плыл к англам, но буря прибила его корабль почти к стенам Новогорода. Там его изможденного и повязали... Гляди внимательно, дитя. Это настоящая печать-посвящение. Ее накладывают жрецы. А есть еще другая печать, гораздо слабее. Она проявляется на муже, коли он вольно служит Чернобогу, являясь проводником его помыслов и силы. Для этого не нужно посвящения, и такие, к сожалению, иногда встречаются и среди россов. Не могут Боги и мы уследить за всеми.

Ярослав внимательно всмотрелся в черный, пульсирующий в районе сердца, комок. От него во все стороны, к каждой части тела, к каждому важному орган тянулись черные жирные, омерзительные штрихи. Мозг краснокожего, так он вообще представлял собой клубок таких нитей. И если сначала у Ярослава возникло предложение попробовать удалить этот чужеродный элемент, то потом ему стало окончательно ясно. Удалить это зло из краснокожего можно только вместе с жизнь. А тело, как положено, на костре сжечь и пепел по ветру развеять, желательно в безлюдной местности.

И вообще, чем больше Ярослав вспоминал потом этот комок, тем больше у него складывалось чувство, что он видел что-то знакомое. Что где-то он с этим уже встречался. Но только вот где?

Впрочем, истинный взор был не единственным подарком Даждьбога. Бог оказался по божественному щедр. В своей голове Ярослав обнаружил огромнейший пласт знаний об общение с невидимым и неощущаемым обычными людьми. Строение человеческого организма, как зримое, так и незримое, способы лечения различных болезней. Заговоры, наговоры, проклятия, технологии создания амулетов, подчинения и изгнание нежити, защита от злых сил, самым примитивным способом которой является, кстати, традиционная вышивка на одежды... Если раньше Ярослав считал, что выходивший его Ретус был опытным и знающим колдуном, то теперь он понимал, что ромей владел всего лишь небольшой, мизерной частью знания о истинном устройстве мира. Даже хранимая им злая сила, которая после посещения Ирия никак себя не обнаруживала, не владела таким объемом информации. Долгими вечерами, после насыщенных тренировками и учебой дней, приходилось надиктовывать записывающим за его словами волхвам важнейшую информацию, полученную от богов.

Но Любослав не зря предупреждал Ярослава о том, что ничто не дается просто так. Недаром, северяне так привечают гейсы. Лучше уж самому выбрать, чем за тебя это сделают другие. Пусть и Боги. Получил и Ярослав противовес своим талантам. А может не противовес, может это была обратная сторона истинного зрения? Кто знает? Разве что Боги... Но второй раз в Правь, несмотря на море вопросов, которые забыл или захотел задать, Ярослав пока не собирался, так что ситуацию приходилось принять такой, какая она есть. Теперь Ярослав чувствовал любую чужую душевную и физическую боль, как свою собственную. Конечно, он и раньше нечто такое ощущал, особенно когда разошелся с любимой и другом. Редко. Спонтанно. Чуть-чуть, на грани догадки. Теперь же все стало совсем по-другому. Конечно же, здесь, в Святограде, таких людей было единицы, да и накал чувств был не тот совсем, но... Ярослав с ужасом думал, как же ему будет, если ему придется оказаться среди по-настоящему больных и обездоленных?...

Рано или поздно все кончается. Так произошло и с Ярославом. В один прекрасный день Ростивой сказал Ярославу почти сакраментальную фразу: "Мне тебя больше нечему учить. Дальше, расти позволит опыт только твоих собственных лет. Так что, Ярослав, иди ка ты в люди!" И Ярославу ничего не оставалось делать, как покинуть Святоград. "Заодно и "зачеты" посдаю!"

На амулете-ярило остались не нанесенными насечки по "специальностям" Мары, Перуна и, как не парадоксально, Даждьбога. Перун — это взятая в честном бою жизнь врага или победа в сложном поединке, Мара — вылеченный больной, а Даждьбог, это не столько чудеса, сколько суд.

Конечно, никто не выгонял Ярослава на улицу, как Алешу Пешкова. Молодой волхв получил от Великих Семинарий все, что требуется для путешествия: оружие, коня, одежду, дорожный припас и немного денег. И вот, в начале пятого годя, если считать от дезертирства с поля боя, Ярослав отправился путешествовать по росским княжествам. Причем уже не как беглец, а как полноправный житель.

Сначала молодой волхв собирался отправиться на запад — выполнить данное несколько лет назад обещание вернуться в так понравившуюся ему деревню. Однако с этим пришлось повременить. Волхвы усиленно, ну просто очень усиленно, порекомендовали, почти приказали, насколько могли, отправиться на юго-восток. "Зело неспокойно там...Да и в Киев загляни..."

Где и что неспокойно, Ярослав так и не понял. Почти месяц он странствовал по Великому Княжеству Киевскому, но нигде не находил никаких проблем. Серьезных проблем. А так... Росские княжества, как он и подозревал, не были сказочным берендеевым царством, раем для всех и вся. Были тут и злые помещики, и постылые свадьбы, и воровство с грабежами, и бедность, и болезни, и почти что рабство, для новых холопов, но... Но все это не переваливало за определенную черту. Злые помещики сами собой, либо с помощью странствующих по земле волхвов сменялись на нормальных, постылые на первый взгляд свадьбы, очень часто через пару лет давали радостные, любящие семьи, татей нещадно вешали или сажали на колья, болезни — лечились все теме же волхвами, либо местными травниками или колдунами, а работящий человек всегда через пять-десять лет мог расплатиться со всеми долгами и зажить в достатке, а своих детей — так вообще вывести в люди.

"Короче, это скорее не рай, а сказка о идилизированном средневековье. Крестьяне спокойно пашут, воины воюют, а волхвы следят за тем, чтобы когда вдруг моча вдарит в княжескую голову, это не привело к особо ужасным последствиям. А всеблагие боги же следят за волхвами. Вот такая вот Система."

— Да уж, всеблагие... — в голове Ярослава раздался знакомый, давно не слышанный голос.

— А! Наш затворник появился? Ну-ка... — волхв потянулся к клетке со злой силой, и с испугом обнаружил ее пустой. — Где ты?

— Здесь. В тебе. Теперь уже навсегда.

— Но как? — Ярослав ужаснулся. — И что...

— Не надо так бояться. Ну что за мысли — "одолеет", "подчинит". Скорее уж наоборот. Считай, что я теперь твой, хе, внутренний голос.

— А...

— Силы мои все теперь в твоем распоряжении. Теперь тебе не надо доить меня через тонкую пуповину. Что до черного, то оно хм... Оно выгорело почти все, когда перелетал через реку смородину, на пути в Правь.

— Да уж. Так тебе я и поверил!

— Сам же видишь. Так что считай, благодаря твоим жутким богам, у тебя раздвоение личности!

— Э-эй! Ты на богов наших не гони. С чего это они жуткие?

— А с того, что так даже я не издевался, когда удавалось захватывать контроль над телом слабого колдуна.

— Я то-то тебя не понимаю!

— А показать человеку рай, дать вкусить его сладость, а потом пинком вышвырнуть оттуда, потому что тебя впереди ждет важная для богов миссия? Это по-твоему что?

Ярослав передернулся. Вспоминать о потерянном рае было больно.

— Ладно, ладно... Прости. — Волхв даже опешил. Еще никогда та злая сила не вела себя так корректно. "Извинилась даже! Может и правду говорит?..."

— Ну хорошо. Пусть так. Как же мне тебя звать, о Моя Вторая Личность?

— Хм... Зови меня... Зови меня... Зови меня Уж!

— Уж?

— Ну да, змейка есть такая.

— Ааа... Понятно... Уж что ты по делу можешь сказать, Уж?

— Типа скаламбурил? Ну ладно... Лопата. Смеюсь. А если по делу, по делу... Не там ты ищешь. Сверни завтра на перекрестке на правую дорогу. Та, что вдет в сторону близкой границы с велики княжеством словенским. Чувствую я — там ты найдешь себе приключений на седалище...

— А откуда ты все эти выражения знаешь?

— Так я же — это ты! Я свободно читаю твою память, и знаю все о тебе.

— А я — твою?

— А ты нет! Ладно. Я умолкаю. Если что надо, то ты силой можешь воспользоваться моей. Без всяких условностей.

Уж оказался прав. Не прошло и пяти дней, как Ярослав нашел то, что искал. Совершенно случайно он оказался в нужном месте в нужное время, чтобы встать на след знаменитой разбойничьей шайки.

Слухи об этих разбойниках ходили по росским княжествам уже не первый год. Банда это была знаменита тем, что не сидела на месте, как все обычные, а путешествовала из одного княжества в другое, подолгу нигде не останавливаясь. После ее налетов оставались только трупы: мужчины, изнасилованные женщины, и дети. Банда не оставляла в живых никого, чтобы не было способных узнать их в лицо свидетелей. Это было очень необычно. Даже известные душегубы — степняки, и те старались брать полон. Второй удивительный момент — тати выбирали для своих черных дел пограничные области, где, по идее, купцы больше всего насторожены, и караваны имеют мощную охрану. В-третьих, особо банда не наглела, и пока не умудрилась настолько сильно досадить кому-либо (может именно из-за того, что гастролировала по волостям), чтобы по их следу бросили ищеек из волхвов. А без них, в отсутствии всеобщего паспортного контроля, поймать их было невозможно. И тут такая удача!

Налет банды был как всегда жестоким и кровавым. Убив из огнебойных палок лучших воинов из числа охраны купца, достреляв из самострелов и дорезав в ближнем бою остальных, тати занялись своим любимым делом.

Маленькую Ивку всю ее недолгую жизнь ближники дразнили мышонком и прутиком. Действительно — от своих сверстниц, девятилетняя девочка отставала почти на голову и была худенькой, как ветка березы. Но в этот раз малый рост пошел ей на пользу, зараз окупив все прошлые и будущие насмешки. Малышку спасла мать, затолкав ее в почти невидимую, узкую щель между телегой и лошадиным трупом, наказав молчать чего бы не происходило. Чего насмотрелся и наслушался ребенок за следующие полчаса не сложно догадаться. Волосы, когда она вылезла из под телеги, у нее наполовину стали белыми от пережитого ужаса.

Но несмотря на все пережитое, девочка оказалась достойна растения, которое поделилась с ней своим именем. Такая же прочная и гибкая, как лоза, она смогла не только выбраться из своего укрытия, чуть не ставшего ей могилой (телега чуть просела, почти полностью завалив выход), но и принять правильное решение. Идти искать помощь не туда, куда отправился караван псевдо-купцов с псевдо охраной, а в противоположную сторону. Тут ее, рыдающую, утешаемую всей деревней, и нашел Ярослав. А присутствие направляющейся по своим делам дружины местного князя, было вообще подарком богов.

Бешенная скачка, во время которой Ярослав, как мог, пытался если не убрать, то хотя бы немного подлечить душевные травмы девочки, снизить их остроту, закончилась на опушке леса. На этом настоял Ярослав. Для того, чтобы пышущий жаждой благородной мести командир дружины прислушался к голосу рассудка, волхву пришлось немного повлиять на него через Правь. Обоз разбойников, судя по всему, остановился в деревне. А Ярослав совсем не хотел превратить быстрый захват с последующим скорым и безжалостным судом, в долгий штурм и выкуривание бандитов из домов. Потери среди дружины при этом могли быть немалыми — у бандитов огнестрельное оружие "Откуда, кстати говоря?", да и жители села могли пострадать.

На ночь дичь решила остановиться в деревне, поэтому дружине пришлось расположиться на ночевку в лесу. Впрочем, им было не привыкать, а девочке из своих запасов Ярослав как мог

На следующее утро цель покинула деревню. Подождав, пока хвост обоза скроется из виду, отряд с самыми дурными предчувствиями влетел в покинутое село. И тут Ярославу пришлось в очередной раз удивиться. Ни тебе порубленных жителей, ни изнасилованных девушек, ничего. Обитатели были бодры-веселы, и составили о переночевавших у них купцах самое хорошее мнение. Те были вежливы, тихи и щедры. Меда-вина не перебирали, к девкам не приставали и спать легли рано. "Умаялись поди в дороге." — говорили местные. Вспомнив виденную им по дороге картину, как именно "умаялись" эти "купцы", а также слезы и страх маленькой Ивы, Ярослав только зубами скрипнул.

"Не. Будет. Им! Никакой! Пощады!!!"

Вечер в лесу не прошел зря. Ярослав как успел, быстро, "на пальцах" разъяснил, чего бояться в бою с вооруженным огнестрельным оружием бойцом. Прикинув что и как, командир княжеской дружины принял очень простое и логичное решение. Проведя еще раз инструктаж, отряд отправился в бой.

Банда тихо и спокойно ехала по лесу. Дала шли как всегда — очень удачно, и причиной тому был новый, хотя какой он новый, уже года три, атаман. Как только все стали делать все именно так, как говорил он, так сразу же удача стала очень частой гостьей. И всего то: нападать строго в определенных местах на строго определенных купцов, добычу сбывать подальше от места "дела", не оставлять никого в живых и вести себя везде подчеркнуто примерно. Кто не согласен был — тот был убит, остальные — разбогатели. Так и странствовала банда от города до города, всегда чинными купцами и уважаемыми охранниками, лишь иногда приоткрывая свое истинное лицо. Поэтому догоняющий их воинский отряд не особо их встревожил. Лошади воинов шли медленно — явно не торопятся им вслед, головной вообще задержался в хвосте колонны телег, разговорившись с возницей, а остальные бойцы змейкой растянулись вдоль всего поезда.

Главарь бандитов своим звериным чутьем только начинал что-то подозревать, как стало уже поздно что-либо предпринимать. Маленький ребенок, непонятно каким образом затесавшийся среди вооруженной дружины, произнес тоненьким женским голосом "это они" и закрутилось. Дружина растянулась во всю длину поезда, поэтому атакованы были одновременно практически все бандиты. Ничего не ожидавшие тати, надевшиеся спрятаться под личинами обычных купцов, не были готовы к бою. Брони не вдеты, взведена только пара арбалетов "на всякий случай", даже тетивы не на всех луках натянуты. Поначалу Ярослав даже подумал, не ошиблись ли они, но прозвучавший хлесткий выстрел из винтовки окончательно развеял последние иллюзии.

Бандиты не смогли оказать княжеским дружинникам достойного сопротивления. Слишком неожиданно все началось, да и специализация немного разная — засада и прямое столкновение. Стрелка зарубили после первого же выстрела, остальных просто вырубили. Только главарь еще оборонялся, прижавшись спиной к телеге. И то, не из-за каких-то особых воинских навыков, а только потому, что взять его хотели живьем. А тот, понятное дело этого совсем не хотел, а зарезаться — духу не хватало.

— Ну, подходите, п...ры! Ща я вас опущу! Ну! ... соси! ...! ...!

Ярослав дернулся. Знакомого родного мата он не слышал уже лет пять. Наличие огнестрельного оружия и так ясно доказывало, что в банде есть пришельцы с Земли, но вот то, что такой пришелец был атаманом, это удивительно. Хотя кто еще мог додуматься в этом пасторальном мире до "гастролей"?

Волхв присмотрелся к атаману. Что-то знакомое было в этом мужике. Ярослав мысленно убрал с лица атамана неряшливую, давно не стриженную бороду, убрал шрам через все лицо и с удивлением, переходящим в мрачное удовольствие, присвистнул. Легкий жест рукой, и дружинники расступаются. Волхв захотел поединка, а поединок — дело святое. Да и интересно же, какой прием посмотреть...