Ты нам нужен

— Не совсем понятно, — поднял на него глаза Мот.

— Это наше земное время, то есть наше время.

— Ты не забывай, что НАШЕ время, — подчеркнул последние слова Ферм, — на пару веков иное, чем у тебя.

— Да-да, знаю, — откликнулся Билл, — но ты замечал, чтобы в двадцать втором веке белки жили в разных временных точках?

— Ну что ты пристал к этим белкам? Не видел я такого, не видел!

— То — то, — спор был исчерпан.

— А зачем обычная карта? — спросил Билл.

— Я сильно подозреваю, — ответил Страст, — что в ней должны содержаться некие указатели, которые показывают выход в иное время.

— Что ты думаешь делать со своим трофеем? — спросил я у Лабана.

— Не знаю, не решил ещё, но, по — любому, пока спрячу подальше. Не дело таким вещам валяться где попало.

— Но ты сам сказал, что это секретные комнаты, — парировал Билл, — а подобные комнаты существуют специально для того, чтобы хранить секреты.

— Если её нашёл я, то и кто — то другой её тоже сможет найти.

— Но Лавин ведь не пустит бродить по своему замку кого угодно.

— Так — то, оно так, — согласился с доводом Страст Лабан, — но уж больно опасно держать подобные штуки даже в секретной комнате под замком. Ты сам знаешь, что представляет из себя этот мир, где никогда ни в чём нельзя быть уверенным.

— Да уж, — протянул Ферм.

— Я спрячу её обратно, — решил Страст, и пока подумаю куда бы её перепрятать.

— Ты скажешь об этом Лавину? — поинтересовался внезапно Билл.

— Лавину? — Страст, похоже, немного растерялся. — Я ещё не думал об этом.

— Это может привести к непоправимому, — сказал Билл.

— Почему? — нахмурился Ферм.

— Разве ты не понимаешь? — начал горячиться Билл. — Это очень опасно, когда судьбоносная для мира бумага попадает в руки, к мягко говоря, странному человеку с большими запросами.

— Ты прав, — кивнул Фепм, — но скрывать эту бумагу мы также не имеем права.

— Нужно над всем этим крепко подумать. Пока я спрячу карты обратно. — Он немного повозлся в углу, скрытом от глаз. — Пойдём обратно.

* * *

* * *

* *

Вновь мы шли по длинным коридором и по крутым лестницам.

Вернувшись в свою комнату, я упал на кровать и задумался. Моя голова переваривала то, что мне довелось увидеть и услышать. Перед нами стояла нелёгкая задача, но имея на руках подобную карту мы могли свердить очень многое. Теперь появилась уверенность, как никогда, что у нас, действительно, всё получиться.

Глава 12.

Пришёл тот день, когда мы вновь должны были пуститься в путешествие, которое сулило нам неизвестное, никто не мог предсказать, что ждёт нас.

— Может быть, вы всё — таки передумаете? — с надеждой в голосе вопрошал Квасер.

— Нет, нет и ещё раз нет! — отрезал Ферм.

— Ну, пожалуйста, — протянул он, казалось, что он вот-вот заплачет.

— Алекс, — сказал Страст, обращаясь к парню, — мы не можем взять тебя или кого — либо ещё. Нас выбрала некая сила, охраняющая нас до сих пор. Мы прошли там, где другие не смогли бы, мы выпутывались из тех передряг, где любой спасовал бы. Мы не имеем право подтвергать вас опасности.

— Но, тебе не кажется, что мы могли не случайно оказаться здесь. Может быть, это судьба перебросила нас сюда и та же самая сила, о которой ты говоришь, свела нас на этом несчастном клочке земли и кто сможет сказать: не предрешено ли именно нам всем вместе справиться с тем, что случилось с этим миром, — Квасер стёр пот, обильно струящийся по покрасневшему лицу.

Нечего сказать, аргумент был железным, ещё немного и мы поддались бы на уговоры, но Стон поставил точку в этом разговоре.

— Ты пойми, — сказал он, — вы не приспособлены к жизни в этом мире. Никто не отрицает твоих качеств, таких как сила, ловкость, смекалка, стремление улучшить мир. Ни я, ни Страст, ни Билл, ни Иван, не умаляем твоих хороших черт. Твоё дело изображать жизнь, наше дело — творить её. Ты отличный каскадёр, но ты не воин. Мы все прошли не один год и даже не два по тяжёлой дороге сражений и драк. Мы все боевые офицеры, прошедшие особую школу.

— Но Билл...!

— Что — Билл? Хочешь сказать, что он не такой, как мы? Его род занятий сравним с нашим. Тебе же предстоит постичь ещё очень много важных вещей. Когда — нибудь, я не отрицаю этого, мы с распростёртыми объятиями примем тебя в нашу команду, но не сейчас.

— Друзья, а как же...? — с последней надеждой Квасер глянул на нас.

— Мот прав. Во всём, — заметил Ферм. — Мы позже поговорим об этом, а теперь прости, нам нужно поговорить.

Поняв намёк, Квасер испарился, прибывая в растроенных чувствах.

— Мальчишка! — чуть ли не плюнул Мот. — Возомнил себя героем. Приключения ему подавай!

— Ты не совсем прав, он искренне хочет помочь, — высказался в защиту Алекса Ферм.

— Да ну его! — отмахнулся Стон. — Только всё настроение испортил своими стенаниями.

— Что — то я не помню, чтобы ты говорил, что ты боевой офицер, — вопросительно прищурился Билл.

— Тем не менее, это так, — ответил Мот, — я, действительно, морской офицер, волей случая попытавшийся что — то изменить, а ставший персоной нон — грата. Но об этом — потом.

Никогда бы я не подумал бы о подобном. Мы знали, что Стон — пират, но, что у него такое серьёзное прошлое, никто не мог даже и предположить. На все посыпавшиеся вопросы он наотрез отказался отвечать и тему после этого замяли.

До отхода в новое приключение оставались считанные часы и каждый был занят подготовлениями на свой лад: Ферм отсыпался на будущее, не зная когда ещё придётся прикорнуть; Билл пропадал где — то со своей Нианой; Лабан сидел над картами, пытаясь заставить свой мозг запечатлеть схему в мельчайший подробностях, ибо нести карту с собой было большим риском и он не хотел на него идти; Стон, отобрав пару револьверов у артистов, сидел чистя их и приводя в порядок, к которому он привык; ну а я последние часы перед началом похода провёл на пыльном дворе, показывая нашим друзьям — каскадёрам, кое — какие приёмы из космо — дзюцу и поправляя стрелков, когда их стрелы летели мимо цели.

— Иван, — ко мне подошёл Квасер, — вы не подумали о ...?

— Нет, Алекс, даже и не говори. Нет. Ты остаёшься здесь. Ты многому научился и должен научить этому других. Может настать такой день, когда нам понадобится помощь, или мы не сможем справиться одни и поэтому мы все должны быть готовы к этому.

— Он прав, — раздался за моей спиной голос неведомо откуда взявшегося Билла.

— Ты нечего не хочешь показать? — спросил Квасер.

— Ладно, — ответил Билл.

Меч с невиданной быстротой замелькал в воздухе, создавая впечатление чего — то нереального. Билл не уставал нас удивлять каждый раз чем — то новым.

* * *

* * *

*

Поход наш начинался смесью различных чувств и предположений. Теперь мы знали, что нас может ждать в дороге. В этом ожидании присутствовала некая двойственность. Особо не хотелось ежесекундно ожидать нападения с любой стороны, но жажда чего — то особенного заставляла кипить кровь в жилах. Не знаю как у других, но у меня было желание забиться под кровать и не вылезать оттуда сколько модно долго, которое тут же сменялось желанием сорваться с места и, не размышляя, ринуться навстречу опасностям, с которыми нам должно было разобраться.

Любой музей позавидовал бы нашей экипировке. Начищенные кольчуги отражали лучи солнц и на них нельзя было долго смотреть. Мечи были наточены так, что разрубали волос, ножны хлопали по ногам, но это было уже привычно. Луки лежали в особых сумках, сделанных дворцовыми умельцами, куда свободно помещались и несколько колчанов со стрелами, которые были прекрасно сбалансированы. Лавин от своих щедрот отдал нам своих лучших скакунов со своих же личных конюшен.

Решётка подналась и ворота распахнулись. Мы выехали за пределы замка и направились к чудесной Поляне. Билл задержался, прощаясь с растроенной Нианой, а затем, пришпорив коня, догнал нас.

День выдался чудесный. Именно в такие дни и должны начинаться большие дела. Дух боевого азарта гнал нас вперёд к неизвестности. Мы долго ехали в тишине и лишь конская упряжь позванивала временами, да собаки, с лаем гнались за лошадьми, но вплотную к ним побегать опасались, видимо, были учёные уже.

— Эге-ге-гей! — заорал Ферм, стоило нам отъехать подальше от замка и когда скрылись за поворотом дома, которые ставили лайхоты — свободные поселенцы, не признающие ничьей власти, но жмущиеся к сильным мира сего, тем, кто в непридвиденных ситуациях и сложных случаях мог и заступиться. Справедливости ради стоит сказать, что лайхотов становилось всё меньше и меньше по той простой причине, что сии лица со страшной силой урбанизировались. Так жить гораздо проще и безопаснее.

— Ты чего воздух колышешь? — осведомился Страст у Басова.

— Надо же побеситься пока возможность такая есть, — ответил Ферм.

— Это точно, — глубокомысленно изрёк Билл и тут же заверещал ещё более дурным голосом, что уши заложило.

— Хватит дурью маяться, — посоветовал я.

— Не будь таким скучным, — посоветовал Билл.

— Лучше не надо строить из себя уа — уа, — попинал я ему.

Так, переругиваясь и перешучиваясь, начали мы нашу одиссею. Настроение у всех было превосходным и лошади, чувствуя непринуждённую атмосферу, приостановились и стали едва перебирать ногами, за что быстро получили шпорами по бокам. Нам не хотелось медленно плестись и мы пустили наших скакунов в галоп, подставляя ветру лица.

Местность становилась всё более знакомой. Этой дорогой мы ездили не раз. Она вела к Поляне.

Тем не менее, что — то новое появилось здесь. Мот и Лабан как — то себя стали странно вести, словно гончие, почуявшие добычу. Что — то знакомое витало в воздухе, но я пока не мог понять, что же это такое.

Билл и Ферм тоже что — то такое почувствовали и завертели носами.

— Это мне снится или это действительно явь? — прокричал Стон, обращаясь к Лабану.

— Не знаю, капитан, но если это сон, то я тоже сплю, — за долгое врямя Страст впервые назвал Мота вновь капитаном.

— Это вы о чём? — осведомился Билл.

— Погоди немного и ты поймёшь, — заинтриговал его Страст.

Вдруг стал слышен какой — то шум. Сначала издалека, но затем всё ближе и ближе. Я не мог поверить в это. Данный шум было тяжело спутать с чем — либо.

Вскоре мы увидели и его источник. Перед нами раскинулось голубое море. Раньше я смеялся над этим эпитетом, а сейчас понял, что оно и в самом деле такое.

Морскаяая красота завораживала. Я всегда уважал и в то же время побаивался его. Но, в придачу, я безмерно любил его. Для меня оно было живым существом, олицетворяющим собой судьбу. Да, да, не сейтесь, именно, её родимую. То не морской глади полный штиль и только переливаются лёгкие барашки, живущие на верхушках малюсеньких волн. Или вдруг шторм, всесокрушающий, способный в одну секунду поглотить целую флотилию, и капитан седеет, стараясь выправить свой корабль и не дать волнам разбить его в щепки.

Самое прекрасное на море, лично для меня, это попутный ветер, подхвативший твой корабль и наполнивший собой паруса, придавая паруснику новую невиданную и волшебную силу, благодаря которой человечество совершило тысячи открытий.

Сейчас море было спокойно и только синие волны накатывали на берег, оставляя за собой водоросли, ил, ракушки и другую всякую мелочь, которой море всегда было богато.

— Вот это — да! — прошептал Лабан и Стон его поддержал.

— Откуда...? Откуда оно взялось? Его ведь тут не было?! — заикаясь, спросил Билл.

Ферм, вообще, ничего не мог сказать и был похож на рыбу, выброшенную на берег, открывающую в бессильной попытке рот.

— Ненавижу море, — только и смог промолвить он, взяв себя в руки.

Это точно, могу сказать с полной уверенностью, моря он недолюбливал. Не знаю, что случилось с ним раньше, но я никогда не видел его купающимся в море, хотя мы часто выбирались на побережье. В то время, как я, Женя и Катька плескались и ныряли в морскую гладь, Ферм отсиживался на берегу. Все наши попытки заволочь его в воду проваливались на корню. А метод физического воздействия дал, вообще, отрицательный показатель. Ферм — парень далеко не из слабых и поэтому он как скала врос в берег и никакими силами сдвинуть его с места было невозможно, в то время, как Женька и Катюха мгновенно забултыхались в воде. Меня окунуть он так и не смог, по поводу чего он немного оскорбился и выпил бутылочку пива, после оной он сразу подобрел и улёгся загорать.

— Что же нам делать? — вернул меня в действительность своим вопросом Билл.

— Почём я знаю, — пожал я плечами, — ты это спроси у наших морских волков.

Стон и Лабан стали совершенно другими людьми. Они смотрели в море так, словно дети, увидевшие в новогоднем сюрпризе под ёлкой игрушку, о которой мечтали всю жизнь и о которой даже не смели попросить своих родителей. Они преобразились. Глаза их заблестели и загорелись огнём. Плечи распрямились, хотя, казалось, что лучше и быть не может. Движения их стали быстрее и чётче.

— Что делать, спрашиваешь? — осклабился Мот. — Вот тебе ответ, — и указал куда — то в море. — Никогда не спрашивай, что делать, находясь на берегу. Нужно слушать море и оно само даст тебе ответы на все интересующие тебя вопросы. — Он оседлал своего любимого конька и я, видя это, решил повернуть беседу в несколько иное русло.

— Ты считаешь, что нам нужно выйти в море? — недоумённо поинтересовался я.

— Не считаю, а знаю, — поправил он меня.

— Эй — эй, это вы о чём? Вы, что же, совсем рехнулись? Жить вам надоело? — взбеленился Ферм.

— Успокойся, — ответил я. — Пока никто никуда не плывёт и даже не собирается. А, во — вторых, у нас даже нет ни корабля, ни самой распоследней лодочки, на которых мы могли бы поплыть.

— Ну и слава Небесам! — выдохнул он.

— Нам нужен корабль, — словно ничего не слыша, сказал Стон.

— Где ты его найдёшь, — поинтересовался Билл, — если на горизонте нет ничего похожего?

— А здесь ты не прав, — заметил Лабан. — Вон видешь сети?

— Где?

— Поверни голову направо и там на пригорке. Увидел?

— Действительно, что — то есть.

— Не что — то, а сети. Причём, самые настоящие.

— А нам — то с этого что за радость? — осведомился нахмурившийся Ферм.

— Ну, ты непонятливый, — улыбнулся Страст. — Сеть — рыба — рыбак — море — лодка. Понял?

— Только этого не хватало! — схватился за голову Ферм.

— Это даёт нам шанс, — потёр руки Стон.

— Ты думаешь, что так всё просто? — спросил Ферм. — Как ты себе всё представляешь? Прямо из воздуха появится корабль?

— Несколько не так. Но, что — то в этом роде. Обычно рыбаки ловят рыбу для того, чтобы её продать. Если он идёт на базар, а на базаре всегда много народу и можно найти капитана, у которого возможно зафрахтовать судно.

— Ага! — ухмыльнулся Ферм, — по — моему ты всё идеализируешь.

— То есть? — не понял Стон.

Чем закончился бы разговор мы так и не узнаем, так как в этот момент Билл закричал:

— Смотрите, что это?

— Где? Где? — завертели мы все головами.