| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— На ментов у меня аллергия... — народ дружно заржал. — А если я скажу "нет", вы меня им и сдадите... "За колючку", я как раз в розыске... — после упоминания о ста гривнах самооценка Сергея резко повысилась, а "я в розыске" звучало просто гордо.
— Ты что, охренел! — Костыль оскорбился до глубины души. — Во-первых, тут диверсионный отряд, а не Клуб Юных Помощников Полиции; во-вторых, ты за кого нас тут держишь?! — Серёжка сообразил, что про ментов он ляпнул зря: Костя обиделся всерьёз. — Вот ещё с ментовкой я связываться буду!
— Но связались же, чтоб меня поймать!
— Ты это Кэпу скажи...
— Вот он меня и сдаст...
Ян подал голос:
— Мешок, дай ему по шее, чтоб фигню всякую не нёс...
Перспектива поссориться с этой компанией настолько, чтобы схлопотать по шее, Серёге вдруг резко не понравилась. Здесь ему было хорошо. По крайней мере, пока. Сейчас эти парни обидятся (а было на что) и выпрут его отсюда...
— Пошли к Романову вашему, что ли... — Серёжка быстро встал. Ещё, вроде, надо было извиниться, — по крайней мере, перед Костылём. Это стоило некоторых усилий над собой: последние года три Серый не делал этого ни разу. — И... ну... извини, ляпнул, не подумал... — голос внезапно сел.
Костя встал, глянул на Серёжку сверху вниз:
— Ладно, проехали. Идём?
* * *
Романов оказался представительным дядькой в сером кителе с приличных размеров иконостасом на груди и седой всклокоченной шевелюрой. Увидев Серёгу, он весело присвистнул:
— Капасовский, это что, и есть легендарный Джо Неуловимый?! Проходи, добрый молодец, проходи. Спасибо, Пинигин, можете идти, — Костыль аккуратно прикрыл за собой дверь. — Вовка, ты уверен, что это то, что тебе нужно?
Кэп кивнул:
— Пока да. Вам решать, Владимир Борисович, но нас он вполне устраивает.
— Решать, безусловно, мне... Ладно, Владимир, пускай пока заполняет анкету. Опосля своди его к Дворянцкову. Определим пригодность ребёнка к занятиям, а принимать решение, как это будет выглядеть, станем чуть позже. Сам должен понимать, между аналитической запиской и программой — разница большая, — Романов встал. — Дитя, ты писать-читать умеешь?
"Я — не дитя!" — чуть было не сказал Серёжка, но удержался-таки. Место было немного не то.
— Умею...
— Замечательно! Вовка, я знал, что у тебя есть нюх на таланты. С анкетой сам справишься? — последний вопрос был адресован явно Серёге.
— Постараюсь...
— Евгений! — в комнате "материализовался" лейтенант, внешне — чуть старше Кэпа. — Выдайте ребёнку анкету, ручку и обеспечьте рабочим местом. Что будет непонятно, — объяснить. Дитя, ступай с товарищем лейтенантом, он тебе всё разъяснит.
"Я — не... Тьфу, достали вы все меня!" — Серёжка двинулся за лейтенантом, пытаясь понять, что бы это всё значило.
* * *
Процесс заполнения анкеты занял гораздо больше времени, чем предполагал Евгений Дэн. Мальчишка, безусловно, умел читать и писать, но если читал он вполне нормально, то с чистописанием у пацана, как выразился Дэн, было плохо. Причём "плохо", — пожалуй, даже незаслуженный комплимент. На деле всё обстояло просто безобразно. Со стандартной вступительной частью, где требовалось рисовать крестики в квадратиках "да" и "нет", киндер справился более-менее. Но когда дело дошло до листа с вопросами, Дэн ужаснулся. Пацан изображал свои ответы немыслимыми каракулями, совершая абсолютно фантастические ошибки. Ужас происходящего был в том, что обрабатывать всё это на компьютере должен был он, лейтенант Дэн. В том, что, отсканировав текст, машина не поймёт в этой "шифровке" ни слова, сомнений не было. Ответы придётся набивать вручную, но и сам Дэн "шифр" понимал не более компьютера...
Через три минуты лихорадочного "мозгового штурма" Евгений изыскал-таки решение проблемы. Он отобрал у мальчишки анкету и ручку, включил машину, нашёл файл с текстом опросника, и дело пошло. Сергей читал вопросы с экрана и сообщал ответы Дэну, а тот сразу забивал их в память компьютера.
За сорок минут продуктивной совместной работы выпускник кафедры детской психологии Меланпольского Государственного Университета Евгений Дэн открыл для себя новый, ранее неизведанный, жутковатый мир трущоб Меланполя. Сидевший рядом русоголовый мальчишка спокойным голосом выдавал такие "убойные", а порой просто кошмарные подробности своей недолгой жизни, что Евгению казалось: волосы встанут дыбом и будут находиться в таком состоянии неделю.
Над, казалось бы, безобидным вопросом "Вы любите манную кашу? Да. Нет. По возможности обоснуйте". Сергей думал с минуту и в итоге попросил Дэна напомнить, что это такое. Ещё через минуту ошарашенный Евгений набил: "Не знаю. Когда последний раз пробовал, не помню".
На слегка коварный вопрос "Сильно ли Вас били в детстве? Да. Нет. По возможности раскройте ответ." (коварство вопроса заключалось в том, что человек с толикой логического мышления сразу понимал: односложно ответить нельзя) пацан категорически заявил, что его в детстве не били вообще. Пришлось уточнить, что такое в его понимании "детство"? — Когда была мама. — А после пяти лет?.. Тут ребёнок сумрачно уточнил, считается ли, когда в приёмнике-распределителе пристёгивают к решётке наручниками и лупят дубинками? — Считается? — Тогда — да.
И так — далее. При этом с психикой у Сергея, вроде как, всё было в порядке.
Когда, наконец, они осилили все четыре листа текста, Дэн чувствовал себя как выжатый лимон — с одной стороны, и переполненным до краёв информацией самого мерзкого характера — с другой. Он облегчённо вздохнул, выдал пацану банку колы и отправил в коридор подождать. "Боже, где мы живём?!" — мысленно возопил Евгений. Единственный раз, когда Дэн от души посмеялся, был ответ на вопрос "Любите ли Вы животных? Да. Нет. Почему и каких?". Сергей обстоятельно объяснил, что хорошо относится к собакам, особенно — к большим, они умнее, никак — к кошкам, и терпеть не может крыс. При этом по сканеру гулял крысёнок, только что извлечённый из кармана; он был, как выяснилось, исключением.
Переварив полученную информацию, машина выдала на экран, что "Вересов Сергей Александрович по основным параметрам соответствует требованиям, но желательно..." — далее следовал список советов вроде дотягивания ребёнка до общего уровня по школьной программе и тому подобного.
Евгений Дэн не был милитаристом и не относился к армии даже с лёгкой симпатией; свои погоны он носил потому, что после Университета требовалось отслужить два года в ВС; ОСпН "Скаут" Дэн считал организацией монстерической и искренне радовался, когда кто-то из ребят "оставался за бортом"; но сейчас, прочитав результат, Евгений поймал себя на мысли, что рад тому, что мальчишка, в принципе, должен остаться здесь, а не отправиться обратно на улицу. Романов, кроме компьютерного заключения, делал ещё и свои выводы из анкет, но шансы Сергея были высоки. Дэн собрал в стопку листы с распечаткой и отправился к полковнику.
* * *
Выставленный в коридор Серёжка устроился в стоявшем здесь "клубном" кресле с откидным сидением. Смысл дела, которым они занимались с лейтенантом, был, в принципе, ясен, но всё же не до конца...
В торце коридора маячил парнишка старше Серёги года на три, который стоял у прозрачной двери и проверял пропуска, — точнее, пытался этим заниматься, но получалось плохо, так как основная часть шныряющих по коридору офицеров попросту игнорировала его, несмотря на "суровый" вид часового, — он был упакован в камуфляж, берцы, берет, набор белых ремней, бронежилет и вооружён автоматом, кажется, "Калашниковым" с откидным прикладом. Серёжка слегка пожалел "сторожа": в таком прикиде и при такой погоде!
Часовой побродил туда-сюда у двери и заметил, наконец, Сергея. "Клиент" изучил нашивки и шевроны с расстояния метров десяти, удивлённо хмыкнул и вальяжной походкой классического "представителя власти" двинулся к "самозванцу". Серёга быстро прикинул, чем всё это может кончиться, и пришёл к выводу, что "крыша", притащившая его сюда, несколько круче, чем это "чудо" с АКМСом. Возможности поиздеваться над любыми "крутыми" мальчиками в форме и при оружии Серёжка не упускал никогда. Особенно — если это относительно безопасно... "Клиент" остановился перед Сергеем, сунул ладони за широкий белый ремень портупеи и, медленно покачиваясь с пятки на носок, стал изучать Серёгу подозрительным взглядом. Пауза затягивалась. Если он пытался нагнать таким макаром страху, то эффект был достигнут противоположный, — Серёжка едва удерживался от смеха. Он сидел и в упор пялился на "автоматчика", стараясь казаться ну очень сурьёзным и слегка напуганным. Наконец "клиент", пройдясь по Серёге ещё одним "взглядом-рентгеном" (так ему, по-видимому, казалось), "нагрелся" до диалога:
— Ты кто? — вопрос был любопытный.
— Человек.
— Вижу, что, вроде, не сетчатый питон... Ты что здесь делаешь?
— Сижу, — Серёжка поставил на пол пустую банку и поудобнее устроился в кресле. "Клиент" начинал заводиться.
— Вижу, что не на хвосте висишь! Документы есть? — вопрос был ещё любопытнее, чем первый. Серый не удержался и хихикнул:
— Нет, конечно!
На лице "клиента" отобразилась сложная гамма чувств, — от удивления ("Как ты тогда сюда попал?") до злорадства ("Ага!.."). Парнишка явно не был дураком, но жара и дело, которым он занимался, его доконали:
— Как нету?! — с Серёжкиной точки зрения трудно было придумать вопрос глупее.
— Так. Нет, и всё.
— Тогда пошли разбираться!
— Иди, разбирайся...
— Это как? — шутки парень не понял, но уже слегка озверел, а этот сопляк в афганке на три размера больше окончательно вывел его из себя.
— Как, как... Ты что просил? — "Пошли разбираться". Я тебя и послал: "иди, разбирайся". Чего ещё надо?
Парень побагровел, в воздухе почти ощутимо щёлкнул тумблер. Ситуация явно вышла из-под контроля. "М-да, зря я его так!" — самокритично признал Серёга.
...Вовка вырулил из кабинета Романова как нельзя вовремя.
— Ребятки, вы чем тут занимаетесь?
"Клиент" изобразил искреннее возмущение:
— Кэп, я пытаюсь проверить документы у этого... А он...
— Батарейкин, откуда у него документы? Пойдём, Серёга!
Серёжка соскользнул с кресла и, не удержавшись, показал "автоматчику" язык. Это было последней каплей. Парень побледнел и вцепился в цевьё автомата, — будь его воля, Сергея уже не было бы на свете.
Кэп хмыкнул и за локоть выволок Серёгу из коридора:
— Джо, не задирай часовых: опасное занятие!
— И чё дальше? — Серёжка с Вовкой стояли на крыльце штаба. За стеклянной дверью маячил ещё не успокоившийся часовой.
— Дальше? К Дворянчику в санчасть и обедать. Или, если хочешь, — сначала обедать, а потом — к Дворянчику, без разницы, — Кэп потянулся. — Решай.
— А в санчасть зачем? — медицины Серёга слегка побаивался.
— Милый, это же — диверсионный отряд! Ты можешь быть супервундеркиндом и помереть на первом же марш-броске от застарелого порока сердца! Тут без Дворянчика — никак.
— А если "помру", что тогда? Турнёте?
— На хрена? Ты ж — кадр бесценный! Тебе ситуацию обрисовали?
— Обрисовали... Костик.
— Ну вот. Какой тут "турнём"! Лечить будут — до победного. Здесь это умеют.
— Так зачем я вам нужен? — Серёжка в общих чертах понял, зачем, но кое-что требовалось уточнить.
— Ты ж говоришь, — Костыль обрисовал?
— Ага. Нужен человек в группу, причём нужен сильно. Почему именно я, мол, спрашивай у Кэпа, у тебя то есть...
— Вот что... Значит так: у нас в группе не хватает человека. В принципе, когда происходит плановая замена...
— Это как?
— В восемнадцать годов народ уходит на срочку. Или поступает куда. У нас ушёл Игоряша Мерзляков, — он командиром был до меня. В мед поступил. Ты его ещё увидишь. Командиром стал я, а в группу взяли Латыша...
— Это который Ян? Снайпер?
— Именно. Кандидатов на замену подбирают за полгода-год. Латыш был с нами на трёх выходах, пока учился в девятом классе. В середине июня ушёл Игоряша, — официально взяли Яна, и всё было чинно-благородно. В середине июля... Я понятно излагаю?
— Да вроде понятно.
— Ну вот, в середине июля новым составом пошли на дело и... — тут у Вовки вышла короткая заминка. — В общем, мы влипли. Одного из наших...
— Убили?! — Серёга внезапно понял, что всё, оказывается, очень серьёзно, ещё серьёзней... "Мне "Фоер!" скомандуют — угроблю клиента, нет — пусть живёт пока", — от вскользь услышанной фразы Яна вдруг повеяло какой-то нездешней жутью. Да и Костыль вроде в шутку, а вроде и нет, — "а может, и торжественные похороны..."
Серёжка глянул на Кэпа снизу вверх... Тот смотрел спокойно и очень серьёзно:
— Нет, не убили. Ранило. Конкретно. В строй уже не вернётся никогда. Жить будет, но отвоевался парень. Теперь нам нужен человек. Борисыч нас снял с рейдов и пихает на агентурное обеспечение...
— Это как?
— Да сидит наш Штирлиц в их штабе; спёр жутко секретную бумажку, заложил в тайник, — надо забрать; обеспечение забирает. Кого ухлопать — обеспечение. Надо Штирлица срочно вытащить — обеспечение. В общем, надо много и часто появляться в населённых пунктах оппонентов. Нам это проблемно...
— А мне, значит, — нет?.. — до Серёги начало доходить.
— Тебе проще: документов особых не надо, да и кто что на киндера подумает так сразу? Короче, год учебки, — и ходишь с нами на боевые... Если за год передумаешь, — просто закончишь учебку, со всеми, в пятнадцать годов. Вовсе не желаешь со всем этим связываться, — прямо сейчас могу вывести за КПП. Или — завтра с утра, а сегодня у нас перекантуешься. В общем, думай, — Кэп замолчал.
— А... как его ранило? — зачем Серёжка это спросил, он и сам не знал. Как будто что-то подтолкнуло.
Вовка поморщился:
— Серый, это так важно? Знаешь, есть поговорка "пуля — дура"...
— Знаю. "Штык — молодец", да?
— Это в классическом варианте. А у нас так: "Пуля — дура, осколок — идиот, а мина — совсем клинический случай". Ар "нашёл" противопехотку. Через два часа после выброски... Уже светает, — никакой вертолёт днём не прилетит; кровищи — море... Слушай, давай не будем об этом, а?
Кэпу действительно не хотелось рассказывать, как Артур нарвался на "нормальную" противопехотку. Как объяснить этому пацанёнку, что это такое — оторванная выше колена нога? Кровь — чуть ли не фонтаном, торчащий из обрубка сахарно-белый обломок бедренной кости, сорванные и вывернутые наружу-вверх мышцы... Как рассказать, что он действительно испугался, когда увидел в глазах стоящего перед Артуром на коленях Гришки растерянность: натасканный Игоряшей на все мыслимые и немыслимые ситуации, не боящийся ни крови, ничего, Гриц не знал, что делать... Как радиостанция бубнила: "...дождитесь темноты...", и какой-то умник в Центре предлагал совершить пятнадцатикилометровый марш до запасной площадки. Вовка открытым текстом послал тогда всех подальше, сообщил координаты подрыва, и группа заняла круговую оборону. У Фомы в вертолёте потом тряслись руки; как ему удалось заставить Ара дожить до вечера, не знал никто. Даже сам Гришка, — так он говорил всем. Как такое рассказывать?!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
