Король Карл, как и положено, страдал монархическим перфекционизмом и мало обращал внимания на мнение Парламента (за что и поплатился в итоге, лишившись головы). Но пока до этого ещё было далеко. И раз ему приспичило обзавестись самым большим и красивым из кораблей, то возражений не существовало. Хотя их пытались осторожно озвучить Его Величеству очень знающие люди — на тот момент вызывал серьезные опасения тот факт, что корабль с такими проектными габаритами не вместит ни один из существующих доков или причалов. Но короля такие мелочи не заботили. И постройку флагмана доверили двум выдающимся мастерам королевства — Питеру и Фенеасу Петтам. Те отлично набивали карманы на государственных заказах в Вулвиче, но этот проект вызывал оторопь даже у них. Все же основным типом боевого корабля в то время являлся пятидесятипушечник. А тут требовалось впихнуть на посудину вдвое большее число орудий. Да еще и обеспечить изделию приемлемые остойчивость, скорость и манёвренность. На деле пушек планировалось разместить даже более сотни... Далеко не каждая полевая армия могла похвастаться столь многочисленной полевой артиллерией! Бронзовые пушки тоже стоили серьёзных денег.
Корпус из лучшего кубинского дуба должна была украсить богатая резьба, покрытая натуральным золотом. Адмиральская каюта, которая на время присутствия на борту главнокомандующего превращалась в королевскую, украшалась дворцовой мебелью, стены обивались бархатом и атласом. Неудивительно, что кораблик вышел поистине золотым — затраченных на постройку средств хватило бы на изготовление полноценной эскадры из дюжины полноценных пятидесятипушечников, которых постоянно воющей за колонии с доброй половиной Европы Англии вечно не хватало. Только подобные доводы военных могли в лучшем случае рассмешить венценосную особу, а то и вызвать гнев капризного коронованного дитяти.
Проект оказался настолько затратным, что вызвал несколько правительственных кризисов и восстаний бедноты. Дело в том, что суперлинкор своего времени строили на деньги, собранные благодаря введению дополнительных поборов с населения. Но даже при таком подходе проект опустошил казну и вчистую разорил многие тысячи мелких собственников. Зато причастные к строительству лорды адмиралтейства и их поставщики, как водится, отлично нажились. Естественно название корабля быстро стало в народе нарицательным, символизируя коррупцию высших чиновников, безмозглость короля и его свиты.
Как бы там ни было в октябре 1638 года стопушечник был готов. И сразу же начались проблемы с мореходностью: слишком неустойчивый на курсе, туповатый при маневрах, валкий, неспешный. Масса бортового залпа "Повелителя морей" оказалась столь сокрушительной, что несла не меньшую угрозу силовому набору собственного корпуса (который расшатывался и потрескивался), чем неприятелю. Так что стало понятно, что в качестве боевого флагмана новенький линкор лучше без крайней нужды не использовать, зато в качестве парадной королевской яхты — в самый раз.
Тем не менее, любимцу Карла I довелось и повоевать. В основном с голландцами. Благодаря мощной артиллерии, при идеальной погоде "Sovereign of the Seas" действительно зарекомендовал себя повелителем морей. Встреча с таким гигантом на близких дистанциях при слабом волнении мало кому оставляла хоть какие-то шансы в артиллерийском бою. В английском флоте его со временем даже прозвали "Золотым дьяволом", а у голландцев он стал известен как "Золотая смерть".
При Кромвеле (после декапитации прежнего владельца) корабль продолжал служить уже парламенту, потом и лорду-протектору. Только переименованный в "Содружество". Потом стал просто "Повелителем" (вероятно, в честь узурпировавшего власть диктатора). Его регулярно ремонтировали, постепенно снимая золотые украшения и прочие излишества (отчего функциональность корабля только выигрывала). Но во время последнего ремонта, который успели закончить уже на 70 процентов (оставалось поставить мачты и натянуть рангоут) ветеран сгорел по вине забывчивого кока, который оставил в камбузе не затушенную свечу.
Глава 293 "Леди не разворачиваются!"
До начала Второй Мировой войны Великобритания обладала самым мощным военно-морским флотом в мире. Как и положено "Владычице морей" островная империя уверенно контролировала безопасность океанских коммуникаций, по которым осуществлялось сообщение с многочисленными заморскими территориями. Британское адмиралтейство готово было отстаивать интересы короны на всех морских театрах боевых действий, благодаря впечатляющему набору линкоров, тяжёлых и лёгких крейсеров, сведённых в мощные океанские эскадры. К сороковым годам ⅩⅩ века англичанам уже несколько веков удавалось придерживаться концепции, согласно который Британия обязана содержать военный флот, который по мощи превосходил суммарный потенциал Германии, Франции, Италии и России.
Кто бы мог представить в Лондоне, что буквально через несколько лет начнётся закат Королевского флота. Страна, оказавшаяся в числе победителей, просто надорвалась от военных расходов. К тому же Британская колониальная империя по итогам Второй мировой войны приказала долго жить.
Тем не менее гордые лорды и пэры по инерции всё ещё пытались мыслить прежними категориями и всячески пробивали строительство мощных кораблей мирового уровня. Но почти все эти проекты постигал крах по причине изрядно оскудевшей казны.
И всё же английские политические "ястребы" и адмиралы годами продолжали грезить о строительстве собственного авианесущего корабля. И к началу 1960-х таки сумели убедить в этом парламент. Правда на полноценный авианосец денег наскрести не удалось, потому решено было пополнить флот входившими тогда в моду вертолётоносцами — такие корабли и размерами поменьше, и ценою подешевле. К тому же специально под "бюджетную авиаматку" конструкторы начали разрабатывать специальные самолёты вертикального взлёта-посадки (знаменитый "Си Харриер").
Новый корабль получил гордое имея "Инвинсибл" и стал флагманов флота Её Величества. Несмотря на свою несомненную боевую ценность, спустя всего несколько месяцев после ввода в строй, было объявлено, что долгожданную "невидимку" решено продать австралийцам — на замену их старого авианосца "Мельбурн". Налогоплательщики просто не желали содержать баснословно дорогую игрушку для адмиралов.
Будущее ещё нескольких кораблей аналогичного класса, к тому времени активно строящихся на верфях, вообще оказалось под вопросом. Имелась высокая вероятность, что все они будут пущены на металлолом — в тяжелейшей экономической ситуации правительство Англии сокращало военные расходы.
В этой обстановке пост премьер-министра заняла Маргарет Тэтчер. Лидер нового консервативного правительства стала проводить крайне непопулярную у простых англичан политику, сопровождающуюся приватизацией ранее национализированных предприятий и целых отраслей экономики, сворачиванием социальных программ, отказа государства датировать сферы образования и здравоохранения. Из-за людоедской политики правых жизнь миллионов рабочих и служащих по всей стране становилась просто невыносимой, люди теряли работу, жильё, накопления из-за свирепой инфляции. Англию захлестнули забастовки. Простые англичане ненавидели эту бесчувственную дочь лавочника, которая на все уговоры смягчить свою жёсткую политику, холодно отвечала: "Леди не разворачиваются!". И неизвестно, чем бы всё для этой бесчувственной политикессы закончилось. Во всяком случае на фоне массовых протестов против правительства у Тэтчер были очень высокие шансы бесславно покинуть свой пост с ярлыком самого непопулярного премьер-министра страны за всю её историю.
Но на удачу Тэтчер и её правительства правящая в далёкой Аргентине военная хунта решила, что они могут без проблем оккупировать несколько спорных островов, расположенных в Южной Атлантике неподалёку от своего побережья. Аргентинцы были уверены, что дряхлый британский лев уже не опасен и что погрязший в проблемах Лондон просто не способен вести войну на другом конце света. Но они жестоко просчитались. Уже практически проданный авианосец "Инвинсибл" срочно был возвращён в состав флота и во главе эскадры оперативно вышел из Портсмута. В сопровождении эскортных кораблей флагман направился прямиком в Южную Атлантику.
Тэтчер с блеском провела маленькую победоносную войну и сумела переломить ситуацию. Англию снова зауважали в мире. Экономика тоже стала выправляться. Военные же её просто боготворили. И не только военные. Заслужив репутацию "Железной леди", Тэтчер из без пяти минут неудачницы разом перешагнула в статус великого политика уровня Черчилля.
Правда напоследок аргентинцы всё же отвесили англичанам увесистую оплеуху — поразив "Инвинсибл" французской ракетой "Экзосет", выпущенной опять же с французского штурмовика "Супер Этандар". Который по всей видимости навёл на цель советский спутник-шпион или подлодка — "Инвинсибл", то есть "невидимый", действительно нельзя было увидеть с береговых радаров, ибо англичане старались держаться за пределами дальности обзора аргентинских РЛС.
В результате ракетного удара на авианосце погибли моряки. Однако руководство либеральной и демократической Великобритании ничего такого не признало. Официальные документы Королевского флота о событиях 30 мая 1982 года засекречены до сих пор. Об атаке мир узнал от латиноамериканской хунты. Дело в том, что вслед за выпущенной по авианосцу ракетой в атаку на него устремилась четвёрка штурмовиков А-4С "Скайхок" 4-й истребительной авиагруппы ВВС Аргентины, каждый из которых нёс 250-килограмовую авиабомбу. За штурвалами сидели добровольцы, которые понимали, что они смертники. Два "Скайхока" были уничтожены на подлёте к цели, но двоим лётчикам удалось вернуться. Уцелевшие рассказали, как ракета "экзосет" попала в надстройку авианосца. И ещё они поведали, как двигатель сбитого командирского "Скайхока", взорвавшегося у самого борта огромного корабля, кувыркался по полётной палубе "Инвинсибла", пока не упал в проём самолётоподъёмника, где начался пожар.
Но в Англии предпочли не заметить гибель своих моряков и повреждение корабля, олицетворяющего собой военно-морскую мощь возрождающейся "Владычицы морей". Там ликовали по поводу грандиозной победы. Говорят, даже победу над гитлеровской Германией в Лондоне так не праздновали, как возвращение под свой контроль нескольких затерянных в океане скалистых островков. Погружающаяся в депрессию страна нуждалась в том, чтобы её подняли с колен и вернули былое величие.
Глава 294 "Загадочный доктор"
Походка необычного доктора была столь стремительна, что полы его расстёгнутого халата развевались за спиной, словно крылья. Куда бы мог так спешить никому здесь незнакомый доктор было совершенной загадкой для всех, кто попадался ему на пути. Для Ымской горбольницы такое человеческое явление выглядело необычно, ведь её облупившиеся коридоры давненько не бывали свидетелями столь поразительной целеустремлённости своих служителей, хотя учреждение и носило гордое звание "больницы Љ1 Скорой помощи". Именно "скорой"! А не какой-нибудь "медленной" сонной богадельни. Тем не менее, на практике даже тяжёлых пациентов доставляли сюда с будничной крейсерской скоростью, не торопясь переваливали с носилок на каталку в приёмном покое и размеренным порядком, под дребезжание расшатанных подшипников по разбитому линолеуму, катили стандартным маршрутом. При этом умудрённые немалым жизненным опытом сотрудники сего славного и совершенно типичного для российской глубинки медучреждения руководствовались простым и проверенным житейским правилом, гласящем, что спешка хороша только на глазах у высокого проверяющего начальства. А в его отсутствии спешить противно природе, ибо кому суждено помереть, не добравшись до видавшего виды реанимационного оборудования или операционного стола, тому даже "первый скальпель области" хирург Натан Попандопольский не поможет.
Так что ничего удивительного в том не было, что объявившийся в этих стенах "живчик" в белом халате одним своим видом будоражил умы изредка попадающихся ему на пути аборигенов. Достаточно сказать, что в правой руке он нёс...человеческий череп, причём не какое-нибудь там пластиковое учебное пособие, — а самый настоящий! Да и сам обладатель черепа выглядел каким-то пришельцем. Одни его шикарные кожаные ковбойские сапоги с декоративными шпорами чего-стоили! При ходьбе "казаки" на ногах доктора-чужака издавали приятный, очень нежный "малиновый" звон. Такой загадочный человек, полный завораживающей значительности, чем-то даже немного напоминающий инопланетянина или особой — рентгеновской проницательности ревизора из Минздрава, впервые попадался многим из Ымских медиков. Те, на ком останавливался неподвижный гипнотический взгляд ничего не выражающих глаз будто всегда готового к прыжку хищника, не задавая вопросов, спешили убраться с его дороги.
На самом деле местные двуногие букашки "пришельца" интересовали мало, свою цель заезжий гость действительно видел даже сквозь стены... Впрочем, он готов был по ходу дела потерять минут пятнадцать, если дело того стоило. Иногда, по настроению, визитёру нравилось вмешиваться в людские судьбы, играть в Бога. Заметив чем-то глубоко опечаленную семейную пару возле кабинета с вывеской "доктор И. А. Сопелкин" "стремительный врач" вдруг резко затормозил. Сперва он внимательно и строго взглянул на мужчину, который так был подавлен, что нервно дымил сигаретой, вероятно забыв обо всём на свете
— Только законченные кретины курят в больнице! — не выбирая выражений, объявил нарушителю порядка доктор, после чего обратил свой гипнотический взор на сгорбившуюся в позе полного отчаяния и прикрывшую себе руками лицо женщину. Она сидела на самом краешке сиденья, обтянутого совершенно вытертым от времени кожзамом, — такая же серая и депрессионная, как эта, будто застрявшая в восьмидесятых годах, больница.
— Ну что, снова не получилось, — понимающе обратился доктор к скромно одетой пациентке, и в утешение положил холёную руку ей на подрагивающее плечо. — Рыданиями, голубушка, делу не поможешь.
— А вы кто? — нервно отреагировал супруг плачущей.
— Мессия, — на полном серьёзе ответил ему врач. — Устраивает?
Пока обалдевший мужик соображал, как ему реагировать, его жена подняла на незнакомого доктора лицо с красными опухшими глазами. Они у неё были совершенно сухие, хоть она и рыдала секунду назад, вероятно все слёзы несчастная давно выплакала. Глаза были страшные, пустые, словно слепые. В руке женщина сжимала какой-то документ, который вероятно только что получила от доктора с нелепой фамилией Сопелкин, скрывающегося за этой дверью. Похоже листок содержал в себе приговор. Но тут женщину вдруг осенила внезапная догадка:
— Так вы... наверное, консультант из центра, профессор...
— Да, я профессор Страшновский, — ничуть не удивившись, подсказал забывчивой провинциалке приглашённый столичный гость.
У круглолицей сибирячки вмиг высохли последние слезинки на щеках под тёплыми лучами надежды, исходящими от заезжего светила андрологии-репродуктологии.
