События книги являются авторской фантазией, а любое совпадение носит случайный характер. Речь в повествовании идёт о воображаемой параллельной реальности. Автор никого конкретного не имел в виду, все персонажи романа им выдуманы и не являются реальным описанием физических лиц. Документальные вставки приведены в качестве иллюстрации духа времени и не преследуют цель кого-то скомпрометировать или оскорбить.
"Интереснее всего в этом вранье то, что оно — вранье от первого до последнего слова".
(Воланд, "Мастер и Маргарита", Михаил Афанасьевич Булгаков)
"Скучно девочки, лучше бы на шесте покрутились, что ли..."
(Пожелание неизвестного полуночного посетителя стриптиз-бара "ржавая скрепка" в одном из спальных районов столицы)
Лишь людям несведущим представляется, что события прошлого, настоящего и будущего разобщены в пространстве и времени; что люди на разных материках и великие миры во вселенной разделены между собой гигантскими расстояниями... Но мудрец, медитирующий на протяжении 50 лет, знает, что всё во Вселенной в эту самую секунду слито воедино в чуть подрагивающей дождевой капле на краю листа перед его глазами...
(Изречение китайского монаха, жившего двенадцать веков назад)
Глава 1 "Полёт"
(Сцена из пьесы Евгения Шварца "Дракон")
Глухой, тяжелый удар, от которого содрогается земля. Это тело дракона рухнуло на землю за мельницей.
1-я голова Дракона (жалобно просит сына бургомистра). — Мальчик!
Генрих, сын бургомистра отцу: — Почему ты потираешь руки, папа?
Бургомистр: — Ах, сынок! В руки мне сама собою свалилась власть.
2-я голова дракона (всё ещё пытается по привычке повелевать): — Бургомистр, подойди ко мне! Дай воды! Бургомистр!
Бургомистр не обращает внимания на стоны умирающего дракона, перед которым ещё недавно в благоговейно страхе раболепствовал: — Все идет великолепно, Генрих. Покойник воспитал их так (о народе), что они повезут любого, кто возьмет вожжи.
1-я голова (пытается требовать и грозить): — Дайте, дайте мне начать сначала! Я вас всех передавлю!
2-я голова (уже жалобно). — Одну капельку, кто-нибудь!
3-я голова (с упрёком двум другим): — Надо было скроить хоть одну верную душу...
*
Сегодня он понял окончательно, что мир состоит сплошь из дерьма. Нет, он и раньше знал, что люди вокруг абсолютное говно, но насчёт себя всё-таки оставалась надежда — что-его-то Господь Бог в виде исключения слепил из более благородного материала. Ошибался. Сегодня он почувствовал собственную вонь. Странное чувство, словно ты уже сдох, но почему-то сохраняешь способность фиксировать события. За окном тает снег, скоро весна, а он уже около суток лежит парализованный на полу у себя в кабинете, в собственном дерьме, словно забытый всеми вонючий алкаш. И никакой надежды увидеть наступающее лето и чёрное море, которое он так любит. Потому что никто, ни одна б. не спешит прийти к нему на помощь!.. Хоть кто-нибудь попытался бы узнать, почему немолодой и нездоровый Хозяин так долго не подаёт признаков жизни, ведь это же так естественно — проявить элементарную заботу о ближнем!
Как же так могло случится?! Ведь дом полон обслуги и охраны. Неужели среди целой своры, состоящей из полусотни безголовых дармоедов, не найдётся ни одного толкового, преданного человека, который бы сообразил, что раз хозяин так долго никого не зовёт, значит с ним что-то не так, и надо тактично удостовериться, что с жильцом ближней дачи всё в порядке. Но нет, ни одна сука не постучит в дверь, не заглянет проверить как он тут...
Между тем за эти часы под ним образовалась лужа из собственной мочи, тело сильно окоченело от холода. Неужели он так и умрёт... Как же страшно и нелепо подохнуть, словно собака, которой машина перебила хребет, и до агонии которой никому нет дела. Владеть половиной мира, повелевать народами, ощущать себя равным богам...и вдруг в одно мгновение потерять контроль даже над собственным дряхлым телом, превратиться в беспомощный полутруп! Почти в прах...
Грузовик! Эта аналогия с наездом грузовика не случайно возникла в его голове. Соломона Михоэлса — "Лира" тоже ведь переехали грузовиком — по его приказу...
Наконец в комнате появилась челядь, запоздало засуетилась вокруг: охранники и слуги, трясясь от ужаса, аккуратно подняли его и перенесли на диванчик. Нет, рано он отчаялся, — ещё выкарабкается! Сейчас ему окажут помощь и всё будет в порядке. У него сильный организм, он им всем ещё покажет! Как только к нему вернётся потерянная речь — всю нынешнюю обслугу сразу под нож, и набрать новых! Более умных и расторопных...
Но драгоценное время продолжало уходить, а вместо врачей вокруг по-прежнему толпятся лишь бесполезные лакеи! Лезут с вопросами, вздыхают, сочувствуют. Только на хера ему их сочувствие! Когда счёт его жизни идёт уже на минуты!
Лишь через два часа стали прибывать соратники из ближайшего окружения по Политбюро и Президиуму ЦК партии. Вначале явились Маленков и Берия. Маленков был в скрипучих ботинках, которые он снял за дверью и нес под мышками. Берия, напротив, не раздевался и даже не снял галоши. Вошел в зал уверенной хозяйской походкой, вместе с Маленковым приблизился к дивану, на котором лежал Хозяин. И хотя глаза Сталина были закрыты, но он всё слышал, только говорить уже не мог. Обращаясь к Маленкову, Берия сказал: "Разбуди его, Георгий, спроси, что случилось". "Нет, сам буди, я не буду", — ответил трусливый соратник.
Обнаружив его таким беспомощным посетители явно обрадовались. У них прямо от сердца отлегло, когда поняли, что подозрительный до паранойи повелитель не способен даже слова внятного произнести, даже карандаш взять в руку, чтобы хотя бы корявыми каракулями приказать отправить на плаху тех, кого заподозрит в покушении на себя.
Берия в грубой форме набросился на дежурного офицера охраны за то что предложил немедленно позвать врачей: "Нэ видите разве, что товарищ Сталин спит? — орал на охранника Берия. — Ничего серьезного, а вы паникуете по пустякам! Если что, звоните, мы приедем с врачами. А пока нэ мешайте товарищу Сталину отдыхать!". И ушли! Вместо того, чтобы срочно вызвать лучших медиков страны из лечебно-санитарного управления Кремля. Ведь его ещё можно было спасти! Хотя после недавней расправы над главой антифашистского комитета Соломоном Михоэлсом, он сам приказал начать расправу над врачами, которым доверял. Словно дьявольское затмение на него нашло...надо немедленно послать людей, пусть освободят из тюрем, кого ещё не успели расстрелять и запытать до смерти! Но как отдать такой приказ?! И сам ведь никто не догадается! Вокруг, как теперь выясняется, одни услужливые идиоты...и предатели.
За Берией и Маленковым потянулись остальные. Толку от них было примерно столько же. Спешили засвидетельствовать почтение на тот случай, если страшный горец каким-то чудом сумеет выкарабкаться. И он в ужасе пытался выбраться. Словно из могильной ямы...загрести скрюченными пальцами землю с краёв, зацепиться за бруствер, подтянуть собственное непослушное грузное тело... А они будто в насмешку почтительно шептали ему здравицы почти на самое ухо, и уходили вместо того, чтобы реально что-то сделать, как-то помочь избежать сползания в чёрную бездонную бездну... Хотя большинство из посетителей прекрасно поняли, какая беда случилась с Хозяином, но предпочли дать ему умереть.
Он же впал в такое странное состояние, балансируя на зыбкой границе между жизнью и смертью, что внезапно для себя обрёл сверхспособноссть слышать всё, о чём думают собравшиеся у его смертного одра соратники. Почти каждый из неблагодарных мерзавцев, которых он поднял на вершину власти, тайно радовался и желал ему поскорее подохнуть. И почти каждый лихорадочно соображал, как ему выжить в предстоящей схватке за власть, которая вот-вот начнётся внутри партийной верхушки.
В конце концов с ним началась агония, он почувствовал, как тело скручивает в предсмертных судорогах и...проснулся.
Только что привидевшийся ему необычный сон, в котором он умирал в дряхлом теле "Отца народов", так потряс Николая Николаевича Крымова, что он ещё несколько минут не мог пошевелиться. Сердце бешено колотилось в груди, затылок ломило, подташнивало, но всё это ерунда по сравнению с благоговейным волнением. Почувствовать себя, — пусть даже не в лучшей ситуации, — главой величайшей империи в истории! "Отцом народов"! Человеком, практически равным богам, было очень мощно. Конечно же это был не просто сон, а знамение свыше, в этом Крымов нисколько не сомневался. Он, простой паренёк с рабочей окраины, в юности не мог даже мечтать, что когда-нибудь станет наследником самого Сталина! Тем более что он уже поднялся почти вровень с ним, ведь именно ему Провидение доверило восстановить разрушенную предателями великую державу, которую создал Сталин!
Николай Николаевич Крымов опустился будто налитым свинцовой тяжестью затылком на подголовник кресла, медленно приходя в себя и блаженно привыкая к мысли, что на самом деле его жизни ничего не угрожает. Это был невысокий, активно лысеющий мужчина возраста биологического угасания с лицом чудом пережившего покушение и состарившегося Юлия Цезаря.
Крымов скосил снова потухшие глаза: за стеклом иллюминатора в прозрачной синеве безбрежного небесного океана висели два истребителя-перехватчика Су-50 воздушного эскорта. Всё хорошо. Надо просто расслабить сжатые мышцы и успокоиться. Под ним удобное кресло, он с большим комфортом расположился в президентском салоне персонального авиалайнера, который несёт его в Китай, куда он направляется с государственным визитом. С ним всё в полном порядке! Годы не властны над ним. За последнее время биологическая наука ушла далеко вперёд и научилась серьёзно продлевать жизнь человеческого тела, а за его телом следят тысячи лучших специалистов. У Сталина таких возможностей не было и в помине, какие есть у наследника. Ему обещали, что скоро он почувствует вернувшуюся силу и энергию. Эти люди знают, как он поступает с теми, кто обманывает его ожидания...
По вызову рядом мгновенно нарисовалась миловидная девушка в красиво облегающей стройную фигурку синей форме стюардессы. Впрочем о том что она миловидна можно судить лишь по глазам цвета ясного солнечного неба (какие и полагается иметь стюардессе), ибо большую часть лица бортпроводницы скрывал респиратор. После начала пандемии коронавируса обслуживающему персоналу было приказано постоянно носить специальные маски и прозрачные защитные экраны на лицах, чтобы не дай бог не заразить шефа. Лишь самые приближённые допускались "к телу" без специальных "намордников", но даже им было рекомендовано личной охраной Крымова не приближаться к президенту ближе четырёх метров и по возможности не говорить и не дышать в его сторону.
— Вам что-то нужно, господин президент? — заметно волнуясь проворковала бортпроводница.
— Добрый день, э... — Крымов невольно задержал взгляд на видимой части ее прелестного свежего лица, тронутом тропическим загаром (вероятно она недавно летала в составе экипажа, который доставлял министра иностранных дел на саммит стран Тихоокеанского региона на Филиппины). В отличие от "резиновых" улыбок (или как он их про себя иногда называл "оскалов клоунов") большинства бортпроводниц и прочей обслуги, натренированных с помощью специальных резиновых тренажёров, вставляемых в рот, даже один лишь взгляд над маской выглядел живым, искренним, прелестным, хотя и немного застенчивым. Что, впрочем, привередливому пассажиру тоже понравилось.
— Принесите минеральной воды, — негромко распорядился он, успев снова перехватить немного испуганный юный взгляд.
Стюардесса быстро вернулась и протянула ему бокал, и их глаза опять встретились. У неё были милые, чистые глаза ребёнка, которые не мог испортить макияж. Скорее наоборот — макияж подчёркивал красоту и выразительность огромных, доверчиво распахнутых миру очей. Что ж, правильно: пандемия — пандемией, а президенту приятно, чтобы его в любой обстановке окружает красота.
Неплохо было бы назвать куколку по имени, которое он не мог вспомнить. Крымов придал голосу приветливый тон и изобразил на лице улыбку.
— Вы ведь новенькая... нравится вам работа? — внутренне упрекнув себя за привычно начальственный тон, он попытался его смягчить: — Все-таки лучше, чем сидеть в офисе: мир сможете посмотреть за государственный счёт, верно?
Самолёт сильно качнуло, и вода из стакана выплеснулась ему на штаны. Бедняжка страшно расстроилась, покраснела, вероятно решив, что теперь её уволят.
Крымов стиснул зубы, чувствуя, как мокро стало в паху. Дурацкая комичная ситуация. Однако заставил себя усмехнуться над собственной раздражительностью:
— Судьба так и норовит выставить человека посмешищем. Но вы ничего не бойтесь, это не ваша вина, — успокоил он перепуганную девчонку. — Как вас зовут?
— Наталья, — она смотрела на него всё ещё виновато и немного с опаской. Его же глаза выражали снисходительное великодушие и участливое сочувствие. У него не так уж редко добрые, по-отечески мягкие глаза, отчего же все его так боятся?
— Ничего, Наташ, всё у вас будет хорошо, — ласково заверил добрый дедушка с проседью на висках. Так бывает: внезапный поворот девичьей головы, наивная, полудетская растерянность способна вызвать в зрелом мужчине прилив отеческого умиления.
— Спасибо вам, — пробормотала она, смущённо отводя глаза.
— Если у вас возникнут тут какие-то проблемы, обращайтесь прямо ко мне. Договорились?
Ещё мгновение девушка всматривалась в его обычно такое строгое лицо, как будто недоверчиво сознавая искренность его предложения и оценивая свои шансы остаться на престижной работе. Тогда он слегка сжал ее руку в знак их дружбы и своего покровительства. Новенькая бортпроводница напомнила пожилому мужчине дочь, так что он повторил:
— Не волнуйтесь, ничего страшного не случилось, и добавил: — И пусть придёт дежурный медик, что-то я себя неважно чувствую.
Крымову нравилось бывать демократичным и обаятельным. А то ведь президенты бывают всякие. 36-й президент США Линдон Джонсон, к примеру, часто раздевался догола в присутствии прислуги и был известен тем, что выкрикивал указания, сидя на унитазе. Как-то раз журналист Фрэнк Кормье оказался свидетелем шокирующей сцены: на борту президентского самолета главный стюард и камердинер Пол Глинн мыл президенту ноги, стоя перед ним на коленях. При этом сам Джонсон не обращал на Глинна ни малейшего внимания...
Пока прибежавший молодой врач измерял Николаю Николаевичу артериальное давление и проверял другие показатели организма, тоже появившийся в салоне президентской пресс-секретарь безмолвным истуканом сидел поблизости на откидном стульчике, в ожидании, когда Начальник велит ему приступить к ежедневному обзору свежей прессы и главных новостей.
— С вами всё хорошо, Николай Николаевич, — наконец объявил круглолицый, розовощёкий молодец в медицинском халате.
— Правда? — произнёс Крымов с напускным удивлением.
— Конечно! — обрадовался такой реакции ещё недостаточно знающий характер пациента молодой врач. И с важным видом пустился в рассуждения: — Скорей всего небольшое недомогание вызвано многочасовым перелётом. Я бы порекомендовал по возвращению взять двухнедельный отдых. Проведите его в своей резиденции в каком-нибудь дивном уголке природы.
