— Мы отправимся с тобой — сказал Грак.
— Там четыре сотни квадратных футов — сказала Амариллис. — Мне и одной мало места, добавление ещё кого-то только усложнит, даже если и облегчит долю изоляции.
Она вздохнула.
— Я много об этом думала, но всё ещё не за это.
— В таком случае, переключимся на еженедельные проверки — сказал я. — И больше времени на декомпрессию и разговоры.
— То, о чём ты говоришь, добавит ещё один день, минимум — сказала Амариллис. — Я вышла не для того, чтобы снова это обсуждать, мы не знаем, есть ли у нас этот день. Если есть пятипроцентный шанс, что добавление лишнего дня станет причиной смерти локуса, то это не тот риск, на который я готова пойти.
Она говорила быстро, более эмпатично, чем обычно.
— Спокойнее — сказала Фенн. — Ты вышла и не для того, чтобы покричать на нас.
— Я... угу — сказала Амариллис. Она снова вздохнула. — Извините. Я не кричала.
Она на секунду умолкла, глядя на свои босые ноги, а затем подняла взгляд на нас.
— Снаружи всё ещё всё нормально? Что была за история?
— Я не стану её повторять — сказала Зона. — Вкратце, она была об участии Утера в строительстве этого места и открытии того, как работает его магия.
— Она может забирать реликвии и добавлять их уникальные магические свойства к своим собственным — сказал я.
— И ты просто свободно предложила эту информацию? — спросила Амариллис. Зона пожала плечами.
— С наличием компетентного обережника, вы непременно сами разобрались бы, если уже этого не сделали.
— В таком случае, ты... — Амариллис остановилась и сузила глаза. — У меня было два месяца, я должна была это сообразить. — Она нахмурилась. — Любые реликвии?
— Любые, которые поместятся в шкаф на четвёртом этаже — сказала Зона. Она внимательно наблюдала за Амариллис. Часть враждебности оставила её, и осталось лишь любопытство. Это было то же выражение, что было на её лице, когда она спрашивала, что случилось с локусами.
Амариллис вернулась в комнату и достала Траур, которую надела на одну руку. Она подняла её, держа на осторожно отмеченной высоте в два фута над полом, и появился большой ящик. На одной его стороне была стеклянная туба, заполненная душами, видимо источник энергии, а на другой — металлический микрофон. Спереди имелись большие, громоздкие кнопки, находящиеся над двумя катушками, которые начали вертеться, когда она нажала кнопку.
— Буду надеяться ,что это работает — пробормотала она. Взглянула на нас. — Это аудио рекордер, использующий магнитную запись, полностью аналоговый.
— Это не то, что используют на Аэрбе? — спросил я.
— Нет — сказала Амариллис. — Мы используем воск или электробумагу, это — концепт, который я смогу показать производителю, чтобы получить аванс.
Она взглянула на устройство.
— Я смогу прослушать то, о чём вы говорили за сорок пять минут между циклами, мне однозначно нужно было подумать об этом в первый месяц, но тогда казалось более выносимо. Думаю, и с изоляцией должно мне помочь, если смогу всё слышать.
— Так вот на что ты тратила время? — спросил я.
— Это хорошее использование моего времени — сказала Амариллис, сложив руки на груди.
— Нет — сказал я. — Извини, я не в том смысле, что "не могу поверить, что ты тратишь время на такие глупости", я искренне хочу знать, что ты там делаешь. Потому что я твой друг, и беспокоюсь о тебе?..
— Извини — сказала Амариллис, опустив руки. — Я просто пыталась посвятить своё время продуктивным вещам — тренировки, обучение, чтение, и когда делала перерывы, всегда было такое чувство, что трачу время впустую. Я составила график того, как трачу время, и результаты мне не нравились.
— Никто не ожидает, что ты будешь трудиться до мозолей — сказала Фенн. — Серьёзно, просто проведи следующий месяц, расслабляясь, и... не знаю, что там можно делать, может, почитать какую-нибудь хрень?
— Я не думаю, что ей следует возвращаться туда без чьего-то сопровождения — сказал Грак. Он повернулся к Амариллис. — В прошлом месяце ты говорила, что цель этих проверок — оценка состояния.
— Это будет тридцать дней, которые придётся разделять четыре сотни квадратных метров — сказала Амариллис.
— Я вызываюсь добровольцем — сказал Грак.
— Я тоже неожиданно для себя сказал я.
— Я предпочту отказаться — сказала Фенн. — Я провела достаточную часть жизни в одиночном заточении, спасибо большое.
— Грак, Джун, никто из вас не будет настаивать? — спросила Амариллис.
— Я буду — сказал Грак, прежде чем я смог ответить. — Я проведу следующую неделю с тобой. Нам всё равно нужно проверить условия, если ты хочешь, чтобы я оставался с тобой последние два месяца. Если всё будет хорошо, я задержусь на дольше.
— Это... резонно — сказала Амариллис. — У меня есть план на твоё пребывание, думаю, твой взгляд пригодится. Я не хочу делать еженедельные проверки, поскольку так мы теряем время, которе не факт что у нас есть, но месячная проверка, прежде чем будут поздние стадии беременности, имеет смысл.
Она помедлила.
— Спасибо.
— Дворфы привычны к тесноте — сказал Грак.
— Ты дворф только в какой-то степени — сказала Фенн. Грак уставился на неё. — В смысле, ты не живёшь с кланом, ты тратишь большую часть времени в отелях или убежищах с нами, ты не занимаешься шахтёрством или фермерством или как вы там это называете с камнем.
— Храл — сообщил я.
— Это верно — сказал Грак. — Я дворф только в какой-то степени.
Её слова в его исполнении звучали странновато, и немного печально.
— Однако мне всё ещё комфортно в тесноте.
— Ладно, в таком случае идём — сказала Амариллис.
— Так быстро? — спросил я.
— Джун, я знаю, что ты по мне скучал, но... — начала Амариллис, а затем остановилась. — Это была шутка. Извините, неудачно вышло.
— Да нет, было забавно, я просто беспокоюсь о тебе — сказал я. — Беспокоюсь, что ты слишком загонишь себя, беспокоюсь, что ты неважно с этим справляешься, или справляешься насколько можешь хорошо, но это сложно, просто... если нужно, мы можем потратить пару часов на путешествие к бутылке и обратно, взглянуть, как держится локус, получить ещё одну точку отсчёта для того, чтобы знать, насколько быстро идёт ухудшение.
— Я позабочусь о ней — сказал Грак.
— Хорошо — сказал я.
Амариллис шагнула вперёд и обняла Фенн. Какое-то время стояла так, крепко сжимая её. Однако мне она лишь пожала руку, что показалось мне очень странным, настолько, что я едва не спросил об этом. Фенн подняла бровь, вне поля зрения Амариллис, но ничего не сказала, и я сделал вид, что всё совершенно нормально. В смысле, это было совершенно нормально по стандартам до того, как она отправилась в палату времени, но я задумался, насколько изменилось её мышление во время второго месяца.
— Один месяц — сказал нам Грак. — Я сделаю полный доклад.
Помахав нам, они шагнули в палату времени, и закрыли дверь за собой.
— Тебя ещё интересует Утер? — спросила Зона. Пока мы говорили с Амариллис, она молчала, наблюдая за нашей беседой.
— Да — сказал я. — Извини, вмешательство было... неизбежным, типа, и будет снова.
— В таком случае, продолжу тебя просвещать — сказала Зона.
* * *
Меч Сосканна мог видеть, и так когда оно стало частью Куум Доона здание тоже смогло видеть, не реальное зрение, как у человека, но восприятие света, тьмы, и цветов, распространяющееся на сотню футов от каждой поверхности.
Меч Сосканна мог говорить с теми, кто прикасается к нему, и это тоже стало применимо к Куум Доона; каждая поверхность была потенциальной линией связи; стены, полы, двери, окна.
И меч Сосканна мог мыслить, пусть и был не слишком разумен, черта, приобретённая Куум Доона.
<Сосканна?> — спросил Утер, приложив руку к дверному проёму возле шкафа.
<Нет> — ответила Куум Доона. Оно всё ещё пыталось освоиться со всем, что оно могло видеть, не только зрение, дарованное мечом, но и другие чувства, что всегда были, позиции, скорости, инерция всего в доме. Оно лишь позже узнало, откуда всё это; это всё было наследием предыдущих реликвий, необходимой информацией для работы их магических эффектов.
<В таком случае, как мне тебя называть?> — спросил Утер. — <Куум Доона?>
<Да> — ответила Куум Доона. — <Кто ты?>
<Моё имя Утер Пенндрайг, Король Англицинна> — ответил Утер. — <Ты мой дом.>
<Я?> — спросила Куум Доона.
<Да> — ответил Утер, в его телепатическом голосе была твёрдость. — <Ты помнишь убийство Короля Палмэйна?>
<Нет> — ответила Куум Доона. — <Я не помню ничего>.
Утер убрал руку от двери и взглянул на Вервина.
— Сработало как я и надеялся.
— Как такое обычно и бывает — ответил Вервин.
— Не начинай — огрызнулся Утер. — Нам нужно найти подвох.
— Монтран уже сказал, что это место неподвижно — сказал Вервин. — Возможность дать ему возможность передвигаться имеет свою цену, и даже если мы это сделаем, его размер серьёзно ограничивает нас.
— Нет — сказал Утер. — Будет ещё что-то, некое мрачное напоминание о том, насколько сломленным может быть этот мир. Крепость, чей единственный изъян — что она большая и громоздкая, не подходит к картине.
Вервин поморщился.
— Меня ранит, когда ты так говоришь.
— Я знаю — сказал Утер. — Но с каждым днём меня всё меньше заботит то, как тебя ранит правда.
Вервин покачал головой.
— У тебя странные идеи о том, каким должен быть мир.
— Не "должен быть" — сказал Утер. — "Какой есть". Если бы я мог, я остановился бы, когда стал королём, но в мире так много несправедливостей, которые необходимо исправить, столько нитей, которые необходимо вытянуть. Это привело меня на путь, по которому мы сейчас идём.
— Так ты считаешь, что есть подвох? — спросил Вервин. — Некая причина, по которой это место нам не подойдёт?
Утер кивнул.
— Необходимая цена — сказал он. — Сложность.
Он положил руку на дверную раму и закрыл глаза, чтобы лучше сконцентрироваться на связи.
<Куум Доона, в следующие несколько дней я добавлю тебе ещё. Мне нужно твоё содействие, чтобы определить точные границы того, что ты можешь и чего не можешь делать с новыми аспектами, которые мы добавим к тебе.>
<Я не хочу, чтобы добавляли> — ответила Куум Доона. Утер слегка нахмурился.
<Почему?>
<Это сложно> — ответила Куум Доона. — <Слишком много всего вижу>.
Это заставило Утера поднять бровь. Он сунул руку в свой доспех, сквозь чёрную пену, расталкивая её в стороны, а затем достал два белых камушка. Он передал один Вервину, оставив второй в своей руке. Когда они заговорили, из слова было невозможно понять. Куум Доона было сложно читать выражения лиц, но разговор казался жарким.
Час спустя, Вервин покинул Куум Доона, воспользовавшись припасённым бутоном, а Утер принялся загружать реликвии в Куум Доона.
Глава 92: Тени.
— Камни болтовни — сказал я, когда Зона умолкла. — Держишь такой в руке, и всё, что говоришь, для любого слушающего будет бессмысленным набором звуков. Но если кто-то держит парный, то сможет всё понимать. Не особо могущественная штука, но бывает полезно.
— Они у тебя есть? — спросила Зона, словно очнувшись от транса.
— Нет — сказал я. Я даже не знал, что они существовали на Аэрбе. — Я даже не знаю, где их искать.
Я почесал подбородок.
— Сложно понять, как относиться к тому, что ты нам рассказываешь — сказал я. — Очевидно, есть вопрос предвзятости, и точности, и... не то, чтобы я тебе не верил, но я могу упускать контент, с которым его действия обретают смысл. Особенно если были разговоры, содержания которых ты не знаешь.
— Что тут ещё объяснять? — спросила Зона. — Я сказала ему, что не хочу больше, поскольку с реликвиями приходит слишком много чувств, слишком много дезориентирующей информации. Нож-Бабочка был способен ощущать скорость как часть его базовой функции, и когда это стало самостоятельным, это стало автоматическим с комбинацией воли его владельца и достаточного движения. Как часть меня, это ощущение движения стало частью моих чувств.
— Хух — сказала Фенн. — Джунипер, могу я одолжить Всеклинок?
— Зачем? — спросил я.
— У меня нет оружия, всё моё в перчатке, а я хочу создать бабочек — сказала Фенн.
Я протянул ей Всеклинок с пальца, придавая ему форму тонкого меча. Фенн не сможет изменять его форму, поскольку он был пожалован мне Амариллис, и без неё изменить это пожалование мы не можем, но Фенн сошло и так. Она пару раз взмахнула им, оставляя бабочек. Я не упустил того, как Зона старательно не обращает внимания на оружие.
— Так если он знал, что тебе это тяжело, почему он это сделал? — спросил я.
— Он поступал продуманно — сказала Зона. — Он пытался придать мне задуманные свойства, добавлял реликвии, помогающие решить проблему, в то же время следя за тем, чтобы не дать мне слишком много могущества. В плюс ему то, что он много со мной разговаривал, пытаясь объяснить, что это всё на благо. В минус ему то, что он отказывал моим повторяющимся просьбам прекратить.
Фенн снова взмахнула мечом, но в этот раз бабочек не появилось.
— Эй, что за? — спросила она. Вокруг неё было существенное облако бабочек, рассеивающееся с каждой секундой.
— Мне начало надоедать — сказала Зона.
— Сейчас ты это контролируешь? — спросил я. — Ты можешь блокировать конкретные эффекты, или ограничивать свои чувства до терпимой степени?
— Да — ответила Зона. — В той степени, как компоненты реликвий могут действовать у владельца, они могут действовать у меня. У Утера была диадема, которую он в итоге добавил, чтобы проверить, наделит ли она меня способностью фокусироваться на чём-то, которую она давала носителю. Это было только после добавления других восьми, в процессе проверки реакции. Я была изрядно отвлечена.
— О — сказал я. — Извини. Это... непохоже на него, каким я его знал.
Я не доверял её оценке без контекста. Я не был уверен, считал ли Артур мораль применимой к разумному магическому предмету. Когда мы играли, считал, но кто знает, пережило ли это мнение его путешествие здесь
Я попытался взглянуть на рассказанное ей с точки зрения Артура, предполагая, что она рассказывает мне нечто близкое к правде. Мне не нравилось её описание того, как Артур воспользовался положением кого-то, кого можно считать умственно отсталым, и действительно было впечатление, что ему стоило сделать больше, чтобы компенсировать эти сложности, учитывая, что за ним стояла экономическая мощь королевства. Но, возможно, это было просто чувство честности, желание, чтобы для всех было наравне, чтобы не было щедрости тому, кто перед ним, за счёт тех, с кем он не встречался. Он говорил об этом раньше, я уверен, что не следует помогать кому-то просто потому, что рассказали слезливую историю.
— Ты хочешь осмотреть наши вещи, чтобы забрать что-то себе — сказала Фенн. — Есть тут некое quid pro quo? (пр. переводчика: "одно за другое", но раз она выразилась на латыни, я решил оставить как есть). Или, может, та хрень про экономику подарков? Можем мы получить полный список твоих способностей? Потому что если судить по телам, мимо которых мы проходили, у тебя немного ограничений.
