— Тверд, у меня куча вопросов образовалась. — Я мерно раздувал горн, отслеживая температуру углей. — Но сначала скажи мне — книга написана на Ресне, так?

— Ага, — гном кивнул, проворачивая железные пруты для равномерного прогрева.

— Ясно. Тогда про книгу потом, уж больно там много всего. Скажи мне, ты случайно не слышал про такой девиз — «Тот, кто в Праве»?

— Кхм, — движения гнома как-то сбились с привычного ритма, — а ты где про такое услышал?

— Сейчас…, — мешок лежит около верстака… моя рука извлекла из него рукоять. Или мне показалось или гном реально растерялся.

— Где взял? — Первый раз вижу, как руки моего учителя в кузнечном деле трясутся, принимая рукоять?

— Да в пруду Райса нашел. Ты знаешь, что это такое?

— Орех, ты хоть понимаешь, что ты нашел?

— Не-а, поэтому и спрашиваю тебя.

— Кхм…, кхм…, — Такое ощущение, что гному было трудно говорить. — Это…, — Тверд внезапно замолчал, рассматривая меня с некоторым удивлением. — А это откуда?

— Ты про что? — продолжая разогревать горн, я отследил направление его взгляда — мои руки светились белым светом. Тем, что я впитал. — Да, это вчера Добряк меня испытывал. Вот и впиталось. — Я пожал плечами. А что я еще мог сказать?

— Да-а, просто вот взяло и впиталось?

— Ну, не совсем. Мне очень понравилось, и я захотел, чтобы впиталось. А что не так-то? И Добряк с Илеей удивились очень. И ты теперь.

— Да как тебе сказать, Орех. — Гном почти благоговейно положил рукоять, сверкнувшую черным камнем, на верстак. — И рукоять, и Свет. Хм… скажи, а больше ничего с тобой необычного не произошло?

— Ну, кроме знакомства со всеми Кожемяками сразу, и вредностью одной богини — ничего.

Бам-ба-бам. Упала связка железных прутов на пол кузни. Застыл неподвижно гном. Только воздух раздувает угли и шумит в мехах, да сами угли потрескивают, отдавая жар металлу.

— Какой богини? — голос кузнеца почти не слышен.

— Да, какая-то Оргрея Пепельноволосая. Я ее статую нашел и отмыл, а она меня молниями за это. Одно слово — баба неблагодарная. Пусть и лошадь наполовину. Правда, красивая очень, загадочная такая…

Гном, при имени богини втянул голову в плечи, посматривая на меня уже с некоторым страхом.

— Тверд, да ты чего? Все нормально уже — я ее статую в дерюгу завернул — вон в мешке лежит.

— Где? — гном чуть не заорал от возмущения. И бросился к моему мешку. — Ты что творишь?

— Да что случилось-то? — Мой вопрос праведного возмущения остался без ответа — гном держал в руках непонятный кубик с проклятой фигуркой. Держал и смотрел на него, словно парализованный.

— Ты…, — голос гнома дрожал, — ты имя читал? — Он смотрел на меня с немой мольбой.

— Не-а. Не смог понять. Марьяна сказала, что это Проклятый Лесом. А ты что-то знаешь про это?

— Знаю. Очень хорошо знаю. — Гном как-то посерел и осунулся. Кубик аккуратно был положен обратно в мешок. — Давай меч ковать, Орех. Потом поговорим.

Потом, так потом. Тем более тем для обсуждения становится всё больше и больше. А меч сейчас действительно важнее.

Сегодня я справился чуть легче, но всё равно — предельная концентрация на руне и процессе ковки — вымотали конкретно. Несмотря на очередное повышение силы и выносливости. И очередное достижение:

Вы получили достижение «Оружейник» третьего ранга

Увидеть таблицу полученных достижений можно в настройках вашего персонажа

Ваша награда за достижение: +8,5 % к шансу создания элитного оружия

Текущий бонус: +8,5 % к шансу создания элитного оружия

Для сравнения проверил сегодняшние характеристики волнистого, пока еще незаточенного, лезвия:

Заготовка меча

Урон: 14 — 28

Износ: 96/96

Примечательно, что сам по себе меч ничуть не изменился, несмотря на то, что металла в него вкладывается все больше и больше. Кроме того, первоначальное лезвие перекручивается и проковывается в разных направлениях — Тверд был предельно собран и молчалив, работая сегодня с каким-то неистовством.

— Еще три-четыре проковки и можно будет завершать. — Кузнец был удовлетворен как результатом в целом, так и моими успехами. — У тебя действительно способности. А теперь пойдем, отдохнем, перекусим да поговорим немного.

— Орех…, — гном за всё время, что мы ели, не проронил ни слова, словно с мыслями собираясь. — Сразу от меня — зайди к Илее и Добряку. Поговори с ними и расскажи про богиню и Клеть Проклятого. Это важно. Дальше…, — гном отхлебнул большой глоток кваса. — Рух уже взошел, не вздумай извлекать статую богини при солнечном свете из мешка. Она изображена без оружия?

— Ну..., да. Обнаженная. Словно ванну солнечную принимает.

— Фух! — Гном облегченно вздохнул. — Хоть с этим повезло. А вообще, я удивляюсь твоему везению. Так! — Тяжелая ладонь гнома хлопнула по столу. — Поговори с Илеей, чтобы временно где-то статую спрятать. Она поймет в чем дело. И, самое главное, — Тверд посмотрел мне прямо в глаза, — перестань называть имя богини, а тем более ее оскорблять! Это очень важно. Почему? Читай книгу быстрее. Времени у тебя очень мало. Рукоять меча оставь у меня — я ее в порядок приведу.

— О, кстати. Там кроме рукояти я еще нашел…, вот! — Я достал из мешка четырехлистник и протянул его гному. — Я только не понял, что это за металл.

Судорожный и какой-то совсем уж обреченный вздох. Гном принял эту непонятную штуку.

— Северный металл. Иди, Орех. Завтра утром все обсудим.

К Илее, так к Илее. Только сначала всё же зайду в другое место. Ибо в моей новом мире интуиции надо доверять на все сто!

— Доброе утро, бабушка. Как себя чувствуешь?

— Орех! — А мне тут действительно рады. Бабушка Агафья меня обняла как родного. — Да всё в порядке. Ты сам как? Всё бегаешь?

— Ага. Вчера вот с Мартой говорил насчет участка — надо начинать дом строить. И вот с дедом посоветоваться хочу. Он где?

— Да на рыбалке сидит, старый. Где ж ему еще быть? Зорька ведь идет. Ты вот что, возьми пирожков — и сам поешь, а то вон какой тощий. Не кормит тебя Марьянка. И Акише отнеси.

Дед сидел на своем месте. Прикормленном.

— О, Орех. Здрав будь. Решил тоже порыбачить?

— Агафья послала пирожков тебе отнести.

— Это хорошо. Это правильно. Держи-кось удилище, а я поем.

А можно и подержать. И мысли привести в порядок. И успокоиться.

— Дед Акиша, скажи, а ты не знаешь, как пыльцу Ули сохранить?

— Хо, — дед хохотнул и улыбнулся. — Напрягла тебя, значицца. Ну, да — Уля у нас мстительная. За цветы небось до сих пор дуется?!

— Есть маленько.

— Во! Феи — они такие. Но и за танец тебе благодарна. С ней ведь до тебя никто не мог. Даже прикоснуться. А ты вон вишь как — заклятье с нее снял мимоходом. Да, дела! — Очередной пирожок отправился в рот говорливого деда.

— Заклятье? Погоди, сначала скажи — а про пыльцу знаешь?

— Да знаю, конечно. В молодости чего только не вытворял. — Дед хитро подмигнул мне и продолжил, — Была у меня подружка одна, феечка! Ох, огненная девка. Мы с ней такое творили. Помню как-то…

С Акишей я понял одно — его лучше не перебивать. Интереснее и полезнее будет. Вот и сейчас — слушая старичка и краснея от его рассказа и собственных фантазий, я нашел решение той задачи, что поставила передо мной Уля. Мда…, буйная молодость была у Акиши. Далеко мне до него…

— Трольбо, брат мой, выручай. — Я почти внаглую ввалился в дом хоббита, где он что-то колдовал в своей мастерской алхимической.

— Орех, чего стряслось-то? — Хоббит обнял мою ногу.

— Слушай, а у тебя мятный сахар есть? И малый эликсир здоровья?!

— Есть всё. А ты что, поранился что-ли? Так мы это счас мигом…

— Да не, это мне чтобы Улю разыграть.

— Ого! Брат, я в деле. — Трольбо аж подпрыгнул от такой новости. — Что нужно сделать?

— Уля! Уляяя! — маленький хоббит вопил на полдеревни, слоняясь около забора феи.

— Чего тебе? — Маленькая женщина с чудесными розовыми крылышками взлетела над забором.

— Вызываю тебя на состязание: кто победит — тот лучший травник нашей деревни!

— Да ты очумел что-ли? Какой из тебя травник?! Ты колючку от своей задницы не отличишь.

— Ага. Боишься значит! — голос у хоббита был звонкий. Рядом остановилась какая-то девчонка игрок.

— А что происходит? — это она к хоббиту.

— Да вон я травницу нашу на соревнование вызвал, а она трусит.

— Да ничего я не трушу. Просто это глупо. — Фея была очень возмущена.

— Трусишь! — Хоббит был неумолим. — Скажи трусит? — обратился он к девчонке-игроку.

— Наверное. А вы задания выдаете? Может вам помочь чем можно?

— Хм. А давай так — уговори вон ту крылатую трусиху со мной сразиться — подарю тебе зелье здоровья. Самое лучшее!

— Ой, да кто бы говорил. Лучшее! — фырчание феи можно было услышать даже у Кожемяк. — Да ты сроду толковые зелья варить не умел. Фигляр.

— А ты докажи! — Настрой хоббита был очень боевым. — А ты чего не помогаешь?

— Э…, скажи добрая фея, а почему ты не хочешь сразиться с доблестным хоббитом? Давай я тебе помогу с чем-нибудь, а ты с ним посоревнуешься? — мда, чёт эта девчонка не очень…

— О, Орех! — это Трольбо ко мне обратился, я только что из за угла вышел. — Рассуди нас. Вот я считаю, что лучше всех в деревне могу зелье здоровья сварить. А фея — шарлатанка. — Ох, как при этих словах глаза Ули запылали. Через забор перелетела. Встала напротив хоббита — аж искры сыпятся от нее.

— Э, погодите. А как же я пойму кто лучше, когда не пробовал зелья-то?! Согласна?

По-моему мы эту игрунью заморочили — она вообще какая-то пришибленная. Только взгляд переводит с хоббита на фею, потом на меня… А вокруг уже народ начал собираться — и местные и игроки.

— Так. — Я принял руководство на себя…, — значит, поступим так: Уля предьявляет свое зелье здоровья, А Трольбо — свое. А я — оцениваю. А чтобы было без предвзятостей, вместе со мной оценивать будут и сами изготовители. Где-то у меня… во, — я достал из мешка два маленьких эликсира правды — это чтобы не мухлевали.

В редкой толпе раздались смешки.

— А если у них после соревнования что спросить — правду ответят, да? — это кто-то из Кожемяковых жен.

— Правильно, Орех. Пусть сами сначала свои зелья выпьют. — То ли Иван, то ли Боря — фиг их Кожемяк разберешь.

— Внимание! — Мой голос перекрыл все возгласы. — Соревнования травников обьявляются открытыми. — Я жестом остановил пытавшуюся что-то сказать, обалдевшую от такого развития событий, Улю. — Прошу принять обоих претендентов малый эликсир правды.

Хоббит выпил быстро и спокойно, а Уля — как-то заторможено. Словно все еще не веря, что ее банально развели.

— Пока эликсир действует — предьявите малые эликсиры жизни для оценки. — А хороший из меня оратор получается.

— Вот! — Хоббит аж от нетерпения подпрыгивает. И склянку ярко-алую держит.

— Внимание! Проводится эксперимент с эликсиром жизни, изготовленным мастером Трольбо. — Эдак я совсем политиком — балаболом стану. Но действовать надо.

— Добряк, твой нож можно? — Паладин только что подошел и непонимающе осматривался.

— Нож? — медленно соображает что-то, глядя на мою руку. — Хм… Вот.

А хороший у него ножичек. Небольшой, изящный. Очень опасный такой. Лезвие скользит по моей ладони, разрезая кожу… То ли Алиса, то ли Алёна Кожемяка падает в обморок. А я — передаю нож фее и выпиваю половину бутылки эликсира, протянутой мне хоббитом. Ну? Есть!

Всё таки, в какой-то степени, я мерзавец. Заставил фею провести ритуал, на который она, зная суть, никогда бы не решилась. Сама виновата — ибо нефиг мне давать задание, которое выполнить практически невозможно. Ишь чё удумала — ее пыльцу перехватить может только другая фея, вернее фей. Ну, вот заведено у них так природой. Да только есть маленькое но! Исключение малюсенькое — если фея с человеком переспит по любви — то тот тоже как бы феем становится. И исключение из исключения — заниматься любовью необязательно — достаточно ритуал крови провести. И будет всем «щастье». Ох уж этот дед Акиша. Охальник и греховодник! Век не забуду и благодарить буду.

Уля, пребывающая еще в каком-то заторможенном состоянии, повторила мои действия — острый нож, на котором осталась моя кровь… специально нож втихаря составом, на пальцы нанесенным, измазал дополнительно…, разрезал тонкую нежную кожу. Кровь смешалась…, и фиг с ним, с интерфейсом — чуть позже прочитаю. А феечка выпила эликсир ну, прямо скажем не совсем здоровья. Кожа на ее ладошке начала быстро затягиваться …, скорее…

— Ох…, — девчонка, недоуменно прислушивающаяся к своим ощущениям, внезапно пошатнулась. Пришлось поддержать, сжав ее ладонь в своей.

— Сомлела…, — Голос Трольбо был искренен и жалостлив. А Добряк забрал у Ули свой нож. — Считаю соревнования оконченными, и признаю Улю Ветер лучшей травницей деревни. А всех присутствующих приглашаю в мою лавку — появилась чудесная настойка из мухоморов. Бесплатно. Не стесняемся! Проходим.

На вопль хоббита отреагировали только игроки да Кожемяки. Первым было просто интересно, а вторые вообще любили выпить и повеселиться.

— Добряк, ты к Илее сейчас? — я подхватил фею на руки.

— Да…, а что произошло?

— Ничего такого. Просто давний спор Трольбо и Ули. Слушай, я сейчас ее домой отнесу и к вам зайду чуть позже, ладно?

— Хорошо.

Домой фею я не понес. Я отнес ее к мэллорну. Да и не было с ней ничего такого — просто уснула. Мятный сахар так на фей действует. Да и занести ее в небольшой домик на дереве все равно бы не смог. А тут… Тут она в полном порядке. Мда. Она, но не я…

— Орех! Как ты мог? — а вот шипеть на меня и повышать голос не нужно.

— Как я мог что, милая?

— Ты…, ты…, — девчонка сжимала кулачки и сверкала золотыми глазами. Какая же она красивая.

— Я. А виновата в том, что произошло ты! — Я использовал старый земной трюк «Хочешь выиграть в споре с женщиной — обвини её».

— Я? Да как ты…

— Ты! Рассказала бы всё сама — не было бы такого. — Вот. Молчит. Только глазищами сверкает. — И вообще, ничего страшного не произошло. Подумаешь, у меня сестренка появилась крылатая. — Или ты хотела бы, чтобы я с ней…

— Да я…, — Нет уж милая. Хватит фырчать. — Пусти. Хам …, развр…, ммм…

Как же легко тебя успокоить нежным любящим поцелуем?! А вот то, что ты мигом узнала про изменения в организме твоей жрицы и пулей прилетела сюда — о многом говорит.