— Дааа? — протянул Квист с наигранным разочарованием. — А я-то думал, у вас есть какие-то особые причины избегать встреч с этими ребятами.
Эйлин раздраженно передёрнула плечами.
— Ещё бы нам их не избегать! Мы же злостные неплательщики взносов в фонд обязательного страхования от приключений. — Выдержав небольшую паузу, она с упрёком посмотрела на улыбчивого парня. — Похоже, ты издеваешься. Или пытаешься выведать, на кого мы шпионим.
Бард звонко рассмеялся и простодушно сказал:
— Если вы шпионы, то уж очень незадачливые.
"Был бы тут Ниваль, сказал бы он тебе что-нибудь доброе, — зло подумала Эйлин и нахмурилась. — Впрочем, он бы нам всем это сказал".
Зелёно-голубые глаза с выражением крайнего раскаяния заметались между ней и Касавиром.
— Ну, простите мне мою маленькую шутку! Я должен был сразу догадаться, что вы ещё не освоились в городе. Понимаете, такие инциденты здесь не редкость. Эти мудрецы, знаете ли, — он со смешком закатил глаза. — Мы называем это место площадью дураков, хотя в списке достопримечательностей она значится, как Площадь Философа.
— Ты хочешь сказать, что на всё ЭТО власти посмотрели бы, как на невинную шалость? — с недоверием спросила Эйлин.
Квист пожал плечами.
— По крайней мере, небольшой взнос на нужды управления городского магического хозяйства и лекция о правилах поведения вам были бы обеспечены.
Она переглянулась с Касавиром, виновато поджав губы. Кто же знал, что тут стража такая ненормальная? Не садит под арест на трое суток за уличную драку с применением магии. Или на все семь за злостное хулиганство с применением магии, массовое покушение на здоровье граждан и, — она окинула сквер намётанным взглядом бывшего лейтенанта стражи, — за нанесение ущерба городскому имуществу. В крупных размерах.
— Н-да... странные у вас тут порядки.
— Да нет, порядки такие, как везде. Просто, место особое. Ему покровительствует лорд-маг Пирджерон. Здесь можно не только толкнуть свои ценные идеи в массы, но и поспорить, покричать, сбросить агрессию. Статуи служат чем-то вроде громоотводов.
Красноречиво оглядевшись, бард восхищенно прищелкнул языком.
— Но такого массового побоища здесь давно не было. Должно быть, ваш приятель сильно задел за живое местных активистов. — Он одобрительно кивнул: — Такие здесь быстро приживаются.
— Наш приятель кого хочешь заденет и до греха доведёт, — пробормотала Эйлин.
— Если серьёзно, должен признать, что вы с честью выдержали первое испытание странностями этого города, — с улыбкой заметил Квист. — Не растерялись, проявили себя, как настоящие бойцы.
"Тебя, умник, спросить забыли!"
Он секунду задумчиво-мечтательно смотрел в небо, а потом опустил взгляд на Эйлин, снова нацепив таинственно-заговорщицкий прищур. В его голосе заиграли интригующие нотки, а слова потянулись, как теплая нуга:
— Это ещё не самое загадочное место. Неподалеку находится площадь Селун. Если хотите увидеть нечто действительно удивительное и вдохновляющее, рекомендую посетить её при полной луне. — Он закусил губу и, чуть склонив голову, застенчиво-вопросительно посмотрел на неё. Ангел, чистый ангел. А мы тут так, мимо проходили.
— С у-до-вольствием составлю тебе компанию. Я сам очень люблю там бывать.
Приподняв уголки рта в очаровательно неуверенной и робкой улыбке, он едва заметно подался ей навстречу, всем своим видом вопрошая, позволительно ли ему сокращать дипломатическое расстояние, не придется ли ему сделать вид, что он просто хотел поправить прическу. Снизойдёт ли до него, модного красавчика с необыкновенными глазами и ласкающим слух баритоном, эта маленькая забавная рыжая девушка со смешными веснушками на носу, вокруг которой вьётся лёгкий аромат пива и сушёных птериготовых клешней? А Эйлин, вместо того, чтобы проникнуться тонкостью момента, всё испортила, едва не прыснув со смеху. "Ой, нет, лапочка, ты для меня слишком хорош!" Она изобразила недолгое, но сосредоточенное раздумье и ответила с деланным сожалением:
— Боюсь, во все ближайшие полнолуния у меня будет ужасно много дел.
Если несостоявшийся проводник в мир таинственного и вдохновляющего и был разочарован, то не подал виду. Непринуждённым жестом — будто именно это и собирался сделать — он почесал бровь и с улыбкой развёл руками, словно приглашая и Касавира в свидетели своих исключительно нейтральных намерений.
— Вы позволите мне хотя бы надеяться, что в вашем плотном графике найдётся время для такого события. Не пожалеете, обещаю. — И, мельком взглянув на Эйлин, тихо добавил с лёгким оттенком грусти, который точно не мог ей почудиться: — Есть такие места... часы, в которые город проявляет свою истинную сущность, становится таким, какой он есть. И это... то, чего от него обычно не ждут. Мне кажется, ты...
Мне кажется, ты та, кто способен это оценить.
Пока Эйлин обдумывала невысказанные, но услышанные слова, Касавир внимательно изучал непроницаемое лицо барда, которого всё это, казалось, перестало интересовать. Затем пожал плечами и нарушил молчание.
— Я лично не собираюсь отнимать у тебя надежду на что бы то ни было. Но нам действительно пора. Приятно было познакомиться.
Но Квист качнул головой и сказал, прежде, чем он успел отвернуться.
— Не уверен, что мы знакомы.
— Извини, — поспешно пролепетала Эйлин, — я вас не...
— Касавир, — ответил паладин, взглянув барду в глаза.
— Касавир. Весьма редкое имя...
Не договорив, он внезапно поперхнулся и издал какой-то судорожный горловой смешок. Эйлин вздрогнула и метнула ошалелый взгляд на невозмутимого Касавира. "Боги всемогущие, неужто он одним взглядом может до судорог довести? Этак всех поклонников мне поубивает". Но барду, как вскоре выяснилось, ничего не угрожало, напротив, он пришел в необычайно радостное возбуждение и стал говорить, бурно жестикулируя, немилосердно ломая образ вальяжного повесы и мистификатора:
— Какой же я тупица! Эйлин и Касавир! Вы приехали с Севера? Ну, конечно, ты — Эйлин Фарлонг, та самая девушка, которую я ищу всё утро.
Эйлин криво улыбнулась — ну, да, да, как ни скромничай, а слава бежит впереди меня.
— Это судьба, не иначе. Как я сразу не понял! Эээ... одну минуточку...
Беспокойно осмотревшись, парень сорвался куда-то, крича на бегу:
— Не уходите! Только не уходите! Я всё сейчас...
Эта странная суета, как и весь предшествующий разговор, утвердили Эйлин в мысли, что она имеет дело не только с изменчивой, но и довольно неуравновешенной личностью. Впрочем, она не могла поручиться, что и его нервический всплеск активности, и всё остальное не было хорошо сыграно. Уж слишком много всего было в его поведении, словах и манерах — перемен, противоречий, всплесков. Сплошной диссонанс.
Касавир, стоявший со скрещёнными руками, покачал головой, посмотрев вслед убегающему парню. Затем перевёл взгляд на Эйлин. В ответ на его немой вопрос она пожала плечами.
— Мутный он какой-то. Старается быть милым и непосредственным. Но что-то в нём есть такое...
— Угу, — кивнул паладин. — А ты заметила, как у него руки подрагивают?
— Вроде, да... я особо не приглядывалась.
— А ты приглядись. И глаза неспроста блестят. То фразы цедит, то суетится и многословничает.
Эйлин комично-озадаченно наморщила лоб.
— Не нравится он тебе. Думаешь, ещё и порошочками увлекается? Не такой уж и грех, учитывая, что, вообще-то, парень может быть нам полезен.
— С этим не спорю, — согласился Касавир. — Но, скорее всего, он просто напился энергетиков после бессонной ночи.
— Бедняга, — вздохнула Эйлин.
Касавир глянул на неё с некоторым удивлением, брезгливо передёрнув плечами.
— Да по этому хлыщу видно, что он жизнь по ночным кабакам прожигает.
— Бард в городе развлечений всегда востребован, — неуверенно ответила она и снова вздохнула. — Я бы, может, тоже разок прожгла жизнь по ночным кабакам...
Выражение удивления на лице паладина сменилось тревожной задумчивостью, а виновник вскоре явился с букетиком драконьих глаз. Необычные цветы смотрели на Эйлин выпуклыми жёлто-чёрными сердцевинками в обрамлении тонких, словно спутанных порывом ветра тёмно-оранжевых лепестков и источали ни на что не похожий терпкий аромат. Странные цветы. Мало кому пришло бы в голову подарить их даме: дамам больше по вкусу розы, хризантемы и прочие лилии. И это заставило её внимательнее присмотреться к барду, чья способность удивлять, казалось, не имеет границ. Он, словно оправдываясь, тихо произнес, посмотрев ей в глаза:
— Ты — мой кумир...
Да ну? Эйлин скептически нахмурилась, поспешно сунув в карман кулёк с остатками клешней. Квист кривовато улыбнулся: не настолько криво, чтобы это можно было посчитать за издёвку, но достаточно, чтобы более ранимая натура, чем Эйлин, могла почувствовать себя не в своей тарелке.
— О! Я понимаю, надоедливые поклонники способны настигнуть тебя в самых неожиданных ситуациях. Но для меня самого это неожиданность. Такая встреча!
"Простите, что грудастой красоткой не уродилась и манерами не соответствую".
— Зачем ты меня искал? — перебила его Эйлин, решив, всё-таки, дознаться, чего от неё хотят.
Бард замялся, застенчиво стрельнув глазами.
— Мне не следовало быть таким назойливым. Но мне трудно было удержаться и не расспросить хозяина магазина. Он был не слишком разговорчив...
"Это говорит в его пользу, — подумала Эйлин, не меняя помрачневшего выражения лица, — но ты, видно, сумел найти к нему подход. Понять бы, что ты за птица и что у тебя на уме..."
Бард продолжал разглагольствовать, опутывая её словами, как тонкой, но прилипчивой паутиной.
— ... в общем, мне надо было возвращаться в колледж, но ноги сами понесли меня в гавань. Я очень рассчитывал увидеться с тобой этим утром, понимаешь? Пока добирался к вам, представлял, с чего начну разговор. Знаешь, как это бывает... Так не хочется верить, что зря надеялся, — он смущенно кашлянул. — Я всё тянул время, надеялся на чудо. Думал, вот, ещё один поворот, и я тебя увижу, а если уйду, то потеряю эту возможность. Но всё вышло не так, как я ожидал. Я не узнал тебя...
Спектакль под названием "обезоруживающая искренность и подкупающее простодушие" мог бы продолжаться ещё долго, и, возможно, имел бы некоторый успех. Но он был безжалостно прерван вопросом Касавира:
— Откуда ты узнал, где мы остановились?
Но бард не смутился или сумел скрыть смущение, тут же бросив играть простачка и приняв загадочный вид.
— Златовласка, — произнёс он, понизив голос. — Вам это о чём-то говорит?
Они переглянулись, и паладин не смог скрыть язвительной усмешки. О, да, о многом!
— Вы, кажется, собирались уходить. Не возражаете, если я немного провожу вас, и мы поговорим по дороге?
Когда Квист перестал заниматься чепухой и перешёл на деловой тон, мнение о нём сразу стало меняться в лучшую сторону. Конечно, забавно понаблюдать за перепадами настроения милого молодого человека и послушать всякую очаровательную дребедень. Но от студента Нового Оламна они ожидали большего, и не ошиблись. Он не стал утомлять собеседников скандальными подробностями "случайной и судьбоносной" встречи с Нивалем в "одном из ночных заведений города", предоставив это их воображению. Главное, они поняли, что бард не догадывается об их общих целях. Но от продуманного комплимента в адрес своего нового знакомого он не удержался.
— А мне понравился ваш приятель. Завидую таким людям. Таких редко встретишь на уотердипских подмостках, где задают тон предприимчивость, тщеславие, сластолюбие и показная роскошь. Он из тех, кто относится к жизни, как к интересному и опасному приключению. Звон монет, чувственные удовольствия, комфортная жизнь — всё это не имеет над ним власти, покуда его влечёт неизведанная тайна. Будь я мастером философских баллад, я бы непременно написал о нём.
Эйлин хмыкнула, искоса взглянув на паладина, тоже прячущего скептическую усмешку. Да уж, несть числа талантам сэра Ниваля. А Квист слегка погрустнел.
— Но, как ни стыдно признаться, он обставил меня, перехватил мою мечту. Да и ладно, мне всё равно сейчас не до этого. Зато я вознаграждён встречей с тобой.
"Рыжекудрая, ты только посмотри, какие взгляды и улыбки пропадают зря!"
— Уж не потому ли он к утру не вернулся? — лениво поинтересовалась Эйлин, никак не отреагировав на его чарующие сигналы.
— Да, — с ноткой зависти протянул бард, — похоже, он поймал своего златогривого единорога. Что ж, это к лучшему, он явно пойдёт дальше, чем смог бы я. Кажется, ему удастся не только добиться благосклонности принцессы, но и свести полезное знакомство с драконом.
"Ага, и обоих заставит на себя поработать".
— Дельце выгодное, если взяться с умом, — продолжал обиженно гундосить Квист. — Так что, я бы на его месте тоже домой не торопился. Надеюсь, — он искоса посмотрел на Эйлин, — он не забудет о моей услуге..
"Бедный мальчик, за что же тебя судьба так наказала! За жадность, наверное. А Ниваль, видно, напал на след и вовсю совмещает приятное с полезным. Хоть об этом можно не волноваться".
Квист сразу понял, что их не сильно интересуют сплетни и городские новости. Эйлин же не стала разубеждать его в том, что приехала ради Большого Фестиваля. Так что, основной разговор крутился вокруг этого события. Конечно, парень упомянул об исчезновении своего профессора, наделавшем переполоху и вызвавшем самые разные инсинуации. Что их неприятно поразило, он догадался о связи Ниваля с Симоном Дюсаром. Бард представил это, как забавное совпадение, но это заставило Эйлин проявить осторожность и пока не расспрашивать об отце, как ей этого ни хотелось. Её неприятно царапнула мысль, что Ниваль, должно быть, сболтнул лишнего. Но, зная, как может действовать Квист, она не могла его осуждать. У каждого свои слабости. Начальника Девятки невозможно застать врасплох, очень трудно отравить, опоить или одурманить зельем, его выносливости хватит на троих. Но магия совсем не его стихия, тем более, такая тонкая, играющая на положительных эмоциях. Даже опытный маг не застрахован от провала, когда имеет дело с очарованием и иллюзией.
А что касается дел Нового Оламна и предстоящего фестиваля, тут они напали на золотую жилу. Ушлый бард, казалось, знал не меньше, чем сама ректор этого славного заведения. Получая дельные, краткие и информативные ответы на свои наводящие вопросы, они нашли подтверждение догадкам об усилившемся в последнее время интересе Тэйских Магов к исследованиям в сфере звукового оружия и о давно назревающей угрозе хрупкому равновесию между двумя основными группировками. Агенты Арфистов и Лунных Струн никак не могут договориться между собой, а тем временем всё громче звучат голоса в пользу смены политики, снятия этических ограничений и превращения Нового Оламна из инструмента подготовки кадров в полноценный субъект влияния — технически он давно к этому готов.
— Не зря, ох не зря Эйлин Фарлонг приехала в этом году на фестиваль. Он будет необычным. Боевые барды будут в особом почёте. Свободная регистрация, никакой системы туров. Можно прийти хоть за пять минут до очередного турнира. Состязания и выступления будут проходить не только на площадках Академии, но и в самых интересных местах города и окрестностей.
