Я улыбнулся, глядя на Дуга, а потом меня озарило. Я перевёл взгляд на отца. Чёрт! Ведь когда он послал меня на эти 'Курсы самозащиты для женщин', я решил, что это специально, чтобы уязвить моё самолюбие и заставить заняться настоящими боевыми искусствами. Но теперь до меня дошло, что всё это время он прекрасно знал, чего хочет.

— Хитрожопый ублюдок... — прошептал я. Меня переполняло незнакомое чувство... восхищения отцом. Я всегда думал, что это человек, сделанный из металла, жёсткий и негибкий, но чем дальше, тем больше я понимал, что он намного хитроумнее, чем я мог себе представить.

Мои мысли прервали два спецназовца в силовой броне, которые решительно пресекли мучения Большого парня и крепко зафиксировали его. В следующий момент к ним подбежал человек в обычном боевом снаряжении и зафиксировал на арестованном какую-то хитрую коробочку. Из неё тут же поползла толстая металлическая проволока, в два счёта упаковав здоровяка в толстый прочный кокон. Теперь он стал похож на металлическую мумию.

— Славно сработано, — сказал отец агентам СКМ. — Остальная часть группы — внутри. Действуем осторожно — мы не знаем их способности полностью. Тем не менее, берём живыми и, по возможности, невредимыми.

— Ясно, — коротко ответила Корниш, и вместе с группой спецназа СКМ двинулась к лестнице.

Дуг пошёл было вслед за агентами, но отец остановил его: — Франкенштейн, задержись немного. Ты можешь понадобиться, если кто-то из них попытается сбежать.

— Понял, — вздохнул Дуг, явно недовольный тем, что его лишили развлечения.

Отец повернулся к Вилкинсу и сказал: — Зачитай этим двум арестованным их права. Они наверняка будут требовать адвокатов, так что нам нужно убедиться, что все процедуры были соблюдены.

Мы вышли на крыльцо. Мимо нас пронесли аккуратно спелёнатых Проныру со Здоровяком. Я обернулся к отцу: — Слушай, а я ведь знаю, на что способны некоторые из тех ребят наверху! — мне показалось, что я могу быть полезен.

Отец кивнул и сказал: — Во-первых, стань позади бронированного фургона. Я не хочу подвергать тебя новой опасности. А во-вторых, — он жестом подозвал к себе одного из офицеров: — Расскажи всё, что знаешь Блоковски. Он координирует связь с группой захвата.

Внезапно я услышал знакомый голос: — Грёбаное СКМ!

Я вскинул взгляд вверх и увидел Виндиго. Она вылетела из одного из верхних окон, обхватив руками свою подругу Стимул. Было видно, что она с трудом удерживает бедную женщину. Они пытались улизнуть по воздуху, но было явно, что Виндиго тяжело приходится с двойным грузом.

— Я сползаю! — в панике закричала Стимул. Что ж, она не обманывала. В следующее мгновение Виндиго выронила её, и женщина с громким криком рухнула на землю с высоты третьего этажа. Она вроде двигалась, но досталось ей явно очень крепко.

— Сраные ублюдки! — заорала Виндиго, как будто это СКМ было виновато в том, что она покалечила подругу.

Пурпурный энергетический шар сорвался с руки Виндиго и полетел в нашу сторону. Врезавшись в один из фургонов, он в мгновение ока превратил его в пылающие обломки.

— Вот срань... — вырвалось у меня. Стимул усилила способности Виндиго, так что мы были в жопе. Оставалось только надеяться, что усиление не продержится долго. Я посмотрел на Колина и спросил: — ты можешь её удержать?

— Только если она приземлится, — сказал он, не отрывая испуганного взгляда от парящей в небе угрозы.

Виндиго швырнула новый сгусток энергии, и все повалились на землю, чтобы спастись от атаки. Все, кроме Дуга. Он попал прямо в эпицентр взрыва, но, похоже, вышел из этой переделки абсолютно невредимым.

Затем, прежде, чем я сообразил, что происходит, из дверей с жутким рычанием выкатился Пятнистый. Он, похоже, был в бешенстве. — Плохой щенок! — рявкнул он, глядя на меня с выражением абсолютной ненависти. — Я тебе, тварь, глотку вырву!

К моему удивлению, несколько агентов СКМ бросились ему навстречу, чтобы защитить меня от атаки далматинца. Один из них успел даже ударить Пятнистого, но получил в ответ удар мощной лапой и отлетел в сторону. Оттолкнув другого агента, далматинец оказался прямо передо мной.

— Плохая девочка! — перед моими глазами мелькнула покрытая шерстью рука со здоровенными когтями. Я еле успел уклониться. — Грязная сучка!

Я отпрыгнул назад и бросился бежать. Но тут передо мной взорвался новый пурпурный шар, отрезав путь к отступлению. Пятнистый тут же оказался рядом, схватил меня за руку и ощерил пасть. Кажется, он и впрямь планировал впиться мне в горло.

— Гвен! — закричал отец.

Не теряя времени, я воткнул локоть в живот Пятнистому, потом перехватил его мохнатую руку за запястье, развернулся и ударил ногой под колено сзади. Воспользовавшись тем, что клиент потерял равновесие, я довернул запястье до характерного хруста, дождался сдавленного стона и уже привычным движением впечатал далматинцу мыском между ног.

— Может, уже хватит? Давай на этом закончим и расстанемся друзьями! — ехидно сказал я свернувшемуся в креветку противнику.

— Чёрт, — прокомментировал Колин, глядя на меня одновременно с выражением восхищения и опасения. — Даже смотреть больно.

Отец посмотрел на меня с гордостью, а Дуг — с откровенным любопытством. Затем перевёл взгляд куда-то за плечо. Я вспомнил про Виндиго и обернулся. Она как раз готовилась к новой энергетической атаке. Но грянул выстрел — и летающая женщина бессильно рухнула вниз, на сухую землю.

Один из спецназовцев подскочил к ней и сразу замахал рукой, привлекая внимание медиков: — Она жива, но в плохой форме!

Отец повернулся к агентам и начал выкрикивать указания. Я просто стоял и смотрел, постепенно выходя из адреналинового режима. Я в первый раз видел отца за настоящей работой — не считать же пары часов в офисе, когда он просто показывал, где что находится. Сейчас он явно был в своей стихии, и люди слушались его с полуслова.

Когда всё было уже под контролем и последних членов банды окружили и арестовали, я вспомнил про Колина. Он стоял между двумя агентами, и выглядел очень встревоженно. Кажется, ждал, что с минуты на минуту его тоже арестуют, но втайне надеялся, что пронесёт.

Тут ко мне подошёл Дуг. Настала моя очередь чувствовать себя неуверенно. Хотя я спарринговал с этим парнем бесчисленное количество раз, он по-прежнему пугал меня на каком-то инстинктивном уровне. А теперь я узнал, что он, к тому же, опасный мутант. Хотя куда уж опаснее...

— Неплохо двигаешься, — одобрительно прокомментировал Дуг. Пристально посмотрел на меня, поморщил лоб, будто пытаясь что-то припомнить. — Кто учил тебя так драться?

Я помедлил мгновение, а потом решился: — Ты.

Он, конечно, удивился. Но в следующий момент хитро прищурился: — То-то я смотрю, почерк знакомый...

Я опустил глаза и уставился в землю под ногами. Горячка схватки уже улеглась, и внезапно я почувствовал ужасное смущение, что Дуг видит меня вот таким... — Ну..., — выдавил я, — Моего отца ты знаешь. — и я махнул в его сторону рукой.

— Адам?! — удивлённо выдохнул Дуг.

Я кивнул, не отрывая глаз от земли. — Я теперь Гвен... Или Абсент.

Он задумался, прежде, чем ответить: — Ага. Значит, глюки у Хавьера тогда случились не просто так?

Я снова кивнул: — Ага. Думаю, это моя работа.

Мы оба помолчали. Потом Дуг сказал: — А у тебя неплохо получилось с этим мьютом. Твоё время в нашем классе не прошло даром.

— А вы, оказывается, знакомы с моим отцом... — ответил я невпопад.

Дуг рассмеялся: — Да, мы работали вместе с Майлзом несколько раз. Он, правда, предупреждал, чтобы я не распространялся об этом. Если честно, когда он попросил меня позаниматься с тобой, то сказал, что лучший способ заставить тебя учиться — это дать думать, что ты действуешь вопреки правилам.

Дуг усмехнулся, а мне оставалось только покраснеть. Это что же, я настолько предсказуем? Судя по всему, да — сработало же. Но обижаться было не на что, потому что всё, чему меня научил Дуг, пригодилось. И, я надеюсь, пригодится ещё не раз.

— Прикольный лук, — сказал с улыбкой Дуг, окинув меня новым взглядом. — И интересные трюки. Думаю, нам надо будет потом поговорить и прикинуть, как лучше использовать твои новые силы в схватках.

Потом он махнул рукой и пошёл помогать агентам со свежеарестованными мутантами. Я выдохнул и мысленно сделал себе пометку поговорить с отцом о том, как он манипулировал мной. И, возможно, поблагодарить за это. Приходится признать, что, хотя бы в этот раз, он был прав.

Я не успел придумать, что сказать отцу. Ко мне подошёл Колин. — Я просто хотел извиниться, — сказал он мне смущенно. — Я правда был дураком, что послушал Проныру и помог им схватить тебя.

— Ну ты же ведь и помог мне выбраться, — улыбнулся я. — И ты поймал Проныру, а это ещё никому не удавалось.

Колин пожал плечами. Он всё ещё выглядел подавленно. — Эти парни, наверное, запрут и меня тоже, — сказал он через пару секунд. — Так что, пока не поздно, передай своему брату — сорри, что я пытался защемить ему яйца.

— Считай, сделано, — ответил я, немного удивившись. Он что-то начал повторяться. Но выглядел при этом искренне. Может, он и нормальный парень, в конце концов. Я добавил: — Честно говоря, я сомневаюсь, что он воспринимал это всерьёз.

Колин кивнул, но не спешил раскланяться. Он мялся на месте и смотрел на меня со странным выражением на лице. А потом вдруг выпалил: — А ещё я хотел сказать, что ты просто офигительно красивая.

— Чего?! — я был захвачен врасплох. А Колин густо покраснел и пошёл куда-то в сторону фургонов. Наверное, сдаваться агентам.

Я, открыв рот, пялился ему вслед. Я чувствовал, что против моей воли лицо тоже заливает краска, а по телу распространяется незнакомое тёплое ощущение. Блин. Я чувствовал себя чертовски неудобно. Но надо признаться, в то же время этот комплимент пробудил во мне какую-то странную радость.

— Не-не, только не это! — я замотал головой, пытаясь вытряхнуть из неё обескураживающие эмоции.

Чё за фигня?! Не, это без вариантов — я не планирую превращаться в девчушку, которая млеет от счастья от того, что какой-то паренёк назвал её милой... даже если он ничего так себе. Нет уж. Я отогнал лишние мысли, списав их на стрессовую ситуацию и прилив адреналина. От такого у кого угодно крыша поедет. Всё-таки сегодня был чертовски странный и запутанный день. Хорошо, что он уже подходит к концу.

— — — — — — — — — —

Я держала на руках своего крошечного сына, чувствуя жгучую смесь радости, гордости и бесконечной печали. Я дала ему жизнь всего три дня назад, и мир был для него открытой книгой — только он ещё не знал, какие чудовища могут сойти навстречу с её страниц. Чудовища, перед которыми он был абсолютно беззащитен. С печальной улыбкой я наклонилась и поцеловала его в ушко — пусть и чересчур округлое, по мои меркам, но всё равно такое любимое. С другой стороны, это даже хорошо, что он унаследовал черты отца. Так ему легче будет адаптироваться к жизни в мире людей.

Я спал. И понимал, что это сон. Но часть меня, живущая во сне, не понимала этого. Как и всякая мать, совершившая чудо рождения и держащая на руках ребёнка, она беспокоилась о его будущем.

Мои мысли вернулись к искорёженному тьмой медведю, твари, которая чуть не убила меня. Бой был коротким, но жестоким, и отравленное дыхание монстра погубило всех моих союзниц-фей. Даже моя дорогая подруга Кс'Ркси пала в этой схватке, пожертвовав своей жизнью, чтобы продолжалась моя. Я выжила, но дорого заплатила за это. Мне удалось ударить копьём прямо в глазницу монстра, но тварь сделала последний рывок — и кисть моей руки осталась в её пасти. Я услышала голоса других приближающихся чудовищ и бросилась бежать, превозмогая боль. И с тех пор я уже не останавливалась.

Когда-то я была существом, сотканным из радости и озорства, но теперь моя жизнь наполнилась позором и одиночеством. Сперва меня изгнали из родного дома за ничтожное преступление, затем я потеряла всех своих друзей, провалила миссию по охране земель Западного Дворца и вынуждена была искать убежища в землях людских племён. Единственная радость, которая оставалась у меня — это новорождённое дитя. Я была так одинока, что позволила вождю человеческого племени наполнить моё лоно своим семенем. Решение не было лёгким, но я не жалела о нём. Этот мальчик, лежащий на сгибе моей руки, был моей последней каплей счастья.

Он был сыт и мирно спал, и я осторожно положила его в колыбель. Затем я щелкнула пальцами правой руки — левой мне это уже никогда не сделать — и крохотная зелёная фея порхнула по комнате и приземлилась на ладонь. Несмотря на полное сходство, это не была моя верная подруга Кс'Ркси, нет, это был магический конструкт, созданный мною, чтобы напоминать о ней. Кроме того, когда я лишилась пальцев на руке, мне понадобилась помощь, чтобы делать какие-то простые вещи. И скрашивать моё одиночество. Иногда мне даже почти удавалось поверить, что Кс'Ркси как и раньше со мной.

Я дала фее указание присматривать за моим сыном, и она села на краю колыбели, высматривая малейшие признаки опасности. Потом я воспользовалась магией, чтобы создать иллюзию, будто я обычный человек с обычной человеческой внешностью. С людьми гораздо проще иметь дело, когда они считают тебя одним из них. Только когда иллюзия была полностью сформирована, я вышла за дверь — нужно было дойти до соседнего жилища, чтобы купить немного еды.

Едва я переступила порог, как ощутила тревожные сигналы охранных сетей, расставленных мною вокруг деревни. Приближалось что-то очень чёрное, опасное и злое. Не теряя ни секунды, я вытащила из-за пояса длинный кинжал.

Несколько долгих секунд, и я увидела источник тревоги — то самое ужасное медведеподобное существо, которое забрало кисть моей руки. Всё было бесполезно. Тварь уцелела и теперь направлялась прямо ко мне. У неё остался только один глаз, но он пылал всё той же чистой не рассуждающей ненавистью. Как я ни пряталась, она сумела выследить меня и теперь собиралась расквитаться за все свои раны. Я ощутила смертельный холод ужаса — не за себя, за сына. Позволить чудовищу лишить меня моего последнего лучика счастья? Нет, это немыслимо.

Я швырнула кинжал в пасть чудовища — бесполезно. Не теряя ни мгновения, я использовала все еще доступные мне заклинания. Я создала несколько иллюзий себя самой и велела им двигаться в разные стороны в надежде, что монстр атакует их вместо меня. Это дало немного времени, за которое подоспели на помощь вооружённые мужчины племени — но их копья и клинки были бессильны против зачарованной твари. Минута — и половина воинов уже лежали мёртвыми или изуродованными клыками и когтями чудовища. Не лучше пришлось и тем, кого коснулось отравленное дыхание.

На мгновение я подумала, что нужно схватить ребёнка и бежать прочь отсюда — так же, как я это делала уже много раз прежде. Но я поняла, что не смогу убежать далеко с мальчиком на руках. А оставить его... нет, невозможно. Да даже если мы убежим — теперь я понимаю, что тварь последует за мной и дальше, разоряя новые и новые дома. Единственный выход — это остаться и защитить моё дитя.