— С тобой я почувствовал себя живым... — Ребёнок подползает к телу мужчины, прижимаясь к его руке. — Я не дам тебе умереть, Райга, я спасу тебя.
Его глаза загораются ярко-красным светом, из них исчезают любые признаки зрачка. А от тела ребенка к израненному телу мужчины начинает переливаться энергия. Руки дитя ослабевают, но он из последних сил старается передать ему как можно больше энергии. Секунда за секундой, и сердце мальчика замирает. Его глаза закрываются, в то время как Райга крепче сжимает рукояти своих мечей.
По лезвиям пробежала молния.
Тяжелый вздох мужчины стал доказательством его жизни. Он поднялся с земли, неверящим взглядом осматривая всё вокруг. Пока его глаза не столкнулись с телом ребёнка. Руки тут же выронили мечи, они вонзились глубоко в крепкую породу скалы.
— Ранмару? Нет, не притворяйся, Ранмару! Это не смешно! — Встав перед ним на колени, мужчина принялся трясти ребёнка, не веря в происходящее. Но мальчишка ни на что не реагировал. Он был мертв.
— Нет... НЕЕЕЕЕТ!!! — Его голос перекрикивал гром молнии, а с неба полился сильнейший дождь, словно оплакивая его потерю.
Дрожащими руками оставив тело ребёнка, он взял свои мечи в руки. Он чувствовал его, он все еще был жив. Жажда мести полностью затмила его разум. Сжав покрепче свои мечи, он покрылся молнией на манер брони и с невиданной скоростью помчался на врага.
— Сдохни! — С диким криком он замахнулся на неждавшего такого Гая. И только чудом тому удалось увернуться вместе со своим учеником, который лежал у него на плече в это время.
— Ты все еще жив... — Серьёзно проговорил Гай, обдумывая ситуацию.
Сейчас в его голове возникали вовсе не радужные мысли. Он всё ярче ощущал зловещее дыхание Смерти. Нужно закончить все как можно быстрее, его силы были на исходе. В противном случае, придется открыть еще одни врата. Однако долго думать ему не позволили: новые серии ударов посыпались на него, словно дождь на голову.
Каждый взмах меча Райги отправлял в Гая огромного электрического дракона, столкновение с которым сулило верную смерть. В мечника постоянно били молнии, пополняя его запасы чакры, тем самым создавалось впечатление, что они были бездонными. Гай догадался о подобном слишком поздно. Мечи его врага перерабатывают природную молнию в чакру, после чего отдают её владельцу. Вот почему Райга не помер от истощения чакры.
— Ты убил его... Не прощу! Сдохни! Врата молний! — Прокричал разъярённый мечник, после чего воткнул мечи в землю. От его фигуры мгновенно сорвались молнии, пронзившие небо, а спустя мгновение, сотни молний пронзили землю. Череда взрывов прошлась по земле, высокотемпературная плазма расплавила землю в большинстве мест, оставляя на ней ужаснейшие шрамы и выжженную землю.
Гаю с каждой секундой приходилось всё хуже и хуже, мышцы болели все явственней. Судороги мешали двигаться, а бессознательный ученик был большой обузой для наставника в этом бою. Но бросить Ли он не мог, а значит, оставался только один выход.
Неожиданно, молния сверкнула слишком близко, задев его ногу. По нервам мгновенно прошелся ток, поджаривая Гая до хрустящей корочки. Он упал в большую лужу, холодный дождь бил ему в спину, а рядом лежало тело его ученика. Сил пошевелиться не было, он слишком недооценил противника...
Ну же, шевелись, гадкое тело... Но нет, какие бы усилия не применял Гай, тело попросту отказывалось слушаться. Захлебнуться в луже... Нет, такой смерти он не примет! Он услышал, как враг подходит к нему, брызги луж отчетливо были слышны даже за сотню метров. Он начал прикладывать еще больше усилий, и тело начало содрогаться от его воли. Боль туманила разум, но он привык к ней, она давно стала частью его. Именно она придавала ему сил для дальнейшего сражения.
Сжав покрепче зубы, он смог подняться, но поздно.
Сотни мыслей пролетели в его разуме за доли мгновения: и сожаления о своей глупости, и грусть за Ли, и не выполненные мечты, и тому подобные вещи, которые приходят человеку перед смертью.
Враг стоял перед ним, замахнувшись обоими мечами. Его тёмная фигура, словно олицетворение злого бога, предстала перед глазами Гая. Глаза, полные торжества возмездия, и губы, сложенные в тонкую полосу.
Мгновение.
Мечи опустились вниз.
Перед своей смертью, Гай слышал только свист рассекаемого ветра...
* * *
Ками...
Как же мне плохо...
Боль разрывала голову, тело не слушалось меня, я чувствовал себя лужицей, полной боли. Не в состоянии пошевелить и пальцем, я пытался собрать свои мысли в кучку и разобраться, что случилось. Последнее, что я помню, так это то, что неожиданно я почувствовал огромную опасность, которую никогда прежде не ощущал за всю свою жизнь, а после — вспышка света...
Попытки разобраться в ситуации вызвали очередной приступ боли, хотелось опустошить свой желудок, голова шла кругом...
"Соберись!" Мысленно приказываю я себе.
"Что там с сенсорикой?" Вспомнил я один из главных козырей в моём рукаве, после чего тут же попытался применить. Напрягаюсь и начинаю ощущать мир, как видят его сенсоры. Идет сильный дождь, я посреди луж.
А недалеко от меня кто-то сражается...
Нужно вспомнить. Я придумал план, после чего приступил к его исполнению. Нужно было стравить Майто Гая с Райгой, и, судя по двум чудовищно мощным источникам чакры, у меня это получилось. Их чакра была настолько мощная, что я чувствовал, словно тону в бушующем море. Замаскировавшись под девушку я привлек внимание троих членов их банды, после чего налетел на Майто Гая.
Да, так все и было...
Но, что с моим телом? Чувства несколько странные, но знакомые... Вспоминаю: я успел применить технику гидратации, после чего в меня ударила молния с неба. Неудивительно, что мне так плохо, как я не помер от подобного? Хотя, Гай успел меня оттолкнуть, и молния ударила лишь рядышком. Возможно, не стоило применять эту технику, впрочем, жалеть уже поздно.
Нужно поспешить, мне не выгодно, если бой окончится слишком быстро.
Вылезаю из лужи, понимая, что на мне совсем не подходящая для битвы одежда, а именно розовое кимоно, нужно переодеться, или... Что "или" мне помешали подумать очередные взрывы.
Битва шла в самом разгаре. Мне повезло, что все атаки проходили несколько в стороне от меня. Однако, горящая вода вперемешку с сильным ливнем то и дело обдавали меня. Повсюду были пар и огонь, брызги от взрывов доносились даже до меня. Нужно было скрыться в более безопасном месте. Как же больно, нужно прийти в себя.
Благо, у меня хватило сил создать демоническое зеркало, после чего я как можно быстрее заполз в него. Силой мысли я заставил зеркало отлететь от битвы подальше, чтобы его не задели случайной атакой. Сейчас большие молнии противостояли огромной лавине огненных шаров. Мне лучше не вмешиваться в эту битву, пока что. Да и своих дел было навалом.
Мир зеркала был наполнен ледяной мебелью, это было специальное место, созданное мной давным-давно, когда я еще только создавал эту технику. Аккуратно встав, я подошел к ящичкам, из которых достал свою одежду, оружие и, самое главное, пищевые пилюли. Без них было бы совсем плохо. Приняв таблетки, я стал переодеваться, чувствуя прирост чакры и адреналина.
Собравшись к битве, я подхожу к зеркалу, заглядывая в реальный мир.
Теперь, заместо огненного ада, зеркало показывало мне божественную кару Зевса: сотни молний били в землю, пока между ними скакала непонятная синеватая фигура. Пожалуй, сейчас будет слишком опасно вступать в битву, у меня не будет второго шанса. Я едва могу уследить за движениями Гая, и даже не знаю, где находится Райга. И неужели Ли помер?
Подождав, я потихоньку приходил в порядок. Боль в теле отвлекала всё меньше, а чакра постепенно восстанавливалась. Но полностью восстановиться мне не дали. Звуки битвы неожиданно прекратились. Райга перестал пользоваться туманом, поэтому мне прекрасно было видно его издалека.
"Он победил?" Шокировано замечаю я, после, в голове тут же начали метаться мысли.
"Невозможно... Гай не мог проиграть ему, в чем я просчитался?" Но думать о поломанном плане у меня совершенно не было времени.
Нужно было действовать, Райга ослаблен, лучшего момента у меня не будет.
Решившись, я мысленно подвожу парящее зеркало как можно ближе к Мечнику Тумана, что действовал весьма неосторожно и не смог заметить меня по каким-то причинам. В любом другом случае молния уничтожила бы меня вместе с зеркалом. Возможно, схватка с Гаем измотала его сильнее, чем кажется.
Подлетев ближе, я увидел картину, заставившую меня усомниться в каноне. Гай был повержен, рядом с ним лежал его ученик. У него не было сил даже подняться, он весь дрожал от боли, но всё еще пытался встать.
От подобного зрелища я испугался еще сильнее, поскольку я прекрасно знал силу Гая и не мог представить себе, чтобы он мог проиграть кому-то вроде Райги.
Стоп, спокойнее, Райга все еще не обратил внимание на зеркало, а значит у меня будет как минимум одна попытка на один точный удар. Нужно как следует прицелиться. Вот он идет как в фильмах для добивающего удара, Гай изо всех сил пытается сделать хоть что-то. Подходит ближе, замахивается мечом.
"Сейчас"
И время замедляется.
Капли дождя замедлили своё падение, я мог разглядеть их все. Летя на огромной скорости в сторону врага, я прицеливаюсь аккуратно ему в шею. Прекрасно вижу, как сенбоны летят в стоящего Райгу, который начал свой замах. Прошло меньше мгновения, как шею мечника пронзили две иглы, обильно смазанные самым смертельно опасным ядом, что у меня был.
Мгновенная потеря сознания, мечи вывалились из его рук, а вся чакра под его контролем начала быстро растворяться в окружающей среде. Скорая смерть от нехватки кислорода и крови в мозгу, а также из-за попадания очень опасного яда в тот же мозг. Даже если вытащить иглы и реанимировать тело, то он в лучшем случае будет умственно отсталым инвалидом. Райга больше не представлял опасности, вскоре он умрёт.
Но спокойно отдохнуть мне не позволяет серьёзный взгляд Гая, который уже встал и готов сражаться со мной, используя, судя по всему еще раз Седьмые Врата...
— Я вам не враг. — Как можно спокойней произношу я, стараясь не вызвать подозрений.
Глава 20
Глава 20
Серьёзный взгляд Гая продолжал прожигать меня, а его синяя аура вместе с красной кожей создавали впечатление сердитого демона Они. Но он уже не был силён как раньше, сейчас у него куда больше проблем, нежели может показаться на первый взгляд. Сейчас продолжать бой для него смерти подобно. Но я всё равно не хочу рисковать и вступать с ним в бой.
— Позвольте забрать то, что принадлежит моей деревне, а также уничтожить тело отступника. — Говорю ему, не испытывая сильного волнения или страха. Сейчас на мне одежда ойнинов, охотников за отступниками, которым и являлся Райга.
Дождавшись легкого кивка с его стороны, разворачиваюсь к телу мечника. Вся память об этом шиноби говорила мне одно: он не из тех, кто бьёт в спину. Да и состояние его оставляет желать лучшего. Поэтому за свою жизнь я не опасался. Подойдя к телу шиноби, я отложил мечи Киба в сторону. После чего начал обвешивать мёртвое тело взрывчатыми печатями. Можно было заморозить и разбить его, конечно, но я не хотел показывать свои секреты ниндзя Конохи. А Гай определённо будет отчитываться своему Хокаге.
Гай всё это время внимательно наблюдал за моими действиями. Осторожно достав свиток, я запечатал мечи в него. Они не особо хотели мне подчиняться, то и дело старались ударить током. Все же эти мечи не так просты, как я думал изначально. Нужно будет искать подход к ним, ну а пока...
— Спасибо, что измотали его. Прощайте. — Нарочно медленно активирую печать.
После сразу применяю технику шуншина, исчезая с глаз Гая. Сам он тоже не стоял на месте, уйдя от взрыва подальше. Так мы и расстались, не обмолвившись и словом, о чем я нисколько не жалел. Его источник чакры быстро покидал зону чувствительности моей сенсорики, подтверждая то, что наши пути расходятся.
Что же, это было легче, чем я думал. Впрочем, нам не о чем было говорить. Остальные бандиты Куросуки сами разбегутся после смерти лидера. Во всяком случае, это не мои проблемы. Самое время укрыться и восстановить силы как следует, попутно изучив особенности моего нового оружия.
Однако, я по-прежнему чувствую слабый источник чакры. Возможно, за мной кто-то следит? Прежде чем уходить, стоит проверить это. Мне не к чему светить своими способностями перед лишними глазами. С этим решением я двинулся в сторону затухающего источника чакры.
Быстро добравшись до горы, я нашел в одном из углублений живого ребёнка. Да, что-то подобное я припоминаю. По канону Райга носил с собой ребёнка с особыми глазами, которые помогали ему во многих делах. И его глаза, возможно, мне пригодятся.
Заинтересованный неизвестным додзюцу, я подошел к ребенку. Который, несмотря на полученные раны и истощение, что я прекрасно чувствовал, поскольку являлся сенсором, был весьма живым и даже не особо собирался умирать. Хотя по его слабым конечностям можно было догадаться о том, что он болен.
— Я узнаю твоё лицо... — Раздался детский голос со стороны небольшой горы тряпья.
— Ты видишь меня? — Интересуюсь у неизвестного, пытаясь вспомнить, какими способностями он мог бы обладать. Но на ум ничего не приходит.
Неожиданно подул ветер, а в куче тряпья сверкнули алые огни. Заинтересованный его глазами, я начал рыться в тряпках, вызволяя ребенка от их плена, разрезая ткань кунаем.
— Да. Ты убьёшь меня? — Поинтересовался он, стоило мне освободить его от плена тряпок.
Светящиеся красные, без зрачка, глаза впились в меня холодным взглядом. Его взгляд больше подходил мертвецу. А его лицо было полно безразличия и обреченности. Несмотря на находящуюся на моём лице маску, я кожей чувствовал, как он разглядывает моё лицо. Его глаза были похожи на помесь бьякугана с шаринганом: красные, светящиеся глаза без зрачков. Ребёнок был чистым и ухоженным. Было прекрасно видно, что о нём хорошо заботились.
— ... Ты хочешь умереть? — Невольно интересуюсь я. Не знаю почему, но этот ребёнок вызывал во мне непонятные чувства сострадания и печали. Возможно, это из-за нашей схожести, но мне было очень жаль этого мальчика. Одни его глаза вызывали во мне бурю чувств и воспоминаний о прошлом. На моей родине было полно детей с подобным взглядом.
— Я видел, как ты убил Райгу. Без него я не могу жить... — Ответил мне ребёнок голосом полного обречённости. Он не боялся смерти, он смирился с ней. Все равно он умрёт, ведь заботиться о нём некому: ради своих целей я убил его защитника.
Осознание всего этого вызывало во мне отвращение к самому себе. Не для этого бабушки отдавали мне последние крохи риса. Явно не для этого...
Сажусь рядом с ним, внутренне разбитый. Сейчас, смотря на мальчика, все мысли, которые я оставлял на потом, навалились на меня лавиной. И становилось очень плохо, хотелось выпить. Нет, даже нажраться до потери памяти. Но я знал, что это мне не поможет. Мальчишка ждал ответа на свой вопрос, но я не хотел выполнять его просьбу.
