— Невозможно организовать реальный перерыв без проблем с нашим графиком — сказала Амариллис. Стукнула кулаком по полу. — Вот же хрень.
— Ты можешь увидеть, сохранилась ли связь с локусом? — спросил я.
— Полагаю — сказала Амариллис. — Я вообще хотела спросить, не позволишь ли взглянуть на твою душу, чтобы мне было с чем сравнивать. В настоящий момент у меня только я и она, и она весьма нетипична.
— О — сказал я. — Это... я немного опасаюсь позволять кому-то смотреть на мою душу после истории с Фаллатером.
— Ты не позволил Фенн? — спросила Амариллис, подняв бровь.
— Она над этим не работала, насколько мне известно — сказал я. — Как только получила Симбиоз, занялась кровью и костью, а потом было всё это дерьмо с Фаллатером, и я думаю, что она возможно не хотела связываться с Эссенциализмом, учитывая, как оно вышло. Я его на самом деле использую только когда полностью необходимо, что бывает нечасто; в основном, перемещение очков.
— Ты мне не доверяешь? — спросила Амариллис.
Я вздохнул.
— Доверяю. Но это всё равно заставляет меня нервничать. Тебя не заставляет?
— Есть такое — Амариллис кивнула. — У меня не было возможности сказать "нет", и связь, похоже, не работает в обе стороны.
Я поднял руку, и Амариллис подошла ко мне, достаточно близко, чтобы взять её, но достаточно далеко, чтобы у этого жеста было как можно меньше интимности. Я ощущал, что моё сердце бьётся быстрее, частично из-за первого физического контакта за несколько дней, и частично из-за идеи о её входе в ядро моей сущности.
Это заняло некоторое время. Наши руки вспотели, и я поправил позу, чтобы не было так неудобно. Она всё это время держала глаза закрытыми, как и я, когда практиковался, поскольку я старался блокировать внешние стимулы и сфокусироваться на экстросенсорном восприятии души.
В конце концов мне стало скучно, и я подобрал книгу, которая была достаточно близко, чтобы её схватить; Амариллис читала Земные книги, а я взялся за чтение Аэрбских. В данном случае это была "Принцип Отчуждения, Седьмая Редакция", с набором закладок в ней. Амариллис обнаружила земные офисные принадлежности в свои первые месяцы в палате, и широко их использовала, особенно маркеры и липкие листки. Таймлайн в конце книги был полон пометок, и между последней страницей и обложкой была сложенная бумажка, которая связывала карантинные зоны с информацией, которую я выписал из своей души.
Кот возник примерно через минуту после того, как я начал читать, как обычно. Этот был чёрным, с белым пятном на шее, и с тёмно-зелёными глазами, молодой и стройный. Появившись, он стоял на страницах, но почти сразу лёг; я поднял его свободной рукой и положил на колени, что для него казалось приемлемым компромиссом. Пока я читал, он время от времени протягивал лапу и хлопал её по страницам, просто чтобы дать мне знать, что он ещё здесь.
Так называемые карантинные зоны бывают трёх основных форм, все ограниченны географически. Нормальные карантинные зоны — нечто вроде Земель Восставших, где какая-то магия (или физика) продемонстрировала проблему с ней, и оказалась заперта от остального мира некоей неизвестной силой или сущностью (в книге это называлось просто "принципом отчуждения", способ уклониться от вопроса о том, что в действительности происходило за сценой). Персонализированные карантины слегка отличались, поскольку магия была заперта в одной персоне вдобавок к запиранию региона, а карантинные реликвии — то же самое, но с магическим предметом вместо персоны.
(Я подозревал, что дом — часть карантина, учитывая его могущество и тот факт, что оно не решило отправиться куда-то ещё, однако у меня было недостаточно информации, чтобы определиться. Нужно будет спросить об этом, когда выберусь наружу).
Ели отправиться в карантинную зону Стеклянных Полей, было вполне возможно, что я смогу изучить Магию Стекла, но она будет работать только там, и вся карантинная зона покрыта дегенерировавшей магией стекла, так же как Земли Восставших поглощены дегенерировавшим, вышедшим из-под контроля эффектом некротического поля, а Датура полностью лишена жизни и прочёсывается магоискателями.
Соотнесение карантинных зон, перечисленных в "Принцип Отчуждения" со списком, вынесенным из моей души, показывало, что существует порядком больше карантинов, чем то, что кому-либо известно. Магия льда не была утраченным искусством, она была под карантином, а место, в котором находится карантин, остаётся загадкой. По прикидкам Амариллис, мы обладаем ответами на некоторое количество давних исторических тайн, многие из которых ещё со времён Пенндрайга.
Мой зародыш теории — что Утер был причиной большинства карантинов. Из-за того, как исторические записи о карантинах совпадали с нумерацией карантинов в моей душе, было достаточно легко делать догадки в этом направлении. Магия Льда была "Ограничено, Карантин #16", и это означало, что оно хронологически произошло после так называемого "Вторжения Ледяных Волшебников", которое произошло в 4 ПИ. Я не был полностью уверен, что за это в ответе Утер, но его историки писали о том, что он взобрался на Ледяной Минарет, чтобы встретиться с правящим советом волшебников, и после того, как он их победил, Магия Льда стала утраченным искусством. Возможно, он и не был причиной, но определённо участвовал.
Помимо этого, некоторые карантины, перечисленные в моей душе, казались применимыми только к кому-то вроде меня. В чём вообще смысл для обычного обитателя Аэрба иметь Ручную настройку навыка, или Гестальт двух навыков? Я смотрел на души народа вне нашей группы, и когда делал это, приходилось использовать свою душу как путеводитель, поскольку у них всё не было так упорядоченно выстроено, разделено на пронумерованные и озаглавленные куски. И в то же время некоторые карантинные зоны должны были быть, логически, вызваны теми, кто не были, за неимением лучшего термина, игровыми персонажами. Дорис Финч не попадала в ту же форму, что и мы с Утером, как и Фел Сид, или Манифест.
Я мог лишь предположить, что на игровом уровне карантинные зоны были частично миростроением (место, где всякое плохое, плюс лутабельные сокровища и некие угрозы среды, и логическая причина, почему какая бы там в них ни была серьёзная угроза, она не сбежала и не сожрала мир), и частично анти-манчкинством (способ остановить ситуацию от выхода из-под контроля, если присутствовал изъян или эксплойт). На практическом, внутримировом уровне, карантинные зоны были деянием Данжн Мастера, самое заметное явление, подразумевающее власть более высокую, нежели пять богов, которых все знают, и, спорно, любят.
(Собственный анализ Амариллис был куда более практичен. У неё был определён список карантинных зон, которые мы можем эксплуатировать, планы атак на каждый из Тринадцати Ужасов (хотя там было много знаков вопроса), и написанное крупно, трижды подчёркнутое, большое предупреждение, что мы никогда не должны делать ничего, что вызывает риск превращения одного из нас в персонализированную карантинную зону, вместе с её мыслями о том, как обеспечить, чтобы этого не произошло. Я, впрочем, об этом особо не беспокоился, учитывая, что с Утером этого не произошло).
Амариллис медленно отстранилась от меня, опустив руку себе на колени.
— Ну как, развлеклась? — спросил я, закрывая книгу. Когда я это сделал, кот исчез с моих колен, и тёплое место внезапно стало холодным.
Лицо Амариллис сосредоточенно нахмурилось.
— Можешь рассказать мне о Тифф?
— Что ты хочешь знать? — спросил я. Мне было немного неуютно. — По словам Фенн, и слишком много говорю о своих Земных друзьях. Я, типа, думал, что ты тоже так считаешь.
— Если мой таймлайн верен, ты закончил отношения с ней за девять месяцев до пришествия на Аэрб? — спросила Амариллис. — Я задаюсь вопросом, что делает её столь важной для тебя.
Она прочистила горло.
— Ты не говоришь о ней так, как говоришь об Артуре. К обоим есть теплота, но к ней нет почтительности. И тем не менее...
И тем не менее, она была выше в рейтинге в моей душе.
— Я на самом деле не доверяю тому, что говорит душа — сказал я. — Я думаю, она сложнее, чем просто строгий набор чисел. Тифф... полагаю, она оставила на мне свою отметку. Артур тоже, не хочу сказать, что он этого не сделал, но она была... был период, когда я только о ней и думал. Я был одержим ей, и она была одержима мной, и... У меня есть идея о мозге, и как он работает, что можно впечатать в него паттерн, если достаточно часто думать об одном и том же, или достаточно напряжённо, и у меня определённо было это с Тифф. Когда мы расстались... когда мы, полагаю, разошлись в разные стороны, это была вторая потеря, следующая по пятам первой, которая... Я сам себе кажусь засранцем, но возможно ей меня приложило сильнее? Не потому, что я заботился о ней больше — хотя возможно это и так, учитывая, что я встречался с ней за спиной Артура, и если бы меня спросили за день до происшествия с ним, возможно, не знаю, я бы определённо выбрал её. — Но это всё было моей виной, что произошло между нами, хотя на тот момент так и не чувствовалось.
Я ощущал, что нахожусь на грани слёз, и вытер глаза. Это были старые раны, но они не так зарубцевались, как я надеялся.
— Я всё равно не понимаю — сказала Амариллис. — Ты всё время нажимаешь, чтобы мы следовали за Артуром, ты не хочешь возвращаться на Землю, это... Я хочу понять тебя, даже если мы будем просто друзьями, и я думаю, что это один из недостающих фрагментов.
Даже если мы будем просто друзьями. Я задался вопросом, почему она сказала это, и было ли это сознательно.
— Я не знаю — сказал я. — Мысль о возвращении на Землю, чтобы увидеть её, просто оставляет у меня пустоту, потому что даже если мы помиримся, мы не вернём того, что у нас было, я слишком сильно всё запорол для этого, это было бы как сиквел, которого никто не просил, пытающийся поймать магию оригинала. — Я не был уверен, понятна ли ей эта аналогия, но это было наиболее подходящим, что пришло мне на ум. — Но с Артуром...
Я помедлил, мой разум против моей воли провёл параллели.
— Бл*.
— Не будет так же — сказала Амариллис, заканчивая мою мысль. — Он не будет тем же человеком.
— Мне всё равно нужно его найти — сказал я. — Возможно, даже больше, если он был... если он изменился. Ты это понимаешь?
— Да — ответила Амариллис. Она сложила руки на коленях. — Ты же понимаешь, что никто не будет тебя винить, если она для тебя важнее? Я не стану судить тебя за то, что твоя первая любовь значит для тебя больше, чем друг. Фенн тоже не станет.
Я ощутил озноб при мысли о возможности сказать вслух, что я больше забочусь о Тифф, чем об Артуре.
— Я знаю — сказал я. — Это просто не... так, я не думаю, что это так.
Даже признание, что я не думаю, что это так, оставляющее открытой возможность, что это так, ощущалось ударом в живот.
— Я прикладываю все усилия к его возвращению к жизни, не так ли? Чего ещё кто-то может от меня ожидать?
Я заметил лёгкое повышение моего тона.
— Я должен постоянно чувствовать вину за то, что временами развлекаюсь? Должен был вечно оставаться в тумане депрессии?
Я ощущал жар в щеках. Лицо Амариллис оставалось безмятежно, и я знал её достаточно хорошо, чтобы видеть, что она контролирует свои эмоции.
— Я был ему хорошим другом.
— Я знаю — сказала Амариллис. — Я и не говорила другого.
— Ладно — сказал я. — Можем мы просто... поговорить о чём-то другом?
Я указал на книгу у меня на коленях.
— Ты сделала много заметок, было что-то конкретное, что привлекло твоё внимание?
— Разумеется — сказала Амариллис, забирая у меня книгу. — Если взглянешь сюда, я отметила все потенциальные возможности эксплуатации.
Когда появился кот, её рука уже двигалась к нему, и она отстранённо сняла его со страниц, переложив себе на колени. Это был тот же самый кот, чёрный с белым пятном; каждая книга была ассоциирована со своей уникальной кошкой, всегда одной и той же.
— Невозможно вынести магию из зоны, насколько нам сейчас известно, но их потенциально возможно использовать как базы производства, импортируя сырьё и экспортируя законченные продукты, изготовленные этой специфичной магией. Правда, это по большей части запрещено имперским законом, за парой исключений, и имперский закон — это то, на что мы можем наконец начать обращать внимание в ближайшем будущем.
Какое-то время мы говорили об этом, и в итоге я начал остывать, пульсирующий гнев и тошнота в итоге исчезли, пока мы фокусировались на имеющихся проблемах. На ланч у нас были сэндвичи, мой вклад в готовку, с кучей разных видов мяса, сыров и овощей, как мой батя делал. Амариллис заставила меня свою долю мяса сперва разогреть на сковороде, прежде чем класть его на сэндвич, из-за чего-то под названием "листерия". На мой взгляд, это было чрезмерной осторожностью, но я сделал как она сказала, чтобы не выслушивать лекцию о тонкостях ухода за здоровьем в период беременности.
Разговоры за обедом обычно были сосредоточены на чём-то кроме сюжетов, планов, и тренировок, хотя мы зачастую возвращались к этому по кругу. Амариллис немного поговорила о садоводстве, и семенах, которые мы можем достать из рюкзака, некоторые из которых позволят нам выращивать несвойственные Аэрбу растения. Меня немного беспокоило введение новых агрессивных видов, что привело к моему рассказу об одной из моих любимых партий настолки, в которой растения, собранные в забытой данже и проданные партией в другом плане послужили семенем приключения, когда растения неконтролируемо разрослись в своём новом доме.
— Итак — сказала Амариллис, когда обед приближался к окончанию и в разговоре возникла пауза. — Сколько времени, по твоему, тебе понадобится, чтобы оставить Тифф позади?
Я перестал жевать и взглянул на неё. Несколько вещей одновременно пришли мне на ум; во-первых, она ждала этого момента, чтобы задать этот вопрос, когда у неё будет лёгкая возможность отступит с наступлением личного времени; во-вторых, она, вероятно, думала об этом уже какое-то время, и в-третьих, её интерес в этом вопросе на самом деле не обо мне, а о ней. Сколько времени мне понадобится, чтобы оставить тебя позади?
— Я не знаю — сказал я, прожевав и проглотив. Почувствовал себя идиотом, что не заметил эту параллель раньше. — Возможно, в моём сердце всегда будет место для неё. Это не значит, что я не могу двигаться дальше, просто означает, что есть некий багаж в новых отношениях.
— Ясно — сказала Амариллис, лёгким и обыденным тоном. — Просто любопытствую.
Оглядываясь назад, это может быть тем моментом, когда она начала строить планы.
* * *
Утром нашего одиннадцатого дня вместе, Амариллис была в необычно радостном настроении. Она вызвалась приготовить полный английский завтрак, о котором определённо где-то прочитала. Готовка была вызовом, учитывая размер кухни и нехватку горячих поверхностей. Я впервые пробовал кровяную колбасу; не могу назвать себя поклонником.
