— Могли бы догадаться. Он ведь не такой, как все остальные в межмирье.
— Не напоминай, вообще удивительно, как он тогда смог сюда попасть... таким?
— Словно его кто специально сюда закинул.
— Риз, твоих рук дело?
— Нету Риза.
— И где его носит?
— Нашел, видать, очередную забаву, ему же скучно постоянно.
— Да он с того самого случая вообще нас сторонится.
— Обиделся, что ли? Так нашей вины нет, что его пленили.
— Хм, мне сказал, что в ваши игры больше не играет.
— Ага, а Йут у нас теперь самый главный?
— Он всегда и был таким, просто вы не замечали.
Глава вторая
Оно вошло в мир так же, как и все. В какой-то миг Ашу даже показалось, что он услышал, как щелкнул портал, впуская Это. Кем или чем являлась эта сила, явившаяся на Перекресток, — друид не знал. И больше не рисковал тянуться сутью ифирина в попытках понять, что же это такое. Оно походило на небо, невесомое и далекое, неощутимое и безбрежное. И оставляло за собой шлейф ощущений, таких, словно сам небосвод вот-вот обрушится. Оно было сходно с океаном, в чьих спокойных водах отражались небесные светила. Но в глубинах уже закручивался вихрь, рождая сокрушительный ураган, способный уничтожить весь мир. И сумеречник опоздал. Как ни торопился, но не успел увидеть приход этой силы. Не говоря уже о том, чтобы предотвратить.
— Проклятье! Как Риз мог пропустить Это? Они что, совсем не чувствуют эту оглушающую мощь? — друид был зол. На себя, на шимов, на весь мир, который то и дело грозил обрушиться в бездну.
— Послушай, Ранко, я не знаю, за чем мы с тобой охотимся, могу лишь смутно это ощущать и идти по следу. И понимаю, что идти надо. В мир пришло нечто весьма опасное. Оно странное, в нем не чувствуется зла. И оно не несет зла. Просто... не знаю, как объяснить... оно способно разнести Перекресток на клочки одним своим присутствием. И в то же самое время оно едва слышно, словно и нет его. Такие вот ощущения, — попытался объяснить эльф.
— А что ты будешь делать, когда найдешь это? — спросил юноша. За два дня совместного путешествия он успел присмотреться к Ашу, и, кажется, вовсе не боялся сурового друида с волчьими глазами и клыкастой ухмылкой. И проникся его тревогой... и погоней за неизвестным нечто, которое так волновало Аша. По большому счету, Ранко было всё равно, чем заниматься. Не чуждающийся меча путешественник предпочитал узнавать новые миры, коллекционируя впечатления. И считал нечаянного попутчика хорошей находкой. Не каждый мир радовал тем, что сразу сваливал на голову местного жителя, да еще и такого непростого. О да, преследующий неизвестную силу эльф выглядел весьма занимательным. А еще казался Ранко если не дружелюбным, то уж точно безопасным. Так, словно они знали друг друга вечность. Странное, тревожное, но теплое ощущение, от которого не хотелось избавляться. Такое, как бывает у очень близких, но давно не видевших друг друга.
— Хороший вопрос. И нет ответа. Будем смотреть по ситуации, если догоним, конечно. И если вообще сделать что-либо будет в моих силах.
— Хм, разумно. И немного безрассудно.
— Немного ли?
Так началась погоня за неизвестным. Аш, словно дикий зверь, вынюхивал добычу. По незримым следам гонясь за призраком предчувствия. Не зная даже, как выглядит то, что он ищет, лишь по наитию, по тонкой линии ощущений. От леса путь пролег в город, в столицу Нейтральной. Это шло без остановки. И его цели были неведомы. И лишь бежать по иллюзорным следам. И не успевать. Сумеречник начинал раздражаться, что Это ускользает, как вода сквозь пальцы. Каким-то чудом его спутнику, Ранко, удавалось успокаивать друида, чтобы тот не впал в ярость от собственного бессилия. В городе они почти настигли свою цель... и поймали лишь край ускользающего шлейфа. Снова опоздали. И снова в путь, покидая нейтральные земли. В клан людей, а может, и дальше. Пока не настигнут.
* * *
Городской рынок шумел растревоженным ульем. Пестросмешение рыночного люда (в основном, нелюда) рябило в глазах рассыпанной мозаичной смальтой. Эльф даже зажмурился — давненько он сюда не захаживал, — и, немного попривыкнув к разноголосому гаму, направился в конные ряды. Рынок он знал хорошо, хоть и бывал тут редко. И его на рынке тоже знали.
— Эй, Лис, ты, никак, не все деньги прокутил вчера? — полетело насмешливое из-за прилавка с полотном.
— Отвяжись, — отмахнулся Тайрен от торговки и пошел дальше, не обращая внимания на оклики. Его мысли гораздо больше занимала предстоящая работа.
"Это что же получается? Если я сопру посох их друида, за мою жизнь никто и ломаного гроша не даст: весь клан сумеречных устроит на меня охоту, а охотники они, каких поискать. Спрашивается, и зачем я согласился, не узнав, в чем работа состоит? Надо меньше пить. Или больше, чтобы упасть там, где пил, и поутру пусть сами меня и лечат, а не тащиться с похмелюги вербовщику в лапы. А теперь всё, поздно. Отказаться несолидно — не пацан какой. Эх, где наша не пропадала? Угу, именно у сумеречных и не пропадала".
Так, в раздумьях, незаметно для себя Тайрен добрел до конных рядов. Разбираться в лошадях — это у эльфов врожденное. За это их лошадники и не любят, и местные не отличались от остальных — едва завидев Лиса, тут же состроили кислые мины.
— Да ладно вам кукситься, не за рысаком породистым пришёл. Мне попроще да повыносливей лошадку. Ну, и чтобы если сопрут — так не жалко, — миролюбиво произнес Тайрен, глядя на скривившихся торговцев.
— Попроще, говоришь? Будет у меня для тебя лошадка, только молча бери да проваливай. Чтобы без твоих высказываний насчет товара. А то знаем мы вас, и не за свое возмущаться будете, — вперед вышел коренастый торговец из людей. Хотя вполне мог сойти и за гнома-переростка.
— Не шуми, папаша, я и сам не шумный. Показывай свою конягу, — соглашаясь, кивнул Лис.
Животинка ему понравилась. Простенькая, неприметная, но весьма выносливая сельская лошадка — серая в яблоках. Торговались недолго и, сойдясь в цене и расплатившись заодно за сбрую, Тайрен взял оседланную "покупку" под уздцы и поторопился уйти с рынка: ему хотелось покинуть город засветло, чтобы не ввязаться в очередную пьяную пирушку.
Однако выехать удалось только ближе к вечеру, поскольку, помимо лошади, пришлось еще закупаться провиантом в дорогу. Но всё же Лис не задержался в городе ни минуты лишней, старательно избегая провокационных улыбочек местных прелестниц: те мгновенно учуяли, что он сегодня при деньгах, и липли к нему, словно мухи к тарелке с медом.
Поправ все законы верховой езды, эльф уселся в седле с ногами, скрестив их, поджав пятки под себя и уперев локти в разведенные в стороны колени. Удила были отстегнуты и выброшены, уздечка намотана на луку, а Тайрен, проезжая по городским улицам, сосредоточенно набивал трубку, краем уха ловя шепотки о том, что только эльфы и могут так ездить на лошадях: ничем не контролируемая животинка послушно рысила по каменке города, повинуясь незримому управлению седока.
Солнце уже спряталось за горизонт, когда Лис выехал на Большой тракт и направился к границе с кланом людей, первой границе в долгом путешествии почти через весь Перекресток. Дух странствий, а вернее, дух авантюризма был присущ ему с юных лет, но, наверное, никогда он не пускался в путь с такими удобствами — верхом и с провиантом. Хотя нет, впервые на лошади он покинул дом еще в детстве, когда сбежал от отца, прихватив из родительского табуна лучшего рысака.
*
— Эй, малыш, хорошая лошадка. Нам нравится, так что слезай. И ты нам нравишься, хорошего выкупа наверняка стоишь, раз одет в такие дорогие тряпки, — узловатая, с обгрызенными ногтями ручища разбойника потянулась к юному Тайрену. Сжатый пятками рысак взвился в "свечу", тонко свистнула узкая полоска меча, вылетающего из ножен, и порез на руке грабителя стал быстро наполняться кровью.
— Ах ты, крысеныш, — взвизгнул раненый разбойник и схватился за дубинку.
Схватка была короткой и жесткой. Но мальчик был один, грабителей много, и ни единого шанса бежать — взяли в плотное кольцо. Чья-то мощная лапа сдернула Тайрена с лошади, и разбойники почти успели связать брыкающуюся добычу, когда над свалкой прозвучало:
— Оставьте мальчика, ублюдки.
— Да кто ты та... — фраза осталась незаконченной — на одного из грабителей обрушился огненный шар, и пламя охватило одежду, переползая на тело.
Разбойник закричал, его соратники кинулись в атаку... и маленький эльф увидел, как незнакомец, столь вовремя подоспевший на помощь, за пару минут сделал из шайки несколько живых факелов. Тайрен был напуган, смятен и... восхищен. Сила огня в руках мага совершенно очаровала его. Как околдованный, он поднялся с земли и побежал за удаляющимся спасителем, которому не было никакого дела до спасенного — свою миссию он завершил.
— Эй, дядя, научи меня так... драться, — запыхавшийся Тайрен совершенно забыл про лошадь, послушно плетущуюся следом за ним, и, догнав мага, схватил за рукав.
— Отвяжись, остроухий. Молоко на губах не обсохло еще для таких наук, — пренебрежительно бросил тот, отцепляя тонкие пальцы от своей одежды.
— Дядя, научи, я же не отстану.
*
Верховая езда навеяла Тайрену воспоминания о знакомстве с Учителем. Рысака тогда пришлось продать, чтобы на что-то жить. Больше лошадей у Лиса не было.
*
— Тайрениэль? Шим, язык сломать можно об такое имя. Будешь Лисом. Похож, — ворчал маг, поворачивая за подбородок лицо эльфенка: остроносая мордашка и впрямь походила на лисью, а хитрые глазенки и огненно-рыжие волосы только добавляли сходства.
*
Закат давно сменился ночью, и эльф, разлегшись на спине лошади, как на кушетке, беззаботно дремал, укачиваемый размеренным шагом животинки по дороге.
Ночь прошла в относительном спокойствии — лошадь пару раз пугливо шарахалась от выскочившего на дорогу зайца, но на этом все треволнения и закончились: Тайрен был наемником "на короткие расстояния", и потому частенько заглядывал в клан людей, обучая уму-разуму очередную шайку грабителей, обосновавшуюся на Большом тракте. Местные разбойники слишком хорошо знали, чем закончится их встреча с рыжеволосым эльфом, и не рискнули бы напасть даже на спящего "огненного демона". Казалось, они способны узнать Лиса даже по запаху, и в нем им мерещился запах собственной паленой шкуры.
Рассветные лучи позолотили макушки деревьев, когда Тайрен остановился у небольшого ручья и дал коняге передышку, напоив ее и покормив. Рассевшись на траве и завтракая любимыми пирожками, в немереном количестве закупленными у лоточницы, он вдруг услышал какой-то странный писк и насторожился. Звук повторился. Эльф встал и направился к предполагаемому источнику этих самых писков.
То, что он обнаружил, заставило его нервно сглотнуть и распахнуть и без того по-детски большие глаза еще шире: в силках на ветке дерева запуталось весьма странное существо. Нет, силки, конечно, развешены на птицу — только вот "пленник" оказался вовсе не птицей. И не зверьком.
— Ты что, вернее, ты кто? — продолжая изумленно хлопать ресницами, спросил Лис. Ему почему-то показалось, что "такое" существо должно обладать речью: в силках трепыхалось нечто, напоминающее белку с крыльями нетопыря, причем было оно ярко-лазурного цвета. И всё бы ничего, сошло бы "нечто" за странную зверушку — если бы не почти "человечье" лицо и вовсе не звериные глаза, в которых светился разум и слезы отчаянья.
— Я? Шим, — пропищало существо.
— Кто?! — челюсть Тайрена поползла вниз, всё стремительнее приближаясь к земле.
— Ну, вообще-то Шимрис, но все зовут просто Шим. Я — ифи. Ты меня теперь убьешь? Люди ведь всегда убивают ифи? — затараторило "нечто", крохотной лапкой вытирая слёзы и продолжая бесполезные попытки освободить застрявшие в силках крылья.
Лис выдохнул с облегчением: "Шим" оказалось лишь именем, а значит, не всё так плохо. Он что-то слышал про ифи, но никогда их не видел и понятия не имел, как выглядит этот загадочный, прячущийся от всех народец. Да оно и понятно: с такими-то беличьими размерами только и прятаться — пришибут и не заметят.
— Не знаю, как люди, а я убивать тебя точно не стану, я ведь не человек, — хохотнул Тайрен и принялся осторожно распутывать силки, освобождая хрупкие лазоревые крылья.
— И что же здесь делал маленький ифи? — поинтересовался эльф, освободив пленника и унося его в ладонях к месту стоянки — крыло было ранено и требовалось его подлечить, чем Лис и собирался заняться. Уж больно любопытно ему было посмотреть на настоящего ифи, о которых слышал лишь в сказках.
— Вот и я говорю им, что маленький, всего-то пять тысяч лет с небольшим. А они заладили: "Иди, ищи себе подругу, пора и о потомстве подумать", — Шим оказался на редкость словоохотливым.
— Сколько?! — челюсть Тайрена совершила повторное путешествие к земле.
— Глухой? Вроде не должен, — маленький ифи ловко вскарабкался по одежде эльфа на плечо и с любопытством исследователя вертел в лапках тайреновское острое ухо. Весь его напускной страх как ветром сдуло, стоило только услышать, что убивать его никто не будет.
— Говорю же, пять тысяч с небольшим, маленький я еще. Это вы, пришельцы, появились тут тысячу лет назад, а мы, ифи, всегда тут были, — Шим отпустил ухо и уселся на плече поудобней.
Лис немного пришел в себя от легкого шока и скосил взгляд на существо: маленький нахал вертел головой по сторонам и задумчиво накручивал на палец прядь волос. Тайреновских волос.
— Ладно, отложим вопросы на потом, а сейчас займемся твоим крылом, — эльфа всё еще изумляло услышанное, но он осторожно снял ифи с плеча и, расположившись прямо на траве, сосредоточился на исцелении.
Когда с крылом было закончено, маленький нахаленок соскользнул с коленей Лиса и, проследовав до импровизированного завтрака, не спросив позволения, уселся и принялся сосредоточенно поглощать пирожок.
— Эм, а тебя ничего не смущает? — Тайрен уже начал смиряться с тем, что утро удивительное — от слова "удивлять".
— Меня? Неа, мне после пережитого кушать хочется. Я всегда есть хочу, когда волнуюсь. Эх, хорошо, что вы, пришельцы, все-таки появились. С вами нормальная еда пришла, — похоже, Шима очень радовало именно это обстоятельство.
— А что же вы ели, пока нас не было? — Тайрен присел рядышком и тоже принялся за пирожок, восемнадцатым чувством понимая, что рискует остаться без завтрака, если не присоединится к "пиршеству" прямо сейчас.
— Да вообще ужас, ничего не ели. Так, питали свои тела стихиями. Благо потоков всегда в избытке, — ифи принялся за третий пирожок.
— Стихиями? И какими же? — эльф чувствовал себя маленьким ребенком, который совершенно ничего не знает об этом мире, хоть и родился здесь.
— Ну, кто какими управляет, тот теми и питается. Моя стихия — воздух. Погоду там исправить-испортить, ветры, ураганы — это всё ко мне, — Шим вытер лапкой крошки со рта и, расправив крылья, нежился на теплом солнышке.
— Ветры-ураганы? И ты не мог из силков освободиться? — Тайрен уже устал удивляться и просто пребывал в состоянии, близком к истерии, отчего голос срывался на высокие ноты.
