У меня уже мелькнула безумная мысль, что он все-таки прорвется сквозь этот ураган смерти, но в тот миг, когда он уже пересекал цепь шелтян, проредив ее еще на одного бойца, сразу несколько энергетических сгустков настигли его, и тело Целителя разлетелось на куски пылающими клочьями...
В мгновение ока все кончилось.
Бластер выскользнул у меня из рук и с глухим стуком упал на мостовую. Рослые профи в плащах, наглухо застегнутых от горла до колен, и широкополых соро, надвинутых на лоб, быстро и решительно сомкнулись вокруг меня. Они были злы, как лорки (есть такая страшная зверюга на Нове-2), и не собирались этого скрывать. У некоторых дымилась одежда от касательных попаданий...
— Мразь, галтово отродье, троих наших убил, моего кореша прикончил, да я б его голыми руками...
— Ничего, у нас есть еще один. Дос сказал доставить его живым, но ничего не говорил про его драгоценное здоровье...
— Да я его палец себе на память отрежу, тот, что между ног болтается! Ты как, инопланетная тварь, не возражаешь? А ну, снимай штаны, все равно он тебе больше не понадобится...
— Отставить! — властно скомандовал профи, который остановился передо мной — ничем не отличающийся от других, кроме манеры поведения вожака. — Никакого членовредительства. Гоби не совсем точно выразился, — он угрюмо усмехнулся мне в лицо, скаля звериные клыки, — и поплатился за это. У парня всегда не хватало извилин... Дос Пламя приказал взять живым именно тебя, так как с чужими всегда слишком много проблем.
Он сделал знак кому-то за моей спиной, и сокрушительный удар обрушился мне на затылок.
Глава 11. СДЕЛКА
Пришел я в себя на жестком полу, лицом вниз. Ни сил, ни желания шевелиться не было, хотя все мышцы затекли от неподвижности. Глаза тоже открывать не хотелось. Поэтому я лежал и прислушивался к боли, с каким-то ленивым остервенением терзавшей тело от пят до макушки. Казалось, живого места нет. Особенно досаждал затылок — пульсировал и дергал, словно обрел собственную жизнь. Маленькое зловредное животное, вцепившееся в череп острыми коготками и тянущее из меня жизненные соки...
Как я ни старался скрыться от действительности в тумане смутных образов и мыслей, я помнил все. И ненавидел себя за то, что помню. Стоит открыть глаза, и этот жуткий и жестокий мир снова вцепится в глотку всеми своими когтями, мир, где смерть, играя со мной в прятки, незримо следует по пятам...
Откуда-то со стороны послышался голос, низкий, скрипуче-рычащий, равнодушный:
— Кажется, он очухался, Дос.
— Проверь.
Звук — дистиллированная вода, слово — бесплотное привидение.
Все внутри сжалось. Этого следовало ожидать. В цепи событий, где одно событие невероятнее другого, просто не оставалось места таким обыденным явлениям, как смерть от удара ножом. Я видел этот удар собственными глазами, видел, как нож по рукоятку вдавился в плоть, чуть ли не вошел вместе с рукояткой, блестящее стальное лезвие сантиметров сорок длиной... и слышал сейчас голос Кенгша. Ошибиться невозможно. Второй бесплотный, бесполый голос, бледные основы нот без обертонов, принадлежал, ясень пень, Досу Пламя.
Пол дрогнул под тяжелой поступью. Мощная лапа грубо схватила меня за плечо и, одним безжалостным рывком поставив на ноги, жестко припечатала к стене.
Глаза открылись против желания.
Сперва я узрел лишь массивную широченную спину удалявшегося Кенгша, заслонившую собой все пространство, теснившуюся среди стен неподходящего для нее размера. Чуть скосил глаз... еще чуть... крошечный, но острый укус боли... Массивные ноги в кожаных башмаках, попирающих серый пластиковый пол... грязный пластиковый пол, в темно-красных пятнах... Приятных эмоций вид крови у меня никогда не вызывал, чья бы она ни была.
Голова кружилась, колени подгибались. Упасть и больше не подниматься... Но поднимут, поднимут снова и поставят, и будет еще хуже... Одолев дрожь, я прислушался к сильной режущей боли в затылке. Нетрудно сообразить, что профи Доса неплохо потрудились, пока я был без сознания, — от души выместили злость за гибель своих приятелей. Но я, по крайней мере, остался жив. Я едва сдержал горький смех — надолго ли? Сколько мне отпустит Дос Пламя, прежде чем его огонь возьмется за мою плоть?
Я с трудом поднял голову.
Небольшая комната. Стены отделаны бледным цветным пластиком — голубое, желтое, серое. Единственное окно забрано жалюзи. Из мебели — стол с несколькими стульями. С потолка вниз уставилась одинокая электрическая лампочка, мощности которой едва хватало для освещения комнаты. Негусто. Местечко для допросов?
Кенгш уселся справа от стола: лицо выражало смертельную скуку, чудовищно массивные руки сложены на широкой груди. Он казался настолько огромным, что оставалось только удивляться, почему жалобно стонущий под ним стул до сих пор не развалился. С другой стороны устроился Дос Пламя: смотрел на меня пустыми немигающими глазами. Поза небрежная, расслабленная: вытянутые ноги сплетены, в пальцах правой руки тлеет сигарета, левый локоть упирается в столешницу. Эти двое никуда не торопились. Сытый котяра тоже не торопится прикончить пойманную мышь, предпочитая сперва с ней позабавиться. Мне отвели время прийти в себя и пораскинуть мозгами о своей печальной участи.
Проклятый затылок... Боль непрерывно пульсировала, словно в череп молотком вколачивали гвозди. Я поднял руку, не спуская глаз с Доса (дозволено ли?), осторожно коснулся терзаемого места пальцами. Распухло сильно. Небольшой участок волос покрывала корка запекшейся крови — скорее всего, отметина от оружейного приклада. 'Еще немного, — довольно спокойно подумал я, — и мне раскроили бы череп'. Откровенно говоря, самочувствие было настолько паршивым, что собственная судьба волновала в этот момент не слишком сильно. Из-за накатывающей волнами дурноты приходилось напрягать все силы, чтобы удерживаться на ногах. Так сказать, задача-минимум. Ну а что меня ждет, догадаться совсем нетрудно. Я находился в полной власти этих двоих, каждый из которых стоил десятка Мастонов Никсов. Страха я не испытывал. Может быть, просто отупел от переживаний богатого событиями дня? Вернее, двух дней... Или не прошел еще шок, вызванный гибелью Целителя. Чувство вины за смерть коротышки-транса вяло трепало душу. Это я должен был умереть там, возле Межкабака. Целитель спас мне жизнь, а я его угробил. Бедняга, он ошибся, думая, что неуязвим. Ирония судьбы, но себе он отпускал больше шансов остаться в живых, чем мне, а вышло наоборот...
Я заглушил угрызения совести. В них не было никакого смысла. Потерянного не воротишь, да и не так уж много, возможно, осталось мне самому... И все-таки где-то глубоко внутри меня сохранилась крохотная надежда, что я еще увижу мир за стенами этой комнаты... Смешно.
— Иноп, — прошелестел бесплотный голос Доса Пламя, — посмотри на меня.
Лицо у осевого было бесстрастней, чем у каменного идола. В ледяной пустоте глаз отсутствовали малейшие проблески жизни. Меня зазнобило от одного его взгляда.
— Ты видел, что произошло сегодня на площади с летуном? — медленно спросил Дос.
Ну, вот. Так я и знал.
— Да. — Голос дрогнул.
— Надеюсь, ты это видел хорошо?
— Да...
— Следует добавлять 'осевой', — рыкнул Кенгш. — Ты забываешься, иноп.
— Да, осевой, — послушно повторил я.
Дос стряхнул пепел с сигареты на пол и коротко затянулся. После чего равнодушно поинтересовался:
— Кстати, ты понимаешь, почему тебя называют 'иноп'?
— Нет, осевой.
Я сразу сообразил, к чему этот вопрос. Элементарная проверка на 'шелтянистость'. Трудно поверить, но, возможно, они еще не знали, что я остался самим собой.
— Прекрасно, прекрасно, — проговорил Дос. Затяжка. — Пожалуй, я помогу тебе вспомнить то, что ты забыл из-за травмы головы. Ты убил инопа, прибывшего вчера на Шелту, и оделся в его одежду ради забавы. Верно?
— Да, осевой, — согласился я, играя предложенную роль. Злоклятье, не такие уж они и хорошие эмпаты, если...
— Ты помнишь его?
— Не... Нет, осевой, — я запнулся. — Может быть, когда пройдет голова...
Я коснулся затылка.
— Да, да, малыш, — кивнул Дос. — Но это не важно. Вернемся к более насущным проблемам. Ты понимаешь, что я могу сделать с тобой все, что угодно, за нападение на моего помощника?
Я невольно покосился на Кенгша. Громила с отсутствующим видом смотрел куда-то перед собой, не удостаивая меня взгляда. Кулаки размером с мою голову покоились на массивных коленях. От него явно не убыло после того нападения.
— Понимаю, осевой. — Я кивнул, но вопль боли в затылке тут же заставил меня страдальчески сморщиться, напомнив, что делать этого не следует. — Но это сделал не я, а чужой, тот, что нанял нас... Нанял и подставил неизвестно зачем...
Я внутренне ожесточился. 'Я ничего не должен Нкоту, — сказал я себе. — Я ничего не должен ему, несмотря на то, что он спас мне жизнь, избавив от Попутчика'. Чтобы тут же подставить под удар. И, если бы не Нкот, Целитель, возможно, был бы жив, а я давно бы уже встретился с Нори. Правда, по-прежнему ничего не помня о смертельном шарике в ухе. Не знаю, что было лучше. Результат-то все равно один... Я совсем запутался. Но Нори... Почему же она не появилась? Что с ней могло случиться? Или я просто проглядел ее? А-а, да теперь не все ли равно...
— Чужой, говоришь? — Дос не сводил с меня пристального взгляда. — А зачем он вас нанял?
— Он этого не сказал, осевой, — угрюмо ответил я. — Наверное, не успел.
— Отлично, малыш, — также бесстрастно, как и раньше, проговорил Дос. — Я верю тебе. Никто из портовиков не осмелился бы поднять руку на моего помощника по собственной воле. Но это не избавляет тебя от наказания...
Сердце у меня упало.
— Да, осевой.
— Что ты делал возле Межкабака, малыш?
Вопрос хлестнул, словно плеть, хотя тон Доса ничуть не изменился. Честно говоря, до этого вопроса я не понимал, чего Дос тянет, если решил все-таки прикончить меня. Но он ничего не знал! Не так уж хорошо слухачи передают свои сообщения. Может быть, тот, что прятался в проулке, смог передать только сам факт моего и Целителя присутствия там, но не разговор, ни слова из разговора. Эта мысль меня несколько приободрила. Возможно, сегодня я не умру.
— Не знаю, осевой... Чужой послал нас туда, приказал ждать. И... все.
Ложь. Интересно, сойдет или нет?
— Что ж, вполне возможно, — не торопясь прошелестел Дос. — Пути чужих неисповедимы... Пожалуй, я не стану тебя наказывать, малыш, больно уж ты мне нравишься... да, не стану наказывать, если ты примешь мое деловое предложение. Я хочу, мой юный герой, дать тебе возможность хорошо заработать и выбиться в люди в нашем Городе, отомстив при этом чужому. Как насчет того, чтобы стать моим профи, малыш?
Я недоверчиво уставился на него. У меня, что, действительно появился шанс выбраться отсюда живым? Однако что он там болтает про месть чужому? Я выпрямил спину, насколько смог.
— Для меня это большая честь, осевой, — проговорил я с энтузиазмом, которого не испытывал.
— Я вижу, мы поладим. — Дос сделал очередную затяжку, снова выпустив кольца дыма. — Чужой невежливо обошелся с моим помощником, поэтому ему незачем жить дальше. И у меня есть план, мой новый профи, в котором главная роль отводится тебе.
Тут он умолк, заметив, как я пошатнулся, — хотя я цеплялся за стенку изо всех сил, ноги меня не держали. Слабость одурманивающими волнами накатывала на сознание, и все, чего мне хотелось, так это снова оказаться на полу и отключиться.
— Дай-ка малышу стул, Кенгш.
Не поднимаясь с места, здоровяк выдернул откуда-то из-за спины свободный стул и толкнул в мою сторону. Взвизгнув всеми четырьмя ножками, пластиковый 'друг' пролетел половину комнаты и врезался в стену рядом со мной, а я тут же мешком свалился на сиденье. Хорошо-то как...
— План сводится к следующему, — ровно продолжал Дос. — Находишь чужого... Думаю, это не составит тебе труда, ведь он назначил остальным место встречи? Не так ли?
Блеф. Я едва подавил разочарование, чуть не проступившее на лице. Досу всего лишь нужна информация о чужом, а не мои услуги. И... почему-то я солгал снова, теперь в пользу чужого:
— Да. Утром. Сразу за Городом на стоянке челноков. Он приказал ребятам появиться там с рассветом...
Выражение лица Доса не изменилось. Оно вообще никогда не менялось. Осевой принял мой ответ за чистую монету. Это мне так хотелось думать.
— Прекрасно. Итак, ты находишь чужого, включаешь вот эту милую штуковину, — он положил на край стола пластиковый прямоугольник размером с портсигар, с красным пятном кнопки в центре, — и бросаешь ее ему под ноги. Это кродер, силовая бомба. Перед тем, как нажать на кнопку, снимешь с предохранителя, вот эта риска сбоку. Видишь? После этого ждешь меня, пока я не привезу тебе твой банкос.
— Банкос? Но у меня есть...
Я запнулся, сообразив, что ему нужен залог, и торопливо отцепил банкос с запястья. Ощущение было пренеприятным, будто лишился части самого себя. Но я готов был отдать Досу все, что у меня было, лишь бы выбраться отсюда.
— Сообразительный парень... Кидай, мой мальчик, — милостиво разрешил Дос, — без лишних церемоний.
Кенгш поймал банкос с точностью компьютера, вычислившего заранее траекторию падения, и отдал его Досу. А затем последовало нечто интересное...
— Скажи да, малыш.
Бездушный взгляд осевого вонзился мне в глаза, подкрепляя приказ.
Где бы ни находился действующий банкосчетчик, в чужих руках или на запястье владельца, всегда требовалось разрешение хозяина на проведение денежной операции. И Дос именно этого и потребовал. Снимать со счета у меня было нечего, банкос пуст, значит...
— Да, осевой.
Разрешение моим банкосом было получено, и Дос, перекачав денежки, повернул его табло ко мне:
— Здесь тысяча эталонов, малыш. Таких денег ты еще не держал в руках за всю свою жизнь.
Он умолк на целую минуту, чтобы я смог прочувствовать вес его предложения.
Тысяча эталонов — столько у меня было на банкосе, когда я появился на Шелте, — нерастраченное жалованье курьера за последний месяц плюс деньги Корпорации для оплаты дороги в обе стороны. Если взглянуть на тысячу со стороны местного, то для него это должно представляться сказочным богатством. Именно это и имел в виду Дос, говоря о хорошем заработке. Но не надо быть гением, чтобы понять — это слишком большие деньги для простого шелтянина. Они предназначались для смертника. И этим смертником был я.
Посмотрим, посмотрим... Крутая игра, но у меня тоже имелись козыри — я сам, моя прошлая жизнь и знания, которые я сумел сохранить. Итак, жизнь чужого в обмен на энную сумму, за которую любой шелтянин перегрыз бы горло ближайшему родичу, не задумываясь о моральной и эстетической стороне дела.
Вот так себя и надо вести.
Мысленно я усмехнулся. Мне вообще-то повезло, что на этой планете, сплошь напичканной людьми с паранормальными способностями, практически нет настоящих телепатов. Даже Дос им не был, иначе Мастон Никс уже остывал бы где-нибудь кучкой пепла. Никогда не считал себя хорошим артистом, но пришлось рисковать. Мои глаза вспыхнули алчным вдохновением (надеюсь, что получилось достаточно убедительно), и я преданно выдохнул:
