Граница

— А еще что-нибудь можешь?

— Чирикать, — буркнула я.

— Правда?

— Это невозможно, — опять вмешался страж. — Люди не могут...

Вместо ответа я зачирикала. Этому несложному трюку — чирикать по-воробьиному — меня научила знакомая девочка еще в детстве. Как это делается, объяснить не могу, умею и все. У нее, кстати, лучше получалось.

Ашшас тут же решила попробовать тоже, а страж сдавленно захихикал.

— Что еще?

— Знаете, — давясь от хохота, заявил страж. — Госпоже Ашшас лучше и не пытаться, у нее нет таланта к языкам. А Госпоже Ашатан лучше следить за своими словами.

— А что мы такого сказали? — хором поразились мы.

— Да ничего, — страж усилием воли взял себя в руки и, бросив на меня лукавый взгляд, перестал смеяться. Я покраснела.

Впрочем, ну его, нашла из-за чего расстраиваться, какая разница, что он там услышал?

— Ашатан, — произнесла Ашшас, — если ты можешь освоить языки животных, этого хватит, чтобы обеспечить тебе уважение остальных сестер.

— Да, но я...

— Чтобы освоить языки животных, надо либо учиться несколько лет, либо иметь Силу, — вмешался страж. Он, кажется, решил всегда отвечать вместо меня?

— И больше никак? — расстроилась Ашшас.

— Нет, разве... — Страж задумался и объяснил, повернувшись ко мне: — Если ты так же, как мяукать или чирикать, научишься универсальному языку, сможешь понимать любое живое существо.

— Универсальный язык? — обалдели мы с Ашшас.

— Ты слышала его в лесу, мы используем его, когда говорим с животными. Но зачем тебе это умение, Госпожа? Любой страж может говорить с любым животным, а я всегда с тобой.

— Спасибо, — нахмурилась я.

Удружил. Ашшас смерила нас еще одним многозначительным взглядом и явно собиралась откланяться. Сейчас она еще предложит устроить стража в моей комнате!

Я в свою очередь наградила стража таким взглядом, что желание и дальше наслаждаться моим обществом у него пропало напрочь. Если таковое и было.

— Если вы позволите, — произнес он с изысканным сарказмом, вставая из-за стола, — я, пожалуй, вас покину.

— Позволим, позволим, — проворчала я.

Ашшас удивленно открыла рот, но ничего не успела сказать, потому что страж поспешно выскочил за дверь.

— Зачем ты его прогнала? — удивилась Заклятая.

— Никого я не прогоняла. Ашшас, я понимаю, как это выглядит со стороны, но ты должна поверить моим словам. Между нами ничего нет, и не было.

— Если ты так говоришь, — недоверчиво протянула Ашшас с откровенным сочувствием в голосе. Ну почему мне все время приходится кого-то в чем-то убеждать?! И всегда из-за стража!

— Я так говорю, — отрезала я.

Ашшас нисколько не обиделась и, подойдя к столу, принялась аккуратно составлять пустую посуду на поднос.

— А почему он с тебя глаз не сводил, пока мы ели? — подначила девушка.

— Да не с меня, — отмахнулась я. — С моей тарелки.

— У него своя была, — не поверила Заклятая. — Неужели не хватило?

— Нет. Он должен есть только то, что ем я, вот и боится перепутать.

— Так не бывает, — безапелляционно высказалась Заклятая. — Не может страж настолько связан со своей Заклятой. Разве только... — Я получила еще один подозрительный взгляд.

— Не знаю, какое там "разве", а эта связь образовалась до того, как я стала Заклятой.

— Ты брала с него клятву? — не поверила своим ушам Ашшас.

— Да. По глупости. Но не ту, о которой ты подумала! — быстро добавила я. Очень уж явственно читалось "И ты еще утверждаешь..."

— Но тогда у тебя все равно нет другого выхода! — вскрикнула Ашшас.

— Кого другого? — подозрительно осведомилась я. Ашшас неожиданно смутилась и поспешила перевести разговор на другую тему:

— Сегодня наша очередь дежурить на кухне. Идем?

— Очередь — чего? — не поверила я своим ушам. Если уж в доме Эрдо всю работу выполняли невидимые слуги, неужели Заклятые не могут сделать то же самое?

— Дежурить на кухне. Кто-то должен это делать. Ты против?

— Нет.

Какая разница, в самом деле? Тем более, страж до сих пор сомневается в моих хозяйственных способностях.

— Орех! — просияла Заклятая.

Оказалось, дежурство на кухне в Доме Заклятых мало отличалось от того, с чем я сталкивалась во время подготовки этнографа. Разве воду они грели магией прямо на ходу. Посуды от этого меньше не стало, и пришлось потрудиться.

Итогом часа работы оказались мы с Ашшас, вымокшие с головы до пят, залитый водой пол кухни и вывод: я мою посуду качественнее, а Ашшас — быстрее. Этот результат нас обеих вполне устроил, и мы еще около четверти часа потратили на соревновательное вытирание пола.

Закончив и с этим, мы отправились в мою комнату сушиться, так как оказалось — вода греется сама собой, а вот сушить одежду Ашшас не умеет.

Мы зябко ежились в мокрой одежде и благословляли небо, что на улице жара, а то бы было еще хуже.

В комнате выяснилось — у меня нет запасного платья. Ашшас, которая собиралась смотаться к себе и переодеться, решила остаться со мной. Из солидарности.

— Ашатан, — позвала она. — А тебе тяжело... ничего не уметь?

Я нахмурилась. Еще одна!

— Мне все равно. Я никогда не хотела становиться Заклятой, и меня совершенно не расстроило, когда я ей не стала. — Эта тема мне ужасно надоела, поэтому ответ прозвучал с поразившей меня саму горечью.

Впрочем, кого я обманываю? Пусть и не хотела никогда, а все-таки сложно удержать мечты о магии, разливающейся из-под напрягшихся пальцев, о Силе, клокочущей в крови...

Глупости все!

— Извини, — расстроилась притихшая Ашшас. — Я не хотела тебя огорчать.

— Ты и не огорчила, — рассмеялась я. — И не так уж я беспомощна, как тебе кажется.

— Конечно, — кивнула Заклятая. — У тебя есть страж... — Она осеклась, побоявшись опять затронуть больную тему.

— Нет, не только. — Ко мне вернулось хорошее настроение. — Смотри!

Я пробормотала формулу узнавания (первое, что пришло в голову), потом добавила несколько слов на незнакомом мне самой языке.

Слова сами вылетали из моих уст, подчиняясь мысленному приказу.

Сила иммунитета и Сила городского заклинания, которую было не на что потратить, перестали тянуть меня в разные стороны и успокоились, ожидая приказа.

Я направила руку на стол и сказала на том же неведомом языке "Поднимись!"

Стол закачался и медленно оторвался от пола. Я закусила губу, с трудом удерживая контроль над слишком тяжелой мебелью. Идиотка, надо было стул выбрать!

— Откуда, — выдохнула Ашшас, — откуда ты знаешь язык Заклинательниц?

— Берегись! — Наученная горьким опытом, я рванула к кровати, и спряталась под ней, едва почувствовав, как хрупкая связь распалась.

Стол закружился в воздухе, избавленный от контроля, но не от вложенной в него Силы. Ашшас повезло меньше: она не успела нырнуть в убежище под кроватью, когда стол спикировал прямо на нее.

Отделалась девушка легким испугом, прекрасно поместившись между ножками стола.

— Орех, — восхитилась она, поднимаясь на ноги. — У тебя от этого такие украшения? — Ашшас обличающе ткнула пальцем в синяк, который днем напугал стража.

— Конечно. — Я глупо хихикнула. — Я научилась подчинять отдачу иммунитета, оказалось, это несложно, надо только сосредоточиться. А вот с сосредоточением у меня проблемы. В первую очередь пришлось учиться уворачиваться, дальше пошло веселее. А насчет твоего вопроса... я не знаю. Однажды поняла — могу выражать мысли на этом языке, когда колдую. Как я выяснила... на своем опыте... — Я, не удержавшись потерла другой синяк, на боку, — Он приходит в голову только когда у меня есть Сила. Даже такая, от иммунитета. А что за язык?

— Этим языком пользуются Заклинательницы, когда колдуют. Чтобы узнать его, надо пройти несколько ступеней, три, не меньше. И ты права, ему выучиться невозможно, это язык мыслей, желания...

— А почему ему нельзя научиться до третьей ступени?

— Четвертой, — поправила Заклятая. — Мне говорили, так растет человек: сначала думает образами, потом словами. Так и Заклятые, сначала осваивают образную Силу, а потом язык Заклинательниц. Ведьмы, конечно, не в счет, у них все по-своему.

— А у тебя какая Сила? — заинтересовалась я.

Ашшас застенчиво улыбнулась.

— Я люблю музыку. И всегда хотела ей учиться.

Я хотела возразить — это не ответ, но не успела. Заклятая вытянула руки, и из-под длинных пальцев с птичьими когтями появился Знак. Лесной орешек на сиреневом фоне. Можно было бы догадаться.

Ашшас прокашлялась, открыла рот и запела. Комната постепенно озарилась ярким светом, все предметы и даже стены засверкали новыми красками, а волшебница, тоже озаренная внутренним светом, стала медленно подниматься вверх.

Заклятая пела без слов, одни звуки, вроде распевки на репетиции храмового хора. Ее тонкий голос поднимался на недоступную обычным смертным высоту, разливался руладами...

У меня от этих звуков звенело в ушах.

— Ашатан, — пропела волшебница, — поднимайся ко мне, Ашатан.

Ей легко петь — поднимайся! Я закусила губу и повторила заклинания, только обратила их не на стол, а на себя.

Я поднималась гораздо тяжелее, чем волшебница: примерно с тем же изяществом, что и мебель, на которой я до того тренировалась.

— Ашатан, — улыбнулась Ашшас. — У тебя получилось!

Ой, не следовало ей это говорить! Не следовало ей вообще открывать рот!

Я тут же завертелась волчком, а потом начала медленно падать.

Ашшас, добрая душа, догадалась меня легонько подтолкнуть, и я упала на относительно мягкую кровать, а не на край стола, например.

— Спасибо, — охнула я, поднимаясь на ноги.

— Прости. — Ашшас опустилась рядом. — Я забыла, как легко ты отвлекаешься.

— Ничего, главное, не посадила новый синяк, — отмахнулась я. — Хотела бы знать, почему никак не получается держать заклинание под контролем.

— Наверно, ты думаешь о заклинании, а не о том, что делаешь, — предположила Ашшас. Вышло слишком туманно, разве это не одно и то же?

— А почему... — заикнулась я, но заткнулась под грозным взглядом Заклятой. — Ладно, молчу.

— Ашатан, я хотела... предложить тебе...

— Что?

— Хочешь обменяться Силой?

— Что-о?

Заклятая слегка смутилась.

— Это наш обычай, — пояснила она. — Ты обмениваешься Силой с одной из сестер и становишься одной из нас. Мы всегда так делаем, сразу после посвящения, но тогда нам не позволили...

— Но у меня нет Силы!

— Это не важно, — мягко возразила Заклятая, вновь обретя уверенность. — Я поделюсь своей.

— Как скажешь. — Я пожала плечами. — Что надо делать?

— Призови свой Знак.

Заклятая снова вытянула руки, и из-под пальцев снова показались орешки на сиреневом фоне. Я нахмурилась, сосредотачиваясь и призывая свое родное серо-буро-малиновое в крапинку пятнышко. В зеленую крапинку. Странно, раньше этого цвета не было.

Зеленые крапинки мигали и переливались. Ашшас улыбнулась, и с орешков хлынул чистый сиреневый свет, окутывая меня и мой Знак. Крапинки полыхнули еще ярче, и тоже разразились светом, который бледнел по мере удаления от источника.

Я услышала свой голос, а за ним — голос Ашшас, повторяющей отдельные фразы. Мы клялись друг другу в верности и взаимовыручке на том самом загадочном языке Заклинательниц.

Вот хитрюга! Без Заклинательницы этот обряд не провести, а Заклинательницы могли опять запретить. Только зачем это ей, из жалости?

Интересный обряд. Жаль только, мне его не описывать в своих докладах... Слишком опасно. Для всех.

— Заканчивай, — выдавила заметно побледневшая Ашшас.

— Я подтверждаю эту клятву своим именем...

— Я подтверждаю эту клятву своим именем...

— Ашатан.

— Ашшас.

Знаки полыхнули ярким светом и погасли.

— Теперь ты действительно Заклятая, — торжественно сообщила мне Ашшас.

— Спасибо. — Мне было смешно. Какая разница, действительно или не действительно? — Кстати, я хотела тебя попросить...

— Да? — предупредительно подхватила Ашшас.

— Пожалуйста, не рассказывай никому о том, что я тебе показала. Об этом никто не должен знать. Все равно это мне не поможет...

Та же Тиселе, например, будет рада такому предлогу сделать из меня котлету без особых угрызений совести или упреков окружающих. Колдовать умеет? Значит, может драться!

Ашшас понимающе кивнула.

— Клянусь, я никому не скажу!

В этот момент в дверь постучали, и сразу же, не дожидаясь ответа, зашел страж.

— Вы еще здесь? — поразился он. — Все уже собрались, а вы сидите!

Ашшас тут же вскочила, шепнула мне: "Поговорим после собрания" и растаяла в воздухе.

— А ты чего сидишь? — проворчал заметно нервничающий страж. — Идем, тебя уже ждут.

— Меня все время ждут, — зевнула я в ответ. Платье, к моему удивлению, успело высохнуть. — Который час?

— Понятия не имею, — отмахнулся страж. — Уже глубокая ночь.

Я только сейчас заметила — Дом Заклятых освещался не свечами и даже не керосиновыми лампами, а как бы сам собой. В Доме было светло, будто и не надо никаких ламп.

Я еще раз зевнула.

— Потерпи, — подтолкнул меня к двери страж. — Сейчас выступишь на собрании, а потом будешь отдыхать.

— На собрании? Я?!

— Ну, не я же.

Глава 7

Страж ошибался.

В зале, где проходило собрание, сидело всего несколько человек, в том числе и уже знакомая мне Судья. Остальные в беспорядке толпились вдоль стен. Послушать новенькую, к тому же Заклятую-без-Силы (они успели прозвать меня Мяукающей Мышкой), собралось столько народу, что мы с трудом протолкались вперед.

— Итак, — обратилась Судья к Ору, — расскажи нам, из-за чего вы пришли.

Страж на секунду замер, но потом овладел собой.

— Ваша милость, — официально начал он.

— Нет! — Мой голос без особых усилий перекрыл шепот и шушуканье в зале. — Замолчи! Я приказываю!

— По какому праву?.. — нахмурилась Судья.

— А по какому праву вы обращаетесь к чужому стражу без разрешения его хозяйки?

Страж, изрядно перетрухнув, шептал мне на ухо: "Что на тебя нашло, все в порядке, не надо!.." Я отпихнула его в сторону.

— По тому праву, девочка, — ледяным тоном ответила мне Судья, — я — Судья Биро Итель и уже много лет никто не осмеливается со мной спорить.

— Никто не будет разговаривать с моим стражем без моего разрешения! — отчаянно выкрикнула я.

— Да чего вы с ней цацкаетесь? — раздался третий голос. — Девчонку нужно проучить, чтоб неповадно было!

Толпа раздалась, и вперед вышла Тиселе. За ней шли двое стражей. Наверное, она вызвала их из караульной, ведь у нее не может быть личного стража.

Я вызывающе мяукнула.

Она ответила с еще более жутким акцентом, чем вечером, после чего спохватилась и скомандовала:

— Взять ее!

Стражи поежились, покосились на Ора, потом на Тиселе и сделали шаг по направлению ко мне.

Ор заслонил меня.

— Только попробуйте.

Стражи застыли на месте.

— Страшно, мышка? — подначила Тиселе.

Я снова мяукнула.

Тиселе скривилась.