— Ты совсем глупый или как? Это же не паутина, ветерком не сдуешь. Или мне на себя любимого ураган надо было двинуть, чтобы и костей потом не собрать? — в глазах и голосе ифи сквозила ядовитая насмешка. И насмехался он явно над несообразительностью Лиса: это же надо, не понимать таких простых вещей.
— Иии... Ладно, проехали. Чего дальше-то делать собираешься? — эльф проглотил оскорбление, поняв, что действительно сказал глупость.
— Как что? Подругу искать. Только вот зачем она мне? Мне и одному хорошо, — искренне сокрушался Шим.
— Ну, если тебе всё равно, где ее искать, то может, пойдешь со мной? — поинтересовался Лис. Ему было весьма любопытственно узнать об ифи, да и о мире до "пришельцев".
— Могу и с тобой, если кормить будешь и в обиду не дашь, — хитрющая улыбка растянула губы Шима.
— Хех, буду, куда же я денусь? За всё надо платить, да? — весело спросил Тайрен, убирая остатки завтрака в сумку и вскакивая в седло с ифи на плече.
* * *
С первыми рассветными лучами Аш натянул капюшон плаща пониже, закрыв пол-лица. Перейдя невидимую границу и оказавшись на территории людей, путники вошли в густой перелесок — его можно даже назвать небольшим лесом. Разлапистые кроны деревьев, закрывая небо, давали достаточно тени, чтобы сумеречник мог смело откинуть капюшон. Не то чтобы интуитивно, а скорее по знанию местности, друид всегда выбирал места стоянки близ воды. Собрав охапку хвороста, он развел костер и, не желая тратить время на охоту, достал из походной сумки котелок и принялся варить похлебку из прихваченных из дому припасов и пары горстей грибов, найденных поблизости, пока собирал валежник.
— Аш, а меня не закидают камнями за внешний вид? На Нейтральной косились, но насколько я видел, там разношерстно. А здесь ведь люди, — спросил, подсевший к костру Ранко. Он как-то быстро осваивался на Перекрестке, схватывая на лету, что и как, и какие расы где расположились.
— Если люди, то, скорей всего, закидают. Они у нас пугливые, а если боятся, стремятся уничтожить. Если оборотни или вампиры, съедят безо всяких там камней. Что касается остальных рас, то скорее прогонят. Ну разве что темные на жертвенный алтарь положат. Эти — любители принести в жертву своей богине всё, что под руку попадется, — монотонно пояснил эльф, помешивая варево в котелке. — Такие, как ты, если и выживают, то только на Нейтральной. Но это большая редкость. Обычно те, кто не принадлежит хоть отчасти к основным кланам, гибнут. Не всегда их убивают, чаще всего — просто не могут приспособиться. Самые страшные враги пришельцев — голод и холод. Кстати о голоде: скоро будет готово. И еще надо достать новую одежду для тебя, привычную для этого мира. Но это как доберемся до оборотней. К людям на рынок я не пойду.
— Хм, да. Согласен, путешествовать по мирам без должной подготовки — гиблое дело, — вставил юноша, вновь доказывая, что у него эта подготовка имеется: не зря же задавал такие вопросы, понимал, что чужакам не везде рады. И выглядел при этом достаточно спокойно и уверенно. Было понятно, что за напускной видимой самоуверенностью скрывается настоящее знание дела и немалый опыт. Ранко хоть и выглядел дружелюбным относительно Аша, но на весь остальной мир это дружелюбие явно не распространялось.
Похлебка сварилась и осталась домлевать над затухающими углями. Аш пристально рассматривал Ранко, вновь думая, что внешне тот мало чем отличается от человека, если бы не крылья, которые сейчас девались неведомо куда. Ну и, конечно, запах: Ранко пах не по-людски. Но заметить это мог лишь такой, как хозяин леса, с его звериным чутьем.
"Хм, ему сменить одежду — и вполне сойдет за смертного. Может, и уцелеет в нашем мире, если, конечно, глупостей делать не станет".
Пока Аш размышлял над будущей судьбой найденыша, мелкая пичужка настолько осмелела, учуяв в эльфе нечто родное, что уселась ему на плечо и стала с любопытством рассматривать лицо друида, почти уткнувшись в него клювом и вертя головой.
— Еда — это хорошо, — юноша блаженно улыбнулся, косясь на смелую птаху так, словно и ее к еде причислил.
— А вот на птичку так смотреть на надо, похлебки хватит на двоих, — усмехнулся друид, отламывая немного от лепешки и протягивая пичужке на ладони. Та мигом склевала угощение, ухватила оставшийся кусочек и улетела восвояси, видимо, опасаясь, как бы не отобрали.
— Аш, а много здесь рас? Кого еще зашвырнуло? Мир-то... мир-то не доделан словно... — в глазах Ранко светилось непонимание. Такой мир ему явно был не по вкусу. Или незнаком. Не укладывался в привычное понимание миров. Все они, хоть и разные, но в основном были похожи. Именно основой. А этот — словно лоскутом. По крайней мере, так казалось путешественнику.
Вопрос для сумеречника был неожиданным. Не рассказывать же, в самом деле, мальцу, с чего здесь всё началось?
— Рас много, никто не считал. Есть основные и чужаки, прибившиеся к основным и принятые там. Гномы, вампиры, оборотни, эльфы, люди. Эльфы разные: пещерные темные, лесные сумеречные и светлые. Еще есть Нейтральная, там полно всякого сброда, но чаще — одиночки, единственные представители своей расы. Бывает такое: вот вроде светлый эльф по природе своей, а по сущности больше похож на сумеречного. Так что сами кланы тоже не совсем чисты по расе, скорее по убеждениям, — друид неторопливо ел, продолжая повествование о Перекрестке. — Говоришь, мир не доделан? А он и не мир вовсе, а межмирье. Его лишь по привычке миром называют. Это Перекресток, средоточие основ мироздания. Здесь сердце всех стихийных потоков, оттого и стихийная магия так сильна. Не думаю, что кто-нибудь сможет доделать этот мир больше, чем есть, — сам "мир" не позволит. Это ведь так, одна лишь видимость... кусок земли, созданный одним чудаком по молодости, чтобы выжить и с голоду не помереть, а остальные уже прижились на том, что он сваял, — закончил Аш, скромно умолчав о том, кто был упомянутым ваятелем.
— Угу, в принципе понятно. Наверное, отсюда и отличия такие. А покажи еще раз, как ты это делаешь. Ну, тогда, при встрече, — Ранко явно намекал на заклинание, которым вознамерился его "угостить" сумеречник при знакомстве.
Аш подошёл к юноше и протянул раскрытую ладонь, где маленьким вихрем клубилось заклинание стихии воздуха.
— Сойдет?
Ранко несколько секунд рассматривал заклинание, а затем с улыбкой воссоздал в своей ладони такое же, только меньше.
— А я тоже так могу, правда, не знаю, что оно делает... — пробормотал юноша, с любопытством изучая свое творение. То ли по наитию и наблюдательности, то ли действительно понимая, но Ранко знал, как обращаться со стихийными потоками.
"Чудное дитя. Играет стихиями — и не знает, что с ними можно сделать, — мысленно изумился Аш. — Но раз способности есть, можно и научить. Глядишь, не таким уж и беззащитным окажется в этом мире. Да и мне хлопот будет меньше, если малец за себя сможет постоять".
— Это не то чтобы боевая магия, сильного урона противнику ты не нанесешь, но вот отбросить и успеть приготовиться к атаке — сможешь, — наставительно произнёс хозяин леса, и, повторно связав заклинание, позволил воздушной спирали развернуться небольшим, но очень плотным вихрем, выбрасывая мощный поток воздуха. Аш не вложил в заклинание и десятой доли силы — не собирался же он калечить мальчишку, — и оно не отшвырнуло того, а всего лишь толкнуло, заставив отступить на шаг назад.
— Примерно так. Но если я потрачу хотя бы половину силы — на миг-другой ощутишь себя птичкой и отлетишь метров на пять. Вполне достаточно, чтобы приготовиться нанести тебе сокрушительный удар чем-то более серьёзным, чем воздух. Обычно магию воздуха применяют для другого: создание иллюзий, управление погодой. Я в этом мало разбираюсь, моя стихия — земля. Я друид, — и, подтверждая его слова, из земли рванулись крепкие узловатые корни, оплетая ноги Ранко до колен. — Ну вот. Так можно и убить, если немного изменить рисунок заклинания: заставить не просто держать, а разорвать на части. Хотя магия земли тоже не для боя предназначена, больше для целительства.
— Интересненько, — Ранко сделал шаг в сторону, и корни выпустили его, оставшись переплетенными. Друиду даже показалось, что всё это юноше понравилось. Зеленые глаза светились любопытством, отчего в них мелькали синие блики.
"Что ж, если ученик заинтересован, толк из него будет", — усмехнулся Аш. Давно ему не приходилось быть наставником, а тут вдруг загорелся. Тем более, в магии. Если ученики и были, то в основном по делу ратному — в былые времена частенько доводилось эльфу обучать владению мечом воинов тех кланов, куда он нанимался. А мечником сумеречник был хорошим. Хотя тут дело в многолетнем опыте, а не в каких-то врожденных способностях: когда полторы тысячи лет только и делаешь, что мечами машешь, — невольно становишься мастером меча. Если, конечно, не убьют раньше.
— А стихий у вас четыре или сколько? — полюбопытствовал нежданный ученик, вернув в ладонь до сих пор удерживаемое собственное заклинание. Казалось, он все хочет знать, словно пытается понять струтуру мира изнутри, даже посредством изучения магии.
— Стихий двенадцать. И стержень. Но маги могут использовать лишь пять основных: воздух, землю, огонь, воду, дух. Последнюю еще называют "сущность", а люди зачастую зовут ее смертью, — прервав внеплановый урок, друид отозвал корни, позволив им покоиться под землей и дальше. Не любил он применять такие заклинания: приходилось удерживать равновесие, чтобы не повредить деревьям. Не владея боевой магией — стихией огня, Аш предпочитал сражаться на мечах и не тревожить природу понапрасну. Но это относилось только к поединкам. На поле боя, когда сходились армии и всё равно вытаптывали всё живое, он не брезговал и погребением врагов заживо, а в скалистой местности с него бы сталось и камнепад обрушить на вражеских солдат.
— Если хочешь, попробую обучить владению стихией земли, в ней я лучше всего разбираюсь. Насчет остальных — лишь основы, которые обязан знать любой маг. К тому же, существование этого мирка зиждется именно на стихии земли. Так уж сложилось. Поговаривают, что тот чудак был тоже друидом, потому и создал всё по собственному разумению, вложив в основу то, что понимал, — Аш затушил костер и засыпал землей для надежности.
— Я был бы очень благодарен, — на миг глаза вспыхнули синим, выдавая с головой эмоции Ранко. За видимым спокойствием скрывался весьма эмоциональный противоречивый характер. И иногда скрывался очень плохо, показывая истинную сущность Ранко: создания любознательного и слишком живого, восприимчивого ко всему окружающему, будь то существа или события.
— Отдохнул? Пора в путь. И если повезет, то к полуночи придем к оборотням.
— Да, отдохнул. А сейчас мы на территории людей, да? — улыбнулся Ранко. В его глазах светилось такое любопытство и жажда знаний, что Аш невольно усмехнулся:
— Да, это земли людей. И здесь надо быть предельно осторожными. Не то чтобы люди могли навредить всерьез, но удирать от селян с вилами и мотыгами — не самое приятное занятие. От столицы мы далеко, так что воинов вряд ли встретим, а сражаться с крестьянами воину не пристало. Остается убегать. Но я бегать ой как не люблю, особенно днем, — он поймал себя на мысли, что давно так много и с удовольствием не говорил. Вообще эльф был молчалив, но скорее от уединенного образа жизни, нежели по натуре. Это он понял, пока жил с Гинтрой: особо разговорчив тот не был, но и в молчанку не играл.
— Ну, ничего, побегаем, если понадобится. Уж лучше так, чем с ними драться. Люди... странные они. Я не люблю людей, я их готовить не умею... шутка, — улыбнулся новоявленный ученик.
— У оборотней будет проще. Они опасны только ночью, да и то не всем. Пока ты со мной, их можешь не бояться, не нападут. Разве что кто-то, совсем из ума выживший с голоду, — краем глаза Аш наблюдал, как Ранко вслушивается в его слова. Шутку он оценил.
И снова в путь. Короткая передышка — и опять по незримым следам. Не имея ни малейшего понятия о том, кто или что эти следы оставляет. Кто-то. Кто-то невероятно живой прокладывает путь по дорогам Перекрестка. И хватать лишь отсветы его тени. Неуловимый. Не убегает, просто идет вперед, даже не подозревая, что кто-то пытается его догнать.
"Из какого мира пришло это нечто? Где такая сила считается нормальной?" — Аш не понимал, он слепо следовал за инстинктами, даже не пытаясь осмыслить происходящее разумом. Это было непостижимо. Настораживало то, что флегматично относящийся ко всему ифирин теперь дрожал от страха. Возможно, не будь он запечатан в душе сумеречника, то и шимы ощутили бы его тревогу. Но ифи, паникующие по поводу и без оного, на сей раз молчали, словно ничего не случилось. Значит, лишь стержень, ифирин, мог учуять эту мощь и воспринять ее как угрозу. Вот только угрозу для кого, для чего? Эльф не знал ответов — он просто решил довериться чутью.
— Ну и чтобы тебе не скучно было, вот, держи, — он протянул руку к ближайшей ветке, и в ладонь упало два листа. Один он дал Ранко, второй оставил себе и, слегка сбавив шаг и сплетя нехитрое заклинание, заставил лист пожелтеть и пожухнуть, свернувшись трубочкой.
— Потренируйся. Называется "дыхание осени", для основ сгодится. Обычно его применяют на незрелых плодах, заставляя их поспеть. Простая штука, дети так балуются в начале обучения, хотя и в жизни это меня выручало неоднократно. Есть тонкость в том, чтобы остановиться прежде, чем плод перезреет и сгниет прямо в руке, но для листика можно пока и без этого — главное, чтобы ты уяснил суть. Ведь само плетение ты видишь? И объяснять не надо, как его создать?
Друид наблюдал за реакцией Ранко и украдкой удовлетворенно улыбался: ученик ему достался из понятливых, и более того, знавший основы, раз с ходу смог повторить плетение воздуха. Как-то оно само собой вышло, что найденыш перешел в ранг ученика.
— Ага, понятненько, — Ранко и так не скучал, поспевая за слегка ненормальным эльфом, а теперь и вовсе развлечений прибавилось, чему жадный до знаний и умений путешественник был только рад.
Долгое время путники шли молча. Солнце поднималось всё выше, а Аш натягивал капюшон всё сильнее. Краем глаза он смотрел, как Ранко потеет над уроком, — эльфу оставалось только посмеиваться тихонько, уж больно усердно-сосредоточенное выражение лица было у юноши, слишком упрямо светились зеленые глаза под алой челкой. И наполнились детским восторгом, когда листик начал желтеть.
— Вот!
— На лету схватываешь. На привале покажу чего поинтересней. А пока можешь попробовать развернуть заклинание так, чтобы лист стал прежним, зеленым и полным жизненных сил, — "весеннее дыхание", — Аш с ухмылкой раскрыл ладонь, демонстрируя вновь оживший листок, который всю дорогу нес в руке.
Близостью людского жилья в воздухе не пахло, поэтому эльф был спокоен и продолжал идти без остановки. Несколько дней пути показали, что Ранко вполне вынослив и не станет ныть, через каждый час прося привала. Оставалось надеяться, что прежние тропы не замечены людьми и не придется искать другой путь.
