Премьера "Винсента" состоялась в Сакраменто. Я прилетел туда в день спектакля, сыграл его вечером и улетел обратно домой, раздумывая, как примут его критики. Наутро я получил звонок, огласивший вердикт. Отклик бы настолько ошеломляюще одобрительным (невзирая на неминуемые комментарии об ушах), что я решил расширить гастроли. За три года я сыграл "Винсента" в 35 городах, дав более 150 спектаклей. В итоге его засняли для телевещательной компании A&E, "Парамаунт" была настолько добра, что взяла на себя распространение записи.

Это было самое стоящее продолжение "инопланетных связей".

И, кстати, о них — во время гастролей с "Винсентом" я получил интересный звонок от Харви Беннетта.

Мы с Харви уже работали вместе — в телевизионном фильме "Дело Альфа", в 1972 году. Хотя проект не то, чтоб был особо стоящим или запоминающимся, он дал мне возможность поработать с Генри Фондой. (Я был его огромным поклонником и страшно нервничал. Через несколько секунд после того, как меня ему представили, нам немедленно пришлось снимать один из этих длинных дублей, которые являются актерам в кошмарных снах. Это была сцена, в которой Фонда и другие актеры долго обменивались репликами — а потом, в конце, все оборачивались ко мне и ждали именно моей фразы. Ну, с таким дублем всегда ясно, что, если ты его провалишь, все тебя возненавидят, потому что придется переделывать целую сцену заново. Я буквально взмок к тому времени, как очередь дошла до меня — особенно потому, что я первый раз в жизни работал с Фондой. К счастью, я не провалился!)

Если работа с Генри Фондой на съемках "Дела Альфа" меня чему-то и научила, так это тому, что каждое, казалось бы, незначительное событие обычно приводит к гораздо более интересным, причем странными путями. Я закончил свою работу в "Деле Альфа" и подумал: "Ну, ничего больше из этого не выйдет..." Но, поскольку я был знаком с Генри и несколькими годами спустя отправился посмотреть на него в "Дерроу", он показал мне один из этих Хейнекеновских рекламных щитов.

И потом, конечно, был Харви Беннет, продюсер "Дела Альфа". Случайно во время съемок Харви подошел ко мне и рассказал, что он регулярно брал в прокат мой самолетик, который я сдавал в аренду, когда им не пользовался (Жизнь полна странных совпадений). Харви — жизнерадостный человек, поклонник армии и атлетически сложенный игрок в теннис, прославившийся как продюсер телевизионных сериалов "Богач, Бедняк", "Отряд "Стиляги" и "Человек на шесть миллионов долларов".

И вот однажды, много лет спустя "Дело Альфа", вскоре после выхода СТ-ТМП, Харви позвонил мне и сказал: "Привет, Леонард. Меня тут Чарли Блюдорн и Майкл Эйснер наняли, чтоб снимать еще один "Звездный путь". Нет, я знаю, что тебе не интересно, но я просто пытаюсь поговорить со всеми, с кем только можно, чтоб понять, о чем "СтарТрек" вообще. Мы можем встретиться пообедать?"

Я согласился, и мы хорошенько поговорили. Харви был в курсе моих бурных отношений с "Парамаунт", и подход его заключался в том, что он просто хотел задавать вопросы, а не давить на меня или что-то требовать. И он действительно спрашивал: есть ли будущее у "Звездного пути"? Могу ли я помочь ему понять, что в нем происходило раньше? Кто играл, что это была за игра и где зарыты трупы?

Он исходил из предположения, что с меня хватит и что я совершенно не заинтересован в будущем участии ни в какой форме.

Был ли он прав? Возможно. В тот момент я был заинтригован и польщен, поскольку он оценил мой вклад.

Пытался ли он меня искусить, когда говорил: "Я уверен, что ты не захочешь участвовать"? Может быть.

Я рассказал ему все, что мог, о сериале, продолжающемся интересе со стороны фанатов и съемках фильма. Мы распрощались, но я ушел с чувством, что все еще не вполне закончено.

Хотел ли я на самом деле поучаствовать?

Скажем так — я не хотел, чтобы меня обошли вниманием, проигнорировали и оставили позади. Полагаю, мне хотелось, чтобы решение было моим собственным.

В то же время, я был не только заинтригован, но и обеспокоен, поскольку прошел слух, что "Парамаунт" хочет снять еще один фильм по "Звездному пути", но в этот раз хочет держать всех в ежовых рукавицах. Харви был телевизионным продюсером, и проект должен был проходить под руководством телевизионного департамента "Парамаунт". Это означало, что бюджет будет жестко контролироваться. Первая озвученная сумма была 8 миллионов долларов, меньше пятой части бюджета СТ-ТМП.

Все это звучало, будто кто-то в "Парамаунт" хочет выжать последнюю каплю молока из СтарТрековской коровы — и, если так, я не хотел иметь с этим ничего общего.

С другой стороны, я знал, что, несмотря на все миллионы, потраченные на первый фильм, он не смог уловить ту магию, которая наполняла "Звездный путь". Более того, сериал всегда снимался при малом бюджете. Хороший сюжет, хорошая режиссура и хорошая актерская игра возможны и без гор наличных.

А Харви задавал правильные вопросы и хорошо слушал. Может быть, не все потеряно...

В любом случае, я занялся собственными делами, гастролируя с "Винсентом" и лекциями и время от времени отвечая на вопросы, когда позвонил Харви:

— Леонард, ты знаешь Сэма Пиплза?

Да. Сэм писал сценарии для "Звездного пути" в первом сезоне сериала, и, по легенде, именно он предложил Родденберри идею, что Спок — наполовину человек. Если это правда, то я Сэмов вековечный должник.

Очевидно, Харви к этому времени начал разбираться со сценарием. Я не задавал вопросов и просто ждал, что выйдет. И тактично дал понять, что просто не буду заинтересован, если идея меня не захватит. У меня не было ни малейшего желания участвовать еще в одном СТ-ТМП.

И вот однажды вечером я пригласил Харви и Джеффа Катценберга собраться у меня дома. И, с одной стороны, я помню, как налил Харви выпить в баре и спросил: "Ну, как идут дела?"

Я кристально-ясно помню его ответ — так он меня потряс. Харви подался вперед и откликнулся вопросом на вопрос:

— А хочешь шикарную сцену смерти?

Я нервно засмеялся и сказал:

— Давай обсудим.

Хотел ли я увидеть Спока убитым? Нет. Но я не мог не быть заинтригованным этой идеей, в конце концов, если это действительно последняя капля молока, выжатая из коровы, последнее усилие, вложенное в "Звездный путь", имело смысл уйти во славе.

Но очень многое зависело от сценария. Задолго до того, как со мной связалась "Парамаунт" и мы начали обсуждать контракт, Харви рассказал мне сюжет, который был у него в голове — весьма энергичный и, более того, сохраняющий дух оригинального сериала. Я был заинтересован, но мне также казалось важным найти новые пути для расширения своей карьеры, я хотел, чтоб "Парамаунт" обязалась занять меня в других проектах.

— Не вопрос, — с энтузиазмом заявил Харви. — Я еще продюсирую на "Парамаунт" телевизионный фильм о жизни Голды Меир. Ты прекрасно подойдешь на роль ее мужа, Морриса Мейерсона.

Сделка была заключена: я опять сыграю Спока, за оговоренную плату. Вдобавок "Парамаунт" согласилась на два договора с заранее установленной суммой по схеме "игра или оплата". Одним из этих договоров был на мое исполнение роли Морриса Мейерсона в фильме "Женщина по имени Голда" с Джуди Дэвис и Ингрид Бергман. И так я обнаружил, что, раз мой тур с "Винсентом" окончен, я могу полететь в Израиль и провести там месяц, потом вернуться домой, и провести месяц в США, прежде чем начнутся съемки "Звездного пути".

Но, как я и говорил раньше, одно событие ведет к другому, временами весьма странными способами. "Звездный путь-II" привел к "Голде", а вскоре "Винсенту" было суждено привести к кое-чему весьма захватывающему...

Одним страшно холодным, снежным вечером я играл "Винсента" в театре "Гутриэ" в Миннеаполисе. Вечер был особенным из-за необычной аудитории — местный отдел NBC заменялся целой местной станцией. Чтобы отметить это событие, NBC привезло несколько сотен своих служащих со всей страны в Миннеаполис поприветствовать новую станцию.

Вещательная компания выкупила "Гутриэ" для последнего вечера их трехдневного праздника. После большого ужина и коктейлей в вестибюле театра эти несколько сотен сытых и умасленных участников должны были смотреть мой моноспектакль.

Как выяснилось, этим вечером снаружи была сильная метель, и толпа собралась на полчаса позже. Потом они медлили в вестибюле, распивая напитки, сплетничая и отказываясь замечать мигание ламп, отмечающих подъем занавеса.

Я, в своей гримерке, был в бешенстве. Мне совершенно не улыбалось выступать перед шумной толпой, которая не хотела тут находиться и рассматривала меня в качестве еще одной закуски в меню. Занавес в итоге поднялся на час позже — но, должен сказать, что, когда я, наконец, вышел на сцену, долгая овация поразила меня и тронула почти до слез.

Ирония от меня не укрылась — это были люди из NBC, компании, которая закрыла "Звездный путь". Представление прошло неплохо и, по большей части, публика вела себя хорошо.

Среди них, по велению судьбы, был продюсер Винченцо ЛаБелла, который собирался снимать минисериал "Марко Поло". Несомненно, нельзя сказать, что увиденное в тот вечер ему не понравилось, поскольку некоторое время спустя он позвонил предложить мне роль в "Марко", коварного помощника Кубла-Хана, Ахмета. Работа должна была происходить в Пекине — настолько экзотическом месте, что я не мог устоять. Я согласился.

Но при подготовке к съемкам "Марко" столкнулся в Китае с огромным количеством сложностей, отсрочка следовала за отсрочкой, пока все мои оговоренные сроки не подошли и не прошли. Казалось невозможным попасть в Пекин при моем расписании.

К тому времени я закончил гастроли с "Винсентом" и собирался лететь в Израиль на съемки "Голды". Как я говорил раньше, план состоял в том, чтобы проработать месяц в Израиле, а потом провести месяц в США перед началом съемок "Звездного пути-II".

Но мой агент, Мерритт Блейк, был упорен, как пес, вцепившийся в кость — он был намерен найти мне способ выполнить все три соглашения. Я сидел в отеле в Нью-Йорке, за пару часов до отъезда в Аэропорт Кеннеди на девятичасовой рейс в Тель-Авив, когда позвонил Мерритт:

— Отличные новости! — сказал он. — Харви Беннетт, ЛаБелла и я разработали тебе расписание. Ты отработаешь в Израиле, потом полетишь прямо в Пекин на месяц, а потом полетишь обратно в Лос-Анджелес, где немедленно начнешь работу над "Звездным путем".

Пораженный и взволнованный, я повесил телефонную трубку и немедленно отправился по магазинам за багажом и одеждой на холодную китайскую погоду. Мне как раз хватило времени перед рейсом в Израиль в 9 вечера.

Грустно было, конечно, оставаться вдали от жены и детей на такое долгое время, но ребята ходили в школу, и было бы слишком вредно для их образования брать их с собой. Как я уже говорил, моя семья понимала необходимость путешествий в актерской жизни. Они знали, что я должен отправляться туда, где есть работа, и очень меня поддерживали.

На следующее утро я обнаружил себя в Тель-Авиве. Израиль — солнечная, пустынная страна, и радушный прием, который я получил от ее жителей, вполне соответствовал климату — несомненно, отчасти потому, что мы снимали фильм, прославляющий женщину, бывшую великим государственным деятелем, и рождение этой страны. Я был здесь ранее, и чувствовал себя очень комфортно, и, как всегда, был впечатлен необычайно мощным чувством истории, особенно в прекрасном городе Иерусалиме, где каждое здание хранило следы, оставленные разными веками и разными культурами.

Однако, на съемках я налетел на кочку, да еще на какую — обнаружилось, что Харви и "Парамаунт" наняли меня вопреки возражениям британского режиссера Алана Гибсона. Он знал меня только как Спока.

Я узнал об этом через пару дней после начала съемок, когда завел с ним частный разговор о своих мыслях по поводу подхода к съемкам одной сцены.

— Да какая разница? — бросил Гибсон. — Ты в любом случае на эту роль не подходишь!

Я был ошарашен, разозлен, задет. Алан Гибсон был талантливым человеком, но он что, правда, думал, что это подходящий способ комментировать актерскую работу? Я ничего не сказал, нацепил свое самое вулканское выражение лица и отправился на долгую прогулку.

СПОК: Я сожалею о всех трудностях, которые тебе приносит наша связь.

НИМОЙ: Да все нормально. Я справлюсь. Прежде всего, это ведь благодаря тебе у меня вообще есть такая возможность.

СПОК: Но я не в состоянии понять его отношение. Почему он предполагает, что твое изображение меня делает тебя неспособным на другие роли? В конце концов, ведь актер — это твоя профессия.

НИМОЙ: Он человек, Спок.

СПОК: (кивает.) А. Это многое объясняет...

Так что я дал себе обещание забыть об этом и приложить все усилия, чтобы хорошо сыграть Морриса Мейерсона.

Через неделю после начала съемок или около того я получил сценарий "Звездного пути-II". Если честно, то я подумал, что в сценарии есть проблемы, и позвонил Харви Беннету, чтобы сообщить об этом. А именно, сцена смерти Спока, которая, как гибель Джанет Ли в "Психо", появлялась в качестве сюрприза в самом начале сценария — была хорошо написана (и очень похожа по содержанию на ту, что в итоге вошла в фильм), но ее функция в сюжете оставалась неясной. Хоть он и погибал, спасая корабль, его самопожертвование не было встроено в остальную историю, оно было там "просто так".

Поскольку вскоре у меня намечался перерыв в съемках "Голды", мы договорились, что я прилечу в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с Харви и Николасом Мейером, который взошел на борт в качестве режиссера.

Итак, опять Лос-Анджелес, офис Харви на студии "Парамаунт". Я вошел, мы обменялись приветствиями и светской болтовней — а затем свершилось явление Ника Мейера и его сигары.

Тут нужно вставить пару слов о Нике — он, безусловно, один из самых колоритных и артистических людей, которых я когда-либо встречал. В "Звездном Пути-IV: Дорога Домой" Ник дал героине по имени Джиллиан реплику: "У меня фотографическая память, я вижу слова...". Думаю, что Ник имел в виду себя, когда это написал. У Ника фотографическая память на слова — он может с легкостью вспомнить слова, фразы, целые абзацы из книг и выстреливает ими без промедления. У него не ум, а просто словарь. Я помню, как однажды сказал ему — Ник, ты просто персонаж какой-то!

И он немедленно съязвил: "Не думаю, что помещусь в такие рамки!" Он любит, дирижируя своей вечной сигарой, рассказывать истории, длинные-предлинные, в бойком духе Граучо Маркса. И ему всегда удается меня рассмешить.

Но в тот день, когда он явился — со своей сигарой наперевес и со своими театральными манерами — признаюсь, я боялся, что встреча окажется тяжелой. Я ожидал столкновения. Вместо этого Ник сказал:

— Как я понимаю, у тебя есть замечания по сценарию.

— Да, — сказал я. — Я думаю, что сцена смерти Спока эффектна сама по себе, но случается внезапно и не связана с остальной историей... Другими словами, она никак не двигает сюжет.