Наследники (часть 2)

Прелат задумался. Пока он сидел, неторопливо постукивая пальцами по крышке стола, колдун магически читал закрытую книгу, лежащую рядом. "Великий замысел" некоего Стефана фон Хоука внезапно оказался не богословским чтивом, а вполне себе научным трудом по космогонии, и заинтересованный чародей пообещал себе позже раздобыть экземпляр.

— Вы могли начать этот разговор после вашей великой схватки, — наконец, заговорил прелат. — И тогда бы у меня не возникло ощущения, что мы делим шкуру неубитого медведя. Но вам почему-то стало важно заранее убедить меня. Почему?

— Это же очевидно, — пожал плечами чернокнижник. — Уже половина столицы знает, что я вернулся. Скоро они узнают также и то, что Инквизиция прекратила меня преследовать. Люди потребуют от вас объяснений, и без этого разговора вы наверняка одобрили бы охоту на меня со стороны магов, после чего мое помилование было бы почти невозможно. Но теперь вы лучше понимаете ситуацию и можете избежать слишком жестких заявлений, чтобы оставить мне возможность восстановить честь, не компрометируя Церковь.

— Вы уже нас всех скомпрометировали, — заметил прелат. — Но я понял. Действительно, я бы наговорил о вас много такого, после чего вас считали бы врагом всего человечества. Думаю, я даже публично поддержал бы версию о вашем демоническом происхождении.

— Это было бы печально.

— Для вас — да.

Колдун улыбнулся.

— Мне больше нечего сказать. Если вы приняли какое-то решение, озвучьте его, пожалуйста.

— Тут нечего решать. Я не буду делать громких заявлений, пока все не завершится. Постараюсь удержать фанатиков от вмешательства. В случае если вы справитесь и публично покаетесь, оправдаю вас.

— Вы оказываете мне большую услугу, — вежливо сказал колдун.

— Да. И однажды, впрочем, такой день может никогда не наступить, я попрошу вас вернуть долг.

Колдун улыбнулся еще шире.

— Мне жаль, что мы не познакомились раньше.

— Ответьте мне только на один вопрос, и можете считать, что мы пришли к согласию.

— Я слушаю.

— Почему Шойта не убил императора лично?

Чернокнижник недоуменно моргнул.

— А почему вы спрашиваете?

— Потому что я могу найти логичное объяснение всему происходящему, кроме этого. Следовательно, я чего-то не знаю. Какой именно информацией я не владею?

Колдун восхищенно посмотрел на прелата.

— Ваше высокопреосвященство, я поражаюсь широте вашей любознательности. Но ответ довольно прост, если знать все факты. Хан получил силу от Седьмого Демона. Этого достаточно, чтобы вы сделали выводы, или мне разъяснить?

— Седьмой Демон, — пробормотал кардинал, глядя в стол. — Покровитель тиранов. Карл Нибенг был приятным в общении человеком, но он задушил всю оппозиционную аристократию, держал членов семьи под замком и насадил в стране жесткую цензуру. Несомненно, он был выдающимся тираном.

— Именно, — кивнул чернокнижник. — Поэтому хан не мог убить его с помощью силы своего владыки, так он нанес бы Демону оскорбление, и поэтому ему пришлось прибегнуть к сторонним средствам.

— Проще, чем я ожидал, — признался кардинал. — В следующий раз спрошу что-нибудь более интересное.

— Постараюсь не разочаровать, — пообещал колдун. — Полагаю, наша беседа подошла к концу?

— Да. Я бы сказал, что вы можете идти, но это прозвучит слишком надменно и оттого небезопасно в адрес существа, способного гнуть в дугу крепостные башни.

Голос прелата звучал ровно, но чернокнижнику отчетливо слышалась издевка. С другой стороны, колдун осознавал, что вполне ее заслужил, ибо трудно было найти более нелепое применение полученной неограниченной силы.

— Об этом еще сложат песни, — невозмутимо ответил он. — Но мне пора. Пожалуйста, прикройте глаза, мой способ перемещения может повредить зрению окружающих.

Кардинал последовал совету, и колдун в очередной раз превратился в поток света.

Глава 7.

В главном здании цеха колдунов чернокнижник был всего дважды: через пару дней после открытия, чтобы заключить формальный договор, и за несколько часов до побега из столицы, когда передал свои коллегам трофейный амулет инквизитора. Оба раза осмотреться не получилось, сначала из-за того, что смотреть в пустом здании было не на что, а затем на это просто не хватило времени.

Само здание было выкуплено Мигелем у одного разорившегося промышленника, и первоначально в длинном двухэтажном строении располагались ткацкие станки, которые прежний хозяин впоследствии вывез вместе со всей прочей мебелью. Колдунам достались два этажа пустоты между обшарпанными кирпичными стенами без каких-либо внутренних перегородок.

Но чародеи не сидели сложа руки, и ныне чернокнижник брел среди разнообразных аппаратов и станков причудливых форм, сотворенных с помощью магии для изготовления магических вещей. В самом здании цеха располагались только колдовские инструменты, но по соседству также находились две кузницы, в которых колдуны размещали заказы, когда им требовалась "чистая" вещь, сделанная без участия чар. Еще чернокнижник припоминал, что его коллеги имели тесные связи с несколькими талантливыми ювелирами, стеклодувами и прочими узкоспециализированными ремесленниками, чью работу не могли в совершенстве копировать сами.

— Надо будет объединить все это в одну систему, — вслух подумал колдун.

Но чернокнижнику никто не ответил. Даже не сканируя цех магией, чародей понял, что его коллеги оставили здание. Впервые за год во всем цеху царила тишина.

Однако некий объект, порождавший возмущения магического поля, все-таки присутствовал. Колдун неторопливо обошел некий громоздкий аппарат непонятного назначения, похожий на громадный медный колокол, и оказался в пятачке сравнительно пустого пространства, где стояли два сдвинутых стола и несколько стульев. Вероятно, то было место начальника смены или что-то вроде того, но колдуну пришлось оставить догадки при себе. На полу рядом со столами в алой луже лежал мертвый человек. Одетый во все серое, рыжий, слегка седой, он лежал ничком, вывернув шею налево, открывая взгляду наблюдателя шрам на лице. Из спины мертвеца, чуть ниже левой лопатки, торчала рукоять стилета.

— Все-таки ты не бог, — вздохнул колдун и присел около трупа на корточки.

Удар был рассчитан мастерски и угодил в самое сердце, а такую рану не смог бы исцелить даже самый великий чародей. Болевой шок просто парализует нервную деятельность, а к тому времени, когда удается хоть как-то сосредоточиться, уже наступает смерть от потери крови.

Но было в мертвеце что-то неправильное. Чернокнижник добрый десяток секунд пытался внятно оформить свои подозрения, пока не понял: от остывшего мертвеца, каким бы сильным колдуном он ни был прежде, не должно было так веять силой.

Улыбнувшись догадке, чародей провел рукой над трупом, творя заклятье рассеяния, и тотчас же тело окуталось густым синим пламенем. Спустя пару секунд от мертвеца осталась только лужица крови с лежащим посреди нее кинжалом.

— Браво, некромант, — фыркнул колдун и встал. — Идеальная копия. Выходи.

— Благодарю, — иронично произнес Залмоксис и снял маскировку.

Некромант, скрестив ноги, гордо восседал на столе и самодовольно улыбался.

— Ты бы так не смог, — ехидно заметил он.

— Да, — легко признал чернокнижник. — В этом тебе равных нет, старый пройдоха. Обмануть, обвести вокруг пальца, обыграть чужую игру — это ты умеешь лучше всех. С самого начала работал с Мигелем?

— И не только с ним.

— Да уж... а тебе не кажется, что план отдать меня в руки монахам, чтобы спровоцировать колдунов на ритуал был, мягко говоря, рискованным?

— Это ты Мигелю скажи, — усмехнулся некромант. — Ему нужен был повод воскресить Антонио. Наивный глупец думал, что сможет пленить и допросить призванного графа, а затем либо самому овладеть тайной техникой, либо закабалить пленника как демона.

— Ну, теоретически это возможно, — прикинул в уме чернокнижник. — Не стоит судить Мигеля слишком строго. Кто из нас поступил бы иначе?

— Оба. Ты бы не стал сдавать сильного союзника врагам, слишком уж ты гордишься своим благородством. А я бы не стал проводить сомнительный ритуал, всех последствий которого не могу просчитать. Де Варга поступил жестоко и необдуманно, и неудивительно, что его план провалился.

— Да, наверное, ты прав, — подумав, согласился чернокнижник. — Значит, ты действовал как бы по указке де Варга. А что случилось потом? Он устранил опасного свидетеля?

— Ага, — беспечно кивнул некромант. — Мальчишка решил, что сталь заставит меня молчать вернее золота. Разумный подход, такие вещи я одобряю и практикую сам, поэтому предугадать нападение было нетрудно.

— Мальчишка? — со смешком переспросил чернокнижник. — Ему скоро пятьдесят.

— А мне почти вдвое больше, — пожал плечами некромант. — А о твоем возрасте вообще говорить бессмысленно, учитывая, что с Той Стороны времени как такового нет.

Чернокнижник улыбнулся.

— Сразу меня узнал?

— Почти. Когда ты ответил, что я могу "попытаться" тебя убить, меня озарило. Так мог сказать только ты. Да и предыдущие твои деяния, вроде сожжения инквизиторов, никто бы не смог повторить. Такой непредумышленный юмор — как раз в твоем духе.

— То есть ты заранее знал, что я вернусь? — прищурился чернокнижник. — Я не верю, что мы столкнулись на том поле случайно. Таких совпадений не бывает.

— Ты вообще ни во что не веришь, насколько я помню. Это ты научил меня сомневаться в самых, казалось бы, очевидных утверждениях. Ты, несомненно, безумный параноик, но в нашей работе это, скорее, полезное качество.

— Ладно, — с видимым неудовольствием, но без протеста кивнул чернокнижник. — Я не буду тебя пытать, если ты не хочешь говорить. Ты не мог провернуть свою аферу самостоятельно, и просто пытаешься скрыть от меня своих сообщников.

— Проницателен, как всегда, — одобрил некромант. — Обнимемся? Все-таки встреча старых друзей.

— Обойдемся, — решительно отказался чернокнижник.

— Осколок льда в твоей груди не знает чувств, верно? — хмыкнул некромант и ловко спрыгнул со стола. Что бы он там ни говорил о своем возрасте, двигаться ему удавалось с грацией юноши.

Чернокнижник отвернулся и тщательно осмотрел цех, используя магическое зрение. Колдовские станки немного искажали картину, однако чародей все-таки сумел установить, что ни людей, ни полезных зачарованных вещей в здании не осталось.

— И все-таки, откуда Мигель узнал о возможности воскрешения?

— Полагаю, от тебя, — отозвался некромант.

Чернокнижник резко обернулся. Залмоксис с любопытством вертел в руках стилет, которым был убит его голем.

— Поясни.

— Ты искал книгу у Элизы, верно? И правильно сделал, потому что "Загадки" спокойно хранились у ее отца все эти годы. Герцогиня прочла весь том и, разумеется, ничего не поняла. Что нельзя ставить ей в вину, поскольку записанная там история жизни почтенного преподавателя философии по прозвищу Кулак при буквально прочтении не имеет совершенно никакого отношения к нашему делу. Ну, подумаешь, заключил скучающий интеллигент неприличное пари с бродячим торговцем, не смог выполнить условия, за что и поплатился сначала жизнями родных, а затем и своей головой. Жуткая история, но реалистичная.

— Я в курсе, о чем эта книга, — заметил чернокнижник.

— Еще бы. Но герцогиня — дама честолюбивая, она захотела разобраться и вполне предсказуемо обратилась за помощью к своему учителю. Тот тоже не сразу понял, в чем дело, но твоя репутация, мой друг, столь ужасна, что твой интерес к скучной книжонке показался ему загадочным и многообещающим. Так и вышло. Заменив Кулака графом де Софо, торговца — Девятым Демоном, и творчески пересмотрев некоторые подробности, они внезапно получили сложную пошаговую инструкцию по превращению человека в некое бессмертное существо посредством жертвоприношений, кровавых ритуалов и, самое главное, путем добровольного принятия смерти.

— Но Кулак не стал бессмертным.

— Верно, — согласился некромант. — Согласно книге, в последний миг он попытался разорвать договор и сбежать, но разъяренный торговец убил его. Но ведь с его светлостью все иначе?

— А где ты в этом рассказе?

— Ближе к концу. Мигель обратился ко мне за консультацией и весьма разумно не стал ничего скрывать. Тогда речь еще не шла о самом воскрешении, лишь о его возможности. Я помог интерпретировать некоторые неясные места в книге, заодно поделился соображениями о структуре предполагаемого ритуала.

— Использовать Октавиана в качестве якоря тоже предложил ты? — ощущая в глубине себя растущий гнев, уточнил чернокнижник.

— Да. Ты... злишься? — удивился некромант.

— О нет, я всего лишь немного недоволен. А вот Октавиан в ярости.

Залмоксис озадаченно помолчал.

— Ты ведь не хочешь сказать...

— Именно это я и говорю. Он жив, по крайней мере, частично. Ритуал подействовал на нас обоих, но по-разному. И у меня нет даже предположений, как такое возможно.

— Он в тебе?

— Вроде того. Пока сила наполняет меня, все в порядке, но стоит мне ослабнуть, как он рвется наружу.

— Это может тебя убить, на этот раз по-настоящему, — задумчиво сказал некромант.

— Сомневаюсь. Но ни к чему хорошему это не приведет. Ты еще помнишь наши опыты по разделению души?

— Те, которые закончились ничем, потому что, как выяснилось, делить было нечего? Конечно, как я могу забыть один из самых обидных провалов моей жизни?

— Мне пригодится твой опыт.

— Я к твоим услугам, — пообещал некромант. — Я чувствую себя виноватым, что чуть не заморил тебя во время перевозки. Понимаешь, монахи бы заподозрили ловушку, привези я тебя в более приличном виде.

— Не понимаю и не хочу понимать, — отрезал чернокнижник. — Можно было обойтись без этого спектакля.

— Нет, колдуны согласились бы с доводами Мигеля о необходимости воскрешения только при чрезвычайных условиях, поэтому пришлось их создать. Гордись, тебя воспринимали как символ борьбы за права колдунов.

— Воспринимали? А сейчас что?

Залмоксис ехидно захихикал и обвел руками цех.

— Да, и что здесь произошло?

— Мигелю и его подельникам хватило ума восстановить картину. Вернее, они думают, что хватило, поскольку моя неоценимая помощь снова ввела их в заблуждение.

— Поясни, — потребовал чернокнижник.

— Они не смогли проследить поток силы, что неудивительно, но зато смогли с помощью своих новых приборов зафиксировать невозможно могучий всплеск энергии в замке Святого Ангела. Эх, даже зависть берет, в наше время такие игрушки были только у магов. В общем, они оценили масштаб выброса, ширину врат и пришли к логичному выводу, что наступает конец света, ибо с такими громкими фанфарами мог явиться только кто-то из Великих Демонов. А когда сюда пришли два бледных мага и поведали, что Девятый Демон вселился в тело чернокнижника Ханса Безымянного, то твои бывшие друзья лишились последних сомнений.

— Ты снова умолчал о своей роли.

— Ах да. Еще раньше я убедил Мигеля, что граф де Софо проводил эксперименты не только над самим собой, но еще и над своим незаконнорожденным внуком. Точная дата рождения Ханса Безымянного никому не известна, так что ты вполне мог родиться до казни де Софо. Октавиан, например, родился за два месяца до нее, ты тоже успевал.