Женя, Мура и ... (черновик продолжения)

— Так что — Кащей выиграл?

— Аж два раза. Эльфы выиграли.

— Как?! Они же до конца игры...

— А ты про Мышь забыл?

— Не понял. У неё же вообще один хит да кулуарка.

— Один. Только Кащей поторопился из крепости свалить. Мышь уселась в пустой крепости — и в нужное время была на нужном месте.

— Опаньки... Ладно — не парься. По факту-то мы всё равно круче всех.

— Ну... Тип того. В пятницу подползёте на клубное?

— Посмотрим. Постараемся.

Кладу трубку. Завёрнутая в полотенце Аманда грустно выбирается из ванны и прямым сообщением целится на диван. Я в срочном порядке достаю надувной матрас и втыкаю насос. Насос жужжит, а я командую:

— Мура, собери пожрать по-быреньку!

— Сейчас! Блин! Мне теперь самой мыться надо!

— Точно. И купальник стирать, — подтверждает Надька.

— Или дайте есть, или дайте спать. И расчешите, — требует Аманда.

— Надюха, начни, а хвостом я займусь! — вопит с кухни Мура.

Я уже не могу понять — от чего у меня трещит башка. Не то от недосыпу, не то от наушников, которые непрестанно хрипят от всеобщих воплей.

— Цыц!! Хозяин сейчас спать будет!!

— Котик, ты нереально крут... — восторженно выдыхает Аманда. Гляжу на неё снова. Оказывается — она блондинка. Надо же. Это сколько же на ней грязи-то было? Выключаю насос и заваливаюсь.

* * *

— Котик, ты живой?

Открываю один глаз. Мурыся устроилась рядом и шепчет едва слышно. Замечаю, что в комнате уже заметно стемнело.

— Надька ушла?

— Ага. Давно.

— А как эта выдра поживает?

— Спит. Я ж её уложила и пошла сама мыться.

— И как она?

— Да как... Надя взяла какие-то пробы. Говорит — наверняка её лечить придётся. Заразы-то скорее всего понабралась за несколько месяцев. Зато трескала она, пока я не перестала ей давать. Нам с тобой двоим бы хватило. Вон — на боку лежит. Видать — на животе больно.

— Может — она так привыкла. И я бы на нас с тобой посмотрел после такой голодухи.

— Это верно. А хвост у неё и впрямь — шикарный. Расчёсывала и завидовала.

— Дались вам обеим эти хвосты... Только мешают.

— Чем это тебе мой замешал? Подумаешь — чуть штаны перешивать приходится.

— Чем, чем, — передразнил я. — Кабы не твои хвост, да уши...

Я обнял Мурысю и дотронулся губами до её губ.

— Но нам и вдвоём неплохо. Правда, кися?

— Сволочь, ты котик. Взял — и лишний раз напомнил.

— Ну прости. Такие уж мы — коты — сволочи.

— Приходится любить такими, как есть, — согласилась Мура.

— Вот-вот. Бери с меня пример.

— Ох — и зараза же ты, родной... — нежно процитировала Мурыся, пристраиваясь на моём плече поудобнее.

— А вот глазки я бы твои оставил.

Мурыся приподнялась, поглядела своими зелёными светящими глазами и шепнула:

— Прощаю. Я тоже тебя люблю.

* * *

Ночью меня разбудили осторожные шаги. Пока пытался встать, не будя мою кису — услышал, как на кухне хлопнула дверь холодильника. Вбегаю на кухню. В темноте вижу, что Аманда что-то потрошит на полу. Щелкаю выключателем. Наша гостья вытащила из холодильника пачку сосисок и пытается, кое-как держа в руках, вскрыть её зубами.

— Ты что — не наелась?!

— Котик! Тебе жалко для меня сосисочки?! Для бедной кошечки, которую предали её хозяева?! Которая с весны жила впроголодь?!

— А плохо тебе не будет — столько жрать?!

— Котик, я же исхудала! Я ещё худее, чем твоя серенькая! А я же породистая! Я должна хорошо питаться! Котик!

Я решительно иду в комнату и начинаю одеваться. Мура обеспокоено вскакивает.

— Ты куда?!

— В аптеку.

— Что с ней?!

— Ещё один анализ хочу по быстрому сделать. Что-то она слишком много жрёт.

— Это какой?

— Какой-какой... Мало ли...

— Ну не томи!

— На беременность.

* * *

Аптекарша глядит на меня с усмешкой.

— Держите, молодой человек. Со страхом или с надеждой покупаете?

— С ужасом.

— А зря. Пора бы с надеждой.

— Да какое там... Скажите — а для животных он подходит?

— Для собаки?

— Кошка.

— Ой — проблема-то. Кого не разберут — всегда утопить можно.

— Без шуток. У неё проблемы со здоровьем. А кошка породистая.

— Ааа... Ну по идее — должно подойти.

— Спасибо.

Выбегая из аптеки, слышу вслед:

— Ох эти кошатники. Людей бы так берегли...

Через пятнадцать минут я, запыхавшийся, уже держу в руках заветную полоску.

— Ну что? — шепчет Мура.

— Ничего, — с облегчением выдыхаю я.

Я поднимаю на неё глаза и вижу маленькую слезинку, предательски скатывающуюся по её щеке.