Телепупс. Роман-фантазия. Постмодернизму посвящается.

— Очень интересно.

— Правда? — Я сделал вид, что удивлен.

— Несомненно. Раз вы с ним так сблизились вы можете прояснить нам вопрос относительно точной даты рождения Николая Владимировича.

— Вы знаете... Свой первый бизнес Шурка устроил из телефона-автомата. Звонил потенциальному клиенту и представлялся как директор крупной аналитической конторы. Гнал пургу относительно того, что много наслышан и может помочь, так как знает, что есть проблемы. Большинство обалдевало от наглости и не шли на контакт, а некоторые замечали, что у них не просвечивается обратный телефон. Там на Украине все помешаны на секретности и прослушивании.

Следователь даже не засмеялся. Сидел с кислой миной и с отсутствующим взглядом. Пришлось пояснить:

— Таксофон не определяется... — Бледная улыбка в ответ. — Так что я понятия не имею сколько ему лет.

— Хорошо, но вы же знаете, что он находится в России по паспорту Западной Украины?

— Знаю. А в Европе он был по паспорту Канады.

Мое космополитичное замечание посчитали слишком космополитичным, то есть не стоящим внимания. Следователь посмотрел в бумажку, лежащую на столе и выдал мне страшную тайну:

— По канадскому паспорту ему сейчас 47 лет. Но он поддельный, то есть мы не можем основываться на данных ненастоящего документа.

— А украинский? — спросил я.

— Этот настоящий и по нему выходит, что Величко скоро будет 52.

— Так в чем же проблема? — голодные колики утратили свою громкость, но не прекратились. Я чувствовал, что мой организм пожирает сам себя. Воспоминания о бурной юности несколько притупили голод, но тупость обсуждаемых вопросов не давала забыть о нем окончательно.

— А проблема в том, что у него не было разрешения на работу на территории Российкой Федерации.

И тут я заржал во весь голос. Большего бреда я, пожалуй... Да, нет, слышал, конечно. Побывали бы вы у нас на еженедельных мозговых штурмах. В общем, гоготал я минуты три — четыре. Обижать уважаемого и наверное искренне болееющего (на всю голову) за дело чиновника не хотелось.

— Почему-то, когда мы проводим вручение наград лучшим исполнителям "МВД Awards" на День милиции никто не интересуется подданством ни исполнителей, ни организаторов. И уж тем более никому не интересно оформлена ли у них "зеленая карточка".

— Ну почему же. Мне, например, очень интересно.

— Сочувствую.

— То есть, вы не знаете, было ли у него разрешение? — продолжал занудствовать следователь.

— Знаю, что не было, — соврал я, так как не знал и не интересовался. Может, конечно, наши юристы в свое время подсуетились, но исходя из характера моего друга... — Он органически не переваривал бумажную волокиту.

— Очень жаль.

— Что жаль?

— Что он своевременно не узаконил свое пребывание в России. Наверное в таком же небрежении находится его взаимоотношения с московской милицией? Я имею в ввиду отсутсвие регистрации.

— Я большое теплое солнце.

— Что?

— Я солнце и мне хорошо. Я нахожусь высоко над миром и мир не может без меня жить. Я большое теплое солнце. Мне хорошо... Если повторять эти самозаклинания каждое утро по сорок раз подряд, то через полтора месяца действительно можно почувствовать свою солнцеподобную звездность. Некоторые пробовали, получалось.

Следователь изучающе смотрел на узел моего галстука и молчал.

— Это все вопросы, какие вы хотели выяснить?

— В целом да.

— Тогда я пошел.

— Идите, — легко согласился следак и попращался кивком головы.

От разговора у меня осталось ощущение глупого и совершенно несмешного розыгрыша. Выйдя из кабинета я счел нужным посмотреть на дверную табличку. Как и должно, на ней значилось:

"Кривцов Кирилл Константинович. Следователь по особо важным делам".

— Я большое теплое солнце. Я солнце и мне хорошо.

* * *

За столом в ресторане Танька сообщила, что вечером я лечу в город трех революций. Сказала она это спокойно, без какой-либо напряженности в голосе и раздражения. Сказала и положила в рот что-то рыбное.

— Ты слышал?

— Угу. — Я отобедовал чем-то мясным.

— Вместо Шуры. Фактически его мероприятия станут твоими. Не все, но самые важные.

— Началось, одним словом, — решил я и стащил из танькиной тарелки гарнир, который она все равно не ела. — И что там в грядущем?

— Приедем в контору, заглянешь в календарный план.

Неожиданно захотелось выпить. Хотя бы вина. Выпить и забыться. Но Танька деражала меня на минералке без газа и безо льда. Последний она предусмотрительно переложила к себе в бокал.

Исполняли романтичного Мендельсона. Концерт для скрипки с оркестром ля минор.

Недалеко от оркестра, за соседним столом сидели две женщины. Модель "blondy classical". Крашенные, загорелые, ярко губастые. Не узнал. Они меня тоже. Подмигнул.

— По-моему, у тебя первые признаки звездной болезни.

— Да ладно, что естественно, то не постыдно.

— Ты их здесь заваливать будешь или домой повезешь?

Блондинки были чуть за тридцать, то есть бабы в самом соку и с достаточным опытом. Черт! Было бы прикольно их... среди серебра и хрусталя... А официант стоит рядом и смотрит.

— Слушай, а давай их в прямой эфир поставим. Вызовем твоих помощников, пусть у мастера поучатся.

— Тань, все не так как тебе кажется. Может быть, они высокообразованные женщины с филологическим или философским образованием, которые увлекаются современной литературой и хорошо знают классику. Они замужем за состоятельными мужьями и могут себе позволить ездить по Европе, где посещают музеи и художественные вечера.

— Ага, и мужики жаждут с ними познакомиться, чтобы поговорить о влиянии наследия Сартра на позднее творчество Кундера.

— Для разнообразия...

Мое подмигивание все же вызвало ответную реакцию. Сначала они пошушукались и стали мило улыбаться, а потом к ним подошел официант с подносом и испортил мою философско-эротическую фантазию:

— Сырный суп, пожалуйста.

— Как сырный?! — воскликнула самая улыбчивая, заглушая мендельсонову скрипку.

Опешивший официант не нашел ничего лучшего как сказать:

— Так. Сырный.

— А сыр делают из молока? — спросила та, что больше всего мне понравилась.

— Да, — ответила улыбчивая.

— Слушай, а молоко ведь не постное?

— Нет.

— Тогда мы не можем это есть.

— Мы не заказывали, — обращаясь к официанту поддержала ее соседка.

— Мы не заказывали.

— Мы не можем это есть.

— Я пощусь.

— И я пощусь.

— Мы постимся.

Так как мы пришли в ресторан практически одновременно и делали заказ паралельно, то я слышал, что они заказали именно суп. Именно, мать его, сырный. Во всяком случае одна из них. Татьяна это тоже помнила и поэтому сложила губы в гримасу похожую на улыбку:

— Ну, что пригласим их на литературный вечер? Порассуждаем о судьбах современной художественной литературы и эпистолярного жанра.

Я к ее мироотношению адаптировался и пропускал ехидство мимо ушей, тем более, что окружающее пространство продолжало наполняться звуками хорошо поставленных женских голосов:

— Мы постимся!

— Да, мы постимся!

— Да! Да! Мы постимся! Унесите это!

— Я сделаю другой заказ!

— И я сделаю, закажу что-нибудь другое!

Каменноликий официант раскрыл меню на специальной страничке с постными блюдами. Положил на стол. Нормированная порционнная улыбка стыла вместе с супом. Вот взять бы тебя, суку, и мордой в тарелку. А потом еще и еще. Чтобы, этот гребаный сыр тебе в глотку через ноздри, в уши и зенки.

— Тань, я надолго еду в СПб?

— Максимум сутки. У нас "[Голово]ломка" на носу.

— Черт! Я совсем забыл...

— Ни черта, а ведущего на передачу искать надо.

— Тогда достань мне телефон райотдела милиции, курирующий дом Шурки. Хорошо?

Танька удивилась, не сказав ни слова, что-то записала в свой непременный блокнот, и мы двинулись в контору.

* * *

В офисе перед центральным входом монтировали экспозицию фотографий "отца начальника".

Улыбающееся лицо Шуры крупным планом.

В очках.

Без очков.

Играет в теннис.

Играет в футбол.

Играет в шахматы.

Шура и девочка.

Шура и белочка.

Шура и львы (кадр из Шоу "Не ходите в Африку гулять").

Шура и Кандидаты (Шоу 1, 2, 3... наше последнее десятое).

Шура и Президенты (Шоу 1, 2, 3... наш последний сезон еще не кончился, поэтому оставили пустое место со знаком вопроса по середине).

На огромном экране в холле демонстрировали все тоже самое, но уже в живую. Рядом ставили стол для продажи эксклюзивных маек, кепок, ручек, значков и президентских штандартиков с буквой "Ш" вместо орла.

Шура mast go on!

Шура и мы стремились в нереальное телебудущее.

* * *

- Ира! Ира, давай ты.

— Я?

— Да, да, — главный балетмейстер Большого театра широко улыбнулся и закивал лысой головой. — Это очень просто.

— Но я...

— Никаких "но". Каждый политик должен уметь правильного и грациозного выходить на подиум, сцену, трибуну.

— Я...

— Работаем! Давай, давай!

— Может лучше мальчики, — попросила девушка и слегка подтолкнула вперед одного из своих соседей.

Сосед не отказался быть первым. Мишанька. Наш фаворит. В букмекерских конторах, с которыми работает Шоу, на него больше всего ставок. Он все делал правильно и никогда не пасовал перед трудностями, демонстрируя завидное политическое чутье. Такого сильного Кандидата у нас не было уже несколько сезонов подряд и у меня сформировалось стойкое мнение о том, что Ира и еще несколько участников работают или будут работать на поддержку Мишаньки. Но что верно, то верно — фаворит. Он классно прошел по сцене: энергичный, четкий и в то же время грациозный шаг, твердый взгляд мужественного интеллектуала. Человек знает, что хочет и хочет то, что может. Молодец.

Ира пошла следом. Она приняла слова о простоте слишком буквально и привычно принялась повиливать тощим задом. Во время поворота, она должна была снять плащ и идти обратно, нежно волоча его по полу. Волочить у нее получалось.

— Ира! Ира! Все хорошо, почти хорошо, но разоблачаться надо начинать еще до того, как повернулась. Вот смотри. — Балетмейстер показал. — Понятно?

— Да, спасибо.

— Не получится у этой воблы, — громким полушепотом заявил один из застекольщиков.

— Козел!

— Заткнись, овца!

У Иры все же получилось, как надо.

* * *

— Вы осознали, что произошло?

— А что собственно? — В отличие от присутствующих в кабинете я не смотрел на телеэкран.

— А то, собственно. Центризбирком, как гарант демократического процесса в России, выражает озабоченность ситуацией, сложившейся вокруг Шоу, после трагического случая с Шурой. Завтра мы сделаем официальное заявление о возможной угрозе...

Озабоченный представитель Центризбиркома сбился. Директор PR-агентства "IC" отвернулся к окну и затрясся в припадке беззвучного смеха. Он терпеть не мог зама председателя Центризбиркома и тот платил ему тем же. Я был равнодушен к обоим.

— ... о возможной угрозе свободному волеизъявлению граждан свободной России.

— Николаич, ну ты дал.

— Что?

— Николаич, ну че ты в самом деле? — Наш главный оператор славился своей фамильярностью. — Мы без всяких заявлений уже все поняли.

Цетризбиркомовский Николаич считал главного оператора неотесанным болваном и поэтому не обижался.

— Действительно, — проворчал я, разглядывая фреску "Тачанка", украшающую одну из стен моего кабинета. Настенная картина представляла собой известный кадр из фильма "Чапаев", где он вытянутой рукой дает ценные целеуказания Петьке, строчащему из пулемета. В роли Василия Ивановича Чапаева Василий Иванович Петров, то есть я великий:

— Лучше бы придумали, как заставить Кандидатов базар фильтровать.

— Мы не можем допустить, чтобы почти пять процентов электората России не имели возможности выражать свои политические предпочтения. Маргинализованная интеллигенции должна иметь повод для воя об образовательно-культурном уровне наших Кандидатов.

— Ну, по некоторым данным маргиналов много больше, — добавил мыслей директор по маркетингу.

Центризбиркомовец хотел что-то сказать, но промолчал.

— Вот, вот. Давайте-ка вернемся к нашим баранам, — попросил я, переводя взгляд с краснознаменной тачанки на аутсайдера, который безучастно смотрел в экран. По подиуму с различной степенью грациозности дефилировали его будущие противники по предвыборной гонке. — Ваш Кандидат готов?

— Готов, готов, — откликнулся директор "IC". — Юраша, покажись.

Юраша показался. Прошел по кабинету, сделал несколько поворотов и умно посмотрел мне в глаза. Как я понимаю, в те три месяца, какие были потрачены на подготовку аутсайдера ребята из "IС" сделали все что могли. А могут они очень много. Дрессировали по полной программе: постановка голоса, иностранные языки (скорее всего китайский, хотя я не уверен), тренажерный зал, риторика (заставили выучить с десяток речей по разным темам и разным набором мыслей), психологический тренинг для выживания в агрессивно настроенной социальной среде, стилисты поработали над внешним видом (может быть, вправили мозги относительно того, что к оранжевой рубашке неприлично одевать зеленый галстук), спорт...

— Какой вид спорта?

— Поло, — ответил Юраша, продемонстрировав приятный баритон.

— Какой? — не понял наш оператор.

— На лошадках с клюшками за мячиком скакать, — объяснил неучу маркетолог. — Смелый ход. Это ново, особенно после тенниса, дзюдо и футбола.

Ядреная смесь. Такую черную лошадку разглядывать к экранам прилипнет будь здоров народу. Накал борьбы и все такое.

Гордый дрессировщик, вложивший в раскрутку свои знания, душу и любовь, хотя этот из "IC" ни в чем таком не замечен, быстро раздал всем по красной папке с полным отчетом о проделанной работе. Тайное становилось явным.

Итак. Родился на Урале в обычной рабочей семье сталевара и сталеварихи. Происхождение не подкачало... Впрочем, могли бы от колхозницы найти. Родители думают, что сын нашел работу где-то в Тульской области. Позовем на ток-шоу "Моя семья"... 28 лет. Холост... Нормально. Есть где гормональную интригу закрутить. Было несколько девушек, с которыми поддерживал продолжительную связь... Адреса. Привезем в Москву, снимем любовные фильмы-воспоминания и ток-шоу "Про это". Так. Армия... Служил на флоте. Подводник. Ага, это модно. Сослуживцы. Адреса. Устроим встречу на ток-шоу "Ветераны". Жалко не воевал, а то у нас девчушка есть, так кричит, так рыдает от счастья, когда ее спасают из разбомбленного дома... Потом Университет. Сокурсники. Адреса. Пригласим на ток-шоу "Достоинство". Строитель. Строил дома. Дома людям, для людей. Нет. ... Черт! ... Железные дороги... Хорошо. Он соединяет людей, их сердца и судьбы. Коллеги на ток-шоу "Друзья". Кастинг прошел негласно, по Интернету, попал в финальную группу. Тренировался на базе "IC", естественно, в Кашире. Оттуда на вертолете в Москву и на служебном лифте ко мне на этаж. Вуаля.