| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
beneath the dark and starry dome
Бродили тени в тишине.
that hung above the dawn of Earth,
В молчаньи на заре времен
the silences with silver mirth
Лишь серебристый перезвон,
were shaken; the rocks were ringing,
Птиц Мелиан веселый глас
410
the birds of Melian were singing,
Край смертный полнил первый раз,
the first to sing in mortal lands,
И соловьи, как сны, легки,
the nightingales with her own hands
Клевали зерна из руки
she fed, that fay of garments grey;
Прекрасной Мелиан — она
and dark and long her tresses lay
Была в туман облачена,
415
beneath her silver girdle's seat
И темных прядей водопад
and down unto her silver feet.
Стекал до серебристых пят.
She had wayward wandered on a time
Она осмелилась дерзнуть
from gardens of the Gods, to climb
Оставить сад богов, и в путь
the everlasting mountains free
Отправиться за цепи гряд,
420
that look upon the outmost sea,
Что в море дальнее глядят,
and never wandered back, but stayed
И, напевая меж лесов,
and softly sang from glade to glade.
Обратно не вернулась вновь.
Her voice it was that Thingol heard,
Той стародавнею порой,
and sudden singing of a bird,
Когда род Эльфов молодой
425
in that old time when new-come Elves
Один всем миром обладал,
had all the wide world to themselves.
Сей голос Тингол услыхал.
Yet all his kin now marched away,
В то время, как его народ
as old tales tell, to seek the bay
В великий выступил поход -
on the last shore of mortal lands,
Край смертных берегов найти,
430
where mighty ships with magic hands
На побережье возвести
they made, and sailed beyond the seas.
Искусной магией челны,
The Gods them bade to lands of ease
Достичь обещанной страны,
and gardens fair, where earth and sky
Где беспечален звездный свет
together flow, and none shall die.
В садах богов, где смерти нет.
435
But Thingol stayed, enchanted, still,
Но Тингол, услыхав напев,
one moment to hearken to the thrill
Остановился, замерев,
of that sweet singing in the trees.
Был миг под сенью чар таков,
Enchanted moments such as these
Как средь садов Владыки Снов,
from gardens of the Lord of Sleep,
Среди фонтанов и теней,
440
where fountains play and shadows creep,
Был он веков земных длинней.
do come, and count as many years
Так Тингол пению внимал,
in mortal lands. With many tears
И тщетно род его искал -
his people seek him ere they sail,
Для эльфа час не пролетел,
while Thingol listens in the dale.
Как на поляне он узрел
445
There after but an hour, him seems,
Лик бледный Мелиан, меж трав,
he finds her where she lies and dreams,
Уснувшей, косы разметав
pale Melian with her dark hair
По листьям палым. Берегись!
upon a bed of leaves. Beware!
Здесь грезы с дремою сплелись!
There slumber and a sleep is twined!
Коснулся темной пряди он -
450
He touched her tresses and his mind
И погрузился в долгий сон,
was drowned in the forgetful deep,
И покатились, как вода,
and dark the years rolled o'er his sleep.
Над ним бессчетные года.
Thus Thingol sailed not on the seas
Он не уплыл за океан,
455
but dwelt amid the land of trees,
Божественную Мелиан
and Melian he loved, divine,
Он полюбил, и край лесной
whose voice was potent as the wine
Стал домом Тинголу и той,
the Valar drink in golden halls
Чей голос был пьяней стократ
where flower blooms and fountain falls;
Вина, что средь златых палат
40
but when she sang it was a spell,
Вкушают Валар. Он звучал -
and no flower stirred nor fountain fell.
И даже лист не трепетал.
A king and queen thus lived they long,
Так королевская чета
and Doriath was filled with song,
Царила многие лета,
and all the Elves that missed their way
И полный песней Дориат
45
and never found the western bay,
Был всем отставшим Эльфам рад,
the gleaming walls of their long home
Кто гавань отыскать не смог,
by the grey seas and the white foam,
Не вышел на златой песок,
who never trod the golden land
Седых морей и белых волн
where the towers of the Valar stand,
Стеной прозрачной огражден,
all these were gathered in their realm
Кто башен не узрел богов,
470
beneath the beech and oak and elm.
Тем бук и вяз давали кров.
In later days when Morgoth first,
Когда, оковы разорвав
fleeing the Gods, their bondage burst,
И в земли смертные бежав
and on the mortal lands set feet,
От Валар, Моргот свой оплот
and in the North his mighty seat
Воздвиг на Севере, и вот
475
founded and fortified, and all
Людей он в рабство обратил,
the newborn race of Men were thrall
Эльф, Нолдо каждый должен был
unto his power, and Elf and Gnome
Их участь разделить, иль пасть,
his slaves, or wandered without home,
Пытаясь отразить напасть,
or scattered fastnesses walled with fear
В одной из жалких крепостей,
480
upraised upon his borders drear,
Поспешно возле рубежей
and each one fell, yet reigned there still
Взведенных — и разбитых в прах,
in Doriath beyond his will
Иль, бросив дом, страдать в бегах.
Thingol and deathless Melian,
Но в Дориат покуда зло
whose magic yet no evil can
Еще проникнуть не могло,
485
that cometh from without surpass.
Хранило крепко колдовство
Here still was laughter and green grass,
Бессмертной Мелиан его,
and leaves were lit with the white sun,
Был белым солнцем залит лес,
and many marvels were begun.
И вот пришла пора чудес.
In sunshine and in sheen of moon,
Сияли солнце и луна,
490
with silken robe and silver shoon,
Под ними, в шелк облачена,
the daughter of the deathless queen
Бессмертной королевы дщерь
now danced on the undying green,
Кружилась меж цветов теперь,
half elven-fair and half divine;
Кровь эльфов и богов смешав.
and when the stars began to shine
Когда над зеленью дубрав
495
unseen but near a piping woke,
Блистанье разгоралось звезд,
and in the branches of an oak,
Незримо пение лилось -
or seated on the beech-leaves brown,
То Дайрон, сидя у корней
Dairon the dark with ferny crown
Иль затаившись меж ветвей,
played with bewildering wizard's art
Увенчан папорот-травой,
500
music for breaking of the heart.
Сплетал напев волшебный свой.
Such players have there only been
Меж Эльфов трижды лишь досель
thrice in all Elfinesse, I ween:
Такой рождался менестрель -
Tinfang Gelion who still the moon
Тинфанг Гелион, что июнь
enchants on summer nights of June
И ныне тешит песней струн
505
and kindles the pale firstling star;
И будит звезды в небесах;
and he who harps upon the far
Бродящий с арфою в руках
forgotten beaches and dark shores
По пляжам темным Маглор, чей
where western foam for ever roars,
Глас равен рокоту морей
Maglor whose voice is like the sea;
У пенных берегов лихих;
510
and Dairon, mightiest of the three.
И Дайрон, первый меж троих.
Now it befell on summer night,
И вышло так — играл он в час,
upon a lawn where lingering light
Когда вечерний отсвет гас,
yet lay and faded faint and grey,
Поляны погружая в тень,
that Luthien danced while he did play.
И танцевала Лютиэн.
515
The chestnuts on the turf had shed
Каштан затеплил между мглы
their flowering candles, white and red;
Соцветья, алы и белы,
there darkling stood a silent elm
Темнея, возвышался ильм
and pale beneath its shadow-helm
В шеломе сумрачном, под ним
there glimmered faint the umbels thick
Болиголов, высок и прян,
520
of hemlocks like a mist, and quick
Мерцал белесо, как туман,
the moths on pallid wings of white
Тараща глазки-огоньки,
with tiny eyes of fiery light
Порхали быстро мотыльки,
were fluttering softly, and the voles
Полевки выбрались из нор
crept out to listen from their holes;
Послушать, смолкнул сплюшек спор,
525
the little owls were hushed and still;
Луны еще не поднялось.
the moon was yet behind the hill.
Мерцали, как слоновья кость,
Her arms like ivory were gleaming,
Девичьи руки, и стлалось
her long hair like a cloud was streaming,
По ветру облако волос.
her feet atwinkle wandered roaming
Белеющих сквозь полумрак
530
in misty mazes in the gloaming;
Проворных стоп был легок шаг,
and glowworms shimmered round her feet,
Горели светляки у ног,
and moths in moving garland fleet
Рой мотыльков ее венок,
above her head went wavering wan -
Бия крылами, окружал -
and this the moon now looked upon,
Вот что сквозь ветви увидал
535
uprisen slow, and round, and white,
Луны огромной белой взор,
above the branches of the night.
Неспешно вставшей из-за гор.
Then clearly thrilled her voice and rang;
В порыве вывел птичью трель
with sudden ecstasy she sang
Хрустальный глас Тинувиэль,
a song of nightingales she learned
Старинный соловьев мотив
540
and with her elvish magic turned
С эльфийским чарованьем слив
to such bewildering delight
К такой усладе колдовской,
the moon hung moveless in the night.
Что звезды замерли с луной.
And this it was that Beren heard,
Вот что услышал, что узрел
and this he saw, without a word,
Там Берен — и остолбенел,
545
enchanted dumb, yet filled with fire
И смертный онемел язык,
of such a wonder and desire
И смертный ум померк на миг,
that all his mortal mind was dim;
И страстный, изумленный пыл
her magic bound and fettered him,
Немедля душу охватил.
and faint he leaned against a tree.
И, магией порабощен,
550
Forwandered, wayworn, gaunt was he,
Бессильно прислонился он
his body sick and heart gone cold,
К древесному стволу спиной -
grey in his hair, his youth turned old;
Юнец, покрытый сединой,
for those that tread that lonely way
Чей дух измучен, плоть больна,
a price of woe and anguish pay.
Страданий испытав сполна,
555
And now his heart was healed and slain
Был новой жизнью исцелен
with a new life and with new pain.
И новой мукой поражен.
He gazed, and as he gazed her hair
Смотрел он из последних сил -
within its cloudy web did snare
А невод влас ее ловил
the silver moonbeams sifting white
Созвездий серебристый блеск,
50
between the leaves, and glinting bright
Сквозь листья лившийся с небес,
the tremulous starlight of the skies
И в зеркалах ее очей
was caught and mirrored in her eyes.
Дрожали отсветы лучей.
Then all his journey's lonely fare,
Все, чем оплачен долгий путь -
the hunger and the haggard care,
И тяготы, и глад, и студь,
55
the awful mountains' stones he stained
И камни острые дорог,
with blood of weary feet, and gained
Что кровью утомленных ног
only a land of ghosts, and fear
Пятнал он, и тоску впотьмах
in dark ravines imprisoned sheer -
Того, кто заплутал в горах,
there mighty spiders wove their webs,
Где средь ущелий древний яд
570
old creatures foul with birdlike nebs
Во мгле чудовища таят -
that span their traps in dizzy air,
Клювасты, злобны и мерзки,
and filled it with clinging black despair,
Ткут жертвам сети пауки,
and there they lived, and the sucked bones
Белеют кости на камнях
lay white beneath on the dank stones -
И воздух полнит липкий страх. -
575
now all these horrors like a cloud
Скитаний тяжких ужас весь
faded from mind. The waters loud
Вдруг расточился и исчез,
falling from pineclad heights no more
Утих терзавший смертный ум
he heard, those waters grey and frore
Холодных водопадов шум,
that bittersweet he drank and filled
Чьих горько-сладких вод глоток
580
his mind with madness — all was stilled.
Его безумию обрек.
He recked not now the burning road,
Забылась горькая стезя,
the paths demented where he strode
Что, помешательством грозя,
endlessly... and ever new
Петляла бесконечно. Вмиг
horizons stretched before his view,
Сияя, окоем возник,
585
as each blue ridge with bleeding feet
И каждую из горных троп,
was climbed, and down he went to meet
Что шаг кровоточащих стоп
battle with creatures old and strong
Измерил, каждый злой утес,
and monsters in the dark, and long,
Что одолеть ему пришлось,
long watches in the haunted night
И с каждой древней тварью бой,
590
while evil shapes with baleful light
Жуть бдений в темноте ночной,
in clustered eyes did crawl and snuff
В кольце чудовищ, Берен счел,
beneath his tree — not half enough
И дважды б испытал еще,
the price he deemed to come at last
Чтоб только выйти довелось
to that pale moon when day had passed,
Под ясный свет эльфийских звезд,
595
to those clear stars of Elfinesse,
Под бледной летнею луной
the hearts-ease and the loveliness.
Утешить сердце красотой.
Lo! all forgetting he was drawn
Скрываться Берен позабыл,
unheeding toward the glimmering lawn
Родник мелодии забил
by love and wonder that compelled
В груди, и хлынувший поток
600
his feet from hiding; music welled
Напевов сладостных повлек
within his heart, and songs unmade
На сквозь стволы мерцавший луг.
on themes unthought-of moved and swayed
Ведом любовью властно, в круг
his soul with sweetness; out he came,
Он — очарован, изумлен,
a shadow in the moon's pale flame -
Ступил в холодный лунный огнь.
605
and Dairon's flute as sudden stops
И песню прервала свирель,
as lark before it steeply drops,
Как перед ливнем свиристель,
as grasshopper within the grass
Как прочь срывается стремглав
listening for heavy feet to pass.
Кузнечик, поступь услыхав.
'Flee, Luthien!', and'Luthien!'
"Прочь, Лютиэн! В лесах чужак!" -
610
from hiding Dairon called again;
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
