Земля цвета крови. Королева не должна умереть

— Я — Лис! — представился Хоргард. — Потерпи несколько минут. Не столько терпела, как я понимаю.

— Уж не Хитрый Лис сейчас находится в одной компании со мной? — спросила девушка.

Хоргард промолчал, развязал узел на завязках мешка, сдёрнул его с головы попутчицы. Он даже зажмурился от того, что увидел. Таких красивых женщин, за свои восемнадцать лет, Хоргард ещё не видел: белоснежные короткие волосы, ярко-зелёные глаза, аккуратный нос, полные губы.

Парень вдохнул, девушка понимающе улыбнулась. Хоргард рассмотрел внимательно одежду девушки и пришёл к выводу, что рядом с ним находится представитель гильдии Невидимок: чёрный, тончайшей выделки, свитер с высоким воротником, на локтях — кожаные накладки, тонкие обтягивающие штаны чёрного цвета, коричневые полусапожки.

Конкуренты, в некотором роде, гильдии воров. Женская гильдия специализировалась на одурачивании богатых мужчин, заезжих богатеев. Ненавязчивое знакомство, флирт, ресторан, гостиничный номер, снотворное в бокале с вином и представитель Невидимок оказывался на свободе с золотыми в кошельке своих "любовников".

Не гнушались Невидимки и драгоценностей своих "клиентов". Но гильдия никогда никого не убивала. Что случилось с этой блондинкой, Хоргард не мог и предположить, а спрашивать, было не в его правилах. Зачем? Парень не собирался связывать свою судьбу с этой девицей. Побег из фургона и их дороги разойдутся.

Лезвие держать было не удобно, оно так и норовило выскочить из пальцев, но Хоргард, миллиметр за миллиметром, резал вязкие волокна верёвки. Отрезал несколько нитей, левой рукой разводил сразу же волокна. В противном случае, если этого не делать, разрезанные нити опять становились одним целым. Проклиная тех, кто сказал руки девушки этой "живой" верёвкой, Хоргард спросил:

— Чем ты так насолила мадам Торро?

— Не твоего ума дело! — парировала девушка. — Я же не спрашиваю, чем Хитрый Лис не угодил мастер-вору Тальеру.

— Тоже верно. — Хоргард дорезал последнюю прядь верёвки, вытер пот со лба, положил лезвие на своё место, в каблук.

На глазах девушки выступили слёзы, она всхлипнула.

— Нашла время, когда слёзы лить.

— Больно, Лис. Это от боли. Двое суток, сволочи, держали связанной. Снимали только для.......

— Подробности можешь опустить. — остановил рассказ девушки Хоргард. — Что делать дальше? План у тебя есть?

— Да нет, я думала, что у тебя есть план. — удивлённо произнесла девушка. — Ты же Хитрый Лис.

— У тебя логика чисто женская. Замечательно! Так, нужно подумать.

Хоргард подошёл к зарешеченному окну, посмотрел на улицу. Нет, места не знакомые. Лес, сплошной лес. Ориентира не было никакого.

— Ты громко умеешь кричать? — спросил парень.

— Ну-у.....теоретически, да. Никогда не пробовала. А что ты придумал?

— Как тебя зовут?

— Роза. — ответила девушка.

— У Невидимок все розы. — засмеялся Хоргард. — Настоящее имя у тебя есть?

— Было, когда-то. — ответила девушка. — Когда-то меня назвали Сильрель. Но это не точно, могу что-то и перепутать.

— Хорошо, Силь! — я сейчас буду сильно бить в переднюю стенку фургона, ты зови на помощь. Понятно?

— Ага. Типа, насилуют, помогите? Или грабят, как лучше?

Хоргард улыбнулся, представив, как он, со связанными руками, насилует девушку, или грабит.

Он начал стучать ногой по фургону, девушка — кричать.

— Я думал, что ты пошутила об изнасиловании, дурочка!

— Сам дурак! Помогите! Спасите! Мужику, вознице, будет интересно же посмотреть весь этот процесс!

— Это да! Смотри, сработало.

Фургон съехал на обочину, его затрясло на неровностях. Хоргард услышал: "Тпру, лешие. Стоять, окаянные!" Через минуту кто-то спросил через окно:

— Чего шумишь, девица? Кто там тебя обижает?

Голос был мужской, но явно принадлежал не молодому мужчине. Хоргард показал Силь, чтобы та что-то придумала.

— В туалет хочу, дедушка. Сил моих больше нет терпеть. — произнесла Силь, улыбаясь. — В Призрачном городе тебя убьют, если увидят меня.......

— Вот незадача! — услышали пленники голос возницы. — Я же не смогу тебя от той верёвки освободить.

— А ты, дедушка, поверь моему слову! Я же слабая, с тобой не справлюсь! Можешь мне на шею петлю из верёвки набросить, чтобы я не сбежала. Сначала петля на шею, потом разрежешь верёвки. Риска для тебя никакого.

Хоргард затаил дыхание, как и девушка. Вся надежда была на то, что трюк сработает и двери фургона, которые закрывались снаружи на навесной замок, откроются.

— Вечно с бабами одни проблемы! — бурчал возница, открывая наружный замок. — Только без глупостей, деваха.

Дверь приоткрылись, Хоргард ногой сильно ударил по ней, соскочил на землю. Старик, это именно он и был, лежал на земле, из свернутого набок носа, бежала кровь.

— Потише не мог по двери бить? — тихо произнесла Силь, осматривая дорогу. — Так и убить человека можно.

— Смотри, я сейчас расплачусь. Он нас на верную смерть вёз, не на увеселительную прогулку. — зло ответил Хоргард. — Или ты хочешь сказать, что он не знал кого и куда везёт?

— Согласна. Что с ним делать будем, с дедом?

— Свяжем и в фургон забросим. У тебя, Силь, платочек носовой есть?

— Какая нормальная женщина выйдет на улицу без платочка? — девушка протянула кружевной платок. Розовый и воздушный.

Хоргард засмеялся. Судьба-злодейка. Незавидная судьба у платка. Но тем не менее, кляп получился отменным. Связав руки возницы верёвкой и загрузив мужчину в фургон, Хоргард закрыл на замок двери.

Силь уже взгромоздилась на облучок, дожидаясь нового "возницу". Хоргард отвязал вожжи, взял в руки кнут и только сейчас до него дошло, что он первый раз в жизни будет управлять лошадьми.

— У нас проблемы, хрупкая девушка.

— Не вижу проблем. Разворачивай фургон в обратную сторону и давай убираться отсюда.

— Силь, я честный вор, а не кучер. Я не умею управлять лошадьми. А ты?

— Я тоже. Но не будем же мы сейчас терять время из-за этого? Не исключена возможность, что по этой дороге скоро кто-то будет ехать. Ты же мужчина, в конце-концов!

— Опять ты со своей логикой! Ладно, попробую! Так, левую вожжу натянуть, и ударить кнутом.

Всё было бесполезно — лошади стояли, как вкопанные. Не помогало и "пошли" и "но" и удары кнутом. Силь и Хоргард услышали тихий смех. Рядом с фургоном стоял молодой, лет двадцати пяти, парень в мантии красного цвета, с, довольно-таки объёмной, заплечной сумкой.

— Нужна помощь, господа? — спросил парень.

Глава 3.

— Что я тебе скажу, Альтор. Все мы кого-то рано, или поздно теряем, но одновременно с этим и находим. Человек, который теряет что-то дорогое, обязательно потом, не сразу, получает метку Всевышнего. На этой метке знак — дать человеку взамен потерянного что-то такое, что облегчает ему жизнь. Столько примеров вокруг, что и спорить с этим нет смысла.

Лесник воткнул топор в колоду, подошёл ко мне, присел на крылечко дома.

— А почему не сразу Всевышний даёт что-то человеку, спросишь ты? Всё очень просто, паря. Всевышний проверяет человека на крепость духа: достоин ли человек получить подарок, или нет. Не улыбайся. Многие начинают вино хлебать литрами, со временем превращаясь в животных, другие, чтобы уменьшить внутреннюю боль от утрат, вымещают свою злость на других: грабят, насильничают и так далее. Примеров тоже очень много.

Галан зашёл в дом, через некоторое время вернулся, держа в руках по кружке домашнего кваса.

— Держи, Альтор, нет ничего полезнее этого напитка. Так вот, на чём я остановился? О тебе теперь, мой друг. Ты чудом выжил, выкарабкался с того света, потерял своих родных, или нет, это другой вопрос, но ты обязан стать сильным, иначе никак, Альтор! Иначе жизнь тебя сломает, перемелет своими жерновами, одна мука останется, которую ветер развеет по свету и никто о тебе никогда не вспомнит. Разве ты этого хочешь?

— Галан, ты не так давно похоронил свою жену, а какой ты подарок от Всевышнего получил?

На лицо сорокалетнего мужчины набежала туча, он задумался. Туман, который своими седыми руками-щупальцами охватывал деревья, двор, дом лесника, отступил к реке Алау-ри, небо сейчас было похоже, из-за серых облаков, на ватное одеяло, которое прошили невидимые рукодельницы нитками вдоль и поперёк. Небо было похоже на огромные ромбы, между ромбами проглядывало небо, окрашенное золотистыми лучами Сантора. Я засмотрелся на небо, на деревья, с листьев которых на землю падали мелкие капли воды, оставшиеся после убежавшего тумана.

— Да, получил. — услышал я приглушённый голос лесника. — Я долго в это не мог поверить, но когда последний раз был в городе, на рынке, то обратил внимание, что не все люди одинаково отбрасывают тени, Альтор. Даже не знаю, как тебе это объяснить. У детей все тени чёткие и не колышутся, у подростков, которые начинают искать смысл в жизни, тени слегка размытые, в них есть и чёрные участки и обычные, серые. Злые люди, у которых скопилось зло в душе, которые ненавидят всех и вся, тени чётко очерченные, но они, как ночь, чёрные. У радужных людей, которые готовы всегда прийти на помощь, подставить своё плечо в тяжёлой ситуации, тени обрамлены белым цветом, они тоже устойчивые, не колеблются. Но есть люди, которые не отбрасывают те тени, которые вижу я. Это люди, которые продали душу Дьяволу. Нет, тени на земле и у них есть, но не те, которые видят немногие. О таком даре я давно слышал, людей, носителей такого дара, называют Видящими.

— Здорово. Хорошо было бы, если у всех людей был бы такой дар. — сказал я, но понял, что сморозил глупость. Я представил на минуту, каким было бы общество людей в таком случае и засмеялся.

— Вот-вот. — согласился Галан. — Я тоже не представляю, как с людьми можно было бы общаться и жить в одном городе, на одной улице, если всё о них знаешь. Поэтому, я после твоего вопроса о подарке, задумался. Это скорее проклятие, чем дар Всевышнего. Он, по видимому, посчитал, что так будет для меня лучше, а на самом деле.......

— Ну, ты живёшь практически всё время в лесу, как-нибудь приспособишься к своему дару, или проклятью.

— И не говори. Это меня радует. Ладно, пойдём в дом, раны твои посмотрим. Меня смущает то, что за две недели нет улучшения. Яд у сильтуров сильный, как бы не пришлось нам с тобой в лес, к друидам, ехать.

— А какие они, эти друиды? О них многие слышали, но, практически, никто их не видел.

— Люди, как люди. Но они свою жизнь вне леса не представляют. Общаются с деревьями, травами, лечат лес, животных. Замкнутые, живут небольшими поселениями. Обычный человек может пройти мимо их жилья и ничего не увидеть. Только таким, как я, чудакам, проживающим в лесах, дана возможность с ними общаться и получать советы. Ты думаешь, я знаю о многих лечебных травах с детства? Да ничего подобного! Это их заслуга, Альтор. Я прожил с друидами почти три месяца, учителя они хорошие, поверь мне.

Когда я, пропуская Галана, заходил в дом, то почувствовал, не знаю, каким чувством, что на меня смотрят. Обернувшись, посмотрел на деревья, в сторону реки. Нет, ничего подозрительного.

— Ты чего такой озадаченный, Альтор? — спросил лесник, развязывая повязку на руке.

— Такое чувство, что кто-то смотрит на меня.

— О, это хорошо. Это лес к тебе присматривается. Мы привыкли считать лес — хм...лесом. Поставщиком ягод, грибов, лечебных трав, древесины, в конце-концов. Он живой, Альтор. Всё видит, знает, помнит. Он мудрый, этот лес не многим, но помогает выжить тогда, когда человек отчаялся, когда заблудится. Как лес определяет, хороший человек, или нет, я не знаю. Только плохого человека лес может завести в такую чащу, или на ведьмину поляну, что тот сгинет без следа.

— Да, дела даже хуже, чем я предполагал. Нужно сегодня же ехать, паря, к друидам. Не помогают мои травки, здесь магия нужна. — Галан начал собирать вещи в заплечную сумку. — Не пойму, я этих сильтуров, многих, кстати, лично знаю. Чего им не хватает в Жёлтой степи? Сочная трава, просторы, реки с рыбой. Нет, им мало своей земли, всегда лезут на нашу территорию. И ещё этот яд, будь он неладен. Зачем им обмазывать наконечник стрел? Да от одной стрелы человек, при точном попадании, сразу идёт на встречу с Всевышним.

— Чтобы подранок далеко не ушёл, зачем же ещё? — ответил я, надевая рубашку, подаренную мне лесником и заштопанную куртку. Дедов меч закрепил на поясе, нож, именно тот нож-убийцу, спрятал за голенищем сапога.

— Ты знаешь историю таких мечей, Альтор? — показывая рукой на меч в ножнах.

— Да, дед рассказал. Такими мечами награждали особо отличившихся в сражениях.

— И это всё, что тебе дед рассказал? — удивлённо посмотрел на меня лесник. — Твой дед был очень скромным человеком. Такие мечи, их называют чимкенами, были только в отрядах Красных вымпелов. Чимкены имеют привязку к своему хозяину. Когда твой дед погиб, привязка к хозяину пропала, поэтому тебе с ним будет тяжело сладить. Чимкены, как старые воины говорят, имеют душу, которую в них вплетает кузнец-маг. Таких мастеров в нашем королевстве, да и в других, по пальцам можно пересчитать.

— Красные вымпела. — повторил я слова Галана. — Да, один раз он произносил это название. Но что оно означает, не сказал.

— Сейчас я своего Мухомора оседлаю, по пути расскажу. Альтор, совсем тебе плохо? — спросил лесник, прикладывая руку ко лбу. — Терпи, через четыре часа прибудем к друидам. Хотя, если лес этого захочет, то и за час управимся.

Я вышел на улицу, присел на лавочку. В голове шумели речные волны, по телу иногда пробегал озноб. Сколько я был без сознания? Две недели, как сказал Галан. Четыре дня оно меня отпаивал бульонами и отварами, менял повязки на руках, не разрешал вставать. Два дня я уже самостоятельно передвигаюсь. Итого, двадцать дней, выброшенных из моей жизни.

Я вспомнил опять тот злополучный день, когда потерял всех своих родных, скрипнул зубами, сильно сжал рукоять меча. В тоже мгновение голова закружилась, перед глазами пронеслась картина сумасшедшего, по накалу, боя. Я закрыл глаза на мгновение, и потом ..................

— — — — — — — —

...........Запах Смерти вокруг и запах крови, который перемешан с запахом испражнений. Я открыл глаза, надо мною голубое и безоблачное небо. Сантор перевалился через самую высокую точку горизонта, дело идёт к закату.

Чьё-то тело придавило меня к земле, вздохнуть полной грудью никак не получается. В правой руке чимкен, его рукоять я узнаю из тысячи рукоятей его собратьев. Это мой меч, это мой брат, друг, это мой шанс на жизнь. Я знаю его даже лучше, чем свои пять пальцев, я знаю каждую отметину на моём мече.

Камень красного цвета, вставленный в навершие меча, изредка загорается красным светом. Пока хозяин живой, живой и меч. Только так! Потерял меч, поломал его по скудоумию — умри! Только так, и никак по-другому. Такой закон у мечников в Красных вымпелах.

Вороны, суки, уже устроили пиршество, падальщики. Скоро стервятники подтянутся, какой же праздник Смерти без них? Сил на то, чтобы приподнять тушу громадного, двухметрового сильтура, нет. Я закрываю глаза, стараюсь через не могу, через боль в лёгких, сделать вздох, пошевелить руками, кончиками пальцев на ногах.