— Как же так, Первородный? — вопрошала душа погибшего хаса. — Я всегда приносил тебе дары, вел достойную жизнь, старался соблюдать твои заветы и так бездарно погиб, не достигнув того, чего хотел!
Могучая сущность склонилась над маленьким энергетическим сгустком, которым и являлась душа. Она не испытывала трепет, только горечь от того, что не успела сделать задуманное. Первородный знал о ней все, видел прошлое и будущее, ведь он существовал одновременно везде и нигде. Душа бы не смогла осознать этого, потому что еще не понимала. В одном она была права — ее путь в материальном мире оборвался слишком уж быстро. Первородный дарил душам жизнь не для того, чтобы они моментально погибали, а для постепенного развития и совершенствования. Просто сейчас он отправит душу на следующий круг существования. Она снова родиться шакхасом и, возможно, сумеет пройти свой путь до конца. Это будет зависеть от нее самой, Первородный только дает жизнь, он не контролирует дела смертных.
Но здесь... сущность посмотрела куда-то вдаль. Вмешалась чужая ВОЛЯ. Которая чрезвычайно раскаивалась в содеянном и просила прощенья. Первородный, по меркам материальных существ, был стар. И в то же время молод. Но мудр. И справедлив. Поэтому он обратил свой взор к душе.
— Чего же ты хочешь? — пророкотал он. Первородный не говорил, его слова слово выжигались на "энергетическом теле" души и она внимала им.
— Расплаты. — Твердо ответила душа. — Верни меня назад, я найду бандитов, прервавших мой путь и убью их!
— Жизнь за жизнь? — спросил Первородный. — Хочешь отомстить? А справишься?
— Справлюсь! — уверенно и дерзко ответила душа.
— Ой ли? — вдруг со смехом спросил Бог и коснулся своей "дланью" души. Которая тут же осознала, что ее ждет в будущем, если проскользнуть по линии времени. — Так как, ты согласен? Но учти, еще не все предопределено, я просто показал тебе один из вариантов, но остальные еще хуже. Решай быстрее, тело умирает и я не властен более поддерживать его существование.
— Я... — мысли души метались в поисках решения, — я... не уверен. — Внезапно к ней пришло озарение. Первородный подсказал, ибо все уже решил сам, за душу. — Но я могу вручить месть кому-то другому? Кто... более подходит для этой... работы?
— Это твое право. — Согласился Бог. — Выбирай. И знай, что твой выбор должен быть не только верен, но и мудр.
— А... кто из них? — перед взором души выстроились в ряд другие души. Они даже не знали, что происходит и понятия не имели, чем им это грозит.
— Тебе решать. — Хмыкнула сущность. И ощутило недовольство еще одной чужой ВОЛИ. Более сильной ВОЛИ. — Так, этих в сторону. — Души исчезли в энергетическом вихре, словно не существовали. — Выбирай из этих.
— Кымы?! — удивленно вопросила душа. — И один из них займет мое тело?
— Время. — Поторопил Первородный, хотя для него никаких ограничений не существовало. Ограничения существовали там, в материальном мире. И тело, предназначенное для вселения, умирало. И даже помощь чужой ВОЛИ не могла отсрочить его конец.
— Этот. — Решительно ткнула "пальцем" душа. Она быстро посмотрела на возможности кыма и ее они удовлетворили. — У него схожий мотив.
— Предательство. — В слове Первородного слышалось удовлетворение. — Будь по-твоему.
Вспышка, и выбранная душа отправилась в новое для себя тело. Умирающее, но пока еще живое. Хреновые стартовые условия, говорите? Так Первородный знал, что чужая ВОЛЯ ему обязана и сделала все, для того, чтобы тушка шакхаса оставалась жива почти на грани. А другая ВОЛЯ, обожающая розыгрыши и шутки и вообще все необычное, тоже изрядно постаралась. Именно она подсказала решение и Первородный был с ним согласен. Душа же смотрела на то, что происходит.
— И что теперь? — спросила она.
— Решай, останешься здесь и посмотришь или сразу уйдешь на перерождение. — Предложил Первородный.
— Посмотрю. — Решила душа.
Одна из частичек сущности, которая и вела разговор с душой, кивнула и ушла. У нее было много своих дел во множестве других миров. Просто в этом случилась нестандартная ситуация, которая потребовала "личного" присутствия. Душа устроилась поудобнее и начала наблюдать.
В дверь постучали тяжелым предметом. Спящая на кровати женщина немедленно проснулась и насторожилась. Посетители к ней приходили редко, да и то в основном при свете дня, ночных гостей отродясь не заявлялось. Поэтому ее тревога была понятна. Толстая выделанная шкура, служившая одеялом, была откинута в сторону, а женщина, сунув ноги в меховые мокасины, не одевая теплую безрукавку, так и оставшись в холщовой ночной рубашке, подхватила стоящий возле кровати короткий кривой меч и, бесшумно ступая, двинулась к двери, возле которой стоял щит. Запор был прочным и выломать его с одного удара у нападавших не получилось бы, а вот пролезть в окна, которые размерами напоминали маленькие отдушины, они бы точно не смогли. Пропихнуть кусок горящей пакли вполне, но на этот случай у женщины дома были припасены полные ведра воды.
В дверь снова затарабанили и послышался голос:
— Анга, открой, это я! — произнес ночной гость.
Женщина поставила щит обратно, прислонила к нему меч и подошла к столу, на котором стояла свеча. Сверкнула небольшая искра и веселый огонек заплясал на кончике огарка. Анга взяла светильничек и подошла к двери.
— Вот скажи мне, Рурк, — потянув за засов, начала говорить она, — зачем ты приперся посреди ноч... ах!!
На небольшом крыльце, скрывшись под коротким навесом, с чьим-то телом на плечах, стоял мав довольно крупных размеров. С его капюшона капала вода, с усов тоже, грязные мокрые лапы оставили два крупных следа на досках крыльца, полы плаща "прилипли" к коленкам. Сухой у ночного гостя была только верхняя половина тела — нижняя, облаченная в короткие штанишки, до сустава была вымочена. При такой погоде, да еще и в холодную ночь можно легко простудиться, но Анга знала, что маву болезнь не грозит. Конечно, он не очень любит, когда шерсть становится мокрой и старается как можно быстрее обсушиться, но если возможностей нет, то можно и потерпеть. Женщина решительно отошла в сторону.
— Клади его на стол! — распорядилась она. — Да ноги вытри, балда! — возмутилась она, когда мав вперся внутрь домика с раненым ящером на плечах.
Анга быстро захлопнула дверь и закрыла ее на засов. К тому времени Рурк аккуратно уложил свою ношу на длинный стол, оставшийся еще от прошлых хозяев, у которых была довольно многочисленная семья, и с наслаждением потянулся, разминая плечи. Женщина быстро прошла к лежащему хасу и начала его осматривать, ощупывая тело.
— Рассказывай. — Велела она.
— Бандиты напали на караван какого-то богатого купца... — Мав присел было на лавку, но Анга указала ему рукой на очаг.
— Разведи огонь.
— Сейчас. — Гость встал и направился к камину.
— И сними свой плащ и вытри ноги насухо! Истоптал мне весь пол. — Проворчала знахарка.
— Да вытру. — Мав пошуровал кочергой в золе, подкинул пару поленьев. Едва тлеющий огонь с радостью накинулся на свежую пищу. — Потом. — Рурк посмотрел на Ангу своими зелеными глазами с вертикальным зрачком. — Так рассказывать или нет?
— Да и так все понятно. — Руки знахарки уже рвали на раненом потрепанную одежду — возиться и снимать ее не хотелось. Если что она потом выдаст ящеру новые шмотки, которые можно легко перешить из кымовских. — Бандиты напали на караван, этот защищался, но не совладал с толпой и его казнили. Неумело, поэтому и выжил. Значит, резал кто-то из молодых.
— Ты-то откуда знаешь? — удивился мав.
— Я очень наблюдательна. — Фыркнула Анга и посмотрела на Рурка. — Ты же все это время просидел в кустах или еще каком укрытии, а уже после пошел мародерствовать, поэтому легко подтвердишь мои слова.
— Да чтобы я!... — возмутился гость.
— Слушай, я вашего брата лучше вас самих знаю. — Со смешком произнесла знахарка. — Чтобы мавы, да не пошарили в чужом кармане... не припомню такого. Это же у вас в крови, вы и сами не понимаете, отчего так происходит. Бах, и подцепили когтем чужой кошель, а потом крик на весь рынок: "держи вора!" И потом, я не обвиняю тебя в трусости — помочь обозникам ты явно не смог бы. Много было бандитов?
— Много. — Помрачнев, отозвался гость. — И среди них маг.
— Маг? — удивилась Анга.
Казалось, что ее руки жили своей жизнью, порхая над телом. Мав уже давно заметил, что живущая в одиночестве наособицу от поселка женщина не так проста, как хотела казаться. Для деревенских простаков она была обычной знахаркой, но Рурк-то видел, что кроме занятий алхимией, Анга еще немного баловалась магией, причем не демонстрируя всех своих способностей. Кроме этого она прекрасно разбиралась в устройстве организмов различных рас, вон как по ящеру руками шурует. И его самого тоже не раз лечила, особенно после того, как ловкого мава на охоте чуть не задрал Зверодав. Помнится, он еле приполз к домику Анги, попросив помощи. И женщина не отказала, выходив почти полумертвого мава. Глядишь и с этим совладает.
— Ну да. — Кивнул Рурк. — Он огненные шары метал и стену огня делал. Посохом взмахнул и фуухх!! — мав описал полукруг рукой. — Охрану как копытень траву языком слизало.
— Посохом говоришь. — Анга задумалась. — Я тебе так скажу — не тот маг, кто посохом владеет.
— Это как?
— Бандит мог просто узнать, как им пользоваться. — Пожала плечами знахарка. — Тем более, что со временем он разряжается. Находящаяся в нем энергия расходуется на создание волшбы. Да и потом, глупость это — огненные шары метать.
— Почему?
— Потому что от них можно увернуться. — Ответила Анга, снимая мокрые повязки, которыми Рурк забинтовал раны ящера. — А вот от воспламенившейся под доспехами или кольчугой одежды уже никуда не денешься — моментально сгоришь. Так что не маг он, так, нахватался верхушек или подсмотрел где. — Знахарка посмотрела искоса на мава. — Настоящий маг подобной ерундой бы не занимался.
— А чем? — спросил любопытный мав.
— Ему бы своей силы вполне хватило, чтобы горстку охранников в пепел превратить. Пух, — Анга пошевелила пальцами в воздухе, — и готово. Ну, или сердца у них бы остановил, паралич навел, еще что-нибудь этакое сделал. А шары пускать и стеной огня давить... — она сделала паузу, — однозначно не маг. Показушник и балбес деревенский, не больше.
— Какая ты... умная. — Поежился мав.
— Поживи с мое, таким же станешь. — Засмеялась женщина. Она говорила с Рурком честно и таких вещах, которые не каждый мог знать и была прекрасно осведомлена, что мав ее не предаст. Во-первых, он ей слишком сильно обязан и, во-вторых, в их народе самый страшный грех — навредить тому в любой форме, кто тебе жизнь спас. Обмануть, обокрасть, предать опять же. Тогда их верховный бог, как там его, Смотрящий или Глядящий, кажется, нарушившего закон не просто накажет, уничтожит его род и поглотит душу после смерти. Так что мав считал, что теперь обязан служить спасителю, в чем бы это не выражалось. Защита и охрана имущества, труд во благо спасителя, всевозможная помощь по хозяйству или же снабжение продуктами. Рурка Анга нашла на пороге своего дома, когда вернулась со сбора трав и цветов для лечебных настоев и микстур. Сумела выходить практически полумертвого мава и тот теперь не просто к ней привязался, стал ее второй тенью. Что, в общем-то неплохо. И вот сейчас перед ней на столе лежит второй представитель звериного народа, тот, в чьем облике очень сложно рассмотреть разум. Знахарка не так уж много знала о хасах, слишком закрытое и враждебное кымам общество, но их анатомию приходилось изучать. И видеть живых представителей тоже сподобилась однажды. И даже пообщаться с ними. Недолго правда, но этого хватило, чтобы понять какой они скрытный народ. Анга искоса посмотрела на мава, задумчиво смотрящего на стену. — А ты, значит, хотел бы этот посох себе прикарманить?
— Я уже говорил, что избавился от этого... недуга. — Мрачно сказал Рурк.
— И поэтому живешь один в лесу на дереве? — ехидно спросила Анга, закончив раздевать ящера и осматривая его раны. — Чтобы руки сами собой по чужим карманам не шарили? То-то торговки на рынке на тебя всегда косо поглядывают, стоит тебе там только появиться. — Рурк молчал. — Зачем ты намазал ему горло мазью для ран?
— Так ведь... — не понял ее вопроса мав.
— Хасам или, как они сами себя называют, шакхасам, — попыталась максимально близко к оригиналу выговорить слово Анга, — многие лекарства, предназначенные для кымов, маров или мавов противопоказаны. — Знахарка искоса посмотрела на гостя. — Потому что химия тела у них другая. Ты мог его убить.
— Химия-алхимия. — Проворчал тот. — Я в этих ваших колдовских штучках не разбираюсь.
— Это не колдовство — наука. — Наставительно произнесла Анга. — Колдовство — это к магам, а знахари и алхимики уже давно используют дары Живы в своих снадобьях. Свойства различных трав, кореньев и растений изучались столетиями и на протяжении стольких эпох уже давным-давно были составлены и записаны нужные рецепты. Тебе повезло, что он не загнулся от влитой тобой ему в горло микстуры регенерации. — Женщина задумалась. — Хм, это подстегнуло его собственную, и, что самое интересное, не подорвало организм. — Она оттянула веко, заглядывая ящеру в глаз. Потом подцепила ногтем чешуйку в районе раны, нанесенной стрелой и оторвала ее от засохшей крови, разглядывая при свете свечи. Рурк вынул все наконечники, чтобы раненого было удобно тащить и забинтовал тканью особенно глубокие разрезы. — Он был на волосок от смерти и все-таки выжил. Как ты там вообще оказался? — спросила знахарка, подойдя к столу, на котором в нужном порядке были расставлены стеклянные колбы и реторты. Она принялась что-то смешивать в ступке, готовя лекарство.
— Охотился. — Односложно ответил Рурк, присев на лавку и вытянув уставшие ноги. — Услышал цокот копыт, фырканье лошадей и голоса кымов, пошел к дороге, хотел поторговать. Путешественникам за долгий путь надоедает солонина и хлеб, хочется свежего мяса, а у меня как раз с собой было. Почти под вечер подстрелил молодую самку остророга, у нее мясо вкусное и нежное. — Мав высунул розовый язык и лизнул им нос, а его усы на морде забавно растопырились. — Кымы бы с рогами оторвали. А когда к дороге подходил, то бандитов и заметил — они только-только засаду принялись устраивать. Думал по-быстрому сбежать от греха, да как назло по склону группа лучников поднималась, они бы меня точно заметили. Пришлось добычу наскоро спрятать и на дерево залезть. Я там в хвое схоронился.
— Не нашли тебя, выходит? — спросила Анга, только чтобы поддержать разговор. Мыслями она уже была далеко и вспоминала куцые знания об анатомии хасов.
— Да они и не искали — попробуй следы мава в лесной подстилке найти. — Похвастался умением маскировки Рурк.
— Ты тяжелый и здоровый. Весишь много и оставляешь глубокие следы, особенно под дождем. — Знахарка пристально посмотрела на мава. — Бандитов к моему дому не приведешь?
— Да ты что! — возмутился охотник. — С чего бы им сюда заявляться?! Я вообще через ноголомный проход шел, про ту щель кроме меня никто не знает, кымы ее десятой дорогой обходят, даже не подозревая что там можно пройти! И путь сократил и время выиграл, а то если бы по дороге добирался, то ящер точно сдох бы.
