Каган

Постучав, открываю дверь.

— Лето, — констатировал святой отец, качая головой, — Покидаешь приют? Я все же надеялся, что это случится не так сразу.

— Да. Здесь меня, к сожалению уже ничто не держит. Только продуктов в дорогу еще возьму, если можно.

— Конечно можно, я ж не изверг! И... — он встал, — Погоди немного, сейчас.

С минуту порывшись в одном из своих шкафов, настоятель выудил на свет божий нечто определенно тяжелое, металлическое, в тряпичный сверток завернутое. И протянул мне.

— Вот, бери, лет семь, наверное, без дела тут валяется! По случаю достался.

— Магострел? — бессмысленно переспросил я, едва рассмотрев подарок, — Ваш?

Грубоватый, из стали, треугольный ствол с толстыми стенками, покрытыми дюжиной рун и несложным орнаментом, выстроенным в линии. Простое деревянное ложе с прикладом, спусковая скоба и мутный кристалл маны сбоку. Снаряды пихаются через срез, никаких обойм не предусмотрено. Зато имеется кожаный пояс с двенадцатью гранеными болтами, каждый в половину локтя длиной. Относительно дешевая, но убойная штука.

— Нет, свой, с войны оставшийся я тебе не доверю, да и дорог он мне, как память. А этот же — простой пехотный, разгон на воздушной стихии работает, а не на чистой магии, так что с ним легко управиться. Разберешься?

— Уже. За ствол при стрельбе не хвататься, покуда руки жалко, заряд до полного опустошения не доводить, иначе накопитель рассыплется. Медленно пополняться он вроде сам должен, достаточно постоянного контакта с воздухом.

— Вот, считай, что устные нормативы сдал, — улыбнулся с грустью в глазах отец Беорн.

— Спасибо. За это и за все... Прощай, старик, — ответил я, вставив обращение используемое мною в разговорах с настоятелем чрезвычайно редко, даже наедине.

А затем, не откладывая вышел прочь.

Путь мой лежит в обход Столовой горы по ее лесистому пологому склону, на север. Живность здесь водится, некоторыми навыками охоты обладаю, да и магострел подспорье в данном занятии хорошее. Граница Марки с триозерскими княжествами проходит почти сразу за вершиной, так что до сохраняющей независимость верхней половины Гардарики тут топать всего несколько дней. Там дальше же леса зачастую становятся вовсе дремучими, а значит, дичи в них водится больше.

И главное, сами люди в тамошних селениях должны поменьше шарахаться от моей внешности. Благо изрядная часть князей во время войны сражалась на стороне Каганата, лелея надежду изгнать Райхен из юго-западной Гардарики. Плюс, само вечное соседство с черными орками должно играть свою роль. Когда торгуют, когда бьются, но вражды серьезной, похоже, нет — судя по книгам.

— 'Ну, Шиз, радуешься?' — на ходу поинтересовался я, ощутив знакомый зуд.

— 'Нет. Меня настораживает твое состояние', — донесся тихий ответ.

— 'О, замечательно, и что со мною теперь не так?'

— 'Чувство безразличия к самому себе. Готовность сдаться течению', — пояснил назидательно свои слова мысленный голос.

— 'И что, нужно было хватать Кирию в охапку и тащить с собой? Похерив на корню ее мечту?' — возмутился я сему диагнозу.

— 'Уверен ли ты, будто правильно понял, чего именно в реальности она желает?'

— 'Не тебе судить! И знаешь... Уверен'.

— 'Идиот', — констатировал Шиз безразлично, прежде чем исчезнуть.

Не, тогда он точно обиделся, я не я буду!

Однако, спустя неделю пути, на котором, к слову, старательно избегались редкие дороги, уже Столовая гора к тому дню высилась весьма далеко за спиной, мне пришлось частично признать правоту Шиза. Ну, на счет безразличия. Иначе, с какого перепугу дернулся повстречавшегося ненароком пещерного медведя выцеливать? Вот перся тот по своим делам, да большой, да страшный, шкура у него хорошая, несколько раз завернуться можно. А ведь с хреновым магострелом даже опытному охотнику на эту тушу ходить очень опасно. Пускай, болты грозно смотрятся, человеку таким иногда конечность начисто оторвать реально, дык то ж человеку!

Короче, первый мой выстрел череп мишке нифига не прошиб. Хорошо еще ума хватило леску за проушину не привязывать, иначе б посеял не только снаряд, но и оружие. Просто времени могло не хватить — тянуться за ножом, резать...

Потому как драпать надо было, от ревущего зверя на ходу без напряга стволы деревьев выламывающего. Спасли меня — общая проворность да легкость возрастная. Поблизости небольшая скала из земли торчала, незадолго до того замеченная, вот на нее в последний миг взобраться чудом и умудрился. Второе чудо произошло, когда медведь не сумел сам вслед за мной влезть, забавно грохнувшись на задницу. Ну, забавно-то стало потом, а тогда я сподобился поймать момент, засадив второй болт в глаз подставившемуся михе.

Тот издох сразу, видно болт до мозга достал.

И че, куда, спрашивается, девать такой трофей? Мяса гора, шкуру в одно рыло не утащить, да и опыта в срезании такого богатства плачевная нехватка. Разве что вершками обойтись, ибо просто все бросить жаба душит.

Сказано — сделано. Не, скорняки рукастые меня, конечно, за такое обращение с материалом бы убили, оказавшись даже в своем праве. И времени потерял немало, попутно перемазавшись тотально. Опять радуюсь, додумался верхнюю одежду снять! Но весьма опрятный кусок шкуры себе на теплую накидку таки организовал, да. Может сейчас и лето позднее, но постепенно я буду забираться все ближе к северу, чтобы в итоге подойти к природным границам Норсбореи, а снег там вообще едва ли сходит.

Ладно, речка неподалеку встречалась, почиститься, вернуться, нажарить мяса сколько получится. Костер горит, зверье подходить близко не станет. И тупо боязно пока большинству хищников должно быть, вот когда туша чуток завоняет — падальщики со всех окрестностей сбегаться начнут.

Расслаблено сидя на крупном камне посреди воды, смыв уже пот и медвежью кровь, я невольно всмотрелся в свое отражение. Обзаведшееся сегодня несколькими крупными царапинами да парой ссадин, что успели хорошо затянуться, хотя минули жалкие часы. Не первый раз сталкиваюсь с такой особенностью своего организма — по первости было думал, будто это норма для черных оков. Но нет, на них, конечно, раны, словно на собаках заживают, однако все ж не столь быстро. Кое-какие книги говорят, будто подобное служит признаком предрасположенности к определенному магическому направлению, например целительству. Еще очевидный вариант — магия крови.

Проверить ранее пытался, существуют упражнения простейшие, но безуспешно. Только вспоминается одно 'Но', с большущей буквы. То самое что оставило на торсе, и локтях с предплечьями ветвистый такой узор шрама, красноватого слегка. Молния. Удары током живым существам вообще малоприятны, а мощные разряды, до кучи, еще и возможность колдовать на время замечательно блокируют, потоки маны перекрутив. Как правило, восстановиться после такого вполне реально, сроки разнятся от жалких секунд, аж до недель. Важны тут опыт мага, его могущество, сила воздействия и продолжительность...

Меня молния, роди обратно мама, шандарахнула! Подозреваю, подобного на всю жизнь достаточно. Но ничего, зато выжил, и мозги прочистило капитально, так сказать. Жизнь, вон прошлую вспомнил...

Миновало еще несколько дней, прежде чем ноги вынесли к полноводному руслу, по всем признакам реке Рохошке принадлежащему. Она течет, извиваясь, на север, образуя в итоге болотистое озеро Пядь, наиболее близкое среди товарок по размерам к трем великим озерам давшим название этому краю. Хотя один бес, до тех пресноводных гигантов си-и-ильно не дотягивает. Но сие и не важно. Значение имеет, что топая относительно данного русла, я рано или поздно приду в самый центр страны. Чем не направление?

Хотя к поселениям выходить придется гораздо раньше. Первый по счету болт об черепушку медведя угроблен начисто, остальные тоже не вечны. Кузнец нужен. А кузнецу придется чем-то платить. Ну, кой-какие накопления есть... Главная ценность — аж четыре золотых солида. К ним пятнадцать серебряных денариев — считай еще один солид с мелочью, и куча триенсов медных. Для городских деньги небольшие, им десяток солидов в год — заработок так себе. Но для крестьян... На два желтых кругляша, допустим, свинью хорошую купить можно. Короче, сейчас это не горит, но гипотетический способ пополнения бюджета искать необходимо.

За размышлениями о мирских благах едва не проворонил донесенный ветром легкий запах гари. А еще чуть пройдя вперед, нюх к тому прибавил запашок очень давно не мытых тел, смешавшийся с откровенной тухлятиной. Подозревая неладное, я сдвинул в сторону, дальше от реки, но общее направление сохранил. И несколько замедлил ход.

Первопричина столь мерзостного воздуха выяснилась где-то часа полтора спустя. С невысокого холма открылся тошнотворный вид на кем-то сожженную недавно стоянку орков, самых обычных, вроде как лесного подвида. Обитают в лесу? Значит лесные. Терминологией научной никто не озаботился, существенных отличий между тварями элементарно нет. Так же, они достаточно разумны, живут в среднем недолго, лет пятнадцать, ежели повезет, но зато почти повсюду, делают орудия труда, ценят оружие боевое, подчиняются вождям, шаманам...

А еще роют ямы плоти.

Эксклюзивный второй способ размножения присущий этому виду. Дыра в земле, куда сваливают любое мясо, если самим хватает пищи. Над кучей получившеюся камлают, добавляют свою кровь, месиво гниет неделями, а когда подходит срок, из ям выбираются зрелые, вполне живые орки. Но мало того, их шаманы научились, совершая ритуальное самоубийство, переселять собственные души в такие новые тела. С потерями, число попыток ограничено ума состоянием. Немаловажно — лучше всего в качестве расходника для ям подходят свеженькие мертвецы других разумных видов...

Потому орков обычных ненавидят вообще все, кто дружит с головой.

Что касается их связи с черными — последние экспериментов Тенебриса удачный плод родом из середины Темной Эры. Особенность дикой расы привлекла видимо дракона, и тот приложил немалые усилия, дабы довести ее до совершенства. В целом получилось. Любой простой орк слабее человека среднего, башковитые у них наперечет, как потенциальные шаманы. А меж черных немощи чудовищная редкость, к большинству болезней иммунитет, старость века полтора. Наконец, не чаще чем у людей встречаются кретины.

И свой далекий аналог ям плоти существует. Инкубаторы. Но здесь, конец информации достоверной, начало домыслов. Считается, будто чуть ли не всю их историю число черных орков рожденных миновав утробу матери, было заметно меньше тех, что появились на свет естественным путем. Однако каждый ихний воин привык таскать на шее подвеску с ловушкой камня душ, рассчитывая на перерождение. Правда, амулеты эти, будучи заполнены, весьма недолговечны. А работать с инкубаторами, по слухам, способен лишь обладатель Перчатки Власти.

Вспоминая тот факт, что численность никогда не была коньком расы черных орков, напрашивается вывод: цена искусственного их взращивания заметно выше, такового в ямах у первичного прообраза.

И возвращаясь к теме орочьего лагеря — вероятно, пожгли его триозерские егеря, привычные действовать в лесах, ведь перманентный извод опасных тварей на земле княжеств именно их задача. Сейчас, поди, гоняют по окрестностям уцелевших, если такие остались. Значит, мне лучше вернуться чуть назад, к реке иначе есть шанс бестолково огрести...

К-х-м, шанс, махом ставший почти стопроцентным, едва м-мать стоило умно подумать! Ибо расслышал совсем рядом громкое дыхание нескольких глоток, явно не людское. И шаги. Попал. Приник к ближайшему стволу, магострел в руки, болт в срез, подготовил кистень. Бегать слишком опасно, орки не глухие, да и почуять вполне способны, нюх на чужую плоть у мразей феноменальный.

Идут на меня, судя по звуку — трое.

Серо-зеленый грязный силуэт показался в просвете между листвой кустов. Расстояние саженей пятнадцать... Щелчок, свист воздуха. Двое теперь.

— Ар-р-р-гх, чер-р-рный детеныш! Зря пр-р-р-ячешься, людишки уже далеко ушли, тебе не помогут! — раздался, следом за выстрелом, хриплый рычащий голос.

Хрена! Мало того что мою расовую принадлежность относительную разобрал, так еще и говорит на рэканском весьма связно. Шаман?! А вот второй уже сюда голову сломя бежит. Перезарядиться никак не успею, хватаю кистень...

Резко вскакиваю немного наперерез тощему орку, одновременно со взмахом била от земли вверх, наискосок. Едва по касательной зацепив грудь урода, делаю возвратный замах над головой. Хрясть! Тварь валится чуть сзади с разбитым в ошметки черепом. Рывок, скрываюсь за очередным древесным стволом. Сердце будто сумасшедшее стучит, виски сдавило болью. Необходимо успокоиться. Чем опасны шаманы в прямом бою?

Ну, той же стихийной молнией приложить, едва-ль идущей в сравнение... А толку, по любому хватит минимум сознание потерять. И все зависит от элементальных духов, что в бубне, или где там конкретно сидят, согласившись шаману за подкорм служить. Пляски ж со всяческими ритуалами могу смело отбросить. Долго. Значит, из быстрых способностей разряд, неоформленный сгусток пламени, воздушный удар. Как-то так. Э-э-э?!

— Сплошное нае...во! — эмоционально выдыхаю, обнаружив, как буквально секунды назад образовавшийся труп — не торопясь встает.

О подселении имеющегося духа в тело погибшее я не подумал. Ой хреново! Надо морду шаманскую валить, без вариантов. Драпать бесполезно, этот — способ догнать найдет, даже если сам с трудом конечности переставляет. Вновь снаряжаю магострел, зажимаю меж пальцев еще пару болтов. Придется быстро сближаться, перебегая от ствола к стволу. В игнор нежить, подобные мертвяки опасны, покуда на одном месте торчишь. Ходу!

Мимо на скорости листва мелькает, мгновение рывка, остановка, повторить...

А вот и они, закрыты вырванными из почвы корнями поваленной давно сосны, десятком саженей отсюда. Полагаю, последний живой орк собрался защищаться поднятым телом сородича, словно щитом. Вперед!

Пригнувшись, обхожу дугой павшее дерево, держа на прицеле низ. Точно, бормочущий негромко ублюдок посохом шевелит, припав к земле, а между мною и ним анимированный труп стоит. Дурак, просветов полно! Жму на скобу...

Хрена?! Мертвяк успел дернуться, поймав тазом болт в комплект к разворотившему брюхо первому. Запасной, быстро! Но уже вижу — шаман, свою кривую вскинув палку, произносит что-то, а из костяного навершия указывающего в направлении меня, вырывается, потрескивая белая ветвистая змея, сотканная из света. Все же, выходит, молния. Обидно, издевается судьба!

Вспышка резкой боли сотрясает тело, все мышцы разом судорога сводит, а пальцы до выступившей крови инстинктивно жмут несчастный магострел. Кажется, я рухнул на траву, но осознать происходящее вокруг сложно, разум элементарно число минувших секунд подсчитать не в силах.

Внезапно изменяются неуловимо ощущения, будто вовне из тела безудержно рвется нечто. А расплывающийся взор упрямо фиксирует проклятый разряд, окрашивающийся постепенно в темный цвет индиго...

Громкий хлопок воздуха, боль чуть сошла, но тут же мое тело подхватывает пришедшая ударная волна, отбрасывая спиной назад, да обо что-то серьезно саданув. И даже так, свое состояние легко блаженством бы назвал, сравнив с моментом ранее. Перетерпев чуток, с немалым трудом встаю. В ладонь просится сама собою кистеня рукоять, обратно ковыляю, сей непонятный взрыв был обязан приложить не единого меня. Так что репу орка побыстрее стоит познакомить с железом била.