Мох

Тьфу... Он опять сплюнул на мерзкую тварь, размахнулся и одним ударом размозжил ей голову. Теперь можно было подробнее рассмотреть доставшиеся ему сокровища. Мысль о сокровищах заставила вспомнить, что он хотел узнать у женщины, кто делает такие чудесные вещи. Посмотрел на труп, мерзко передернул плечами от отвращения и махнул рукой...

* * *

Следователь прокуратуры по особо важным делам Прокопчук вылез из автомобиля и, протягивая руку начальнику убойного отдела Крикунову, недовольно поморщился.

— Вижу эти гребаные блогеры-шмогеры уже тут...

-Да они тут раньше нас были, — тоже скорчил недовольную гримасу подполковник. — Этот вон носатый облевался весь, а все равно снимает и снимает. Даже собственную блевотину снял, педрила. Слышь, Валерьяныч, а давай их прикроем, а?

— За что?

— Ну, по подозрению в убийстве, а? Или в соучастии? Ну вот как они могли здесь, практически в глухом лесу, раньше нас оказаться, а?

— Ну и почему ты до сих пор не выяснил, как? — уставился на начальника оперов представитель прокуратуры.

— Когда бы я успел, Валерьяныч? — возмутился Крикунов. — У меня всего два опера свободных. А тут видал, чо творится? Тут десятерым работы непочатый край.

— Мда-а-а... — Прокопчук, разглядывая валяющиеся поломанными куклами обнаженные тела. — Их как будто кувалдой крушили... Не дай бог серийного маньяка... По убийце хоть что-то есть?

Крикунов нерешительно замялся. Потом кивком указал на расстеленную, на земле белую клеёнку:

Сам посмотри, Валерьяныч.

Среди разбросанных остатков снеди Прокопчук увидел отчетливый отпечаток человеческой ступни... Человеческой ли? Ну, в длину, допустим, размер примерно сорок пятый. А вот шириной ступня явно была раза в два шире нормальной. Прежде чем наступить на клеёнку, убийца если конечно это след убийцы, наступил то ли в кровавую лужу, то ли в кетчуп. Раздавленный тюбик кетчупа здесь тоже присутствовал. Как и кровавых луж хватало.

— Еще следы есть?

— Есть. На ткани разорванных палаток. Есть и отпечатки рук. Такие же монстрообразные. Прямо йети какой-то у нас появился, Валерьяныч.

— Где рыбак, который обнаружил трупы?

— Увезли на скорой. Сердце у дедушки прихватило.

— Мда-а-а... — снова протянул следователь прокуратуры, — от такого хоть у кого сердце прихватит... Это мы с тобой, Саня, бессердечные...

— Это почему это мы бессердечные, Валерьяныч? — возмутился Крикунов.

— Потому что нам сердце иметь не положено. Нам работать надо, Саня. Короче так, я вызываю дополнительную группу. Ты со своими пока обеспечь охрану периметра. И этих педрил, — он кивнул на вещающих в смартфоны блогеров — не отпускай...

— Да они сами никуда не уйдут, даже если гнать будешь...

— Не перебивай, Саня. Дело, я тебе скажу, такое, что им будут заниматься люди... — Прокопчук воздел указующий перст к небу. — Понял? Я сейчас вкратце обрисую ситуацию главному. А он уже передаст по инстанции. Нам с тобой останется только передать наработанный материал.

— Да я от такой хрени с радостью избавлюсь, — активно закивал начальник оперов, — пусть себе забирают на здоровье. Мне, Валерьяныч, только разных йети с инопланетянами не хватало.....

Телефонный звонок прервал разговор. Крикунов достал из нагрудного кармана трубку и поднес к уху.

— Да.. Какой сумасшедший? Ну? И? Да? Твою же мать... Где? Так, Кривцов, слушай внимательно

! Ты этого сумасшедшего изолируй пока, понял? Ни в коем случае не отпускай. Понял? Вот. И никому его не передавай. Пусть посидит, подождет. Приеду, разберусь, понял? Не твоего ума дело... Это важный свидетель... Отвечаешь головой. Все.

— Чего там еще? — с нетерпением уставился на главного опера Прокопчук.

— А ты, Валеряныч, как в лужу... это самое... в смысле, смотрел. В смысле, про йети...

И он рассказал о появившемся в РУВД полоумном велосипедисте, уверяющем, что его товарищу снес дубиной голову выбежавший из леса йети...