В этом воспаленном бреду, который сошел за сон наяву, я провел еще пару часов в седле...
Вот впереди показалась полоска кратера — она шла по горизонту слева, там, где запад... только здесь у меня на время прекратился пожар в голове, стучащий по темени, словно птенец из яйца...
Только сейчас я заметил, как устали мышцы моего рта, который стискивал зубы, будто пневматический пресс...
— Набросить накидки, говорить мало, спешиться, — раздался негромкий приказ.
Идиоты — они даже не представляют, с кем столкнулись... вездеход им подавай... неужто ценой жизни одного из Охотников? Главное, что я не с ними... главное, что прошло чуть больше пары часов... Ира... я уже тут, ты слышишь меня?
— Верблюдов стреножить... — тихонько сказал главный, — дальше ногами...
Ко мне подбежал рослый охотник. Он залез волосатой рукой в седельную сумку нашего дромадера и вынул из нее старинный и редкий АК-47. Такого я не видел давно: проржавевший ствол, ствольная накладка, стянутая проволокой, перемотанный изолентой, лопнувший по швам магазин — оружие было настолько ветхим, что стрелять из него казалось бессмысленным и опасным для всех.
— Вот тебе винтарь, а уж патронов там штук двадцать — тебе хватит. Стреляй одиночными.
Я обернулся к Лайле — она закивала.
Тогда я вытащил из-за пояса ее пистолет и передал ей.
— Затвор не дергай сильно, — предупредил меня "черный шакал", — а то клина даст.
— Спасибо, парни. — Мне казалось, что саперная лопатка была бы более действенна в этой ситуации, но мне уже и это оружие придавало уверенности: к стволу проволокой был прикручен ржавый штык-нож.
— Потом отдашь, — ответил тот.
— Пошли... — скомандовал вожак.
Накинув маскхалаты и стреножив верблюдов, мы веером двинулись к кратеру.
Лайла шла сзади, держа в руке пистолет, — он был нашей единственной надеждой на счастливый исход. Да и, сказать по правде, из пистолетов-то я не особый стрелок.
Кратер освещался зарницами с западной стороны и казался абсолютно мертвым. В диаметре он был около четырех-пяти километров. Следы машин свернули туда еще за триста метров до нашей остановки. Дальше виднелись в скудном свете марсианской ночи немного занесенные ветром следы копыт — конечно, сюда ходят местные.
Мы пошли по тропе, и я был с этим согласен, даже несмотря на эти поношенные грабли в моих руках.
Шли мы около получаса, пока кольцо кратера не выросло в наших глазах стеной, как стена запретного сада... Почему в голову лезло имя Поля Элюара?
Тропинка упиралась в узкую трещину, чернеющую перед нами: была ли это дыра, которую затем расширили искусственно? Через нее ли покинула кратер вода искусственного озера? Ясно было одно — следы машин уходили куда-то в другое место, южнее...
— Лайла... — начал было я.
— Дэн, все нормально, — словно почувствовав мой вопрос, ответила она. — Там, куда они заехали, нас засекут...
— А здесь типа нет? — нервно спросил я: меня била крупная дрожь, как от похмелья...
— Вроде нет, — Лайла озиралась по сторонам, — эта тропа как бы не туда...
— Вот и правильно, вот и повезло, — сказал я, чувствуя терпкий и давно забытый запах рыбы или гниющих водорослей.
От стены кратера веяло теплом. Охотники поотстали, явно прикрываясь нами, как живым щитом.
— А вход-то где? — тихонько спросил я у Лайлы.
— Надо пройти в кратер, и там... — она закашлялась, так как зашумел ветер и рядом с нами закружился маленький столб песка, — ...там есть труба...
— Какая, к чертям марсианским, труба? — Я опять подумал о том, что людей иногда понять очень трудно.
— Странный, молчи, — в тон мне ответила эта хрупкая разведчица.
Черная трещина, напоминающая половые губы богини плодородия, росла. На обочине тропы я увидел пожелтевший каркас верблюжьего скелета: словно из-под песка вырос диковинный цветок смерти. Рядом был воткнут кусок ржавой арматуры, под которым торчали вбитые в землю шляпки болтов — знак означал "пустой объект, бесполезное место".
— Эй! Чуваки! Мы правильно идем? — раздался шепот долговязого Охотника.
— Моя баба тут все знает, — прошептал я в ответ, — она была тут...
Расселина увеличилась до гигантской темной арки. Что-то там шуршало и чирикало, но я сразу заметил мерцающий свет в конце тоннеля... Через небольшое время нас поглотила тень и гулкое эхо... мы шагали по темным выступам и шуршали камнями...
Чириканье усилилось — это летучие мыши почуяли теплокровных...
— Кто выстрелит — придушу, — предупредил главный Охотник.
Но никто стрелять и не думал. Для меня это были еще одни ворота в Персеполис: я чувствовал, что Ира где-то рядом.
Все переключили забрала шлемов в режим ночного видения, один только главный вглядывался в темноту без всяких приборов.
Причудливые сочленения пород и узоры запыленных камней рождали во мне легкое ощущение клаустрофобии, как в шахте на Башне... Я старался смотреть под ноги, как бы это и ни было глупо... Эхо шуршащих шагов и шелест крыльев мышей... гнетущая тишина в паузах...
Я заметил в нескольких местах наносы ила и песка, подтверждавшие мою догадку, что вода покинула свое ложе именно через эту трещину.
Наконец, кое-как отбиваясь от мышей, мы подошли к внутреннему выходу из разлома, и нашим глазам открылась величественная панорама.
Бледно освещенное дно кратера было покрыто засохшими водорослями и булыжниками разных размеров. В центре этой огромной площадки возвышалась почти вертикальная рукотворная скала, состоящая из каменных глыб, залитых бетоном и окруженных по периметру арматурными балками, местами сильно пострадавшими. Снизу эту конструкцию припирали четыре большие бетонные горки высотой метров по десять. Бетон был грязно-зеленоватого оттенка. Сама же эта махина вознеслась к верхнему уровню кратера примерно метров на восемьдесят, если не больше. На головокружительной высоте ее венчало пятиэтажное кирпичное здание с черными провалами окон и скошенной крышей. Все это сильно напоминало какой-то фэнтезийный замок Суперзлодея и производило довольно-таки давящее впечатление...
На дне кратера валялись разбитые корпуса катеров, занесенные илом и песком фрагменты понтонного моста, и на расстоянии полутора километров от нас чернел длинный сигарообразный объект с небольшой башенкой на правой части. Это была военная субмарина, которая частично ушла в грунт. Она выглядела здесь настолько нелепо, а главное — беспомощно, словно кит, выброшенный на берег, что у меня в голове стала вертеться дурацкая школьная присказка: "Подводная лодка в степях Украины погибла в неравном воздушном бою!"
В борту ее зияла огромная развороченная дыра. По всей вероятности, ее пробили, когда вытаскивали оттуда силовую установку с ядерным реактором. Это была субмарина американского производства, построенная в начале двадцать первого столетия, — кажется, они назывались "проект Вирджиния-А". Для своего времени это была довольно грозная и малошумная боевая субмарина, оснащенная ракетами "Томагавк". На Марс всегда попадали отслужившие свой век технологии, словно старые вещи, которые младший брат донашивает за старшим. А с другой стороны, на Земле за это время не так чтобы очень продвинулся прогресс, по сравнению хотя бы с веком двадцатым, когда развитие науки и техники происходило лавинообразными скачками. В двадцать первом веке были уже совсем другие проблемы, и НТР отошла на второй план, а уж в наше-то мутное время...
В любом случае в этот "аквариум", который присутствовал здесь раньше вокруг НИИ "Эол", была запущена настоящая "пиранья", которая вряд ли защищала тайны марсианской атмосферы. Такая охрана наводила на мысль, что в "Эоле" занимались совсем не изучением местного воздуха, а чем-то гораздо более серьезным...
Лайла уверенно вышла вперед из-за мужских спин и преспокойно направилась в сторону "мертвой" субмарины. Охотники переглянулись и осторожно последовали за ней.
— Скажи мне, суперагент, — тихонько спросил я в микрофон, — а мы куда идем?
— В лодку, — лаконично ответила девушка.
— Неглупый план, — кивнул я. — Дарби обделается со страха, когда увидит, на чем мы его догнали. А весла спрятаны где-то рядом?
— Вот за что ты мне сразу понравился, — ответила Лайла, — так это за то, что в любой ситуации ты можешь сморозить полную чушь, не моргнув глазом.
— Покататься на подводной лодке было мечтой моего детства, — обиженно сказал я.
— Ты опоздал, — констатировала девушка-лейтенант, — в лодке есть запасной вход в подземные лаборатории.
— Как интересно... — Я попытался себе это представить. — Никогда не слышал, чтобы вход в подземелья прятали на военных субмаринах.
— Дэн, не тормози, — нетерпеливо перебила Лайла, — естественно, его сделали, когда вода уже ушла: лодка легла на грунт как раз над сетью коридоров коммуникации. Было решено сделать там запасной выход, так как раньше такой выход был через НИИ, но, как понимаешь, сейчас это не слишком удобно.
— И что же, этого выхода никто не нашел из местных?
— Если не знать, что он там есть, — ни за что не найдешь. А если и найдешь, то не откроешь, а если и откроешь, шуму столько будет, что охрана сразу прибежит, — а охрана там жесткая.
— А мы, значит, и откроем, и не нашумим?
— У меня есть универсальный ключ-карта, которая управляет сигнализацией и замками.
— Круто, и откуда у тебя все так продумано? — удивился я. — Ты что, знала, что нас захватит Дарби и повезет Ирину сюда, чтобы делать биоэлектроскопирование?
— Конечно, я этого не знала, Дэн, — устало ответила она, — ты до сих пор мне не доверяешь — это обидно...
— Но согласись, это выглядит довольно необычно?
— Соглашусь, — ответила она, — просто эта лаборатория уже законсервирована, и, кроме охраны, там никого нет. А охрана подчиняется армейской внешней разведке Военно-космических сил, то есть фактически "Пантеону". Естественно, мне дали доступ почти ко всем секретным объектам в районе маршрута нашего следования. Понятно тебе, осторожный Охотник Странный?
— Понятно, о луноликая! — с восторгом сказал я. — Только не совсем ясно, что это за лаборатории такие? Из-за чего такая секретность?
— Это государственная тайна, — со вздохом ответила Лайла.
— Ну, конечно... — Я тоже вздохнул. — Но я никому не расскажу.
— Странный...
— Я ведь сейчас сам все увижу, Лайла...
— Думаешь, ты поймешь, что это за оборудование? — Она скептически хмыкнула.
— Моя бывшая жена — медик, причем кандидат наук...
— Ладно, — сдалась Лайла, — ты у нас господин Всеведущий, скажу. Только не будоражь умы местных людей, а то тобой займутся не такие доверчивые девушки, как я.
— Да не имею я привычки будоражить умы, — отмахнулся я.
— Я сама-то толком мало знаю: тут проводили какие-то генетические эксперименты над людьми и животными, пытались привить человеческому организму необходимые на Марсе функции.
— Юварки — это их рук дело?
— Понятия не имею, — ответила она, — все может быть.
— Крутая там лаборатория.
— Вот и представь себе, — кивнула она, — в ней полно всякой дорогущей аппаратуры. Поэтому Дарби и поехал сюда — видно, здесь уже был смонтирован такой прибор, а он как-то про это узнал... Вообще понятно как: Дарби занимался научной частью в "Пантеоне". Правда, я о нем очень немного знаю — даже наши мне не все рассказывают.
— Да... — протянул я, — разведка без секретов — это как кактус без колючек: несерьезно. Пусть даже секретность мешает выполнению задания...
— Согласна, — кивнула Лайла, — меня тоже бесит эта штабная тупость и явное пренебрежение оперативным звеном. Поэтому я тебе все и рассказываю — назло уродам. Я знаю, ты не продашь, да потом, мы только вместе можем победить. А победить здесь — значит просто остаться в живых. Так что сам понимаешь...
— Понимаю, — вздохнул я, — еще я понимаю, что, если твой побег уже обнаружили, а это наверняка так, не стоит больших мозговых усилий, чтобы догадаться, что ты пошла на контакт со мной и мы обязательно появимся в их лабораториях. Так что, дорогой мой суперагент, нас там уже ждут. Нервно глядя на часы и подогревая ужин.
— Они наверняка не учли, что нас подвезут эти милые парни. А их охрана в основном сосредоточена у главного входа, он с той стороны, — она махнула рукой куда-то вбок, — ворота неправильной формы и замаскированы под каменную глыбу. Там навалом сенсоров, камер, датчиков...
— А с этой стороны типа они решили наблюдения не ставить? — удивился я.
— Просто схема точек наблюдения с этого входа у меня имеется, — нарочито небрежно обронила она.
— Воистину, — я развел руками, — ты не перестаешь меня удивлять, о дева!
— Почему тебя все время сносит на эпический стиль? — с легким оттенком раздражения спросила Лайла.
— Так ведь полный эпос вокруг творится, мать его так, — не выдержал я. — Башни, огнедышащие гиганты, Призрачные Крепости, коварные боги, которые сошлись в решающей битве за власть над людьми, и все это происходит в загадочной стране Глюков, Паладинов и Отморозков. А главный герой, подобно Одиссею, бросил вызов самим богам и вместе с отважной амазонкой идет по следу негодяя!.. Хоть сейчас кино снимай.
— Никогда бы не подумала, что ты романтик, — хмыкнула она.
— Да я такую романтику, если честно, в гробу видал, в белых шлепанцах с номерочком... — мрачно проворчал я.
— Только не роняем боевой дух, Странный! — опять каким-то командным тоном произнесла она. — Мы отымеем этого попугая Дарби. Он не понимает до конца, что его все равно грохнут, — силы неравны. Он просто решил сыграть на неожиданности. Теперь наш ход.
— Не уверен я, что напротив этого запасного входа на лодке не стоит взвод автоматчиков. — Меня что-то тревожило. — По крайней мере, я бы их там поставил.
— Все дело в том, Странный, — сказала Лайла терпеливо, словно объясняя что-то ребенку, — что людей в охране объекта минимум: объект охраняют боевые роботы, которые получают сигнал тревоги от сигнализации, которую я отключу. Ясно?
— Ясно, — кивнул я, — но ведь Дарби теоретически может предположить, что у тебя есть такой ключ?
— Может, — кивнула та, — но я надеюсь, что сейчас ему просто не до нас: ему надо очень торопиться — не уверена, что я здесь единственный опер нашего отдела. Хоть мне и не ответили по моему секретному каналу связи (спутник, наверное, заглючил от вспышки солнца), я все же выслала сообщение про Дарби на нескольких резервных частотах, поэтому за голову Дарби скоро будет объявлена хорошая награда, и он это понимает, а может, и знает уже.
— Что-то я не заметил у тебя планетарного передатчика, — сказал я.
— Сам передатчик и аккумуляторы у меня замаскированы с внутренней стороны бронежилета, а передающий контур антенны вшит под ткань комбеза, вдоль всего тела. Шлемофон соединяется с передатчиком в режиме голосовых сообщений.
— Полный отпад! — искренне восхитился я. — Вот что значит продуманная материально-техническая база!
— Ну мы же лучшие! — со снисходительной улыбкой пояснила Лайла.
В моей голове мелькнула мысль, что обыск, который я устроил на заводе после смерти Джованни, не мог дать никаких результатов: я ведь и думать не думал, что мощный передатчик можно так просто замаскировать на себе. Да...
