Оглянитесь вокруг, и Вы увидите плоды их деятельности практически во всех областях жизни народов СССР и всех отраслях экономики некогда сильной державы.

Говоря простым языком, нами управляют назначенные сверху мародеры и приходящие им на смену детишки, еще более наглые и циничные в своем пренебрежении интересов народов, населяющих территорию бывшего СССР.

Обреченность постсоветских элит кроется в их принципиальной аморальности. Они — переносчики смертельной заразы, привитой большевиками.

Заразные болезни, как известно, способны порождать эпидемии, поражающие целые народы.

Ведут себя представители элит соответственно. Старшее поколение склонно грешить в тиши. А вот о забавах мажоров прекрасно осведомлен каждый, способный смотреть телевизор и читать.

Описаниями того, как сотрудник компетентных органов или чей-то сынок переехал по пьяному делу одного или нескольких человек, а то и вообще снес остановку, переполненную людьми, пресса заполнена до отказа.

Золотая молодежь практически открыто предается всем мыслимым и немыслимым порокам, творя при этом непредставимое для психически здорового человека. Пресыщенные жизнью мажоры колются, нюхают, убивают сограждан в сатанинских ритуалах, сжигают заживо и скармливают собакам изнасилованных ими девушек. И только немногие бывают осуждены.

Второе и третье поколение назначенной на нашу голову элиты — это преимущество скоты с отверстиями для удовольствий. Морали, заставляющей переделывать окружающий мир к лучшему, у них нет и быть не может. Исключения немногочисленны и только подтверждают общее правило.

Их отцы, кроме лакейской преданности и готовности выполнить любые указания сверху, зачастую имели неплохие деловые и профессиональные качества. У сыновей и внуков — ничего, кроме амбиций и аморальности.

Когда дитятко страхуют от неприятностей всеми возможными способами, бойцом стать невозможно. Разве что, палачом и садистом. Купленный на папины деньги диплом престижного вуза не идет ни в какое сравнение с образованием и опытом работы, полученными самостоятельно.

Теперь примем во внимание, что социальные лифты для выходцев из низших слоев общества с началом перестройки были предусмотрительно реформаторами отключены. Все, приехали. Убогонькая и развращенная элита не имеет шансов со временем стать лучше. Следовательно, лишена шансов на полноценное воспроизводство. Ибо среда ее обитания не предполагает возможностей честной конкуренции.

Собственно говоря, даже личностные характеристики владетелей бывших советских республик разительно ухудшились. В России уровень руководства помельчал до подполковника безопасности, что, кстати, совсем даже неплохо на фоне той же Украины, выбравшей себе в вожди дважды несудимого завгара. Немало забавляли в свое время ролики c жующим в прямом эфире галстук руководителем независимой и гордой Грузии. Есть ли смысл говорить об интеллектуальном и профессиональном уровне на местах? Театр уродов, право слово.

Вырождаясь и деградируя, наши правители превращаются в сборище монстров, которые подлежат тотальному уничтожению. Иначе жертвами окажемся мы и наши дети.

Когда — то протестантская мораль с ее уважением к своему и чужому труду создала элиты промышленно развитых стран. После каждого из ее представителей (вспомним Круппа, Тиссена, Бессемера, Кольта, Форда) оставались не только семейные капиталы, но и новые отрасли промышленности, доселе не существовавшие.

После нашего аморального сброда, лишь по ошибке называемого элитой, остаются лишь загаженные развалины.

Случается, что доведенный до отчаяния народ вспоминает о чувстве самосохранения. И выражает свое отчаяние в виде бунта, приводящего к гражданской войне. То есть к явлению, прекрасно нам известному, избежать которого стремится любой психически здоровый человек.

Элита постсоветских стран — гнойник, стремящийся прорваться народным бунтом. Который никогда не заканчивается хорошо ни для одной из сторон.

Господа наши, следуя примеру Соловья-разбойника из старого анекдота, азартно пилят сук, на котором сидят.

При этом, наиболее умные из наших лучших, прекрасно понимают ситуацию. Но остановиться и прекратить не могут. Сообщество негодяев не дает себе подобным просто так, без последствий, выйти из прибыльного дела.

То, что сейчас не наблюдается серьезных возмущений социума, ровным счетом ничего не доказывает. Хотя некоторые признаки есть. В Михайловке, доведенные произволом милиции до отчаяния, селяне разгромили отделение милиции. В N-ске — заставили мэра сбежать, а потом тихо понизить задранные им же до небес коммунальные платежи.

Регулярные майданы, волнения типа Болотной опять же. Пусть кем-то проплаченные. Но проплаченных казачков там — не более 15 процентов. Остальные приходят, потому что жизнь становится все хуже. Им безразлично, против чего протестовать.

Процессы, происходящие в обществе, как я уже говорил, описываются экспоненциальной функцией. Затем — кризис. То, что украинцы описывают выражением 'терпец урвався'.

Чтобы стало понятнее, проиллюстрирую на простейшем примере. Предположим, что на пустыре по весне появился сорняк. Один. Завтра их стало 2. Послезавтра — 4. Так и продолжалось, пока пустырь зарос полностью. Скажем, за 60 дней. Понятно, что за 59 день заросла ровно половина пустыря. Учтем, что пустырь при этом может быть сколь угодно большой площади. Невнимательный наблюдатель может заключить: 'Вдруг заросло. И откуда только взялось столько этой гадости!' Он будет неправ. Если рассмотреть для того же пустыря уже не геометрическую прогрессию, а степенную, то завершение процесса займет считанные минуты.

Таков механизм созревания социальных взрывов. Для несведующего все происходит вдруг. Для сведущего — закономерно.

Деструктивные элиты, составленные из врагов народа, обречены. Свой крах они начали готовить с момента возникновения. Их существование приносит непрерывные страдания народам русского мира. А несвоевременный уход может обернуться гибелью многих, потерей государственности и культуры.

Мы остро нуждаемся в тотальной зачистке общества. К своему глубочайшему сожалению, вынужден напомнить, что зачистка общества означает неминуемое кровопролитие.

Замечу, что это никак не связано с особенностями идеологии будущего общества. В данном случае идеология станет лишь способом организации части общества, которая будет производить зачистку.

Отсутствие или вырождение элит приводит к тому, что без периодических кровопусканий общество вырождается. Гражданские войны, заставляющие сына стрелять в отца и брата — в брата — способ обретения обществом единства. Не лучший, замечу!

Вдруг становящиеся необходимыми отстрелы руководства — не лучший метод избавления общества от зажравшихся скотов. Значительно проще не допустить их появления. Иначе говоря, в обществе должен идти непрерывный процесс очищения. Подразумевающий воспитание элиты, способной поколениями решать однажды сформулированные обществом задачи. Элиты, из поколения в поколение сохраняющей преемственность задач и идеалов.

Сейчас мы находимся в нехорошей ситуации. Надо резать по живому. Но поймите, ежедневное зло, помноженное на миллионы и годы, убивает нас постепенно, но вернее.

К сожалению, народы бывшего СССР существенно ослаблены последним столетием негативного отбора и на данный момент серьезно деградировали.

Высока вероятность, что у социума в данный момент не существует резервов, позволяющих задействовать механизмы самоочищения.

Мы нашли в себе мужество это честно признать.

— Не ручаюсь за точность цитаты, — сморщив лоб, сказал Берни, — Но такое уже говорили. Помните: велика и обильна наша земля, но порядка в ней нет...

Предпраздничное столпотворение в железнодорожных кассах.

-Билять худой, — проворчал горбоносый красавец в адрес немолодого мужчины, не пожелавшего уступать дорогу гордому сыну гор. И тут же попытался пролезть дальше.

Однако, мужичок оказался неожиданно крепок, и место в очереди уступать не пожелал.

— Неприятностей хочешь? — прошипел джигит.

— Малый, — с жалостью, будто разговаривая с убогим, обронил мужчина, — мне видится, что все наоборот, их возжелал ты .

Сжав в кулак жилистую руку завсегдатая тренажерного зала, горец попытался изобразить замах, как это он всегда делал в таких случаях. Но встретив взгяд неожиданного противника, вдруг осознал, что сегодня явно не его день.

Толком не размахнешься. Тесно. Люди кругом. Взгляд этот. Что-то сильно не так, спинным мозгом почувствовал нахал. От нехорошего предчувствия по спине пробежал холодок.

Пожилой человек смотрел на джигита... Плохо смотрел. Безразлично. Как смотрят на проползающего мимо таракана за несколько минут до того, как помещение с пола до потолка зальют дихлофосом. Миг, и до тонкого слуха дитя природы донесся характерный, четкий щелчок металла.

Звук, перепутать который с чем-то другим невозможно. В кармане потертого плаща заступившего дорогу мужчины, встал на боевой взвод пистолет. Рука горца автоматически нырнула под пиджак, к удобно расположенный под ним кобуре. Сработал рефлекс мелкого бандита, зарабатывающего себе на жизнь лихостью, но не умом.

— Не успею, — неожиданно осознал абрек, завороженно глядя на натянувшуюся ткань. — Мужик плаща жалеть не будет. Старый у него плащ. Вон, как края рукавов обтрепались. Старья не жалко. Выстрелит прямо через карман.

Осторожно, стараясь не делать резких движений, человек кавказской национальности, как пишут в протоколах, вынул руку из-за пазухи. Открытой ладонью вперед. Чтобы сомнений не было. Может, дядька в безоружного стрелять не станет?

Люди в очереди ни слепотой, ни глухотой не страдали. С разных сторон послышались разочарованные выкрики:

— Давай, мужик, вали его! Мы все подтвердим, что он первый на тебя кинулся!

— Давай, что медлишь? — спросили молодые ребята откуда-то сзади, и послышался еще десяток аналогичных сухих щелчков. — Мы добавим, если патронов не хватит! А то у тебя, небось, эта дешевая двухзарядка!

От лица недавно такого гордого джигита отхлынула кровь. Ослабели колени. Лишь громадным усилием воли удалось сдержать горячую струйку, потекшую было по ноге. Стараясь стать как можно незаметнее, горбоносый сжался, сгорбился, и, бормоча неразборчивые извинения, а потом и вовсе подвывая, бросился бежать.

В родном тейпе за подобное поведение его бы просто заплевали, но старейшины далеко, а жизнь, она одна. И кто там говорил, что наши люди безнадежны и рабы по сути своей?! Вы дайте им оружие , тогда и поговорим.

... Джон Моран, один из наиболее влиятельных членов Конгресса, еще утром отключил все телефоны, а секретарю велел всем говорить, что его в радиусе досягаемости нет.

Он исчез. Пропал, канул, испарился.

Следовало подумать, и подумать крепко.

Лучше всего думалось в мастерской. Джон любил работать руками. Никакого ЧПУ, хотя он мог бы позволить себе купить хоть завод. Нет, только классической компоновки станки, голова и руки. От такой работы мозг очищается, и приходят зачастую неожиданные, но верные и точные решения.

Сегодня, как и всегда в случае тяжелых раздумий, он точил вещь достаточно головоломную. Куб токаря. Это, если кто не знает, кубик, в котором, не выпадая, болтаются еще три поменьше. На стеллаже этих кубов стоял уже добрый десяток, как память о миновавших житейских бурях.

Работать следовало предельно аккуратно, безупречно подготовленным инструментом, поэтому добрый час Моран занимался доводкой резцов.

И все равно, затеянное молодым российским лидером не давало ему покоя. Настолько, что он дважды неточно выставил самый главный, финишный резец, в заточном приспособлении.

— Команданте Виктор прав, — думал он. — Прав на все сто процентов. Зря мы вообще затеяли эту перестройку. Зря рушили Союз. Как, впрочем, и зря финансировали его создание... И чем нас, спрашивается, просто Россия не устраивала...

Врагов, особенно таких, беречь надо, лелеять и холить. Не может нормальное государство без врагов жить. Развитие прекратится.

А воровать в оборонке уже начали так, что человек, несведущий и не поверит. Настолько чудовищны были цифры в последнем докладе специальной комиссии Конгресса. И ведь это только то, что не удалось скрыть. До трети военного бюджета уходит как в песок на разные сомнительные затеи. Добром это не кончится.

Получается, что иного выхода, кроме того, что предлагает Вояр, просто нет.

Моран тяжело вздохнул. — Годы, однако, — с легкой печалью подумал он, с усилием снимая увесистый трехкулачковый патрон и устанавливая на шпиндель токарного станка планшайбу. Можно было, конечно, работать и в четырехкулачковом патроне, но это было бы чистейшим читерством, да и точность в таких случаях немного, но страдала. Джон же привык добиваться наилучшего из возможных результатов.

Полчаса спустя обрезок латунной болванки превратился в сверкающий куб. Установив в заднюю бабку сверло, мастер приступил к обрабоке первой из шести граней. Затем сверло сменила фреза. Дно отверстия должно быть плоским.

Волнение унялось, руки и голова работали четко и точно. Безупречная координация движений, идеальный инструмент, аккуратность, последовательность, внимание — все как всегда. Turners cube — вещь такая, ошибок и разгильдяйства не простит.

— В любом случае, сделанного не воротишь, да и вывезли мы тогда из Союза примерно на триллион, что было совсем не лишним. Надо же как-то кормить безмерно расплодившихся бездельников внутри страны.

Эх, кому расскажи век назад,засмеяли бы! Белые в Америке — меньшинство! Еще в большем, безнадежном и страшном меньшинстве оказались те, кто желает хоть что-то создавать. Наследники идеалов, на которых создавалась Америка, и в меньшинстве... Но ведь это правда. На изобретателей, трудяг, воинов смотрят как на голубиный помет. А ведь это их трудами была создана держава!

Большинству же нужно полное жвачки корыто и как можно больше зрелищ. Всех остальных эти животные считают просто уродами.

Что самое гадостное, их представители есть и в Конгрессе, и в Сенате. И черный Президент, пришествием которого давно пугали, еще не самое страшное. Страшнее вырождение нации, отравившейся латиносами, черными и прочим сбродом. Страшно и то, что уничтожив Союз, мы остались в одиночестве. Хотя, была ли она вообще, та нация? Так, с миру по нитке.

Приходится констатировать, что грезившегося отцам-основателям плавильного котла не получилось.

Поэт заметил верно, запад есть запад, восток соответственно, это восток. И с места они не сойдут. Безумием было надеяться привить протестантскую мораль недавно слезшим с пальмы диким обезьянам и приятно смуглявеньким потомкам гордых идальго. Не говоря уже о прочих...Всяких. Заплатим мы за это страшно. Уже сейчас видно. что безмерно расплодившиеся уроды пытаются сделать извращения, противные самой сути человека, признанной нормой.