| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Это странно звучит, но сейчас я самому себе очень завидую, — его тихий голос заставил меня подскочить. Смутившись, я отшатнулась. Это даже забавно — за последние пару лет я чего и как только не делала в постели, но при этом ужасно стеснялась высказывать собственные эмоции!
Утром я вопреки традиции проснулась раньше его. За окном только начало светать, вся комната была погружена в приятный полумрак, и он, прижав меня к себе, как любимую игрушку, тихонько посапывал, уткнувшись носом мне в волосы. А я, стараясь не потревожить его сон, смотрела в это лицо, чувствуя, как внутри всё рвётся на части. Я ему прощу всё на свете...
Наклонившись к его губам, я впервые в жизни честно, искренне прошептала:
— Я тебя люблю, — и, осторожно заправив ему прядь светлых волос за ухо, нежно прикоснулась губами к шее.
— Это странно звучит, но сейчас я самому себе очень завидую, — его тихий голос заставил меня подскочить. Смутившись, я отшатнулась. Это даже забавно — за последние пару лет я чего и как только не делала в постели, но при этом ужасно стеснялась высказывать собственные эмоции!
Утром я вопреки традиции проснулась раньше его. За окном только начало светать, вся комната была погружена в приятный полумрак, и он, прижав меня к себе, как любимую игрушку, тихонько посапывал, уткнувшись носом мне в волосы. А я, стараясь не потревожить его сон, смотрела в это лицо, чувствуя, как внутри всё рвётся на части. Я ему прощу всё на свете...
Наклонившись к его губам, я впервые в жизни честно, искренне прошептала:
— Я тебя люблю, — и, осторожно заправив ему прядь светлых волос за ухо, нежно прикоснулась губами к шее.
— Это странно звучит, но сейчас я самому себе очень завидую, — его тихий голос заставил меня подскочить. Смутившись, я отшатнулась. Это даже забавно — за последние пару лет я чего и как только не делала в постели, но при этом ужасно стеснялась высказывать собственные эмоции!
Утром я вопреки традиции проснулась раньше его. За окном только начало светать, вся комната была погружена в приятный полумрак, и он, прижав меня к себе, как любимую игрушку, тихонько посапывал, уткнувшись носом мне в волосы. А я, стараясь не потревожить его сон, смотрела в это лицо, чувствуя, как внутри всё рвётся на части. Я ему прощу всё на свете...
Наклонившись к его губам, я впервые в жизни честно, искренне прошептала:
— Я тебя люблю, — и, осторожно заправив ему прядь светлых волос за ухо, нежно прикоснулась губами к шее.
— Это странно звучит, но сейчас я самому себе очень завидую, — его тихий голос заставил меня подскочить. Смутившись, я отшатнулась. Это даже забавно — за последние пару лет я чего и как только не делала в постели, но при этом ужасно стеснялась высказывать собственные эмоции!
Утром я вопреки традиции проснулась раньше его. За окном только начало светать, вся комната была погружена в приятный полумрак, и он, прижав меня к себе, как любимую игрушку, тихонько посапывал, уткнувшись носом мне в волосы. А я, стараясь не потревожить его сон, смотрела в это лицо, чувствуя, как внутри всё рвётся на части. Я ему прощу всё на свете...
Наклонившись к его губам, я впервые в жизни честно, искренне прошептала:
— Я тебя люблю, — и, осторожно заправив ему прядь светлых волос за ухо, нежно прикоснулась губами к шее.
— Это странно звучит, но сейчас я самому себе очень завидую, — его тихий голос заставил меня подскочить. Смутившись, я отшатнулась. Это даже забавно — за последние пару лет я чего и как только не делала в постели, но при этом ужасно стеснялась высказывать собственные эмоции!
Утром я вопреки традиции проснулась раньше его. За окном только начало светать, вся комната была погружена в приятный полумрак, и он, прижав меня к себе, как любимую игрушку, тихонько посапывал, уткнувшись носом мне в волосы. А я, стараясь не потревожить его сон, смотрела в это лицо, чувствуя, как внутри всё рвётся на части. Я ему прощу всё на свете...
Наклонившись к его губам, я впервые в жизни честно, искренне прошептала:
— Я тебя люблю, — и, осторожно заправив ему прядь светлых волос за ухо, нежно прикоснулась губами к шее.
— Это странно звучит, но сейчас я самому себе очень завидую, — его тихий голос заставил меня подскочить. Смутившись, я отшатнулась. Это даже забавно — за последние пару лет я чего и как только не делала в постели, но при этом ужасно стеснялась высказывать собственные эмоции!
Утром я вопреки традиции проснулась раньше его. За окном только начало светать, вся комната была погружена в приятный полумрак, и он, прижав меня к себе, как любимую игрушку, тихонько посапывал, уткнувшись носом мне в волосы. А я, стараясь не потревожить его сон, смотрела в это лицо, чувствуя, как внутри всё рвётся на части. Я ему прощу всё на свете...
Наклонившись к его губам, я впервые в жизни честно, искренне прошептала:
— Я тебя люблю, — и, осторожно заправив ему прядь светлых волос за ухо, нежно прикоснулась губами к шее.
— Это странно звучит, но сейчас я самому себе очень завидую, — его тихий голос заставил меня подскочить. Смутившись, я отшатнулась. Это даже забавно — за последние пару лет я чего и как только не делала в постели, но при этом ужасно стеснялась высказывать собственные эмоции!
Я сделала неубедительную попытку слезть с кровати, но Кит вцепился в мою руку:
— Куда собралась?
— У меня много дел...
— Подождут.
Подождали. Зато завтракать я спускалась в потрясающем настроении! Правда, его быстро подпортил мягкий вопрос Кита:
— Что ты будешь делать?
— Сестру навещу, в ресторан заеду, в библиотеку схожу...
Парень подозрительно сощурился, но кивнул. Быстро повязав на шее тонкий шарфик, я бегом выскочила из дому, кожей чувствуя его взгляд.
Отойдя от дома на приличное расстояние, я свернула в переулок, начала плутать там, прошла сквозь несколько двойных дворов, потолкалась в толпе и сменила три транспортных пузыря. Убедившись, что слежки, скорей всего, нет, я решительно направилась в сторону ближайшего Зала Информации — заведения вроде библиотеки, где с помощью магии можно было связаться с различными людьми и получить ответы на большинство интересующих технических вопросов.
Дух выжидающе уставился на меня, подключаясь к мозгу. Я поморщилась — не люблю Информационную Сеть, но что поделаешь...
Больница. Сирень. Белая форма служащих.
Первая же найденная вариация меня заинтересовала.
"Кайта-иррава, психбольница на границе города. Её называют "домом сирени" из-за громадных посадок этого растения. Семь корпусов, из них открытых — только два. Там же — тюрьма-лекарня для жертв произвола Пожирателей, исследовательский центр и лаборатория"
Я поморщилась и отошла от духа-телепата. Всё оказалось так просто...
Глава 4
Сижу за столом в компании какого-то престарелого извращенца. От его запаха слегка тошнит, а то, что он несёт, и слушать не хочется, но это меня мало волнует — он мне выгоден. Круглый и прожорливый, именно он сейчас заведует сетью частных лекарень по всему городу.
Теперь у меня новое имя — Али. Я перекрасила волосы и изменила кое-что во внешности, у меня новые документы и совершенно другая жизнь. Почему, спросите вы? Что же, всё по порядку.
Кит, как оказалось позднее, заблокировал все мои личные счета, потому я осталась без гроша в кармане.
Ночевать было негде, но я в лоб Киту отправилась к знакомому в Дом Котов, где пару вечеров напивалась в стельку. Он недолго это терпел, после чего предложил мне работёнку в Особняке Кошек.
Я согласилась.
Кошка была женщиной хитрой, продуманной и опытной. Про меня она была наслышана, приняла без вопросов, но посоветовала не нарываться. Какое там! Лишившись любви, обожаемого дела, дома и опоры, я с нереальной скоростью покатилась в пропасть. Выпивка, наркотики, всё более дешёвые клиенты... пара месяцев пролетела в зеленоватом тумане, сквозь который ничто не могло пробиться.
Днём — отоспаться, потом — поллиста лара-ти, отполировать выпивкой, заесть чем-то, отбивающим запах — и к клиенту. Такой вот распорядок дня!
В тот день всё было, как обычно. Я напилась основательно, на клиента почти не смотрела — мне было всё равно. В наркотическом тумане он был для меня безликим, и я мурлыкающим голосом уточнила:
— Как ты любишь делать это, родной?
— А ты уже успела забыть?
Звучание этого голоса протрезвило меня даже лучше, чем все антипохмельные настойки. Туман перед глазами разошёлся, и я ошеломлённо уставилась на Кита.
— Ты?! — мой вопль эхом отразился от стен, — Какого демона ты здесь делаешь?!
Он только пожал плечами:
— Ах, детка, а ты не знаешь? Не прикидывайся дурой. Ну, каюсь, принадоела мне невеста, решил погулять перед свадебкой...
Невеста?! Свадьба? Я таращилась на Кита в полувменяемом состоянии, чувствуя ком в горле. Наконец я через силу выдавила:
— Вон отсюда!
Он только хмыкнул в ответ:
— Ты не имеешь права меня прогонять...
Он был прав, потому я просто молча развернулась, чтоб уйти. Куда там! Его руки с небывалой силой сжались на моих плечах:
— Счет оплачен, милая. Я — твой клиент. Будь добра обслужить!
Я замерла на месте, не в силах ничего сказать. Меня затрясло, душа разрывалась от противоречивых чувств. Стало страшно, а внутри поднялось отвращение. Нет, глупо говорить, что я не скучала. Именно его я представляла на месте своих клиентов, прикрыв глаза, но...
— Выпустите, я выплачу неустойку, — кажется, мой голос дрогнул. Он хмыкнул:
— Меня это не интересует! — хмыкнул он. Я засмеялась. Что же, родной... я буду представлять тебя. На месте того, в кого ты превратился.
Я приказала себе одно — не думать. Вдохнуть поглубже, чуть ли не прикрыть глаза — и считать его одним из многих, безликим.
Состояние было аховое, меня мутило, хотелось рыдать, швыряться вещами и впасть в истерику. Вместо этого я выгибалась, и целовала, и дышала в ухо, и прикусывала эротично кожу, и становилась перед ним на колени, и... в общем, всё как обычно.
Это всё вызывало почти непреодолимую тошноту. Слабый у меня желудок стал, ой, слабый... в Бездну эту выпивку, право слово... Я молилась об одном — пускай это быстрее кончится, богиня, я не хочу, не с ним, не так...
А тело всё делало, не реагируя на сигналы мозга, и к лучшему, пожалуй. Не думать...
Когда всё кончилось, я, не одеваясь, опрометью выскочила из комнаты и влетела в уборную. Там, кое-как прикрыв за собой дверь, я рухнула на колени. Меня стошнило, я дрожала, как в лихорадке, и мир троился перед глазами. Вдох и выдох...
Я поднялась, придерживаясь о стенку, и с большим трудом залезла под душ, включив его на полную мощность. Потоки воды били в лицо, обхватывая тело.
И там уже не видно слёз, текущих по щекам.
Следующим вечером он явился снова. То же повторилось и через день, и через два. И я поняла, что с нетерпением жду его появления...
Очередная безумная ночь, снова — день в ожидании его прихода, проведенный в дурмане... когда все кончилось, я убежала, как обычно, выскочила на балкон и там застыла, вдыхая свежий холодный воздух. Я дрожащей рукой вытащила из кармана сигарету, но у меня её бесцеремонно отобрали:
— Хватит себя травить!
Я смотрела на него — и понимала, что понемногу схожу с ума от невыносимой боли. Эти руки на плечах, тревога в глазах... это было слишком. Это было последней каплей.
— Я тебя ненавижу,— прошептала я негромко. Он вздрогнул.
Так мы и стояли втроем: я, он, а между нами — Гордость. Она не позволяла ему позвать меня обратно. Она не разрешала мне упасть перед ним на колени, и заплакать, и взмолиться: "Спаси меня. Я запуталась!"
Но Гордость стояла между нами — бледной, сухощавой женщиной с высокой прической и плотно сжатыми губами, с тростью в руках. И она напрочь перечёркивала всё, что мы хотели и могли сказать...
— Пошел вон, — мой хриплый голос прозвучал набатом в ночной тишине, — Я тебя ненавижу!
Он пару минут молча смотрел на меня, а потом обернулся и вышел.
Больше в Особняке Кошек он не появился...
А я снова покатилась вниз. Скоро дни сложились в одну бесконечную полосу, и я пила. Лишь бы не плакать ночами в подушку, когда снова приходил — не он...
Не знаю, до чего я бы так докатилась. Ничего хорошего из этого не вышло бы — однозначно, если бы не вмешался Случай.
В моём случае этого капризного бога заменил очередной мой клиент, в котором я сразу узнала полковника Шарта.
Сначала я решила, что его прислал Кит, и взбесилась до потери пульса.
— Вон!! — моему шипению обзавидовались бы все змеи мира, но Шарт, видимо, и не такое слышал за свою долгую жизнь: насмешливо хмыкнув, он развалился на кровати и спокойно осмотрел меня с головы до ног, уделив внимание всем природным изгибам, после чего спокойно резюмировал:
— Дура.
Спорить я не стала, но Шарт на этом не остановился:
— Думаешь, что я прислал тебе тот конверт, чтобы ты таких дров наломала? Нет, родная. Я надеялся на помощь и сотрудничество. Впрочем, даже теперь, когда ты превратилась в грязную продажную скотину, я не оставил этих глупых надежд.
— Что? — я не поняла, о чем он говорит, в первый момент, но потом до меня дошло, — Секундочку. Это ты показал мне Анит?!
Шарт хмыкнул:
— Да, детка. И не только это... если хочешь прозябать тут и дальше — удачи. Но я тебе советую посмотреть на себя в зеркало, внимательно так, на трезвую голову. Если увиденное тебя впечатлит, то явишься завтра ко мне в особняк — я предлагаю тебе работу. Если нет... что же, это значит, что я в тебе ошибся.
Он швырнул на стол деньги, как подачку, и вышел. Я осталась стоять посреди комнаты с нелепо приоткрытым ртом.
Не знаю, какие струны моей души затронули слова Шарта, но к зеркалу я таки подошла. Долго, словно со стороны, я рассматривала девушку в отражении. Сложно было определить её возраст, но выглядела она явно старше 20 лет. Её желтоватые глаза горели нездоровым блеском, зрачки были нереально расширены, вокруг рта и на лбу уже проявились первые морщины, яркий макияж не гармонировал с мертвенно-бледным лицом... она выглядела потаскано и разбито. Она казалась... настоящей шлюхой. Самой обычной, без того огня, который некогда отличал Шоколадного Сфинкса, без яркости и жизни. Просто девкой, по которой круто прошлась жизнь, одной из тысячи...
На следующий день я стояла на пороге особняка полковника Шарта.
Глава 4
Сижу за столом в компании какого-то престарелого извращенца. От его запаха слегка тошнит, а то, что он несёт, и слушать не хочется, но это меня мало волнует — он мне выгоден. Круглый и прожорливый, именно он сейчас заведует сетью частных лекарень по всему городу.
Теперь у меня новое имя — Али. Я перекрасила волосы и изменила кое-что во внешности, у меня новые документы и совершенно другая жизнь. Почему, спросите вы? Что же, всё по порядку.
Кит, как оказалось позднее, заблокировал все мои личные счета, потому я осталась без гроша в кармане.
Ночевать было негде, но я в лоб Киту отправилась к знакомому в Дом Котов, где пару вечеров напивалась в стельку. Он недолго это терпел, после чего предложил мне работёнку в Особняке Кошек.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
