Даше заметно полегчало к тому моменту, когда она вышла из подъезда. Она вспомнила слова Данила о ее подругах. "Дурак, что ты понимаешь?.." И осеклась. За последние сутки она слишком много говорила с ним мысленно. Пора было поговорить вслух.

Даша посмотрела на мобильник. Пять неотвеченных вызовов. Ох, наверное, он здорово разозлился.

Она нажала кнопку вызова.

— Даша?

— Я...

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Эм...

— Куда ты пропала? Где ты была?

— Я... заболела.

— Что?! И при этом дома не ночевала? — Было слышно, как он вздохнул сквозь зубы. — Даша, давай-ка подумай, и ответь мне честно, что случилось. Только, пожалуйста, не обманывай...

— Не обманывать? А ты!!! — Она все-таки сорвалась на крик. — Ты все это время что делал?!

— Даша, ты о чем? — Он запнулся. — Если ты о татуировке...

— И о татуировке! И о тебе! Почему ты все скрывал? Почему?! Что со мной не так? Зачем ты морочил меня, а? За что? — И добавила тише, потому что горло сдавили непрошеные слезы. — Что я тебе такого сделала?..

Она нажала на кнопку отбоя, чувствуя, что не в силах больше сдерживаться, слезы катились из глаз. Стремясь уйти подальше от людей, Даша забежала в сквер через дорогу, где долго шла по аллее, пока забрела в тупик. Почувствовав невероятную усталость, присела на скамейку.

Данил, Данил... что же ты наделал.

Глава 26

Данил позвонил через полчаса, спросил, где она. Даша не стал скрывать.

Вскоре он показался в конце аллеи.

Как быстро он приехал. Хотя, возможно он просто был совсем недалеко — с виду, совершенно спокоен.

Даня шел ни быстро — ни медленно, словно контролировал каждый шаг, каждое движение. Аккуратно присел рядом, но, не касаясь даже краем одежды. Сцепил руки. Спросил, не поворачивая головы:

— Что ты знаешь?

— Все.

"И про Ольгу тоже".

— И что ты об этом думаешь?

— О чем конкретно? О твоем положении на "Сигме"? Или об... изнасиловании? — Последнее слово она произнесла еле слышно.

— Для начала давай поговорим об изнасиловании. Мне кажется — это важнее.

Что ж... Приоритеты расставлены верно. Но искренне ли? Он всегда был слишком умен.

— Не думаю, что ты к этому причастен.

Ей показалось, или он облегченно вздохнул?

— По крайней мере, радует, что ты не думаешь обо мне... гадко. — Он, наконец, смог взглянуть на нее. — Как ты узнала?

— Татуировка.

— Сава?

— Да.

— Мне стоило догадаться.

Она помедлила.

— Что... произошло на самом деле?

— Произошло то, что ты уже знаешь. Мой... друг изнасиловал девушку.

— Друг?

— Да. Он действительно был мне другом. Мы прикрывали один другого, у нас были общие тайны. Мы вместе отрывались в клубах и на вечеринках. — Данил погрузился в воспоминания. — Антон был неистощим на выдумки. Сколько каверз он придумал, сколько раз он выручал меня... Со временем он становился все более несдержанным, мне говорили, чтобы я проконтролировал, что он употребляет, а я... В общем, я не поверил. Зря не поверил, как оказалось. До сих пор простить себе не могу... — Он провел рукой по лицу. — В тот день мы надрались, и я уехал домой. Не хотел разбить мотоцикл. Да и просто устал. — Он встал, нервно прошелся вдоль скамейки, снова сел. — Я мог бы его остановить! А они... я единственный мог справиться с ним. И я бы не позволил ему в дальнейшем...

— А... Римма там была? — прервала его Дарья.

— Подозреваю, что да.

— И... вы по-прежнему друзья?

— Ну как тебе сказать...

— Вы спали?

— Да.

"Ого. Да ты и вправду откровенен."

— Ты ее любил?

— Что ты, нет конечно!

— Но ваши родители хотят вас поженить?

Данил удивленно покосился на нее:

— Как ты это узнала?

— Хотят? — Дарья не обратила внимания на его реплику.

— Да.

"Вот и все..."

— Как видишь, я искренен с тобой.

— Вижу.

— И хочу услышать такой же откровенный ответ.

— Спрашивай

— Что между тобой и Вадиком?

Дарья поморщилась:

— Ничего. Ни-че-го. Я тебе уже говорила, но ты не веришь...

— Но ты же всем рассказала, что выходишь замуж за него..

— Кому всем-то? Только Тимуру и его друзьям. — Она мотнула головой. — Вот ведь... прозвучало как название книги.

Уголки его губ едва заметно приподнялись в ответ на ее последнюю реплику.

— Зачем?

— А что — так не понятно? Чтоб он отстал от меня.

— Что, сильно приставал?

— Ну, не так чтоб сильно... Он просто считал, что я принадлежу исключительно ему.

Данил заметно повеселел:

— А ты? Не захотела?

— Ты что — дурак?

Он обнял ее за плечи.

— ...наверное, — уперся лбом ей в висок. — Дашка, ну не знаю я, что на меня нашло. С тех пор, как с тобой познакомился, совершаю много глупостей.

Даша опустила голову, пряча глаза:

— Знаешь... наверное, я слишком многого от тебя ждала.

— И чего же ты от меня ждала?

— Полагаю того, чего ты мне не сможешь дать.

— И это ты говоришь мне теперь, зная мои возможности? — он взял пальцами ее подбородок, заставляя встретиться с ним глазами.

— 'Эх, Карлсон, не в пирогах счастье', — она упрямо смотрела куда-то в сторону.

— 'Ты что, с ума сошла? А в чем же еще?' — в тон ей ответил Даня.

И Даша, наконец, улыбнулась. Не вымученной улыбкой, а настоящей, своей.

Парень облегченно вздохнул.

— Эх Дашка, Дашка... ты не поверишь, я черт знает что передумал, пока искал тебя.

Глава 27

Всегда найдутся люди, которые причинят тебе боль. Нужно продолжать верить людям, просто быть чуть осторожнее.

Габриэль Гарсиа Маркес

— Ну че, как? Рассказывай!

— Инн, ей Богу, нечего рассказывать. Единственное, что могу с уверенностью тебе сказать, что теперь поняла его вечную недоверчивость. Потому что после всего произошедшего сама вся в сомненьях.

— Ну ты даешь! Он же все рассказал тогда в парке, ни о чем не умолчал.

— Ага... В том числе и о том, что родители хотят их поженить.

— Вот даже не знаю, что и сказать тебе на это.

— А что тут скажешь? Я ведь люблю его...

— Ну и люби на здоровье, что в этом плохого?

— А если он и вправду женится? — Она вздохнула. — Я уж молчу про эту его бывшую...

— Ну с чего ты взяла, что он все еще ее помнит?!

— С того... — Даша бросила ложечку в креманку с недоеденным мороженным.

Девушки остановились передохнуть в кафе, совершая набег на магазины в связи с предстоящей свадьбой. Да и поговорить надо было.

— Спроси. Не мучайся и спроси прямо. Не может быть, чтобы в ваших отношениях так ничего и не изменилось.

— Ну, мы стали чаще видеться. Но мы и так-то часто были вместе, особенно, пока я была на практике.

— Я не об этом, и ты это знаешь. Сколько ты еще так протянешь?

— Не знаю. Не знаю, Инн. Мыши плакали, кололись, но продолжали жрать кактус...

Инна ободряюще улыбнулась:

— Так, Дашка, прекращай хандрить. — Она подозвала жестом официанта. — На мой искушенный взгляд, Данил тоже в тебя влюблен. Смотри, как всполошился, когда ты узнала о его "маленьких грязных секретах", — она смешно наклонила голову набок, став похожей на любопытную птичку. — Он тоже рисковал потерять тебя.

— Вот тогда и надо было спрашивать. Или... прекращать эти односторонние отношения. А теперь я увязла. Как подумаю, что мы можем расстаться, так становится тоскливо, сил нет.

— Вы про семью его больше ни разу не говорили?

— Что значит — больше? Мы и меньше не говорили. Единственное упоминание о родителях было в связи с предполагаемой женитьбой. Больше я ни разу эту тему не затрагивала, а ему, судя по всему, как раз так удобно.

— То есть он так и не ввел тебя в свой круг?

— Сдался мне его круг?! Я еще после Тимура пообещала себе больше не связываться с "богатенькими Буратинами". А Данька... он был испорченным мальчишкой, для которого во главе всего стояли развлечения и... да ты сама все слышала! И друзья у него такие же. Вон хоть на эту Римму посмотри — ей даже в голову не приходит, что ей что-то может не достаться.

— Но сейчас-то он уже не мальчишка. И, мне кажется, изменился он не только внешне...

— С чего ты взяла? Вспомни, вы же с самого начала говорили, что он — то с одной девушкой был, то с другой.

— Ладно, оставим его личную жизнь в покое. Но он не дармоед, насколько я поняла по твоим рассказам, довольно толковый финансист, работать-то его никто не заставляет!

— Я бы тоже там работала, будь у моего папы такие акции.

— Будь у твоего папы такие акции — ты бы вообще не работала!

— Почему ты так думаешь? Вон невеста-самовыдвиженец эта — работает же...

— Не смешите меня! Она там из-за Данила отирается, и дураку понятно.

— Инна, с тобой спорить — отвратительное дело. Я вообще не пойму, ты за меня или за кого?

— Я за справедливость. — Инна допила остатки сока и со стуком поставила стакан. — Ты успеешь вернуться к свадьбе?

— Ну конечно, успею! Билеты на руках, не волнуйся, к свадьбе буду.

Дашины родственники каждый год настойчиво приглашали ее в гости к себе на север. И в этом году девушка решила поддаться уговорам. Места там были необычайно красивые, да и развеяться давно пора, а сейчас, так вообще — самое время! Подышать кристально-чистым воздухом. Глядишь — и в голове прояснится...

— Смотри мне!— шутливо пригрозила подруга. — А то придется из-за тебя свадьбу отменять.

Даша невесело улыбнулась:

— Только ты способна сказать такое.

— Ха! Твое присутствие просто необходимо! Когда я буду кидать "букет невесты", я очень рассчитываю, что вы с Лидкой устроите потасовку.

Даша, наконец, рассмеялась. И сменила тему, как это бывает только у женщин:

— Инн, пойдем в театр!

— С Данькой иди.

— Да ну... он гадкий, не любит театр.

— Ну... в принципе, можно. Как раз столичные гости пожаловали со спектаклем. Только на премьеру уже все билеты, наверное, проданы.

— Можно и попозже, у меня еще три дня есть.

— Или... — Инна сделала многозначительную паузу, — попросить достать билеты сама знаешь у кого.

— У Вадима? Ты с ума сошла?

— Дашка, я, конечно, по большей части шутила, но... Тебе не кажется странным то, что ты не можешь общаться с Вадиком и в то же время не знаешь, примет ли Данька предложение Римминого отца?

— Ты же недолюбливаешь Вадима!

— Речь не о нем, а о тебе! Не закрывайся, ты вовсе не обязана уходить в монастырь.

— Меня в таком виде не пустят дальше дверей. — Даша кивнула на коротенький сарафанчик.

— Не паясничай, ты прекрасно меня поняла.

Девушки встали из-за столика, но не торопились покинуть прохладное кафе. Инна захотела поправить макияж.

— А Данька чем планирует заняться, пока ты будешь наносить визиты?

— Через неделю заседание членов правления... — она вздохнула.

— Это то, на котором он будет баллотироваться на место председателя?

Даша только кивнула в ответ.

— Ты ему о том, что, услышала в туалете, не рассказывала?

— Нет. Это — его жизнь, вот пусть сам и решает. Мой отъезд в полной мере развязывает ему руки, на тот случай, если он чувствует себя чем-то обязанным.

— Ты своим отъездом облегчаешь Римме задачу.

— Если ей так легко "облегчить задачу", значит, она знает Данила куда лучше, чем я. И они, действительно, два сапога — пара.

Зазвонил телефон, Даша посмотрела на экран:

— Вадим. Легок на помине. Отвечать?

— Да ответь уже, что с ним еще делать?

Вадим без долгих предисловий пригласил Дашу в театр.

— Э-э... спасибо. Не стоит.

— Даш, я же знаю, что Данил не пойдет с тобой. А ты хотела бы попасть на премьеру. Я тебя как друг приглашаю, мне просто хочется побыть в хорошей компании.

Его слова настолько повторяли их с Инной беседу, что она невольно оглянулась по сторонам — может, он где-то рядом и все слышал? Затем досадливо мотнула головой — не стоило забывать о его осведомленности и проницательности.

— Вообще-то мы уже с подругами договорились. — Она почувствовала недовольство от того, что вынуждена оправдываться.

На том конце возникла пауза. Вадим хмыкнул. Вздохнул.

— Знаешь, Дарья, не хотел я поднимать подобную тему, но... ты уже взрослая девочка. Ты ведь понимаешь, что Данил, в отличие от тебя, вовсе не ограничивает себя? Вроде как дружит с девушками, да? В том числе с Ольгой. Довольно-таки нежная дружба. Ты ведь знала о ней? — Он помолчал, давая ей возможность переварить полученную информацию. — Вот только проблема в том, что Данил наш — однолюб. Слыхала такое? Это значит, что любить он будет всю жизнь только одну. И, прости меня за жестокость, но такая женщина в его жизни уже случилась.

— З-зачем ты мне все это говоришь? — Даша не узнавала собственный голос.

— Потому что ты мне нравишься, Даша. Очень нравишься. Я готов многое для тебя сделать. И мне больно осознавать, что ты отдаешь все тому, кто этого не ценит, да и не нуждается, собственно.

Даша потрясенно молчала. Впервые она услышала собственные мысли, облеченные в столь жесткие слова, жалящие и холодные.

— Прости, что пришлось вот так... Но я знаю, что ты уже кое чему в этой жизни научена. И помни — я всегда приду к тебе на выручку. Ты можешь положиться на меня в любой ситуации. Слышишь, Даша? В любой.

Даша кивнула, словно он мог видеть ее. Но Вадим уже прервал разговор.

Инна вышла из туалета.

— Дашка, ты чего?

— А?

— У тебя такое лицо, как будто ты ушла в себя и не вернулась. Чего Вадим хотел?

— Он... меня в театр пригласил.

— Ну и жук, вот откуда он все знает?

"Откуда он все знает?.."

"Он все знает..."

"...нежная дружба".

"...такая женщина уже случилась".

На мгновение у нее закружилась голова.

Она растерянно посмотрела на подругу.

— Мне... надо позвонить.

Позвонить. Даньке. Почему именно сейчас? Она не знала. Возможно, просто услышать его голос, пока ядовитые слова Вадима не проникли в самую душу. Хотя, похоже, они уже стали той каплей, которая переполнила чашу какого-то странного соглашательства с предложенными обстоятельствами.

Потому что теперь ей хотелось до отъезда успеть. Успеть поговорить. Возможно, поставить точки над i. Страшно? Да. Но и оставаться в неведении дольше она не могла.

По звукам в телефоне было понятно, что он находится где-то посреди скопления людей.

— Дань, мы можем сейчас встретиться? Кое-что обсудить надо.

— Здрассте, я же за тобой вечером заезжаю, ты забыла?

Точно, они собирались прогуляться по ночному городу. С этими поездками и приготовлениями у нее все из головы вылетело.

— А... раньше? Поговорить. Никак?

— А по телефону?

— Не, это не телефонный разговор.

— Ты меня заинтриговала. Но сейчас я занят, перезвоню, как только освобожусь, о"кей? — по голосу стало понятно, что он стремится поскорее закончить разговор.

Дарья сама не любила, когда ее несвоевременно отвлекали, и потому не стала его задерживать. Его спокойный голос угомонил разбушевавшиеся чувства. Отчего она и вправду, разошлась? Он скоро освободится, позвонит ей.