Побег со счастливым концом.

— Конечно... станешь, — медленно, но решительно уверила я. — А ты когда-нибудь читала мемуары королевы Киреи Магнелльской?

— Нет, — удивленно прошептала принцесса, видимо, впервые задумавшись о причине по которой ей не дали прочитать мемуары первой королевы рода.

— Сиэль!!! — в один голос закричали фея и королева.

— А что? Мне позволили прочитать их в девять лет, очень развивающее чтение. Тем более, если хочешь стать лучшей в мире королевой.

Королева и фея приуныли и молчаливо признали моя правоту, они уже успели узнать: чтобы выжить в этом чудесном мире, нужно прочитать не одну правильную биографию, тем более, если у тебя достанет сил следовать ей и лучше позволить ребенку изучать все нужные ему в жизни развивающие материалы.

Кто ж им объяснит, что 'позволили' для меня означает 'плохо спрятали'?

* * *

Чтобы обезопасить от меня принцессу и дать себе время смириться с неизбежным — с тем, что Элеонора увидит изнанку борьбы за власть, королева и Алесто пошли на хитрость — решили, что нам нужно очень срочно перекусить. Неискренне посочувствовав бедняжкам — они же не знают в какой веселой, непринужденной обстановке проходят приемы пищи со мной за столом, я решила заодно поглазеть на прочих придворных дам, которые тут тоже во что-то играют и тоже противные. Мне же еще невестой Кевину тут притворяться. Причем так, чтобы никто не смог отличить от настоящей. За всю жизнь.

Поздний обед в малой королевской гостиной поразил своей питательностью, простотой и... отсутствием зефира. Я думала, что он в столице самое широко распространенное зло. Ну, как супружеские измены или государственные заговоры. Все-таки первое место здесь занимают измены, причем все это измены его величества короля Магнелльского своей супруге. Окинув профессиональным взглядом отиравшихся при королеве фрейлин, я нашла еще парочку, рыльца которых срочно требовали эпиляции — чтобы удалить пушок. Правда, с этими дамами у короля не было ничего серьезного, и это их шибко обижало, но они старательно это скрывали.

Первая фрейлина — темноволосая, длиннохвостая лисичка, одна из тех, кто за вниманием мужчин видит, прежде всего, звонки золотые монеты, дорогие побрякушки и шикарные наряды, но вот вторая — голубоглазая, русоволосая гордячка это такая женщина, которая будет планомерно прибирать мужика к рукам ради власти. Что мне всегда нравилось в мачехе — своим умением разбираться в людях она норовила похвастать не реже, чем мать-настоятельница, никогда за ней подслушивать не приходилось. Разница только в том, что настоятельница лучше разбиралась светлых и чистых намерениях людей, хотя и не строила иллюзий о том, насколько они редки, а мачеха — наоборот.

Не удивлюсь, если русоволосая упорно пыталась забеременеть каждый раз, когда король попадался ей под... ну, или когда она попадала под эээ... ну, не важно. Хотя в ее случае это совершенно бесполезно. Конечно, она сама еще про это не знает. Я вздохнула. По крайней мере, я знаю место, где ее примут, когда от очевидного отмахиваться станет сложно. Разумеется, если бы у нее родился сын, судьбе Элеоноры можно позавидовать не больше, чем моей: вдруг ей бы тоже после побега из дома попался на пути бывший родственник или красивый мужик со спасательскими наклонностями, такой порядочный, что его нельзя на себе не женить. Что ж... мои порочные мысли уже похожи на план! И у нас с Элеонорой есть лет пять на его детальную подготовку. А у Магнеллы — нет...

Придется мне вовсе не шпионить, а рыскать в открытую. Сейчас не до политесу, Его величество нужно вытрясти во что бы то ни стало. Ему придется рассказать мне лично все, что знает про наши внешнеполитические игры. Ради этого я даже выложу перед ним главный козырь на бочку, да простит меня королева. Я должна понять правильно ли оценила обстановку и возможен ли вообще мой бредовый план. Наверное, Его величество будет в диком восторге — появилась какая-то мелкая девчонка, запудрила мозги его сыну, а теперь строит какие-то собственные великие политические комбинации. А ссылаться на то, что меня исподволь учил плохому отец как-то стремно.

— Сиэль!

— ...

— Сиэль!

Я вздрогнула.

— Что? Очнулась я от коварных планов и осмотрелась по сторонам, словно выплывая из тяжелого, но очень реалистичного сна.

— Эм... Сиэль, мы просто хотели спросить, кто был тот достойный человек, который риск... решил на тебе жениться? — насмешливо улыбаясь, оговорилась Алесто.

Сидящие вокруг дамочки с жадным любопытством пялились на мое кольцо. Судя по их выражениям глаз, русоволосая гордячка даже лучше разбирается в камнях, чем лисичка, а я мигом прибавила стоимости своему обручальному кольцу. Еще несколько дам просто тихо завидовали моему счастью. Некоторые даже белой завистью.

В этот момент я поняла, что жуть как не хочу говорить о том, что мы с Кевином помолвлены. Я вдруг осознала, что Кевин в моей комнате на ковре нравится мне больше, чем Кевин, который бухается передо мной на колени посреди бальной залы. Но говоря 'мы' Алесто прежде всего имела в виду королевское Мы Ее величества. А мне необходимо расположение королевы. Как бы расчетливо это не звучало. Да и не расскажу я — расскажет кто-то другой.

— Кто-нибудь сомневается в храбрости господина Лесали?

Глаза смотрящих на меня женщин и девушек дружно округлились. Горчинка на душе немедленно прошла и уступила место беспощадному торжеству. Вот ведь женщины: даже четко зная, что ни одной из этих девушек не подходит господин Королевский адвокат, я жуть как радовалась их желанию быть на моем месте.

— Сиэль... — как-то слишком тихо и смущенно прошептала королева. — Это правда? Ты помолвлена... с Кевином Лесали?

— Да... — так же тихо прошептала я, меняясь в лице.

Все самодовольство, как рукой сняло. В этот момент я точно поняла — королева Авелинн знала правду о том, кто отец господина Лесали. Даже если ей об этом никто и никогда не говорил. Но любящему человеку не нужно говорить о том, что на душе у любимого — он и сам все видит и чувствует. То, до чего так никто и не догадался, в один прекрасный момент поняла королева. И простила. И от души пожалела Его величество.

Нет, еще хуже — я вспомнила, что не знаю про то, как погиб сын короля и королевы. И Авелинн Магнелльская смогла понять, что сын короля это не только его личное, с ней неделимое счастье, но и его печаль. Что она чувствовала по отношению к Кевину? К человеку, который занял в душе ее мужа место их сына? И не задавалась ли вопросом: было ли место в его душе для их ребенка... по крайней мере большее, чем для первого.

— Так это политический брак? — высокомерно подняла бровь русоволосая, разбивая наше неловкое бормотание. — Разве не был господин Лиэль чем-то вроде тайного советника короля? И разве не ходили слухи, что его должность на самом деле выше, чем простой советник? Значит, все это было правдой? — Настырная фрейлина с любопытством взирала на меня, ожидая реакции.

Я вздрогнула. Вот оно: то, о чем я не задумывалась все это время. С чего вдруг мой отец, регулярно приезжающий в наше имение и использующий его для чего-то типа разговорно-переговорной, но весомую часть времени проводивший в столице, знал столь много о государственных делах? Разве я когда-нибудь задумывалась об этом? Нет, мне просто было десять и я просто сидела под столом, прикрытом длинной тяжелой скатертью и слушала увлекательные истории. И никогда не задумывалась откуда все это берется. Может, считала, что у них там в столице всегда так. А ведь стоило лучше задуматься над намеком Ирениуса. Что еще болтали о моем отце в столице? Кем считали? И кем он был на самом деле?

Я-то подумала, что Кевину стремно на мне жениться из-за поместья, которое он сам и будет отсуживать у мачехи по воле короля. Это выглядело бы очень корыстно с его стороны, даже при наличии богатого городского домовладения у его семьи. Мой батюшка не просто так позволял соседям на себя нападать — оттяпанная у них земля, присоединенная к имению матери в общей сложности составила богатый надел, особенно с учетом того, как ловко отец пускал оттяпанное в оборот. Что там новые пастбища, для которых специально разводились особенные стада, вот когда пара соседей откупилась от дорогого родителя ненужными им кусками Северных гор, я и узнала, что знакомые среди гномов у него тоже есть. Один из них даже меня засек. Зато он, кстати, и ножи метать научил. Причем даже вслепую, в темноте. Отец наверняка бы разжился и большим отрезком реки на юге, но наши южные соседи то ли были ленивее прочих, то ли умели вовремя остановиться.

— Разве правда это не то, чего никто никогда не скажет? — нашла в себе силы хитровато улыбнуться я.

— Вся правда... — стрельнула бровками в ответ русоволосая.

Я состорила преувеличенно ничего не понимающий вид, точнее вид человека который не хочет ничего понимать и прямо показывает это своему собеседнику.

— Вся правда — это то, что никто никогда не скажет, — пошла в атаку собеседница. — Но ее осколки можно выудить то там, то сям. Даже в чужом отмалчивании.

— Вееейжилаа! — пропела предупреждающим голоском фея Алесто.

Вейжила нехотя взяла себя в руки. Что было странно — как такая продуманная девица могла так прокосячить, выступив прямо перед королевой да еще и в открытую. Подкалывать исподтишка, в темном углу, многие горазды, или шептаться за спиной. А нападать вот так — только себе навредишь, а не узнаешь что-либо интересное. Я покомкала в руке салфетку, которую еще в начале разговора взяла, чтобы применить по назначению, но до этого так и не дошло.

— Вейжела права! Я бы тоже хотела знать всю правду, да все что могу — по крупинке собирать. Да и мне-то кто скажет, глупой девчонке. Моего ли ума дело? — хитровато стелила я.

Собравшиеся дамы почти так же хитро заулыбались. Видимо, у них в жизни тоже частенько случались дела не их ума. По крайней мере с точки зрения окружающих их мужчин. Вейжела хмыкнула. Тихо так, чтобы Алесто внимания шибко не обратила. Мой брак с господином Лесали перестал быть предметом зависти окружающих и сделался частью жизни. А стало быть, перестал быть скандальной новостью в рекордно кратчайшие сроки. По крайней мере в представлении собравшихся здесь дам. Надеюсь, теперь у них не возникнет желания сочинять небылицы про меня-соблазнительницу, искать 'что он во мне нашел' или банально завидовать, а больше начнут думать о своей женской доле, судьбе и вообще строить планы, как исхитриться и выгадать себе в жизни, то, что самой больше по нраву. А то ведь выскочить замуж по воле сурового, важного батюшки за статного красавца и первого завидного жениха на столице, это такая жизненная трагедия! Мне придется срочно искать в себе силы, как с ней смириться.

— Да что мы все обо мне, да обо мне? — вкрадчиво пропела я. — У вас тут в столице жизнь куда как веселее. Вот у нас сказывают, принцесса Вельдская сейчас как раз на выданье и такая расписная красотка, что к ней уже не один посватался, ее батюшка женишков взашей выгоняет.

— Да она же страшная! — не выдержала блондинка с дальнего края стола. — Я сама как-то на посольском приеме ее видала! Вот уж кому в жизни не повезло... сказки рассказывают!

Я поспешно состроила наивное, удивленно-неверящее лицо. Новый источник жизненно важной информации вдохновился не меньше меня, учуявшей возможность добиться своего, и начал заливаться соловьем.

* * *

Вдоволь наслушавшись неприглядных фактов из жизни соседского королевства, я запросилась домой. Большую часть нужной мне информации вызнать уже удалось, пусть и таким немного неожиданным образом. За вторую часть начавшего формироваться заго... плана я не беспокоилась — принцесса биографию прабабки и сама найдет. Королева промолчавшая большую часть увлекательного разговора, думала о чем-то своем и легко согласилась с моим уходом восвоясье.

Алесто, так к несчастью, и не потерявшая ко мне интереса, пообещала передать весточку, когда понадоблюсь. Возможно, это была угроза. Зато она поняла, чего я все-таки добиваюсь от принцессы и пообещала лично дать ей несколько уроков красоты, а я посоветовала добавить к учителям еще и королеву. Такие барышни, как Элеонора станут наряжаться только если им дать понять как это будет выгодно в будущем. Для их личных целей. Уроки матери, покровительницей которой является фея красоты, очень пригодятся девчонке в той жизни, которую она выбрала. Чем не возможность сблизится для них? А ведь еще в начале нашего разговора я думала, что эта игра не просто проиграна, а и начинать-то ее не с чего! Что бы теперь начать такого для себя любимой? У меня же почти что все есть! Ну, кроме понимания перепадов отношения Кевина ко мне.

Я прижималась щекой к холодному окну кареты, которую Ирениусу одолжили во дворце, как он удивленно сказал, с подозрением посматривая на меня, по велению самого его величества Керона Магнелльского, прижималась и думала о том, как нелепо получилось: еще несколько дней назад, убегая в столицу, я считала, что никогда не буду делать то, чему учили в монастыре. А в итоге занимаю тем, чему учили... разве что, сдобрив науку матушки-настоятельницы уроками коварного папеньки. Интересно, к кому так благосклонна Судьба, что путает все планы, меняет мировоззрение, подбрасывает загадки и расставляет ловушки? Вот бы найти этого человека и... спросить у него, как можно урвать себе подобного Покровителя.

Разумеется, ничего хорошего я не надумала, потому что уснула, еще не доехав до дома. Вот тут и стало окончательно ясно, до чего мудро я поступила, взяв с собой охрану: Ирениус Вид был так добр, что донес меня до комнаты собственноручно. Нужно будет в благодарность послать его с мелким поручением в Верейский монастырь — отвезти матушке-настоятельнице письмо с просьбой его женить на какой-нибудь доброй женщине: давно человеку пора обзавестись собственными детьми.

Утром всем вчерашние идеи уже не казались такими гениальными. Мрачно сидя на кровати, опираясь на подушку, я подводила итоги прошедших в столице дней. Всех трех. Я познакомилась с королем Магнеллы, его женой, детьми и любовницами, один из его детей стал моим официальным женихом, а у меня нашлись близкие родственники. Но этого мало, я втянулась в какой-то то ли внутригосударственный, то ли международный конфликт и собираюсь тянуть его дальше. До полного распрямления. Просто для того, чтобы никто больше не мешал мне быть с Кевином.

Когда убегала из монастыря в столицу, я жалела только о том, что не смогу жить так, как отец. Ведь убежать можно было в любой крупный город, парочку из которых, я знала даже лучше, чем Камею. Да и кем на самом деле был мой отец? Намеки я уже получила, осталось только получить четкие ответы. И если кто-то может их дать, так это Стефаниус. Если уж ему доверяют открыто посещать заведение 'У Твистркаря', значит, он знает многое. С этими проницательными мыслями я выползла из комнаты и отправилась искать завтрак.

* * *

В столовой кроме Стефаниуса никого не было. Как я люблю своего покровителя! Никогда ему не изменю! Да и чего менять? Большинство из тех, кто рождается с одним покровителем так и проводят жизнь не найдя второго. Говорят, нужно прожить не одно воплощение, чтобы заслужить второго покровителя. И еще дольше, чтобы первого. Те, кто рождаются без покровителей, как правило, долго не живут. Такие дети редко доживают до девяти лет. И все это время окружающие старательно ищут для ребятишек то, что может стать для них жизнью на долгие годы.