— Сугудай, — прохрипел юноша. — Все кончено! Королевство потеряно! Я, Орьерон Второй, едва не попал в плен к его прихвостням! Коня! Дайте мне свежего коня, и я отблагодарю вас по-королевски! Вот... две серебряных и одна медяшка. Остальное — после коронации.

— Да это же самозванец, — огорченно присвистнул Нанок. — Он на Орье совсем и не похож.

— Как это не похож? — возмутился самозванец. — Все говорили, копия просто!

— Некоторое сходство есть, — сказала Лани. — Но больше не с Орье, а с его портретом в дворцовой зале. Не переживай, ты гораздо красивей, чем он.

— Ну, ты меня успокоила, — с облегчением вздохнул Лжеорье.

Группа всадников, преследовавшая самозванца, одолела уже середину холма.

— А это за тобой Сугудай гонится? — саркастически поинтересовался Таль.

— Как ты догадался? — изумился Лжеорье.

— Я очень умный, — скромно заметил Таль. — Ну-ка, ткни пальцем, который из них Сугудай?

— Вон тот, высокий, без шлема. Шлем я с него сбил, — похвастался самозванец.

— И этот ненастоящий, — констатировал Таль. — Настоящий Сугудай ниже его на голову... был. До того, как Боресвет отрубил трупу башку на долгую память.

— Может, прибьешь и этого на всякий случай? — предложил Нанок. — Уж больно шустро эти маги размножаются. Непонятно только, как.

— Может, почкованием? — предположил Ларгет, натягивая лук.

Лжесугудай взмахнул руками и рухнул с коня. Сопровождавшие его всадники моментально спешились, обступив неподвижно лежащее тело.

— Нам пора, — сказал Таль. — Поторопимся, пока они не надумали отомстить. А ты, копия, рассказывай, как докатился до жизни такой.

— Как докатился, как докатился... Просто! Королем побыть захотелось. Тем более, народ от Сугудая не в восторге был. Только объявил себя чудесно спасшимся принцем, народ так и хлынул под мои знамена. Многие бароны были недовольны воцарением узурпатора, но другого претендента на трон под рукой не было. Когда я объявил себя принцем, признали меня наследником престола и даже заочно короновали.

— Как это — заочно короновали? — изумился Таль.

— Объявили королем, но коронацию отложили до победы. Короны не было, — сознался Лжеорье.

— А Лжесугудаю чего надо было? — спросил варвар.

— Не знаю. Может, тоже королем побыть захотелось? В общем, как только в Дарне прошел слух, что Сугудая свергли, сразу же нарисовался этот тип и заявил, что он и есть Сугудай Первый. А он точно самозванец?

— Точно, — успокоил его Таль. — Можешь не сомневаться.

Он пришпорил коня, остальные последовали за ним. Погони пока не было, но Таль прекрасно понимал, что расслабляться рано. С другой стороны, нет короля — нет и его верных подданных. Может, и обойдется.

— Может, и второго прибьем? — предложил варвар. — Королем больше, королем меньше. Орье только спасибо скажет.

— Вы — посланцы короля? — робко спросил самозванец. — Что теперь со мной будет?

— Казним, наверное, — отмахнулся Таль. — И помолчи, мне надо обдумать, колесовать тебя или четвертовать, а ты мешаешь все время. Может, в масле сварить?

— И съесть, — поддержал варвар. Лани прыснула.

— Не бойся, это он шутит так, — успокоила она юношу.

— Фига себе шуточки! — возмутился тот. — У меня чуть сердце через ухо не выскочило!

— Подобрали бы, — отмахнулся варвар.

— Ладно, сделаем так, — решил Таль. — Ты, как я понял, из Дарна? Поможешь нам найти Доверналя, бакалавра магии?

— Доверналя — Пивную Бочку? Конечно, помогу!

— Попросим его отправить тебя в столицу. Там навестишь короля, повинишься, потом скажешь, что Таль, Лани и Нанок просят его за тебя.

— Может, не надо к королю? — умоляюще сказал изрядно струхнувший самозванец.

— Надо! — внушительно произнес Ларгет. — Иначе тебе от королевского правосудия всю жизнь скрываться, а поймают — четвертуют. Закон есть закон.

— Не бойся, Орье — славный парень, — успокоила его Лани. — Твой рассказ здорово его развеселит. Может, придворным шутом пристроит, есть такая вакансия.

— Ладно, — неохотно согласился Лжеорье. — Будь, что будет. В другой раз головой буду думать...

— Это если тебе ее не отрубят, — подтвердил варвар.

И кавалькада направилась на поиски Доверналя по прозвищу "Пивная Бочка".

Глава IX.

Боресвета разбудил негромкий стук в дверь. Богатырь приподнялся, машинально ища рукоять меча. За окном — рассветный сумрак, самое начало дня. Стук повторился, Боресвет поморщился. Выспаться сегодня явно не судьба, понял он.

— Войдите.

Дверь приоткрылась, появилась чья-то голова. В полумраке было тяжело рассмотреть, чья именно.

— Вы уже проснулись, сударь? — поинтересовалась голова голосом хозяина замка. — Лошади оседланы, дорожные припасы собраны. Не изволите ли позавтракать на дорогу?

— Обязательно, — Боресвет почувствовал, что не так уж ему хочется спать. Не настолько сильно, чтобы отказаться от завтрака. — А Бол что? Неужто проснулся уже?

— Ему что, он птаха ранняя, — ответил барон.

— Петух? — понимающе переспросил Боресвет.

— Жаворонок, скорее, — пояснил хозяин замка. — Ну, Вы же знаете, сударь, бывают совы и жаворонки...

— Петухи тоже бывают, — блеснул познаниями богатырь. — И еще эти...дятлы. Но Бол — пацан с понятием, уж никак не дятел. Хотя порой кого хочешь задолбает.

— Он такой, — с гордостью согласился барон. — Сударь, не буду Вам мешать совершать утренний моцион. Слуги сейчас принесут сосуд для омовения. Я же, с вашего позволения, буду ждать Вас в трапезной.

Боресвет потянулся за одеждой. Обещанные слуги, пыхтя, принесли здоровенный чан. Боресвет скептически посмотрел на него, зачерпнул воды, пригладил мокрой рукой волосы. Нашарил у изголовья кровати кувшин с пивом, сделал большой глоток. Вчера вечером праздновали снятие осады, легли поздно. Боресвет сделал еще глоток, вытер тыльной стороной ладони усы. Собственно, утренний моцион можно считать законченным.

Боресвет, не торопясь, оделся, подпоясался мечом. Кольчугу одевать не стал — успеется еще, за завтраком, небось, не зарежут.

Многолюдное семейством Даралов было представлено самим бароном и, естественно, Болом. Остальные, очевидно, предпочитали вставать не так рано. Или еще не пришли в себя после вчерашнего празднования.

Бол сонно ковырял яичницу с ветчиной. Боресвет сел на свое место, налил из пузатого кувшина пива, сдул пену, шумно отхлебнул.

— Может, винца? — робко поинтересовался барон.

— Поздно, — ответил богатырь. — Ваше здоровье, отец!

— За тебя, батя, — поддержал Бол.

Барон со вздохом налил себе вина, медленно пригубил. Боресвет осушил кружку, налил новую и приступил к уничтожению яичницы.

— Вы там поосторожнее, — в голосе Дарала звучала искренняя забота. — На рожон не лезьте. Я понимаю, миссия Короны, но все-таки поаккуратнее, ладно?

— Обещаю! Все будет хорошо, батя. Боресвет за мной присмотрит.

— Только и надежды, — барон умоляюще посмотрел на богатыря, тому сразу стало неловко.

— В натуре, не дергайся, отец, — неуклюже сказал он. — Все путем будет, стеклянно говорю. Ну, вышибем мозги паре-тройке козлов, фигня делов-то.

— Козлы меня особо не волнуют, — отмахнулся барон. — У них и мозгов-то... на жаркое даже не хватит. Меня другое волнует. Это поручение ваше...опасно?

— Ну... — осторожно замолчал Боресвет. Сам он таковым его не считал. Подумаешь, найти девку и топор из нее сделать! Делов-то на медяшку. Но, с другой стороны, он ведь и с некромантом биться не планировал, и в клетке сидеть не собирался.

— Жизнь вообще опасная штука! — выпалил он. — А свежий воздух полезен для здоровья.

Барон задумчиво почесал подбородок.

— В чем-то Вы правы, сударь, — сказал он. — Да и потом, он мальчик уже взрослый. Хотя, сказать по-правде, мне было бы куда спокойнее, учись он в Школе Мастера Лура.

— Батя, я ж тебе говорил уже, закрыта школа, — отозвался Бол добродушно. — Хватит мне уж лекции читать. Кстати, до Учителя тебе в этом смысле далеко. Что с тобой случилось такое? Ты стал занудой, честное слово.

— А ты мог бы быть и повежливей, — недовольно хмыкнул барон. — Ладно, закрыли тему. Хочу сделать тебе подарок в дорогу.

— Это какой же? — тут же заинтересовался Бол. — Фамильный меч? Или кольчужные лапти?

— Тапочки фамильные, — хмыкнул барон.

— Белого цвета, — подхватил Боресвет. — В натуре, ценный подарочек.

— Тьфу на вас! — вскипел барон. — Дадут в этом замке мне слово сказать, или нет?

— Ладно батя, говори, — разрешил Бол.

— Спасибо, — едко ответил барон и продолжил. — Вот вещь, которая досталась мне от славных предков и которая наверняка пригодится тебе в дороге, сын.

С этими словами Дарал выложил прямо на стол дивной работы пояс.

Бол и Боресвет дружно склонились над подарком, с интересом его разглядывая.

— И с какого бомжа ты его снял? — поинтересовался, наконец Бол.

— Сам ты...! — обиделся барон. — Пояс сей — достояние наших славных предков, среди коих попадались и могучие чародеи. Вот один из них, Брадобрант именем, добыл эту реликвию в дальних и опасных странствиях и сохранил для благодарных потомков. Сиречь для тебя, олух, хотя благодарности твоей я как-то не наблюдаю. Так вот, пояс сей — не простой. Обладает вещица эта некими магическими свойствами...

— Какими? — жадно спросил Бол, новым взглядом лаская бесценный раритет.

— Я тебе что, колдун? — удивился барон. — Кто из нас магии учился, ты или я, в конце концов?

— А тебе предки что, не сказали? — в свою очередь, удивился Бол.

— Магов в нашей семье давно уже не было, — пояснил барон Лентон. — какими свойствами пояс сей обладает, давно забыли. Это предстоит выяснить тебе.

— Только не в дороге, — поспешно возразил Боресвет. — Вот вернется в замок, тогда и...

— Хорошо, хорошо, — нетерпеливо отмахнулся Бол. — Интересно, а с чего это ты, батя, мне эту игрушку презентовал?

— Из-за твоей сестры, — сознался барон. — Я случайно проболтался Адель про магический пояс в сокровищнице, и с тех пор она не оставляет попыток его заполучить. У тебя хоть какие-то навыки есть, спасибо Мастеру Луру, а у нее? Сожжет еще замок, чего доброго, или кого-нибудь заколдует. Блин его знает, на что этот пояс способен... а вот на что Адель способна, я как раз представляю. Вчера вот стащила у матери семиградскую помаду. Как она ее отыскала, ума не приложу. И, главное — зачем? Из любопытства, разве что? В этом она даже тебя, сынок, за пояс заткнет.

— Кому-то понравиться хотела, — хихикнул Бол. — Выросла сестренка, оказывается...

— Любопытнее Бола? — не поверил Боресвет.

— Точно тебе говорю, — подтвердил Бол. — У близняшки дурацкая привычка совать нос, куда не надо. И заслуженно по нему получать.

— И способности у нее есть к магии, — продолжал барон. — Собирался ее даже отдать на обучение, а тут как раз Сугудай к власти пришел. Тут уж не до магии стало...

Да уж, за свое недолгое правление Сугудай запугал оставшихся магов до несварения желудка. Что уж говорить о тех, кто только еще собирался вступить на нелегкий и, как выяснилось, донельзя опасный путь чародея! Долго еще будет аукаться отечественной магии сугудаевы проделки!

— А что, инструкции по применению к этому памятнику древней магии не прилагается? — поинтересовался Боресвет. — Нет, я в натуре, все понимаю, волхвы в роду перемерли, новых не народилось, а остальные блин забили на все, но хоть децил могли бы записать для памяти?

— А ведь точно! — Барон в волнении вскочил со стула и заходил по зале. — Есть заметки Брадобарта, и наверняка что-то по этому поводу имеется! Ну-ка, ребята, предлагаю проследовать в библиотеку для вдумчивого изучения первоисточника.

— Вдумчивого — это как? — вполголоса поинтересовался Боресвет у Бола.

— Не знаю, — так же негромко ответил тот. — Нам это на следующем курсе должны были читать.

Библиотека Боресвета поразила. Он молча ходил вдоль длинных запыленных стеллажей, благоговейно касаясь древних переплетов. Бол с удивлением наблюдал за погрузившимся в задумчивость богатырем. Таким Боресвета он еще не видел.

— Может почитать чего возьмешь в дорогу? — предложил, наконец, он.

— С ума свихнулся? — очнулся богатырь. — Читать, сидя на спине лошади? Благодарю покорно, но, в натуре, воздержусь. Так и навернуться, к Блину, можно!

— Запросто, — подтвердил хозяин замка.

Боресвет еще раз провел пальцем по корешкам книг.

— Столько стихов, — пожаловался он. — А наших, гардарикских поэтов, ни одного нет.

— У вас там и поэты есть? — изумился Бол.

— У нас каждый третий стихи складывает, — с гордостью объявил голунянин. — Уже, в натуре, все склады забиты. А каждый четвертый из них — хорошие стихи. А каждый пятый из тех, что хорошие ваяют — талантлив. А каждый десятый из талантливых — просто гений, Блин!

— Отчего же мы ничего о гардарикских поэтов не читали? — поинтересовался барон.

— Потому что они не печатаются, в натуре, — пояснил Боресвет. — Типа, скромные, Блин. О, а вот зато сказки гардарикские! Ну-ка, посмотрим... Что за чушь? "Налево пойдешь — коня потеряешь". Конь, чай, не иголка, хрен ты его потеряешь. Или вот еще... "Гей же ты еси, добрый молодец!" Да за такое на месте прибить надо! Доброго молодца ни за хвост собачий геем обозвать!

— Где? — поинтересовался Бол. — А... так это же опечатка! Видишь, сноска? Правильно читать — "гой".

— За такие опечатки убивать надо, — пробасил Боресвет, ставя книгу обратно на полку.

Барон внимательно осматривал переплет каждой книги, недовольно качал головой и что-то бурчал себе под нос.

— Одна беллетристика, Блин, — посетовал он. — Что-то серьезных книг я в этом помещении не наблюдаю. Спасибо моим потомкам, забили лучшие полки всяким хламом.

— Ты, батя, просто отстал от жизни, — заступился за свое поколение Бол. У богатыря создалось впечатление, что драконья доля этих книг была им установлена на полки самолично или с помощью любимой сестрицы.

— То есть, книги здесь нет? — уточнил богатырь.

— Можно в хранилище посмотреть, — предложил барон. — Куда-то эти поганцы должны были ее деть?

— Наверняка в хранилище, — подтвердил Бол и, бросив на отца быстрый опасливый взгляд, добавил:

— То есть, я так полагаю, что должна.

Хранилище оказалось за стеной библиотеки. Барон, долго подбирал нужный ключ, поминая ежесекундно Блина и его тетушку. Наконец, замок поддался на уговоры очередного ключа и с противным скрежетом открылся. Барон утер со лба пот и отворил дверь.

Боресвет всегда полагал, что его невозможно шокировать отсутствием порядка. Наивный голунский юноша! Такого бардака он даже представить себе не мог. Хранилище напоминало свалку всяких вещей разной степени нужности. Насчет чистоты же, свиньи из деревенского хлева в данном помещении жить бы категорически отказались. Если б, конечно, хозяину их пришло в голову поинтересоваться свиным мнением.