— Да нет же, — ощутив, как загорелись щеки, уже почти привычно спрятала лицо у него на груди, — просто мне надо знать, куда дальше.
— А что бы ты хотела? — он погладил её по голове, и оказалось, что это тоже очень приятно, она даже дыхание задержала.
— Не придумала еще... Надо слетать в Лавровку, но там все уничтожено...
— Знаю, — тихо сказал он. — Может, тогда ко мне сначала? Дом, правда, еще не достроен, но жить уже можно. А там решим?
— Да, — вздохнула она благодарно. — Скажи только где, я на параплане...
— Нет уж, не скажу. Сам за тобой приеду, поняла? И никакой самодеятельности.
— Но я же...
— Обещай!
— Ладно, — буркнула Маруся недовольно, потому что он перестал её гладить. — Буду сидеть на крылечке школы и ждать тебя.
— Вот и умница. Правильно. — Он чмокнул ее в нос. — Пойдем, у меня для тебя ещё сюрприз есть.
— Ещё? — Удивилась девушка, и уточнила: — такой же, как джакузи и корова?
Настало время капитана удивляться.
— Как ты сказала? Джакузи и корова?
— Да-а-а. А это что, не ты?
— Вот по дороге и расскажешь!
* * *
Про джакузи даже весело получилось, непонятно только, почему капитан не улыбался. А когда дошла до истории с коровой, то сама замолчала, почувствовав ком в горле. У них дома была почти такая же...
— Поня-а-атно, — протянул капитан странным голосом. — Будет им джакузи!
— Кому? — она постаралась отогнать грустные мысли, тряхнув головой. — А хочешь, покажу? Она у нас в бане. Правда, там всегда очередь. Но вдруг...
— Тебе же не понравилось?
— Нее, не так. Просто на озере привычней. А это как... Как другая жизнь. Ну, не знаю. А там еще пузырьки щекотятся.
— Как, как? — он снова широко улыбался, и она обрадовалась.
— Ну так, по всему телу. Я еще испугалась сначала.
Он вдруг глубоко вздохнул и заговорил о другом:
— Ты ведь сейчас никуда бежать не должна?
— Нее. Только вечером директор зачем-то собирает. Надо в семь часов быть в главном зале. Но я могу не ходить — Стебелёк мне потом всё расскажет.
— Да нет, сходи, — капитан остановился и вздохнул. — Понимаешь, Марусь, я ведь ненадолго. Через полчаса коптер меня заберет.
— Понимаю.
— Ну-ну, не сердись. Эй, посмотри на меня.
— Не сержусь я. У тебя дел, наверное, много, да?
— Точно. С трудом вырвался.
— И ждут уже, и так задержался? — продолжила она развивать свою мысль.
— Да-а, — ответил он осторожно.
— И проблем всяких много, не знаешь, как все успеть.
— Верно.
От его пристального взгляда стало не по себе, но всё равно договорила:
— А тут еще какую-то малявку целый час ждать пришлось, да еще потом развлекать.
— Та-а-к, — протянул он. — Понятно.
И от его тона оставалось только втянуть голову в плечи, уже жалея о сказанном.
— Похоже, я что-то упустил. Да, Маруся?
— Нет, я не то хотела сказать...
— Всё ты правильно сказала, — с досадой перебил он. — Только вот в одном не права. Ты для меня не малявка, а самый дорогой человек. Так уж вышло. И что там час! Я ждать готов, сколько потребуется. Хоть два года, хоть пять, как решишь.
— Пять? — переспросила она, чувствуя, как от счастья закружилась голова.
— Э-э. Это я для примера, — пробормотал он. — Хватит и двух, как считаешь?
— А говорил, что десять дней, — улыбнулась она. Обида уже куда-то исчезла, и непонятно было, что на неё нашло.
— Марусь, тебе никто не говорил, что ты очень коварная маленькая женщина?
Он вдруг подхватил её за бедра и поднял вверх. Так что теперь она смотрела на него сверху вниз, опираясь о широкие плечи.
— Нее. Я не коварная. Я одинокая.
Она улыбнулась, чтоб он не подумал, что она серьезно.
Но он, видимо, всё равно так подумал, потому что сам сразу улыбаться перестал и опустил её на землю.
— Ты сюрприз вообще хочешь, или так и будем стоять посреди леса?
— Хотела, и получила уже.
— Да?
— Ты ведь приехал!
С минуту он смотрел на неё, будто заново увидел. А Маруся пожалела, что не взяла у Нах-Наха шлем. Потому что её Василий сейчас гораздо красивее, чем на той фотке. И совсем не готова оказалась к тому, что её снова поцелуют, да ещё так, словно капитан торопился очень, или сердился. Так, что она забыла даже, где находится, а потом пыталась отдышаться на ходу, когда он уже молча повел её к школе.
И первый, кого встретили, был Мишка Власов. Увидел их, посмотрел круглыми глазами, развернулся резко и зашагал прочь.
— Твой приятель? — поинтересовался капитан.
— Одноклассник, — буркнула Маруся. — Не знаю, чего это с ним.
— Не знаешь? — хмыкнул Савельев.
— Ты сюрприз обещал, — напомнила она быстро.
— А говорила — не надо.
— Я так не говорила!
— Шучу я, пошли.
Сюрприз заставил её взвизгнуть совсем как городскую, и броситься капитану на шею. Тот с радостью её поймал и поинтересовался:
— Ты рада?
— Ага, ага, только поставь меня. А как его зовут?
— Её, это девочка. Как назовёшь, так и будут звать, месяца еще нет.
— А как ты нашёл такое чудо? Это ведь... Их и нет почти на Прерии. И дорогущие.
— Чего не сделаешь ради любимой женщины, — пробормотал капитан. — Только может, я заберу её? Будет ждать тебя дома...
— Нет! — Маруся прижимала совершенно белого щеночка к груди и мотала головой. — Нет, пусть будет со мной. Пожа-алуйста, Вась! Я справлюсь. Я у Нах-Наха посоветуюсь!
— Ну, если у Нах-Наха... Проводишь хоть до коптера?
Они вышли из сарая, куда привел её Савельев за сюрпризом, и направились к снова стоящему на парковочной площадке коптеру. Народу в школьном дворе было уже много, видно закончились уроки у младших, но Маруся никого не замечала. Прижимая к груди теплый белый комочек, шла рядом с капитаном совершенно обалдевшая от счастья.
Когда он уже собирался залезть в кабину, и повернулся, чтобы попрощаться, Маруся всё-таки не сдержалась. Теперь-то можно.
— У меня сегодня день рождения!
— Знаю, — спокойно кивнул он. И на её изумленный взгляд, усмехнулся: — Черкесова Мария Романовна, неужели вы думаете, что разведчик не сможет добыть такой пустяковой информации, как дата вашего рождения?
Погладил по голове, как маленькую, и залез внутрь коптера. Пришлось срочно отбегать и смотреть, как взлетает вертушка.
— Ну и как назовешь? — знакомый голос раздался совсем рядом, когда коптер уже превратился в точку на горизонте.
— А-а, Нах-Нах! Ты чего это здесь делаешь?
— Да так, урок вот прогулял. Мелкая теперь убьет. Так как назовешь?
Маруся окинула его подозрительным взглядом:
— Чтоб ты прогулял урок?! Чем занимался?
— Да так, неспокойно со зверьем за периметром школы. Козу вон задрали прошлой ночью.
Маруся вдруг покраснела и сердито поглядела на парня, не забывая, однако, гладить спящего на руках щенка.
— Следил, выходит?
— Да я и не видел ничего. Почти, — Федька ухмыльнулся и поспешно отступил на пару шагов. — Я ж не на вас смотрел, а вокруг. А то идёте, ничего не видите и не слышите.
— Если кому-нибудь скажешь...
— Марусь, ты оглянись. Вас уже вся школа увидела.
Она послушно оглянулась, и тяжело вздохнула:
— Да уж.
— Так как назовешь? Поженим их потом с Фагором?
— Дурак, она маленькая еще. И не торопи, я еще не придумала. Ты мне лучше скажи, чем кормить её. И убери своего любопытного пса! Отстань, Фагор!
Глава 18. Возвращение в город.
Последнюю четверть учебного года Нах-Нах делал детскую кроватку. Мелкая его об этом попросила. Вообще-то устройство нехитрое, если кто хоть немного умеет работать с деревом и способен пользоваться немудрёными столярными инструментами. Учитель труда на высказанное пожелание откликнулся адекватно — с материалами, крепежом и прочим — никаких проблем не было. А, если действовать продуманно и старательно... получилось всё равно только с третьего раза, и то в значительной мере благодаря Ёжику, который хоть и парой лет моложе, зато с детства возле лодок — вот он-то и приходил помогать своему другу. Всё-таки, как ни крути, навыка у Федьки было маловато.
Разумеется, о том, что он делает и для кого, знали все, и немало придирчивых взглядов ощупало Нинкину фигурку на предмет, а не собирается ли она друга своего сделать папой? Похоже, последний акт мести одноклассницам за осеннюю подставу был проведён по всем правилам. Хотя, матрасик принесла Стебелёк — сама сделала. Потом это, дополнилось комплектом пелёнок-распашонок-ползунков, изготовленных уже собственноручно Мелкой — вот уж подружки передумали всякого, когда она это шила у них на глазах.
Конечный результат — кроватку, набитую детским приданым — перед отъездом на каникулы перетащили к Бероевым, и сразу всё встало на свои места. Дара Руслановна как раз дохаживала последний месяц. Или предпоследний — Федька такие тонкости на глаз оценивать не умеет — большой живот, он и есть большой живот.
Потом — короткие сборы, прощание с друзьями и утренний бросок через лес на взлётно-посадочную полосу. Пузатому транспортнику отсюда около двух часов до Ново-Плесецка. Толпа школяров — в основном городские, вывалила по аппарели на бетон столичного аэродрома задолго до полудня. Фагор неохотно взялся на поводок, а Мелкая выглядела слегка встревоженной.
Многих ребят встречали. Иных даже с машинами. Но ни за кем, кроме Нах-Наха не прибыли на белом бронетранспортёре. Хотел броситься на грудь отцу, даже подбежал радостно, как без малого год назад на Земле... и остановился в нерешительности — что-то не так.
— Ну и вымахал ты, верста коломенская. Это ж сколько в тебе росту нынче? — обнялись без вешания на шею, похлопав друг друга по спине. — А вас, сударыня, почту за честь видеть гостьей в нашем доме, — это уже Нинке предназначена самая изысканная офицерская галантность.
— Как ма себя чувствует? — Федька сократил слово "мачеха" до двух букв, и уже давно так к ней обращается, когда случается переговорить через визоры. Лена не возражает, а ему, почему-то, приятно. Отцу же, похоже, и вовсе нет до этого дела.
— Кажется, она немного перехаживает, — озадачился отец. — Хотя, пока в пределах обычного разброса. И, ты знаешь, у нас ведь будет двойня.
— Знаю. Она мне уже хвасталась. И сказала, что мальчик и девочка.
Доехали быстро. Расстояния тут невелики. Конечно, первыми гостей встретили собаки — Мангул строго взрыкнул на Фагора, показывая, кто тут хозяин, а Патри облизала Федьку. На Нинку они покосились недоверчиво, но "ничего не сказали". На террасе был накрыт горячий прерианский завтрак — обязательная каша с подвяленными фруктами, твёрдый сыр, мягкое масло и пушистый белый хлеб. Растолстевшая Леночка выглядела безоблачно, весело и непринуждённо отправив "мальчиков" мыть руки.
За едой Федька откровенно хвастался своими успехами в математике и физике — в этих предметах он действительно чувствовал себя уверенно. А потом папина жена посмотрела смущённо и тихонько охнула:
— Наконец-то, — сказала она с лёгкой улыбкой на лице. — Поехали, Кирюша. Нам пора.
* * *
Папа увёз мачеху в родильный дом, а Федька принялся осматриваться в доме, таская подругу повсюду за собой. В общем-то, ничего здесь особенно не изменилось, если не считать появления в одном из шкафов достаточно большого количества детских вещичек. Мелкая, кстати, придирчиво их перебрала, после чего вернула на место, ничего не сказав. Она сегодня выглядела задумчиво.
Заглянула и в хозяйскую спальню, а потом долго проверяла чуланы и кладовочки. Слазила на чердак, антресоли и в гараж.
Отец вернулся озабоченным:
— Акушерка велела, чтобы раньше вечера не трезвонили — не быстрое это дело, говорит. Приказано позвонить в шесть.
После этого папа слонялся по дому, готовил обед, дав сбежать борщу и обуглив отбивные. Федька отскабливал сковородку и наблюдал за подругой — давно не видел он её такой... насторожившейся. Буквально в первые дни знакомства она демонстрировала столь же высокую степень сосредоточенности и собранности. Потом это уже не было заметно так ярко.
День прошёл в бестолковой беспредметной суете, мытье посуды и кухонной плиты, разговорах ни о чём, кормлении собак, и ещё Фагора прогуляли по тихим "задним" улицам. Пса смущал поводок — то есть он не пытался вырваться, но вид имел оскорблённый и недоуменно поглядывал на хозяина. Встретившегося мегакота собака заинтересовала — папа рассказал, что два или три прайда заходят в город и даже ловят грызунов, хотя многие люди опасаются этих сильных хищников. Другое дело — детишки, если улучат момент, могут даже подойти, чтобы погладить "кису".
— Вижу тебя, — произнёс Федька настоящее приветствие на "моргалусе", переведённое визорами в последовательность вспышек фонариков подсветки.
— Вижу тебя, — ответил кот. — Новый волк, — кивнул он на собаку.
— Волк охотник, — поддержал беседу Нах-Нах. И добавил: — Короткая лапа, — демонстративно указав на поводок.
Кот приблизился к севшему около хозяйской ноги Фагору, и тело его, как-то задвигалось. А потом и пёс стал немного отвечать неуклюжими шевелениями.
— Пробуют жестами переговариваться, но что-то у них неважно получается, — заметила Мелкая.
— Верёвка, — вдруг перевели визоры, а морда кота потянулась к поводку. Фагор просительно заскулил.
— На охоту просишься? — полюбопытствовал мальчик и увидел столь интенсивное помахивание хвостом, что сомневаться в положительном ответе никто бы не стал.
— Охота, — снова проморгал кот.
— Одна охота, — Федька решил сразу ограничить длительность будущей прогулки своего четвероногого друга.
— Одна охота, — подтвердила приглашающая сторона.
— И ещё. По городу собаку полагается водить на поводке.
Ответный кивок.
— Тогда я провожу вас до периметра. Иначе некому будет отстегнуть карабин от ошейника.
Новый жест согласия.
Отсюда до проволочной изгороди, которой обнесён Ново-Плесецк, километра полтора. Считай — рукой подать. Так что обернулись быстро. Отец оттирал от пола в гараже разлитое масло, но огорчённым не выглядел — его занимали совершенно другие мысли.
О том, что у Федьки появились братик и сестричка сообщил радостный рёв папы около половины восьмого. Даже дед Степан, живущий по соседству, заглянул узнать, что тут такое стряслось. Вот его-то Мелкая и усадила на кухне за стол с осчастливленным родителем. Тут же появился коньяк и богатые закуски. Мужики поднимали тосты за новорожденных Алину и Дмитрия, за их матушку и батюшку, а ребята "понюхав пробку", то есть лизнув чисто символически, отправились на боковую.
Вообще-то Нинка, выбирая себе спальню, отдала предпочтение комнате с узкой койкой, из чего однозначно следовало — в гости к себе она никого не ждёт. Ну, понял, не дурак. Однако, вышло несколько иначе — Нах-Наха на его кровати подвинули, умостились рядышком и приступили... к допросу.
— У Лены ведь раньше не было деток?
— Наверно. Она же совсем молоденькая.
— Это у вас в городе она молоденькая, а у нас такие кобылицы уже имеют по двое-трое ребятишек. Да, не о том речь. Ты, Федька, скажи, может у вас тут бабушка есть, или тётушка, или в соседях опытная мамка?
