Дар под маской лжи

— Заходи, гостем будешь! — крикнул я ему.

Только зайди, и я сверну твою поганую шею.

— Я здесь постою, в последнее время ты преподносишь слишком много сюрпризов, — собеседник не спешил идти навстречу смерти. — Никто из господ не хочет рисковать своими способными, и выставлять их против тебя на арене. Так что по условиям турнира ты победил.

— Ты пришел выпустить меня?

— Не будь дураком! Такого ценного воина никто не отпустить! Тебя продадут горцам! — сказал способный и расхохотался. — Говорят у их вождя, есть дар подчинять живые существа. Скоро ты точно это узнаешь.

— Но ведь был уговор! Есть же правила, по которым я свободен! — проговорил я в растерянности.

Неужели все это зря? Мои победы на Арене, смерть Учителя, искалеченная психика!

— Мы пересмотрели правила, некоторые детали поменялись, ты сам в этом виноват. На Арену тебя привезли полудохлым рабом, тогда ты никому не был нужен, только если в качестве слуги, и то в основном это было нужно не хозяевам, а мне. Ты бы стал неплохим помощником в моих делах. А сейчас ты герой и каждая община мечтает заполучить такого умелого бойца, нам выгодней продать тебя, чем соблюсти никому не нужные правила и отпустить на свободу.

Как же мне хотелось растерзать эту мразь. Невольно я скользнул в поток будущего. Сквозь оконце в двери, я увидел, ухмыляющегося толстяка. Он стоял, опираясь спиной на стену. Над его кочаном, который он по незнанию называл головой, чадил факел. От увиденной картины мне пришла на ум одна забавная идея. Как раз проверю дар на полную его мощность. Я сосредоточился на факеле и постарался изменить его крепление, так, чтобы его больше ничто не удерживало от падения. До предела задействовав способность, я был вознагражден лишь шумом в ушах и громко бухающим сердцем, предвестником грядущего обморока. Спустя еще несколько секунд моих стараний, по глазам резануло нестерпимо яркой вспышкой, и я вывалился из транса. Один, два, три, четыре, пять... из-за двери раздался дикий вой, прозвучавший музыкой для моих ушей.

Прибежавшая охрана, принялась осматривать стонущего телепата, не делая попыток ему помочь. Лохматые надзиратели лишь о чем-то глубокомысленно перерыкивались глядя на тело толстяка. Я прислонился к окошку двери и увидел, что часть шеи и лица у телепата были сожжены. Мое настроение стремительно повысилось, я даже перестал думать о скором путешествии к новым хозяевам. С моими все возрастающими способностями, я чувствовал себя как никогда уверенно. Вновь открывшуюся грань дара, я назвал "воздействие".

Когда обожжённую тушку толстяка-телепата утащили, я сел на нары и начал размышлять о нем. Что движет такими людьми? Жажда власти? Жажда денег? Славы? Я знаю много персонажей подобных толстяку. Чего они хотят? Оказаться на троне и управлять жалкими рабами, копошащимися возле блистательной социальной лестницы? Кто-то честно зарабатывают свой хлеб, а они отбирают этот хлеб, обрекая на нищету обычных работяг. Как такие люди успокаивают свою совесть? Что они шепчут себе перед сном? Эх, есть же достойные представители рода человеческого, почему они не управляют нами? Наверно, потому что их меньшинство, а побеждает большинство.

Ладно, хватить философствовать, это все равно ничего не даст. Пора выполнить несколько упражнений на развитие физической силы. Пусть старик за все его хорошие дела повеселиться на небесах. Может даже забрать причитающихся мне красоток и мешок золота.

Часть III. Прогулка по острову.

Глава 1

На следующий день, двадцать человек вышли из ворот города агрессоров. Мне пришлось идти в середине колонны со связанными руками, хотели связать и ноги, но не нашлись добровольцы, желающие тащить мою тушу.

Горцы, как я узнал от выведшего меня из камеры друга Эрани, были людоедами, от этих знаний мне становилось как-то не по себе, если бы я не знал этого достоверно, то никогда бы не подумал, что идущие рядом со мной смеющиеся и улыбающиеся люди, могут сожрать себе подобного.

— Эй, друг, — окликнул меня, смутно знакомый бородатый воин. — Как тебя зовут?

— Невкусное Мясо, меня зовут!

Бородач весело расхохотался, толкнул рядом стоящего горца и пересказал ему шутку. Тот тоже заулыбался, повернулся ко мне и произнес:

— А на арене тебя прозвали "Головорез", за твою любовь к отрубанию голов!

А я и не знал, оказывается, у меня есть прозвище! Головорез Джо! Вроде звучит, могло быть и хуже, например "Теряющий Сознание" или что-то наподобие.

— Твоя не любовь к головам противников, что-то из детства? Тебя заставляли резать кур? — продолжил расспросы людоед.

— Просто так получалось, я не виноват, что соперники открывали горло, — попытался оправдаться я.

Репутация маньяка мне не нужна, это среди дикарей такая слава была бы кстати, а я хочу вернуться в Дантон, где собираюсь тихо-мирно существовать пока не найду способ покинуть остров.

— Как было на самом деле, никого не волнует, прозвище ты заработал, так что носи его с гордостью, — произнес воин пафосно.

— Почему вы ведете меня к своему вождю? Зачем я вам?

Надо получить информацию пока горцы в хорошем настроении.

— Наш вождь, собирает вокруг себя самых смелых и сильных воинов! Тебе оказана честь, войти в личный отряд вождя! — в глазах горца читалась зависть.

— А если я откажусь служить ему? Что тогда?

— Не откажешься, никто не смог отказаться, — произнес конвоир, усмехнувшись в бороду.

— Почему? — задал я вопрос.

— Доберемся, узнаешь, — отрезал, похоже, уставший от моих расспросов воин.

Вообще-то он производил впечатление человека любящего почесать языком. Наверно на завтрак съел, что-то не то или не того. Но это меня не остановило. Выждав некоторое время, я снова завел разговор.

— Послушай, ты вроде умный человек, — для начала я решил польстить самолюбию горца. — Лучше отпустите меня или у вас начнутся проблемы.

Я резко меняю тему, тем самым пытаюсь запугать людоеда, но добился лишь того, что второй раз рассмешить горца.

— Нет, вождь не прощает ошибок, он приказал привести победителя Арены и мы для этого все сделаем, — ответил бородач посерьезневшим голосом.

До самого вечера мы больше не разговаривали. Идя под охраной, я раз в десять минут проваливался в транс и смотрел будущее. Моя способность позволяла видеть уже на шесть секунд будущего, и это позволяло мне стать почти непобедимым воином на мечах, конечно, это не делало меня неуязвимым, особенно в те моменты, когда я по причине усталости не мог применить способность. Используя дар, я старался заметить опасные для отряда ситуации и подправить их так, что б они закончились летально для горцев. Напрямую воздействовать на предметы было очень сложно, после фокуса с факелом, я два часа не мог войти в транс, а уж какая боль разрывала мою голову, и как колотилось сердце, лучше не вспоминать, латентную же опасность при небольшом усилии с моей стороны можно превратить в реальную угрозу жизни. Очень не хватало развития дара, была бы хотя бы минута будущего, и половина конвоя была бы уже мертва. Решив подсчитать в уме, сколько же мне надо крови способных чтобы достичь минуты, я впал в ступор от получившейся цифры, при такой же тенденции развития дара как сейчас, мне нужно убить где-то чуть больше сотни способных.

— Охренеть, — вырвалось у меня невольно.

Пока я был погружен в свои мысли, наступило время привала и людоеды начали разбивать лагерь.

Рядом стоящий бородач среагировал на мое восклицание и спросил:

— Что охренеть?

— Ответь мне, носитель растительности на лице, сотня обладателей дара, это много?

— Нууу... — протянул горец, запустив пятерню в густую шевелюру, — это как посмотреть. Тебя для чего надо?

— Ну, раз уж мы почти братья по оружию, скажи мне, где обитает столько способных?

— У нас в горах даже больше найдется! Так что тебе будет с кем поговорить. Ты ведь из-за этого переживаешь?

— Да, да, именно это меня и тревожит.

Сообразительностью людоед явно не блистал, он даже не задался вопросом, зачем мне столько даровитых собеседников?

Тем временем бородатый, схватил за руку проходящего мимо соплеменника и что-то шепнул ему на ухо, стрельнув взглядом в мою сторону. В этот момент что-то щелкнуло у меня в голове, и я вспомнил, где его видел! Это он утащил Эрани из таверны! Не знаю, понял ли он кто я или нет, скорее всего, он пребывает в неведение относительно того, кто я есть на самом деле, все-таки я серьезно изменился с момента нашей встречи, отрасли, ужасно мешающие, волосы, да и лицо загрубело и приняло высокомерное выражение. Наверно, с перового взгляда меня и Сэмми не узнал бы, что уж там говорить про человека видевшего меня всего один раз в жизни.

— Слушай друг, пребывая на Арене, я несколько раз улавливай в разговорах агресс.... людей — вовремя исправился я, сами агрессоры таковыми себя не считали, — имя Эрани, не знаешь кто она?

— Странные вопросы ты задаешь, — ответил горец подозрительно глядя на меня.

— Так надо же путь скоротать, вот и поддерживаю разговор, — соврал я не слишком правдоподобно.

Может этот бородатый индюк поверит?

— Ну ладно, что уж. Эрани знают многие, кто с хорошей стороны, кто с плохой.

У меня неосознанно чуть не вырвался вопрос. Что собственно людоеды подразумевают под формулировкой, с плохой стороны?

— Но какой бы она не была, Эрани младшая дочь нашего вождя! — сказал бородач, как мне показалось со смущением.

Интересно, что его смутило?

— Расскажи мне о ней, я слышал она способная!

— Да, у нее есть дар, но она не использует его по назначению.

— Как это? — удивился я.

— Нам нельзя об этом говорить, но в горах об этом знает даже самый последний раб. Так что, если я расскажу тебе ее историю, это не будет считаться большим нарушением. Ведь так? — поведал мне горец заговорщицким шепотом.

— Да, конечно! — поддакнул я с энтузиазмом.

— Только ты поклянись, что никому не скажешь, откуда знаешь про Эрани!

— А как клясться?

Я действительно не знал, как клянутся на острове, а уж тем более как это делаю людоеды, может у них клятва начинается со слов "пусть я больше никогда не попробую человеческого мяса, если нарушу, сею...". Я с трудом подавил улыбку и принялся слушать горца.

— Поклянись жизнью, этого будет достаточно!

Еще бы этого было не достаточно, кроме жизни у меня ничего и нет.

— Клянусь жизнью, что никому не расскажу о том, откуда узнал историю Эрани.

Людоед удовлетворенно покивал головой и начал рассказывать:

— Эрани родилась уже на острове, а не попала сюда из другого мира. При рождении она унаследовала дар отца...

— А такое бывает, что бы дар перешел по наследству? — перебил я бородача ошеломленно, за все свои скитания по острову, не слышал о таком.

— Бывает. Но, во-первых — дар по наследству передается крайне редко, но уж если ребенок унаследовал способность, то его способность мощнее, чем у родителя. И во-вторых — любая женщина, попавшая сюда, за всю свою жизнь может родить только одного, максимум двух детей, это явления связывают с влиянием острова.

Я слушал горца с открытым ртом и вспоминал своего товарища. Вот так Док подцепил себе подружку.

— Все, я понял, продолжай рассказывать, — поторопил я вдруг остановившегося людоеда.

— Что за разговоры с пленником??? — раздался за моей спиной могучий рев.

Если бы медведя научили говорить по-человечески, то он бы делал это примерно так же. Даже охраняющие ворота Дантона потомки косолапых, делали это интеллигентней. Подскочив от неожиданности, я стремительно обернулся и увидел горца. Он едва доставал мне макушкой до груди. Наверно, природа решила смягчить недостаток его роста и подарила ему громовой голос.

— Кто здесь? — крикнул я, смотря поверх головы коротышки и делая вид, что не замечаю его.

— Вздумал шутить надо мной? — спросил горец звенящим от гнева голосом, вытянувшись во весь свой невеликий рост.

— Ох! Вот вы где! Извините, что сразу не заметил, а то если бы вы не заголосили, мог ведь и наступить! Отскребай вас потом от подошвы ботинка!

Со стороны бородача раздалось какое-то бульканье, дрожащим от страха голосом он произнес:

— Капитан, пленник попросил воды, вот я и заговорил с ним!

Нашел, что соврать перепуганный людоед.

— А где чашка? — проревел карапуз.

Мои подначки капитан высокомерно проигнорировал, только бросил на меня уничижительный взгляд, в котором читалось, будь у меня дыба... или где там людоеды пытают пленников.

Чашки не было. Бородач явно ляпнул первое, что пришло в голову. Он даже не потрудился подумать над правдоподобностью лжи и теперь умоляюще смотрел на меня.

— Я из рук пил! Вот этот, — ткнул я пальцем в разговорчивого горца, кстати, надо бы узнать, как его кличут, — побоялся давать мне свою тару, мол, вдруг я болен? На что я ему отвечаю, наливай в руки скоти... то есть многоуважаемый житель гор. Вот так и получилось, что чашки нет!

Я закончил монолог и вытер выступивший от усердия на лбу пот, а затем победно посмотрел на людоедов. Горцы же ответили мне совершенно разными минами на лице, бородач чуть не прослезился от благодарности, а вот в глазах капитана я уловил тень сомнения, которая впрочем быстро испарилась, после того как он перевел свой взгляд на подчиненного. Этот и не такое натворит, читалось на его лице.

— Хм, ладно, иди, но если еще раз... — угрожающе проговорил капитан, обращаясь к бородатому.

— Я понял, — произнес горец, усердно кивая головой.

— А ты, если будешь меня высмеивать...

Капитан сердито насупил брови. Судя по задумчивому виду, он придумывал достойную меня кару.

— Ииии??? Продолжайте-продолжайте, у вас очень хорошо получаются длинные речи! Вы, наверное, подрабатываете дипломатом у вождя горцев?

— В общем, я тебе отомщу! — закончил коротышка, так и не придумав мне наказания.

— Ого! Страшно, аж жуть берет! Наверно в тапочки мне нагадите?

Лицо капитана покраснело от гнева, он набрал слюны и смачно плюнул в мою сторону, к его величайшему огорчению снаряд не долетел до отпрыгнувшей цели.

— Силенок не хватило? — спросил я. — Мне мама в детстве говорила, что если я хочу быть большим и сильным, то надо выходить из комнаты и знакомиться с девочками.

Капитан молча буравил меня ненавидящим взглядом.

— Ты знаешь, кто такие девочки? — уточнил я с сомнением в голосе.

По цвету кожи людоед уже мог сравниться, с ярко красным овощем произрастаем на острове и как я ранее узнал от Луция называемым "томат".

— Если бы мне не запретили причинять вред победителю Арены, то я бы... — задыхаясь от гнева, горец начал перечислять все, что могла выдумать его больная фантазия.

— И это все? — задал я вопрос, как только иссяк словарный запас капитана. — Не впечатлил! Вот моя соседка сверху, когда приходил ее пьяный муж, вот она да! Как наобещает, что с ним сделает, если он еще хоть раз напьётся, вся улица приходила послушать! Мастерица красного словца! Поучиться бы тебе у нее, глядишь и подрос бы в непечатной лексике!