Прикладная Эфировигация

— Это — не благодарность за спасение, Алсиндзир, — противоречиво принимая позу отрицания, произнёс Жалящий Скорпион. — Вам нужно оружие для средней дистанции.

Мои пальцы сомкнулись на рукояти туелиана.

— Я понял тебя, Мотрандир, — склоняю голову в жесте принятия скрытого смысла.

Аспектный Воин благодарно-облегчённо кивает и легко спрыгивает с края кокпита на палубу ангара.

— Познавательно, —доносится от задумчивого пилота истребителя.

— И удивительно, — добавляю вслух, — Воины Аспекта редко решают выразить благодарность таким как я.

— Быть может, в этот раз действительно виновата необходимость, — хмыкнул пилот, распространяя по кокпиту эмоцию сарказма.

Хотя я и не понял, в чём он заключается, но всё равно выразил согласие ответной эмоцией. Просто чтобы закруглить разговор.

Глядя сквозь сомкнувшуюся психокость кокпита на окутанного психической тенью Жалящего Скорпиона, я раздумывал, куда бы подвесить туелиан, чтобы его можно было уверенно и быстро выхватить. В конце концов, Аспектный Воин абсолютно прав — оружие для средней дистанции нужно, раз уж я не могу метать призрачные клинки.

Сзади, на пояснице, пожалуй, будет в самый раз.

Когда психокость доспеха обхватила туелиан, надёжно фиксируя, словно они были созданы единым целым, и вместе с тем обеспечивая возможность мгновенно выхватить оружие, Жалящий Скорпион уже растворился в окрестностях ангара. И лишь опустившаяся десантная аппарель одного из Волновых Змеев намекала, куда он на самом деле исчез.

— Мы близко, — произнёс Симтариан, чьи пальцы расслабленно лежали на психоинтерфейсе истребителя. — Вот-вот начнётся.

Выразив благодарность краткой эмоцией, я последовал примеру пилота, касаясь разума Совёнка. Истребитель с готовностью раскрылся, сплетаясь со мной и пилотом в единое существо. И я-демоноубийца, временно ставший мною-истребителем, заскользил по Бесконечному Круговороту корабля дальше, к сенсорам, чтобы посмотреть за ходом происходящего снаружи, и разум корабля беспрепятственно допускает подобную вольность. Удар сердца — и вот я уже вижу и ощущаю окружающую пустоту словно собственными чувствами. Нет, даже острее, чем собственными чувствами — я могу дотянуться взглядом до ближайших звёзд, разглядеть в мельчайших деталях проносящийся мимо на огромной скорости астероид или взглянуть ещё дальше, на едва заметный среди звёзд боевой корабль мон'кей.

Мы до сих пор затруднялись с его классификацией, ведь вопреки привычной уже гигантомании имперцев, этот корабль был даже меньше нашего. А ведь Пустотные Охотники — одни из самых маленьких кораблей нашего флота. Особенно в сравнении с Пустотными Бродягами, или, тем более, с Дланью Кхейна.

«В рубку корабля направляется ещё один мон'кей. Предположительно, щитовик по сигнатуре рисунка души.»

«Перетянули с ожиданием идеального момента», — доносится недовольная мысль капитана.

Одновременно, Транис-капитан принимает решение ускориться. И одновременно же, сама полностью переплетает свой разум с кораблём.

Эфирные паруса слегка изменяют наклон, принимая боевое положение, в то время как из Бесконечного Круговорота корабля разом поступает утроенный поток энергии на гравитационный двигатель. Гравитационные компенсаторы с лёгкостью проглатывают утроенное ускорение, но теперь голополя не в состоянии полностью скрыть корабль от обнаружения и потому проекторы переключаются из режима вывернутой голографии невидимости на создание голографических копий корабля, устремляющихся вперёд, окружающих корабль мон'кей со всех сторон подобно стае голодных касаток, догнавших раненого кита.

Объединив разумы экипажа и корабля в Бесконечном Круговороте, мы все — даже я, всего лишь груз в кокпите Ночекрыла, даже Аспектные Воины в брюхе Волнового Змея — все стали единым боеготовым организмом. Не потеряв, впрочем, собственной воли и личности. Мы стали едины разумом, волей, но ими же мы были разделены. Меня всегда восхищало и даже радовало это состояние единого, готового к бою организма, в котором каждый остаётся собой, но каждый идеально знает свою роль и своё место в предстоящем бою. И, как сейчас, мне иногда приходится прикладывать некоторое усилие, чтобы унять свои восторги и сосредоточиться на грядущем бою.

Иногда отсутствие Маски Кхейна кажется чрезвычайно неудобным.

К счастью, я мог с этим быстро справиться. Когда мы приблизились к кораблю мон'кей меньше, чем на лигу, на расстояние с которого могли вести огонь с ювелирной точностью, а не просто на уничтожение, мой разум уже был собран и готов к бою, как и подобает демоноубийце.

Обходя мон'кей по широкой дуге, мы заходили их кораблю прямо под брюхо, выходя на идеальный для нас ракурс стрельбы. Лишённый всякой защиты от ментального сканирования, корабль мон'кей позволял нам видеть его буквально насквозь. Видеть, как находящиеся в рубке корабля офицеры испугались, но взяли себя в руки и приготовились к бою. Видеть, как отобранная у энергетического ядра корабля психическая энергия была перенаправлена, чтобы втрое укрепить псевдоматериальный психоэнергитеческий барьер вокруг корабля. Видеть, как ещё большее количество энергии, взятой из ядра, было направлено на формирования знакомых уже взрывных сфер.

Видеть и своевременно реагировать.

Сотканные из голополей копии нашего корабля, ничем, кроме физической материальности, не отличимые от нас самих, буквально замельтешили почти вплотную к мон'кей, загораживая своими иллюзорными корпусами нас настоящих, окутанных к тому же вывернутыми, маскирующими голополями. Среди облака ложных псевдоматериальных элдарский кораблей, для всех известных систем и способов сканирования мы выглядели точно такой же ложной и псевдоматериальной целью. Голополя имитировали даже гравитационное противодействие, свойственное двигателю нашего корабля.

Конечно, оставался шанс, что мон'кей при атаке попадут по нам случайно. Можно было избежать и его, до последнего удара сердца крадясь под прикрытием голополей абсолютно незамеченными. Но капитан решила иначе, и весь экипаж мгновенно сменил тактику боя.

В любом случае, реализовать свой крошечный шанс попасть по нам мон'кей просто не успели. Сплетённые разумы команды и корабля идеально точно подвели нас в лучшую для точного выстрела позицию, и выстрел последовал без промедления, как не медлит Аспектный Воин, стреляя и двигаясь одновременно.

Бесконечный Круговорот вытолкнул из себя энергию, достаточную чтобы зажечь в пустоте десятки крошечных солнц, и вся эта энергия была тщательно собрана на кристаллах-фокусировщиках орудийной батареи главного калибра корабля, чтобы серией импульсов разрушительного концентрированного света сфокусироваться сначала на хлипкой психоэнергитической броне корабля мон'кей, а затем и на ещё более хлипкой броне материальной. И дальше, вглубь корабля, прошивая переборки навылет, словно плоть крошечной землеройки сюрикеном из туелиана в упор. Впрочем, излишков энергии не было. Выстрел был рассчитан с точностью, чтобы не повторить судьбу предыдущего корабля мон'кей, поэтому концентрированный свет даже не покинул всё ещё держущуюся психоэнергитескую защиту корабля пиратов, расплескавшись о щит с внутренней стороны.

Главное было сделано — в корабле мон'кей был пробит широкий коридор, достаточный для прохода Волнового Змея, и тем же выстрелом было уничтожено устройство, двигающее корабль сквозь межзвёздную пустоту.

И тут же, не теряя ни мгновения, гравитационное веретено нашего корабля развернуло полярность, выворачивая движущие корабль гравитационные искажения наизнанку. Я не услышал, но почувствовал, как взвыли компенсаторы инерции, изо всех сил поглощая колоссальную перегрузку разворачивающегося вокруг своей оси корабля. А на следующий удар сердца мы летели с той же скоростью что и прежде, но уже совершенно в другую сторону. А за нашей спиной обманки из голополей создавали беспорядочное движение, отвлекая, дезориентируя, и тоже «убегая» от противника.

Ведь орудийной батарее нашего корабля нужно время для перезарядки и остывания. Совсем немного времени, но капитан вовсе не собиралась оставаться на месте даже на удар сердца. Потому что замерший на месте элдарский корабль — мёртвый элдарский корабль. Это мы все знали очень хорошо, ещё с детства.

И этот разворот явно был сделан не зря. Потому что прошёл лишь удар сердца, прежде чем психоэнергетические щиты вокруг корабля мон'кей обессилено растворились. Но к тому моменту вокруг них были сплетены новые щиты. Совершенно другие, но куда более прочные.

«Нужно время для уточняющих расчётов», — прошелестела по Бесконечному Круговороту мысль кого-то из команды.

И в то же мгновение было принято новое решение, тактика вновь изменилась, и не нужно было пояснять, что время для расчётов будет. Сколько угодно времени. Мы все понимали, что расчёты усложняются тем, что мон'кей продолжали вливать всё больше и больше энергии в новый щит, попутно наращивая слой за слоем, располагая их под разными углами.

Кто-то из команды считал это замечательной защитой, достаточно эффективной, чтобы выдержать даже небольшой термоядерной взрыв, и сразу же, через Бесконечный Круговорот корабля, это понимание пришло и к остальным членам команды, и ко мне в том числе.

«Три разных типа защиты, как любопытно», — мелькнула чья-то отвлечённая мысль и тут же утонула, погребённая в глубинах Бесконечного Круговорота. Бесполезные для боя мысли сейчас были не нужны, их можно будет додумать потом.

Однако, у корабля действительно были три разных типа защиты: простейшая, которую мы пробили первым же выстрелом; эта, представляющая некоторую сложность для нашего главного калибра при необходимости хирургически-точной атаки; и третья, хаотично-сегментарная, которая была бы действительно проблемой.

Впрочем, Белтарис был уверен, что справится и с этой, «проблемной» защитой. А значит эта, новая, лишь ненадолго задержит нас.

И, вторя моим мыслям, капитан развернула корабль, вновь заходя на пиратов. На этот раз — следуя лоб в лоб.

«Ночекрылу и Волновым Змеям — готовность алый!»

Вновь устремились вперёд сотканные из голополей призрачные обманки. Вновь среди них прятался наш корабль. Но на этот раз мы не только надеялись на многочисленные ложные цели в качестве маскировки, но и маневрировали, ведя корабль по рваной пологой косой петле. Капитан прекрасно понимала, что теперь, без эффекта неожиданности, от пиратов можно было ожидать ответного огня. А бессмысленный и бесполезный риск никому здесь был не нужен — это уж я могу утверждать уверенно, поскольку очевидно.

И пираты, как мы от них и ожидали, действительно ударили в ответ. К удивлению орудийные башни остались неподвижны и молчаливы, нас атаковали лишь взрывающимися сферами психической энергии, что до поры крутились вокруг пиратского корабля по орбите, словно крошечные спутники вокруг малюсенькой планетки.

Рассчитать траекторию этих снарядов было довольно легко, да и мы, в отличие от обманок из голополей, находились достаточно далеко чтобы среагировать, так что корабль направленным сбросом запасённой инерции резко изменил траекторию, уходя в безопасный от обстрела сектор. А после, зеркально повторённым выбросом инерции, вернулся на траекторию и сразу же последовал выстрел, пока голополя суетились вокруг, изображая панику и судорожные манёвры.

Концентрированный свет с каждым импульсом, аккуратно, слой за слоем, вскрыл щиты корабля, после чего, всё так же аккуратно, вгрызся уже в материальную преграду.

И тут же заработал компенсатор инерции, останавливая нас в опасной близости от корабля мон'кей. Впрочем, мы все знали, что большой опасности нет — экипаж в рубке был дезориентирован и частично травмирован, это было легко понять по колебаниям их психических сигнатур.

Капитану Транис не нужно было командовать вылет — даже я ощущал правильность момента благодаря единению, достигнутому через Бесконечный Круговорот корабля.

Один за другим, цепляясь-отталкиваясь от гравитационного поля корабля, ангар покинули сначала Совёнок, а за ним и оба Волновых Змея. Развернулись наши собственные голополя, маскируя настоящую траекторию, и два удара сердца спустя вокруг раздался скрежет — психокость Ночекрыла протискивалась по раскалённому коридору, аккуратно проплавленному в слоях обшивки корабля мон'кей. Где-то за спиной мерно урчал компенсатор инерции, а Симтариан уже вёл огонь из курсовых туелианов, расчищая путь через последнюю, не до конца простреленную преграду. Расчёты Белтариса всё же оказались недостаточно точны.

Волновые Змеи, будучи скорее наземными машинами сопровождения, доставки и огневой поддержки Аспектных Воинов, чем машинами для космического боя, были гораздо медленнее Ночекрыла — истребителя завоевания превосходства в пространстве — а потому ещё только подлетали к кораблю мон'кей, когда нос Совёнка показался из-за последней преграды, нависая над машинерией пиратской рубки и приходящими в себя мон'кей.

За кормой Совёнка капитан Транис развернула полярность гравитационного веретена и корабль больше восьмисот шагов вместе с парусами длиной практически мгновенно развернулся вокруг своей оси. И тут же инерция, запасённая при остановке корабля, была освобождена, и Теневой Охотник сорвался с места, скрываясь среди голополей, удаляясь от пиратского рейдера.

Начиналась вторая фаза абордажа. И начинать её следовало мне, одним ударом обезглавливая экипаж пиратского корабля. Симатриан уже доставал из креплений укороченный вариант пехотного двуручного туелиана. Его использование не планировалось, это делалось просто на всякий случай, чтобы купировать возможные проблемы. Одна рука пилота лежала на психоинтерфейсе истребителя, и его непосредственной задачей было прикрыть моё покидание кокпита с помощью носовой проецирующей матрицы голополя.

Я же, не торопясь, обвёл взглядом внутренности рубки. Там было четверо мон'кей. Разум одного пульсировал болью и слабостью — этот не представлял опасности. Разум другого, находящегося ближе всех к корпусу Ночекрыла, застыл в состоянии лёгкого шока. По центру рубки, в роскошном, по варварским меркам, кресле застыл ещё один мон'кей, предположительно капитан — его разум горел решимостью и готовностью к схватке. Четвёртый, застывший рядом с предположительно капитаном, выглядел воином, и его разум был спокоен и собран. Самый опасный из всех.

Невозможно было воспользоваться Дальновидением, чтобы выбрать идеальный момент для начала атаки, поэтому момент начала второй фазы абордажного боя следовало выбрать мне, исходя из собственных инстинктов. И это не было чем-то непривычным — когда выходишь с демонами один-на-один, у тебя не может быть чёткого и продуманного плана.

Ты импровизируешь в бою с демонами. Я буду импровизировать в бою с мон'кей.

Будучи на самом острие атаки.

Вновь.

Эти мои мысли, намерения, желания, чувство готовности и решимости послужили безмолвным сигналом к началу, интуитивно понятые каждым из элдар, подсоединённых к Бесконечному Круговороту корабля. Благодаря Бесконечному Круговороту каждый в экипаже осознавал мои намерения — скользнуть вниз по левому обтекателю-крылу истребителя, приземлиться, прижаться к палубе, оценить изменения обстановки, скользнуть в сторону, прикрываясь телом ближайшего мон'кей от возможного ответного огня. И, почувствовав мои намерения, почувствовав мою готовность, всё вокруг пришло в движение.