Ты нам нужен

Мой двойник отпустил канат и... прыгнул за борт. Мы бросились туда, но были отброшены обратно волной, перехлестнувшуюся к нам.

— Он с ума сошёл! — крикнул Д`Орг.

— Ему уже не поможешь, — глубокомысленно изрёк Мот Стон.

— Если я не ошибаюсь, — сказал я, — то ему ничего не угрожает. — Все вытаращились.

— Он прав, — неожиданно поддержал меня Лабан. — Тому человеку ничего не угрожает. — Словно в подтверждение его слов небо прояснилось.

— Но он ведь утонет! — вскричал Д`Орг.

— За бортом никого нет! — послышался голос матроса, пробравшегося к носовой части корабля, и выглянувшего туда, куда спрыгнул наш спаситель.

— Ну вот, уже утоп! — Д`Орг снял фуражку.

— Тьфу ты! — сплюнул Страст. — Капитан, Вам же сказали, что с ним всё в порядке.

— Почему вы так решили? — капитан "Трезубца" явно не собирался сдаваться и возвращать фуражку на законное место.

— Вот оно подтверждение тому, — сказал Лабан и указал на меня.

— Но....,а ......, — только и смог вымолвить Д`Орг. Крыть ему было нечем.

Я предложил замять эту тему, чтобы не строить гипотез, которые мы не могли ни опровергнуть, ни подтвердить. Затем я спустился в каюту, где лежали Билл и Диксон. Вокруг них суетился Ферм. Ему удалось добиться того, что лица его подопечных перестали походить цветом на салат.

— Что там случилось? — поинтересовался он.

Я рассказал и он только и смог сказать "А-а-а-а!".

Он был из того типа людей, которые быстро привыкают ко всему, а удивить их чем — либо становиться всё труднее и труднее.

Корабль перестало болтать и лица Диксона и Билла стали принимать свой нормальный колер. Д`Орг, исполняющий, ко всему прочему, и обязанности врача, дал им какие — то порошки, после которых эти двое заснули.

— Когда они проснуться, их самочувствие будет гораздо лучше. А к вечеру они совсем поправяться.

Прогнозы его оправдались лишь наполовину. Диксон и Билл к вечеру встали на ноги и даже побродили по палубе. После этого этого их лица приняли свой обычный цвет и лёгкий румянец выступил на их щеках.

Все сели за стол и принялись обсуждать события сегодняшего дня. Всё шло отлично, но до тех пор, пока не подали ужин. Стоило снять с блюда крышку, как в нос ударил запах жаренных куринных ножек, вкуснее которых я не ел очень и очень давно. Вся команда принялась уплетать их за обе щеки, но, увы, Биллу и Диксону было не дано насладиться с нами этими хрустящими, сочащимися жиром, сочными лапками. Только увидев еду, они мгновенно слетели со стульев и бросились на палубу. В догонку им понеслись сочуствующие фразы, содержащие довольно колкую основу, но спешащим по лесенке наверх было всё равно.

— Ничего, это пройдёт, — уверенно сказал Д`Орг. — Эти порошки имеют одно лишь противопоказание: после их приёма нельзя находиться около еды часов десять. Я как — то забыл сказать об этом, забегался. Но завтра утром их не оттащить будет от стола. Можете мне поверить.

Вся команда, кроме рулевого, была здесь. Д`Орг не практиковал разных столов для офицеров и простых матросов. Офицерами, как и он, были пробившиеся по карьерной лестнице, матросы. Зато, команда прекрасно ладила между собой и, если верить капитану, внутри неё никогда не было никаких разногласий.

Глава 17.

Шла обычная уборка после шторма. С палубы смывали соль, водоросли и прочую грязь, оставившую свой след на корабельных досках.

Парус был поставлен и "Трезубец" нёсся вперёд, рассекая волны и неся свой гордо поднятый нос сквозь них.

Я гулял по палубе и дышал морским вкусным воздухом. Этот запах пьянил, словно сладкое выдержанное вино и появившись на корабле, я очень долго чувствовал себя, как пьяный. Лишь спустя целые сутки, я смог привыкнуть к пьянящему запаху моря. Теперь я понимал почему столько столетий человечество стремится в бескрайнюю водную стихию.

Я снял с плеча футляр и извлёк подзорную трубу — прекрасный экземпляр, а о увеличении и говорить нечего: пятнадцати — кратное увеличение. Поднеся оккуляр к глазу, я увидел водную гладь, расстянувшуюся, казалось, на весь белый свет. Нигде не было видно берега и в такие минуты, наверное, на сухопутного человека нападает страх, что этот мир сможет стать для него новым домом, а берега уже не существует, а все воспоминания о нём — лишь иллюзия. С подобными мыслями тяжело было справиться и чтобы отвлечь себя от них, я стал смотреть в трубу с обоих концов, приближая и отдаляя предметы, но это быстро надоело. От нечего делать я начал крутиться по своей оси, не отнимая трубы от глаза. Всё смешалось в этом круговороте, море сменялось мачтой, а мачта — пробегающим мимо матросом.

Я уже хотел отнять от глаза оккуляр и прекратить заниматься ерундой, как далеко позади что — то мелькнуло и исчезло. Подкрутив резкость, я глянул туда снова и долго всматривался, стараясь рассмотреть что же такое привлекло моё внимание. Довольно долго ничего не удавалось разглядеть, но старания, как и положено, по идее, были вознаграждены.

Я не мог рассмотреть судно, но в глаза бросался роскошный парус синего цвета. Корабль двигался точно по нашему курсу.

Я позвал Мота, Лабана, и Д`Орга. Ничего не говоря, я сунул капитану трубу и указал ему куда следует смотреть.

— Что — то не очень подходяще он ведёт себя. Создаётся впечатление, что его штурман не знает форватера и идёт по нашему пути, словно мы поводырь. Не нравиться мне это, — сказал Мот.

— Это судно мне незнакомо, — поделилися Д`Орг, — Я знаю все судна на побережье и все корабли, которые приходят к нам из других мест. Со всеми капитанами я на ты, но такого чудного корабля я никогда не видел.

— Почему — чудной? — не понял я.

— Видишь ли, — ответил Страст, — существуют давние традиции и никто в здравом уме не будет ставить подобный парус, если конечно не имеет какую — то понятную только ему одному цель.

Мы вновь принялись наблюдать за таинственным кораблём. На нём мелькнули световые вспышки. Не оставалось сомнений в том, что за нами тоже наблюдали.Наблюдатели

быстро спрятали подзорные трубы, но было уже поздно и словно подтверждая это, на линзах, направленных на нас, вновь заиграли солнечные зайчики.

— Ой, не нравиться мне всё это, — поддержал опасения Мота капитан.

— Не удивлюсь, если это опять Лардис, — предположил Мот.

— Кто это — Лардис? — поинтересовался Д`Орг.

— Чрезвычайно пакостный тип, — сообщил я. — Любит загребать жар чужими руками, да, к тому же, как можно больше. Имеет дурацкую привычку: высылать переодически против нас отрядик и пытаться ликвидировать. Это было бы ещё ничего, если бы он не порывался стать хозяином этого мира и других заодно.

— Других? Как это?

— Потом как — нибудь расскажем.

— Хорошо, — согласился он.

По правде говоря, я сперва немного опасался того, что, узнав про пакости Лардиса, капитан попытается избавиться от нас, а то и выдать ему, чтобы почище отмазаться, да и получить что — нибудь ещё.

— Мне совсем не нравиться, — начал капитан и мы затаили дыхание в ожидании того, что он скажет, — когда кто — нибудь пытается приставать к моим пассажирам. — Но не успел докончить свою мысль. — Ого, глядите — ка! Быстрее, пока они не отошли подальше.

Мы вновь припали к оккулярам. И то, что предстало нашему взору нам совсем не понравилось, скорее наоборот. По бокам корабль имел дюжину пушек.

— Нужно отсюда поскорее убираться, — высказал Лабан наше общее отношение к происходящему.

— А вот это — уже совсем нездорово! — сообщил Д`Орг.

— Что случилось? — всполошились мы.

— Вы гляньте прямо по курсу и право по борту.

Сперва я ничего толком не мог разглядеть, но через минуту я заметил то, о чём говорил капитан. Его орлиному зрению моюжно было только позавидовать, ибо заметить корабль на таком расстоянии было очень трудно. Корабли приближались на всех парусах.

— Уходим! Немедленно уходим! — и Д`Орг взбежал по лестнице к штурвалу, где стоял матрос.

— Боцман! — заорал капитан во всю силу своих мощных лёгких. На его крик спустя несколько секунд появился челоек. Он был намного моложе среднего возраста, но в его золотых волосах уже обильно произростала седина. Он был слишком молод для того, чтобы быть седым. Но каждый человек имеет право быть таким, каким он есть, если это не мешает другим.

— Подготовиться к повороту! — приказал Д`Орг.

Боцман отдел соответствующие для этого случая указания.

Поворот был произведён безукоризненно. Корабль лишь слегка накренился, но тут же выправился. "Трезубец" поплыл в остававшемся пока свободном простанстве.

— Тьфу ты! — внезапно сплюнул Д`Орг, глядевший вперёд в подзорну трубу.

— Что? Что опять? — переполошились мы.

— Мель. Нас гонят прямо на неё

— А обойти её можно? — спросил Билл. Он и Диксон уже присоединились к нам.

— Обойти её, думаю, будет довольно проблематично.

— Почему? — подал голос Диксон.

— Слишком большая.

— Хотите сказать, капитан, — голос Билла окреп, — что мы в ловушке?

— Боюсь, это может оказаться правдой.

Мы сникли. Впервые за всё время нашего путешествия опасность нависла над нами. Там, на суше, мы могли преподать недругам хороший урок, а здесь, в море, где кругом на многие сотни миль одна вода, очень тяжело было драться, не имея пушек, в то время как борта, берущих нас в клещи, кораблей были усеяны орудиями крайне неприятного вида.

Даже в плену мы имели какой — то шанс, который смогли реализовать. Сейчас же, похоже, у нас не было и сотой доли малюсенького шансика.

Корабли преближались, ловушка захлопывалась.

— Нам не уйти, — выдавил из себя капитан.

Словно подтверждая его слова, над кораблём пронеслось ядро, выпущенное с одного из кораблей, едва не задевшее мачту.

— Это я, — пронеслось над морем. Голос показался знакомым. Через секунду мы уже знали кто это был.

— Кто это там орёт? — поинтересовался Диксон.

— Лардис, собственной персоной. Ишь, обрадовался, гадёныш, — пояснил я.

Новый залп заглушил радостные крики Лардиса. Корабль, находившейся сзади, внезапно начал разваливаться на глазах. Залпы продолжались и продолжались. Никто ничего не понимал, так как происходило что — то непонятное. Один из кораблей, приследовавших нас внезапно перешёл, вернее, переплыл на нашу сторону.

Противник явно был в замешательстве и пока он прибывал в этом состоянии ещё один корабль был потоплен. Оставшееся преданным Лардису судно тоже стало стрелять по странному кораблю. Тот с большим мастерством уклонялся от летящих в него ядер.

Видя, что противника просто так не одолеть, корабль Лардиса пошёл на сближение для того, чтобы взять его на абордаж.

Судно, столь неожиданно вставшее на нашу сторону, тоже не стреляло и похоже было на то, что его экипаж тоже собирается в рукопашную.

Перед нами разыгрывалось интересное представление.

Противники притёрлись уже друг к другу. Абордажные крючья полетели с обоих сторон, скрепляя надёжно оба судна. Пушки в такой ситуации были бесполезны, ибо, как ни старайся, а ядро всё — равно улетит по радугообразной колее, не причинив другому вреда.

Люди перепрыгивали с корабля на корабль, размахивая мечами, саблями, и шпагами. Навстречу им посыпалась команда, сжимающая в руках то, что совсем не походило на клинки их противников. Лица их были в масках, да и костюмы уж больно напоминали камуфляж, распространённый во всём мире уже в течении уж стольких сотен лет.

На корабле пиратов, а это были, несомненно, они, было человек сорок, что составляло большую команду, способную одинаково хорошо вести корабль, куда прикажет капитан, и столь же прекрасно владеющую острой сталью, которую они не применули сейчас применить.

Людей в камуфляже было всего человек десять, а посчитав их, я с некоторой грустью понял, что их и того меньше, всего семь.

Однако, творилось что — то непонятное. Отважная семёрка пёрла на полный экипаж корабля, который превышал их по численности в шесть раз. Каждый из них выхватил по второму предмету, размером с ладонь. Наведя трубу, я чуть не упал в обморок. В руках они сжимали то, что здесь почти не встречалось. У них были пистолеты. А двое из них сжимали маленькие автоматики, похожие на игрушечные, но таковыми, явно не являющимися.

То, что произошло дельше будет преследовать нас во сне ещё долго. Орда, ощетиневшаяся железом, кинулась на семерых смельчаков. Но на расстоянии десяти метров первая десятка повалилась с криками. Пули прошили им руки и люди падали на палубу, заливая её кровью и пытаясь зажать раны.

От первой крови толпа ещё более обезумела. Через несколько секунд на палубе не осталось здоровых людей, за исключением десяти человек, оценивших обстановку и решивших сдасться на милость победителей. Они живо побросали свои клинки и встали с поднятыми руками, жестом, известным ещё в доисторические времена.

Крики и стоны раненных раздавались над морем. Мы были довольно далеко от этого странного спектакля, но неожиданно один из людей в масках замахал нам.

— Что он хочет? — спросил Билл.

— Он приказывает немедленно подойти к нему, — обречённо вздохнул Д`Орг.

— Ой, что — то мне всё это нравиться меньше и меньше, — крякнул Ферм.

— Делать нечего, — заметил я. — Видел, что они творят?

Капитан дал приказ подойти к нашим неизвестным спасителям.

— Куда поспешил — то? — спросил Ферм Д`Орга.

— Лучше поторопиться в таких случаях. А если он захочет подторопить ядром? — против такого аргумента сказать ничего было нельзя.

Корабли сближались и вот уже борт нашего "Трезубца" стукнулся о борт корабля, на котором находилась странная семёрка.

— Что вы хотите от нас? — стараясь говорить твёрдым голосом, поинтересовался Д`Орг.

— Что? — голос говорившего показался странно знакомым. — Дай — ка подумать. Например, я хочу пожать твою руку.

— Пожать мне руку? — опешил капитан.

— Да! Чего ты так удивился? К тому же, я хочу обнять друзей, которых долго не видел.

Тут все мы расстерялись. Никто ничего не мог понять. Странный отряд не только спас нас, но и говорит, что мы их друзья. Необычная ситуация.

— Кто вы? — почти выкрикнул Билл.

— А ты, очень хочешь это знать? — говоривший уже потешался.

— Да, хочу!

— Ну, как пожелаешь, дружище, — и говоривший снял маску, покрывавшую его голову.

Я был готов ко всему, чему угодно, но такого я увидеть никак не ожидал. Улыбаясь своей озорной улыбкой, передо мной стоял Болэн. Следом за ним снял маску человек с автоматом. Яркая рыжина его волос когда — нибудь войдёт в историю. Более рыжих людей я не встречал ни до, ни после. Старина Квасер состроил такую уморительную гримасу, что мы не удержались и расхохотались. Он первым перепрыгнул на "Трезубец" и мы обнялись.

Следом за ним на нашем судне оказались Болэн и пятеро остальных артистов — каскадёров, имена которых я не помнил, но с тех пор выучил их наизусть.

— Как вы оказались здесь? — спросил Ферм после того, как закончились объятия и дружеские похлопывания по плечу.

— Вы же сами оставили нам письмо, в котором написали, что в определённый момент нам следует пойти к Поляне; там окажется море, нанять корабль и плыть данным маршрутом.