— И как с таким подходом он так долго удерживается на своем месте? — мой интерес к положению князя был неподдельным, ведь наместники наверняка спят и видят, как бы его турнуть.

— Точно, — в голосе дроу не было ни тени насмешки, — но в делах интриг князю нет равных, к тому же такое отношение обеспечило ему поддержку большинства. Потом, не все наместники так уж плохи, среди них встречаются вполне сносные лиоры, искренне радеющие о процветании их оплота.

— Какой у вас добрый и позитивный князь, — фыркнула я и рассмеялась, — похож чем-то на нашего фейрина.

Дроу шутку не поддержал, а помрачнел и спешился, оставляя стрекало в петле у седла.

— Пройдусь, — бросил он мне, и быстро зашагал сквозь толпу, рассыпающуюся перед ним, как песчинки металла перед магнитом. Скакун потрусил следом, ведя за собой наш отряд, притягивающий множество заинтересованных взглядов.

Несмотря на довольно поздний час, жизнь на улице кипела, и я вовсю глазела по сторонам, вбирая в себя простые, на первый взгляд, мелочи, которых мне не хватало такое долгое время. Во многих двух— и трехэтажных домах, стоящих вдоль главной улицы и близ нее, внизу располагались лавки, работающие до сих пор. Теплый оранжевый свет струился сквозь стекла маленьких витрин и приятно освещал улицу. Вскоре над козырьками входов зажглись ночные фиолетовые лампы, создавая дополнительное освещение, а также привлекая покупателей. Снующие в деловой торопливости прохожие были удивительно разномастны. В толпе встречалось много людей и дроу, причем, судя по одежде, принадлежащих к разным кругам, также было множество гномов, полукровок-дроу и локарнов с желто-оранжевой расцветкой, с интересом и страхом вперемешку косящихся на фигуру Махи в плаще. Светлого эльфа видела только одного, и тот, равнодушно скользнув взглядом по нашей группе, скрылся в одной из лавок. Как я ни вытягивала шею, ни одного доргаарда мне увидеть так и не удалось, хотя это было понятно, потому что они редко покидали пределы своих подземных поселений.

На одном из пересечений улиц мастер Гхарм раскланялся с нами, предлагая в ближайшее время посетить его лавку. Дий'ос только коротко кивнул, прощаясь, жалея, что должен проводить гнома, а не проехать с нами до конца. А вот идзимн Маха, трясясь как осиновый лист, умолял Кирсаша взять его с собой до Такрачиса, тогда ему не придется отсиживаться в подвале у гнома, пока тот не подыщет ему ближайший надежный караван в ту сторону. Фейрин был сначала категоричен, мотивируя тем, что у сешшера уже есть задание, но локарн пообещал ему личный долг, и, что-то взвесив про себя, Кир согласился, не без ехидства предупредив, что несколько дней до нашего выхода локарну все равно придется провести в подвале приемного дома. У идзимна были какие-то особые соображения на этот счет, потому что он с радостью согласился поменять один подвал на другой.

На крыльце приемного дома нас уже поджидал человек с любезной улыбкой на лице. Скрыв удивление оттого, что фейрин отряда идет пешком, а на его хьюрше расселась какая-то человеческая девица, он с легким поклоном обратился к хассуру.

— Хассуэре Кирсаш, рад снова встречать вас в нашем доме. Вижу, Сестры осветили ваш путь, лишь затенив его ранением вашего воина. Могу я поинтересоваться, на кого пала тень, чтобы прибывшие целители направились в нужную им комнату? — мужчина снова поклонился, некоторые фразы он довольно посредственно произносил на высоком темном.

Кирсаш оглянулся на подтягивающийся отряд, подавая знак подскочившим к нему людям помочь мне спуститься и забрать хьюршей в стойник.

— Это мой брат, — холодно ответил он ожидающему смотрителю. От этих слов тот заметно побледнел и судорожно сглотнул, — как видите, нам также нужны две дополнительные комнаты, одна рядом со мной, вторая в подвале для нашего ценного пленника. Жизни лиора Сертая ничего не угрожает, так что просто попросите целителей перейти в его комнату.

— Ваши покои давно готовы и ждут вас.

Близнецы, несшие носилки с Сертаем вместо гнома и локарна, и Тиан с Аршаланом скрылись внутри.

— Но, к сожалению, на этаже больше нет свободных комнат, — проблеял смотритель, — и девушке...

— Лайнере, — поправил его Кирсаш.

— Лайнере, — повторил мужчина и снова сглотнул, — придется согласиться на комнату в мансарде, — он вздохнул, увидев недовольство на лице дроу, и затараторил: — Вы же знаете, послезавтра выход Темных Сестер, все постоялые дворы и гостиницы в оплоте переполнены...

Мне было абсолютно все равно, где находится эта комната, лишь бы в ней была кровать и ванная, а то, что она будет подальше от Кира, было даже лучше.

— Ничего страшного, я согласна, — проговорила я к огромному неудовольствию эльфа.

Смотритель, видно, желая смягчить его, добавил:

— Даже лиора Равлера пришлось селить в мансарде из-за отсутствия мест, и он почти не возражал.

Слова возымели обратный эффект, потому что желваки на лице Кира заходили ходуном.

— Надо проведать, как устроили Тая! — воскликнула я и, подпихивая в спину опешившего от такой бесцеремонности дроу, поспешила увести его внутрь дома. Только оказавшись в просторном внутреннем холле, я поняла, что не знаю, куда идти дальше, и остановилась. Кирсаш мрачно поджал губы и, пронзив меня убийственным взглядом, направился к лестнице. "Ой, боюсь-боюсь...." — вздохнула я и поплелась следом.

На третьем этаже мы попали в такой же небольшой холл, из которого в разные стороны вели длинные коридоры с множеством дверей по бокам, освещенные рассеянным светом из круглых светильников на потолке. Пол был выложен светлым полированным камнем, а перед каждым порогом лежал мягкий бежевый коврик.

— Звезды на четыре потянет, — присвистнула я, — а тапочки и халаты выдают?

Возле одной из дверей образовалось небольшое столпотворение. Близнецы пытались просунуть головы в открытый проем, изнутри на них летело яростное шипение Аршалана, которое братьями полностью игнорировалось. Заметив мрачного фейрина, Ойхо пихнул Азно в бок, и они дружно отпрыгнули от двери. Не ожидавший такого Аршалан вывалился следом.

— Ли'Ириэнт меня достали! — рявкнул он, — в Такрачисе первым делом поговорю с главой их рода! — пообещал он Киру и скрылся за дверью напротив.

— Он всегда так грозится! — шепнул мне на ухо Азно, проходя мимо.

— Но с главой нашего рода до сих пор не знаком! — добавил Ойхо, мягко скользя за братом, — с Принцессой будет все в порядке! — добавил он.

— Спокойной ночи, дайаэре ##1 замыкающая! — хором рассмеялись они. — Фейрин!

##1 Д а й а э р — вежливое обращение к плетуну. Ввиду того, что плетунами на Айросе были только мужчины, близнецы выдумали новое слово, скрестив его с л а й н е р е (обращение к женщине ближнего круга, знатного рода, т.е. высокорожденной).

И оба ввалились в одну комнату, со смехом захлопывая дверь.

Кирсаш, игнорируя выкрутасы близнецов, пропустил меня вперед в небольшую уютную комнату, освещенную единственной настольной лампой возле кровати. Сертай лежал под покрывалом, его напряженный профиль темным силуэтом выступал на фоне подушки. Один из целителей-дроу сидел возле него на кровати, прикрыв глаза, второй тихо беседовал с Тианом возле резного каменного портала камина, черным пятном глазеющего на изножье кровати. Мощный исцеляющий кокон вокруг Тая ярко сиял серебром и невольно вызывал уважение.

Кир подошел к стоящим целителям, а я аккуратно, чтобы не мешать, присела на краешек кровати. Сзади послышался шорох — это пришла горничная, чтобы растопить камин. Через некоторое время послышалось веселое потрескивание огня, а в комнате, просто, но дорого обставленной, стало значительно уютнее.

— Вы можете поговорить с ним, — неожиданно проговорил сидящий по другую сторону кровати целитель, — он в сознании.

Я робко придвинулась ближе к изголовью и осторожно дотронулась до лежащей поверх покрывала бледной кисти. Длинные тонкие пальцы уже начали согреваться от идущего от камина тепла, и я чуть сжала их в знак благодарности. Полукровка вздохнул и открыл глаза. Когда его взгляд остановился на мне, его лицо осветила счастливая улыбка.

— Прости, не хотела тебя будить! — воскликнула я, собираясь убрать руку, но Тай крепко сжал пальцы.

— Живая, — слабо, но довольно проговорил он.

— А то! — я подмигнула. — Ты вел себя как настоящий герой, — добавила уже совершенно серьезно, — спасибо тебе за то, что спас меня, и идзимна с мастером Гхармом тоже.

Сертай сморщился.

— Не ради них старался, — проворчал он и вдруг подтянул мою руку к себе и прижался губами к обернутой наручем ладони. Я ахнула от неожиданности, одновременно услышав похожий звук за спиной. Полукровка понял, что позволил себе лишнее и покраснел, выпуская мою руку. Он так трогательно потупился, что я, вместо того чтобы сразу отдернуть кисть, мягко коснулась его щеки, вызвав позади еще один вздох. Юноша с надеждой вскинулся, собираясь что-то сказать, но я, к его удовольствию, приложила палец к его губам, не давая раскрыть рот.

— Тебе нужно отдыхать, Тай. Завтра будет новый день. Спокойной ночи, — и поднялась, чтобы уйти, встречаясь с яростно сверкающими фиалковыми глазами на холодном непроницаемом лице.

— Ты придешь завтра? — воскликнул Сертай, поморщившись оттого, что целитель заставил его лежать смирно, придержав за плечо.

— Приду, — пообещала я, кивнув на прощание целителям и фейрину.

В дверях меня уже ждала служанка, которая показала дорогу в мою комнату на этаже под крышей. Здесь тоже были длинные коридоры с дверями, но комнаты были поменьше и попроще, камина не было вовсе, а тепло должно было идти от трубы дымохода. Уборная имела небольшой умывальник с краном, приятно, что такое благо цивилизации, как канализация, на Айросе было известно. Ванная оказалась одна на коридор, что меня несколько огорчило. Этим мансарда значительно уступала комнатам на этажах. Служанка оставила меня одну, только уточнив, когда принести юфу, и, легко присев, скрылась за дверью, сообщив, что ванна готова. Я минуту постояла, оглядывая помещение с покатым к внешней стене потолком и маленьким круглым окошком, а потом с довольным визгом бросилась на кровать с резными столбиками по углам. Утонув в мягчайшей перине, я, раскинув руки и ноги в разные стороны, полежала так какое-то время, пока не вспомнила о ждущей меня горячей водичке.

В ванной комнате весело горел огонь в небольшом камине, перед которым стояла большущая ванна, выдолбленная из целого ствола огромного сниирса. Скинув одежду в стоящее рядом изящное кресло, я перевесила полотенце поближе и погрузилась в блаженство, лишь самую чуточку остывшее. Натершись жидким мыльным корнем из хрустальной вазочки, я расслабленно отмокала, высунув из образовавшейся пены только кончик носа, когда неожиданно дверь с грохотом распахнулась. Я подскочила, оборачиваясь, и уставилась на пошатывающуюся фигуру в проеме. Темный эльф опасно накренился вперед и, чтобы сохранить равновесие, уцепился за дверной косяк, всматриваясь в мое лицо, обрамленное хлопьями пены. Его нежно-голубая шевелюра была всклокочена и как-то съехала на бок, а сиршани расстегнулась на груди, отчего кружевной воротник, болтался только с одной стороны. Судя по его виду, он использовался как носовой платок.

— Ой-ё-ёй-ё-ёй-ё ёй-й! — наконец сказал он, потом помедлил и добавил: — пррсшу, прщень...я! Дврь, бла нь зперта. Лай... — он икнул, — лай.... лай... йне-ре!

Я хмуро взглянула на выбитый покореженный замок. Ага, не заперта, как же! Дроу покачался так еще несколько секунд, собрался с силами, шумно вдохнул, с упреком посмотрел на меня и, закрыв за собой дверь, прогрохотал прочь по коридору. Посмеявшись про себя над пьяницами, шляющимися по ночам — видно, бар сегодня работал допоздна — посидела еще немного в воде, пока она действительно не начала остывать, и, обернув голову полотенцем, пошла к себе. Дверь в мою комнату оказалась открыта, но внутри никого не было. Я вспомнила, что уходя не заперла ее на ключ, и этот гад, видимо случайно, ввалился сюда по дороге! Тщательно заперев замок, я со спокойной душой взяла кружку юфы, уже приготовленную на столике возле кровати, и подошла к окну, распахивая радиусную створку и впуская внутрь прохладный ночной воздух. Россыпь звезд на небе мягко подмигивала яркими огоньками, образуя ослепительные по красоте скопления, выстраиваясь в чуждые, но прекрасные созвездия. А ведь я в первый раз вижу ночное небо! Освещение здешних улиц абсолютно не мешало наслаждаться звездами, в отличие от отраженного электрического света в земных мегаполисах. Старшая Светлая Сестра — Теусанэйя радостно улыбалась мне светящейся улыбкой, ее сестренка — моя тезка — только-только показалась из-за крыш домов. Поздно-то как! Поддавшись мимолетному порыву, я перегнулась через подоконник, свешиваясь вниз, и наткнулась на пристальный фиалковый взгляд. Дроу сидел на подоконнике этажом ниже, свесив одну ногу на улицу и корпусом выдвинувшись из окна. Он не улыбался, но в его глазах плясали смешинки. Мурашки толпой рванули по позвоночнику, и я поспешила спрятаться внутри комнаты. Ну, кто бы сомневался, чья комната обнаружиться под моей! В комнате мурашки побежали уже по всему телу, и я вернулась к окну.

— Камин растопи! — буркнула сидящей на подоконнике фигуре, — холодно!

— Можешь ночевать тут, — промурлыкал Кирсаш, похлопав рукой по подоконнику возле себя, — у меня большая кровать...

Я с негодованием захлопнула окно и, бросив мокрое полотенце на кресло, забралась под одеяло. Какой мерзкий тип! В дымоходе раздалось шуршание, ага, значит, внял-таки просьбе! Какая-то частичка меня хотела спуститься вниз, но я пресекла в корне крамольные мысли — подобные отношения "без общего будущего" были не для меня, несмотря на то, что я выросла во времена довольно свободных в этом смысле нравов, все же воспитание давало о себе знать. Помнится, подруги убеждали расслабиться и просто получать физическое удовольствие, что для меня всегда было неотделимо от наслаждения морального и духовной близости.

К тому же не люблю, когда меня используют, а уж в качестве подстилки и подавно! Закутавшись плотнее в одеяло, я мгновенно провалилась в сон.

Я снова была в ставшей уже привычной вязкости окружающей меня со всех сторон тьмы. Одна. Как всегда. И уже по привычке двинулась сквозь эту темноту прямо, куда смотрели, но ничего не видели мои широко распахнутые глаза. Знакомый шепот, раздающийся со всех сторон сразу, зазвучал при первом же шаге: "Кто ты? Ты? Ты?" "Решать тебе! Да! Да!" Я побежала, стараясь заткнуть уши. Мрак пронзил дикий визг безумного хохота: "Ну? Ну! Ну! Ты? Ты! Ты! Решай сама! Ма! Ма!"

— Мама! — это уже мой вопль, от которого я проснулась, резко садясь в кровати. Оказывается, не только от него. Кто-то тряс меня за плечи, и теперь, отпрянув, со странным выражением лица стоял возле окна, рукой судорожно теребя занавеску. Ночной пьяница с голубыми волосами!