Наследники (часть 2)

Заклятие не отняло у великого мага и секунды, а следующее, сотворенное без остановки, вновь отшвырнуло рыцаря прочь. Вращаясь вокруг своей оси, Октавиан вновь заставил чародеев разбегаться и пропахал своими крыльями часть площади, убедив собравшихся, что, несмотря на внешний вид, его огненные конечности имеют плотную осязаемую структуру.

— Какого черта тут происходит?! — выпалил Мигель де Варга, убегая от пылающего и стремительно падающего, словно метеор, рыцаря.

— Мне почем знать?! — раздраженно рявкнул бегущий рядом Родриго да Васко. Усатому хиберийскому колдуну досталось в предыдущее падение Октавиана: его белый халат вспыхнул как спичка, просто оказавшись рядом с крылом воина, и на лице и шее чародея теперь проступали волдыри, а правый ус почти полностью сгорел.

— Разве так должен выглядеть Девятый Демон?!

— Откуда мне знать?! — вконец взбесился Родриго.

— Это вообще не демон! — воскликнул бегущий следом за колдунами Марк Август де Дьярго, обгоревший ничуть не меньше отступника.

Колдуны обернулись на голос, и это их спасло.

— Пригнись! — крикнул Родриго и сбил мага с ног, увлекая за собой на землю. Над в ужасе обнявшимися чародеями низко пролетел, дохнув жаром, Октавиан.

Ошалелыми глазами проследив за набирающим высоту рыцарем, идеологические враги помогли друг другу встать и рысцой продолжили бег к краю площади, где уже собралось приличное количество чародеев. Мигель быстро высмотрел в толпе Элизу и остальных сильных колдунов, большая часть из которых не пострадала. Вообще катастрофы пока не произошло, и среди чародеев обеих фракций не наблюдалось потерь, в худшем случае пострадавшие получили по несколько переломов и ожогов, но ничего такого, что нельзя было бы исцелить с помощью магии.

Де Варга отыскал двоюродного брата и подошел к нему. Винсент ван Марум сидел на земле и напряженно колдовал над своей неестественно выгнутой правой ногой. От огня колдун не пострадал, но от первоначальной ударной волны защититься не успел и теперь пытался залечить перелом. Постепенно его конечность выпрямлялась, но судя по выражению муки на лице чародея, это проходило совсем не безболезненно.

Мигель молча склонился над родственником и подключился к работе. Через минуту от открытого перелома осталось только кровавое пятно на штанине.

— Я ценю это, — выдохнул Винсент, пока не делая попыток встать.

Де Варга, по-прежнему храня молчание, повернулся к университету магии, на фоне которого продолжалось невозможное сражение. Неделю назад, проходя по улице, Мигель видел драку городской вороны и бродячей кошки. Чародей не знал, что именно тогда не поделили животные, но теперь, глядя на порхающего по воздуху и пикирующего рыцаря и Архимага, раз за разом отбивающего все атаки, вспоминал тот поединок. Ворона точно так же пыталась с наскока поразить кошку, но ловкая когтистая бестия постоянно обращала птицу вспять, и обе они настолько увлеклись потасовкой, что не обращали внимания ни на что вокруг.

— Что это за тварь такая? — спросил с земли ван Марум.

Рыцарь, похожий на феникса, очертил пламенное кольцо вокруг согнутой башни и опять ринулся вниз на Архимага.

— Не представляю, — признался Мигель. — Де Дьярго что-то знает, — вспомнил он.

Упомянутый маг стоял неподалеку, холодным взглядом изучая действия непонятного врага. Отблески золотого огня крыльев рыцаря отражались в светлых глазах Марка Августа, будто маг был одержимым.

— Де Дьярго, — позвал Мигель, приблизившись.

Маг отвлекся от занимательного представления и посмотрел на колдуна.

— Если это не демон, то что это такое? — задал де Варга вопрос, волновавший всех присутствующих. Чародеи, доселе переговаривавшиеся, замолчали и обратили взгляды к своим лидерам.

— Я не знаю, — ответил маг. — Но Девятый Демон точно не мог выдержать удар Звезды, а для меньших демонов эта тварь слишком сильна.

— Возможно, это какой-то другой Великий Демон? — предположил кто-то из старых магов.

— Не знаю, — повторил де Дьярго. — Это возможно, но откуда ему взяться в теле Ханса? И зачем другому Великому сражаться с Архимагом?

— Чтобы завладеть Звездой? — подумав, озвучил Мигель свою догадку.

— Демоны не могут пользоваться силой других Демонов напрямую, их силы гасят друг друга, — возразил на этот раз кто-то из старших колдунов. — И не спрашивайте, откуда я это знаю, — после неловкой паузы добавил он.

Де Дьярго лишь махнул рукой.

— Нам сейчас не до междоусобиц. Эта тварь, похоже, враг всем нам.

И маг указал на рыцаря, пытающегося ударить Архимага крыльями. Похоже, великий маг счел это опасным и был вынужден отступить. Скакать телепортацией по площади он не стал, экономя силу, но неплохо обходился альтернативным методом: захватывая самого себя телекинезом, Иоганн словно выдергивал себя из-под удара, молниеносно оттаскивая в безопасное место. Менее умелый чародей переломал бы себе все кости, попытавшись повторить такой трюк, но Архимаг без усилий выполнял его снова и снова, заставляя озлобленного Октавиана жечь крыльями пустоту.

— Пока что он нападал только на Архимага, — услышали все громкое возражение. И не столько фраза, сколько голос, ее озвучивший, привлек всеобщее внимание. Герцогиня фон Берхаген, единственная женщина среди собравшихся чародеев, умудрилась вложить в свою речь одновременно язвительное презрение, недоверие и насмешку.

— И впрямь, — поддержал ее кто-то из отступников.

Мигель задумался. В кого бы ни превратился чернокнижник, это существо действительно проявило агрессию только к главе Гильдии. Прочих пострадавших вполне можно было счесть случайными жертвами, неизбежными при всякой серьезной схватке.

— Что будем делать? — тихо спросил Родриго, подойдя к своему коллеге. Обгоревший хибериец превосходил Мигеля силой и талантом, но в управление цехом предпочитал не лезть, самокритично признавая себя никудышным руководителем.

— Поддержим Элизу, пусть сами разбираются — вполголоса решил де Варга и громко продолжил, — герцогиня права. Это ваша битва. Мы и так поверили вам на слово, когда вы ошибочно назвали Ясона Девятым Демоном, и к чему это привело? Нет, я призываю колдунов не вмешиваться!

Марк Август бесстрастно оглядел чародеев вокруг себя. Толпа, минуту назад единая, теперь медленно разделялась на две части, маги и колдуны неторопливо отходили к своим собратьям. Де Дьярго понял, что настойчивость лишь ухудшит положение. Мигель назвал чернокнижника Ясоном, а не Хансом, что открыто свидетельствовало о симпатии к убийце инквизиторов, и сей жест был понятен всякому, кто хоть немного понимал ситуацию.

Остальные маги, тоже не дураки, пришли к аналогичным выводам. Устраивать совершенно неуместное массовое магическое побоище в центре столице не хотелось никому, и Марку Августу даже не пришлось ничего говорить. Старшие маги просто развернулись и пошли к университету. Сравнительно молодые, поколебавшись, двинулись следом. Де Дьярго с презрением посмотрел в глаза невозмутимому Мигелю на прощание, но промолчал, после чего догнал своих братьев и возглавил шествие.

— И что будем делать дальше? — глядя магам вслед, поинтересовался Родриго.

— Смотреть бои, — фыркнул неподвижный Винсент. — Ставлю золотой на Ясона... или кто он теперь?

— Ангел, — мрачно пошутили из рядов младших отступников.

Октавиан не обращал внимания на возвращающихся магов. Его злоба возрастала с каждым промахом, и если про обычных людей говорят, что они закипают от гнева, сравнивая ярость с кипящей водой, то пламенное безумие рыцаря можно было сопоставить с извергающимся вулканом.

Маги отнюдь не были самоубийцами и не стремились отвлекать на себя беснующегося демона, кем бы он ни был, не имея разумного плана. Если Архимаг мог сопротивляться атакам рыцаря, то большинство магов у себя склонностей к подобным подвигам не находило. Поэтому они остановились на полпути, чтобы обсудить стратегию.

— Ставлю еще золотой, что они попытаются поймать крылатого сетью, — объявил Винсент. Пережитая боль и абсолютная нереальность происходящего выбили колдуна из искусственно созданного им образа сдержанного и неизменно хладнокровного мастера, обнажив всегда прятавшегося в каждом ван Марум потомка северных грабителей — авантюриста и циничного игрока; но Винсент, кажется, пока не замечал, что потерял свою маску.

Мигель, коему больше повезло с наследственностью, с сомнением поглядел на своего родственника по материнской линии. Такой Винсент вполне мог ради интереса вступить в бой на стороне огненного демона или совершить что-нибудь не менее нелепое, поэтому де Варга опасался за брата.

Чутье не подвело Винсента, по праву считавшегося одним из сильнейших отступников. Маги, рассеявшись по площади, начали плести незримую сковывающую сеть. Поначалу они пробовали маскироваться обманными знаками, но крылатый рыцарь не обращал на них никакого внимания, продолжая загонять Архимага, так что маги быстро осмелели и перестали таиться. Объединенная сила десятков магов слилась в единое заклятие, и вокруг парившего в небе Октавиана проявилась сверкающая, переливающаяся сеть, на вид будто сделанная из ртути.

Она туго охватила крылья рыцаря, согнув их к туловищу. Не ожидавший такого нападения Октавиан провернулся штопором и вонзился в землю, как раз в тот курган, оставшийся от прошлого сражения, случившегося три дня назад.

Архимаг мигом заставил мерзлую почву расступиться, погружая скованного рыцаря все глубже. Маги поддержали его затею, усилив чары. Поскольку неведомая тварь не произносила никаких заклятий и с легкостью переносила магические атаки, но вполне реалистично взаимодействовала с обычными физическими объектами, идея закопать чудовище поглубже, чтобы оно не могло выбраться, показалась магам соблазнительной.

Спустя пару минут трепыхающийся рыцарь исчез в толще земли. Для надежности маги утрамбовали курган телекинезом, затем добавили сверху еще целую груду сломанной плитки и комков земли, отчего могильный холм стал втрое плотнее и вдвое выше.

— Оригинально, — похвалил Винсент.

— Почему-то я сомневаюсь, что это сработает, — Элиза снова выступила с позиций критика. — Вряд ли это нечто может задохнуться.

— Кто знает? — пожал плечами Мигель.

На площади наступило затишье. Выдохшиеся маги валились на землю, кое-кто бросился бежать в университет. Остальные по мере сил продолжали уплотнять и наращивать холм, но уже без недавней спешки.

— Лихо, — одобрил Родриго спустя пять минут, когда стало ясно, что крылатый демон не может выбраться. — Похоже, они его поймали.

Винсент грустно вздохнул и полез в карман за проигранной монетой.

Вперед неторопливо вышел упоминаемый прежде старик-колдун, все такой же невообразимо дряхлый и согбенный. На его старомодном черном сюртуке не было видно ни пылинки, средней длины белые волосы были гладко уложены назад, открывая небольшую лысину надо лбом, а бородка — аккуратная снежная эспаньолка — наполовину скрывала под собой тонкую улыбку. Древний мастер ухитрился избежать и ударной волны, и огня, и вообще выглядел так, словно вышел на прогулку перед обедом, а не на смертный бой с Великим Демоном.

— Не стоит торопиться, — вежливо посоветовал он Винсенту, указывая взглядом на монету.

Отступники с интересом поглядели на своего старейшего собрата. Мигель с некоторым раздражением вспомнил, что до сих пор не знает имени старика, который на личные вопросы неизменно учтиво и предельно искренне отвечал, что предпочитает хранить инкогнито, после чего продолжать его расспрашивать становилось решительно невозможно.

— Чувствуете? — спросил старик, обернувшись ко всем.

— Что именно?.. — попыталась уточнить Элиза и замерла.

Грань между реальностями стремительно истончалась, как будто нечто с Той Стороны изо всех сил пыталось разорвать вселенский барьер и вырваться в мир людей. Волны возмущений магического пространства прокатывались по площади, возможно, даже по всей столице, и в эпицентре их находился, несомненно, холм с крылатым демоном внутри.

— Я бы предложил всем нам немедленно обратиться в бегство, но не уверен, что это поможет, — бесстрастно произнес Родриго, нервно шевеля единственным уцелевшим усом.

— А знаете, что самое странное? — неожиданно спросил Винсент, вдруг вернув себе обычную холодность. — Врата уже открыты, но я не вижу ни одной твари, которая бы осмелилась в них сунуться.

И прежде чем кто-то успел ему ответить, курган взорвался. Плотный дождь из грязи и каменной крошки накрыл почти всех магов, но тем, кто стоял к холму ближе всех, не повезло еще больше. Словно живое существо золотой поток чистого пламени вырвался из земли и поглотил этих людей, мгновенно прожаривая их тела до костей, после чего принял форму огромного огненного шара и вознесся высоко вверх, выше башен университета. И там, будто бутон цветка, сфера развернулась — то демон расправил исполинские крылья, заслонив половину неба и затмив солнце. Ослепительный золотистый свет заставил чародеев склониться к земле, пряча слезящиеся глаза. Лишь Архимаг стоял неподвижно, глядя прямо на солнечную птицу, но никто этого не видел.

Не осталось во всей столице такого уголка, откуда нельзя было увидеть златокрылого. По всему городу и за его окрестностями люди перекрикивались, в страхе или благоговении указывая пальцами в небо.

Секунды или минуты длилась эта иллюминация — никто не смог бы сказать точно. Но настал миг, и феникс звездой понесся вниз, сложив крылья. Чародеи, маги и колдуны, помчались прочь с площади — размеры огненного метеора лишь немного уступали свободному пространству на ней. Но по мере приближения к земле огонь стремительно угасал, сияние меркло, и глазам открывалась все та же человеческая фигура в пламенном обрамлении.

А Звезда в поднятой навстречу демону руке Архимага, напротив, снова разгоралась и очень быстро. Обернувшись, Мигель увидел все это и понял, что пламя демона совсем погаснет еще до столкновения с магом. Но также колдун заметил, что его старейший коллега с неожиданной для его дряхлости резвостью идет к Архимагу. Де Варга остановился и стал наблюдать, гадая про себя, что именно задумал древний отступник.

Октавиан, согнув руки с растопыренными пальцами для удара, последние секунды не летел, но падал, ибо гаснущие, почти бесплотные крылья проносились сквозь воздух без сопротивления. Архимаг видел это и, левой рукой направляя Звезду, в правой ладони копил искрящийся заряд, готовый пронзить рыцаря, когда тот окончательно лишится сил.

И все бы так и произошло, если бы не старый колдун. За секунду до столкновения, когда Архимаг уже начал понимать вторую руку для финального удара, отступник вскинул руки и выплеснул собственную мощь. Но золотистые лучи света, удивительно похожие на цвет крыльев Октавиана, впились не в Архимага, а в рыцаря, и тотчас же его пламя вспыхнуло с новой силой.

Молния Архимага прошла по телу Октавина, не причинив никакого вреда; но вот ответный удар рыцаря наконец-то достиг цели. Наотмашь взмахнув когтистой ладонью, воин выбил бешено пульсирующую Звезду из руки Архимага, и та, вращаясь колесом, вонзилась в камень прямо под ногами старика-чародея.